Роман П часть 2 глава 11⁠⁠

Мы нечто большее, чем враги

Чувство, которое определяло его состояние, было, несомненно, волнением. Редким, проникающим и крайне нестабильным, так как стимулировалось не страхом, а предвкушением от пыток. Майкл подошёл к стеклу. Небритый, с большими широкими усами Чак медленно поднял глаза. В его взгляде чувствовалась сильная усталость.

Майкл, не поворачиваясь к Адольфу, спросил: – Когда он последний раз спал?

– Со сном всё в норме. Я считаю, у полковника просто эмоциональный стресс.

– Брехня. Чаки – военный до мозга костей, у него не может быть эмоционального стресса. Похоже, что полковник над чем-то усердно думал, либо что-то усердно делал. Где его камера?

– На нижних уровнях.

– И зачем вы его сюда привезли?

– На осмотр.

– Что именно вы собираетесь с ним сделать? – спросил Майкл. – Я же должен понимать, какие части тела наиболее ценны.

– Анальное отверстие. Помните того солдата, которого мы совсем недавно держали в клетке?

– Конечно.

– Моррис будет изнасилован таким экземпляром, я ввёл некоторые изменения и хочу посмотреть на результат. Есть предположения, что после того, как он будет изнасилован, сам подобным не станет.

– Какая жестокая участь. Выходит, я особо не обременён рамками, ведь этому зомби без разницы внешний вид жертвы? – сказал Майкл.

Стеклянные стены нисколько его не смущали, ему и раньше приходилось работать на публику, так что пара десятков глаз, которые смотрели на него через стекло, были не в новинку. Майкл потянулся, в спине прохрустели позвонки. Затем оголив могучие крепкие плечи, он небрежно скинул куртку. Природа и до заражения побаловала прекрасным строением, теперь же он и вовсе казался могучим великаном. Так что совсем неудивительно, что Эрнест влюбился в такого же по размеру Кента, изменив тщедушному Адольфу.

Оставшись в белой майке и штанах, Майкл присел улыбаясь, стал разглядывать генерала. Целый, почти без царапин Моррис был самым настоящим подарком. И хотя у него не было инструментов, он мог и собственными руками доставить немало болезненных ощущений. Например, классические удары в пах. Вряд ли яйца нужны Адольфу для опытов. Но он решил пока не спешить, для разогрева можно пробежаться и по почкам с селезёнкой.

Короткий боковой легко вошёл в мягкую ткань старика. Майкл почувствовал, как тело военного инстинктивно сжалось, пытаясь блокировать его мощь. По телу прошла приятная волна, за последнее время он почти не расслаблялся, только работал, работал, работал. После парочки крепких ударов Майкл вновь прохрустел суставами. Мышцы неохотно встречали резкие движения, требовался разогрев.

Он посмотрел на улыбающегося Чака. Тот сплюнул кровь. Да, к этому деду следовало подходить более основательно. Подобрать прием, учесть психологическую составляющую. Например, если он боялся огня, то поджечь, если боялся потерять конечность, то отрезать, если же смерти животного, то пристрелить какого-нибудь кролика. Но, естественно, все это его нисколько не пугало. Моррис вообще был не из тех, к кому можно было легко подобраться.

Майкл вдруг явственно ощутил, как в его голове начала рождаться идея. Но это не должно было происходить тут, на глазах естественных гомосексуалистов, которые ни черта не понимали в уничтожении личности. Он надел куртку и вышел из клетки.

Адольф удивлённо развёл руками и метнул быстрый взгляд на помощника.

– Это всё? Я думал, вы подольше пообщаетесь с моим заключённым, ведь я не могу его держать здесь целый день.

– Мне этого и не надо. Я с большим удовольствием провожу его до камеры. Хочу побыть наедине с моим старым другом.

– Я даже не знаю. Одно дело тут, другое дело – в камере. Там совсем другая юрисдикция.

– Ничего страшного, – ответил Майкл, – скажите, я вас заставил.

– Ха, ну давайте попробуем так.

В камере, куда они доставили Морриса, было уютно. Не было протекающих потолков, взрывов, грязи. Всё чистенько, даже пахло каким-то дезодорантом. Майкл присел на койку. Белая простыня была абсолютно чистой, словно её меняли каждый день.

– Как вам апартаменты пленных? – спросил Адольф.

– Неплохо. Даже комфортно.

– Майкл, тогда мне нужно идти, не возражаете, если я вас здесь оставлю?

– Могли бы и не спрашивать, Адольф.

– Только не перестарайтесь, Моррис нам ещё необходим.

– Всё будет нормально, – сказал Майкл протягивая ему руку.

Оставшись наедине с Моррисом, он глубоко вздохнул. Непринуждённые беседы с врагом всегда считались его слабостью.

– Как тебе гостеприимство? – спросил Майкл и посмотрел на старика.

– Нормально.

– Ух. Я уж думал, ты меня не удостоишь своим вниманием. Сейчас такая проблема с вежливостью, иногда приходится сильно потрудиться, чтобы выжать нормальное отношение к себе.

– И хорошо ты научился выжимать? – сплюнул на пол Моррис.

– Хорошо.

– Тогда может поспорим? К примеру, если я молча перенесу все твои пытки, ты прострелишь себе голову.

– Мне не дадут использовать весь мой арсенал, Моррис, ты собственность этого прекрасного комплекса со всеми своими старческими потрохами.

– Ничего страшного, все мы чья-то собственность.

– Философствуем? А знаешь я уже думал, что потерял тебя, а тут бац! – и ты сам ко мне пришёл. Неужели ты думал, что это мелкое контрнаступление на наш штаб решит ход войны? Это же глупо, Моррис!

– Победа в небольшом сражении улучшает настроение не только нападающим, но и войску в целом, это тактика, локальные победы нужны всегда, – тихо заметил старик.

Майкл нахмурился, ему показалось, что Моррис что-то скрывает. А так как он всегда привык доверять своей интуиции, то через пару секунд уже нисколько не сомневался, что Моррис знает гораздо больше. Оставалось лишь выбить из него эту информацию. Но как? Ко многим вещам Моррис был привычен. Ток, избиение, кастрация, на худой конец. Всё это он вытерпит. К тому же кастрация— это скорее услуга. Необходим совсем иной подход. Только вот какой.

Майкл молча всматривался в глаза старика. Глумливые, они выражали ненависть, гордость, желание хоть чем-то насолить своему противнику. Но еще они выражали и то, что старик не лгал, потому что твердо верил в свою волю.

Майкл задумался. Он планировал припугнуть Морриса изнасилованием, но теперь тот мог запросто догадаться, что это неизбежная участь. Он наверняка слышал о том, что происходило с его солдатами в плену. Нет, такую угрозу он не воспримет, надо искать что-то более изобретательное.

Но ничего не придумав, он лишь избил Морриса, после чего закрыл дверь и в сопровождении охранников направился к Герингу. Увидев Майкла, генерал распростер объятия.

– У меня прекрасные новости. Пронин благополучно добрался до генерала Стехома.

– Это хорошо. Может, посвятите меня в более детальный план?

– Виктор обещал разбить группу на две части, чтобы вам легче было захватить их живьём. Обещал также передать количество бойцов и точку их высадки.

– Дальше.

– Майкл, – Геринг положил руку ему на плечо, – я чувствую, что данная операция решит очень многое. Давайте сделаем так, чтобы всё прошло без проблем.

– Это вы к чему?

– Я знаю о вашей встрече с Моррисом, на базе нет такого уголка, о котором я бы не знал. Мне важен холодный рассудок, грамотный аналитический процесс, я не могу доверять эмоциональному человеку с неустойчивой психикой, понимаете меня?

– Сэр.

– Вы избили его. Сильно. Если бы это было после операции – ради бога, делайте что угодно. Но сейчас этого допустить нельзя, мне нужен здравый солдат, который день и ночь готовится к нашему делу.

– Стало быть, Моррис для меня будет недоступен, вы это хотите сказать?

– Я хочу сказать, Майкл, что вы либо возвращаетесь на свою базу и продолжаете отдаваться вашим садистским наклонностям, либо берётесь обучать команду, которую я вам подобрал. Плюс ещё несколько солдат, которые также пойдут вместе с вами.

– Я остаюсь с вами, сэр, – отчеканил Майкл, с интересом наблюдая перемену во взгляде Геринга. Теперь он понимал, как тот смог добраться до такой вершины. Геринг был бескомпромиссным, жесточайшим существом, палитра сатанинских оттенков которого превышала все допустимые нормы.

– Я рад, что мы пришли к такому выводу, – он крепко сжал его щёки в своих ладошках. – А то я очень расстроился, узнав о вашем проступке.

– Извините, сэр.

– Вот и ладушки, – сказал Геринг, превращаясь обратно в весельчака, – не люблю ссор, они так и норовят подпортить мне настроение. Вы уже поели?

– В столовой.

– Тогда вам не со мной, мне ещё это предстоит, – мирно улыбнулся Геринг и направился обратно к дверям комплекса.

Оставшись наедине с собой, Майкл потуже завернулся в куртку, с гор спускался холодный ветер и его начало подмораживать. Он посмотрел на солнце. Яркое, ослепляющее, оно не могло поспорить с ветром, царствующим в горах. Оно было слишком далеко.

Он вернулся к мыслям. Геринг был прав, говоря о его недопустимом поведении. Слаженность команды – один из главных принципов успешной операции, а он даже не со всеми знаком, вместо этого отдавшись Моррису и своим низменным инстинктам.