Патриарх Никон смотрел на 40 лет вперед, предвидя Северную войну⁠⁠

В середине 1650-х годов Речь Посполитая была ослаблена поражением в войне с Россией 1654 года, когда русские сумели взять Смоленск, Витебск и Полоцк. Этой ситуацией воспользовалась Швеция.

Польский король Ян Казимир, происходивший из шведской династии Ваза, требовал компенсаций за отказ от шведского престола. Так, под предлогом «Накажем этого наглеца» в 1655 году началось вторжение Швеции в Польшу. Оно получило название «Потоп» — шведы чуть ли не сразу заняли и Варшаву, и Краков, и вообще всю территорию Великопольши. Фактически Речь Посполитая оказалась под властью шведского короля Карла X, на сторону которого перешла часть шляхты и польских магнатов, в том числе, самый могущественный - литовский гетман Радзивилл. Ян Казимир бежал в Силезию. Казалось, польская государственность прекратила свое существование.

И вдруг...

17 мая 1656 года, по всей Москве звонили колокола, что изрядно смутило горожан — Пасха в том году выпадала на 19 апреля, да и до Троицына дня оставалось ещё солидно времени. Праздник же Пелагеи Заступницы, приходящийся на 17 мая, у нас так широко никогда не отмечался.На самом деле колокола в тот раз звонили по сугубо светскому поводу. Так — в торжественной обстановке и соответствующих декорациях — царь Алексей Михайлович Тишайший объявил народу, что начинается война со Швецией.

К такому шагу его подтолкнул ближайший советник - патриарх Никон. Его имя принято ассоциировать с церковной реформой 1653 года, но и на решения царя во внешней политике Никон имел огромное влияние. Опала патриарха произойдет уже позже - в 1666 году.

Рига была осаждена русскими, Дерпт, нынешний Тарту, а когда-то русский город Юрьев взят. Поставлено под русский контроль и устье Невы — отряд Петра Потёмкина захватил тамошнюю шведскую крепость Ниеншанц. Более того — отряд Потёмкина вышел в море и разорил шведский остров Котлин, примериваясь чуть ли не к десанту под Стокгольм. Позже русским пришлось оставить устье Невы.

Поскольку шведы были вынуждены отвлечься на борьбу с новым противником, польские сторонники Яна Казимира сумели собрать армию и вытеснить шведские войска из Польши. Против Швеции выступил и ряд других государств. Так благодаря вмешательству России Польша на тот момент сохранила свое существование.

Попробуем порассуждать: а правильно ли действовала Россия? Ведь Польша на протяжении нескольких веков противником Российского государства, а в 1612 году поляков даже пришлось выбивать из Москвы. Но тут следует понимать: к середине XVII века Речь Посполитая уже была не той, что еще полвека назад: она стремительно слабела из-за военных поражений (в том числе,от России в 1654 году), слабой власти короля, шляхетской анархии и междоусобицы влиятельных кланов. Угрожать российской государственности такая страна уже не могла. Зато Швеция, за которой стояла Франция Людовика XIV, быстро укреплялась, угрожая забрать весь русский Север. Большая война с ней за возвращение России выхода к Балтийскому морю была неизбежной, ее начнет Петр I через сорок с лишним лет. Воевать же со Швецией, многократно усиленной захватом Польши, было бы намного сложнее.

К тому же, у России был и другой опасный враг - Османская империя, отрезавшая русским путь к Черному морю и посылавшая конницу Крымского ханства в набеги на южные окраины России. В борьбе с этим противником у России и Польши были общие интересы.

Получается, что решение было абсолютно правильным.

В сегодняшней Польше в школьных учебниках и исторической литературе той польско-шведской войне уделено внимание, но о роли России либо нет ни слова, либо Россия упоминается вскользь как "союзница Швеции". В романе "Потоп" польского писателя Генриха Сенкевича на эту тему проскакивает лишь фраза в одну строчку об "осаде царскими войсками Риги", но без уточнения, кого они там осаждали: шведов или поляков.

Прикоснуться к тому временному периоду можно, прогулявшись по некоторым знаковым местам. Например, белорусский Витебск был свидетелем и участником войн 1650-х годов. В городе отреставрирован исторический центр, хотя занимает он всего один квартал.