Море (часть 2)⁠⁠

(продолжение рассказа)

Иварс вскарабкался на камни, за которыми находилась пещера. Но не успел он сделать и шагу дальше, как из пещеры показался Скерф. Ребенок улыбался. Отца и сына разделяло всего несколько метров, поэтому он хорошо рассмотрел выражение лица Скерфа. То, что он увидел, заставило его соскользнуть за камень и затаиться. Никогда раньше он не мог подумать, что испугается собственного пятилетнего сына, но это случилось. Эта улыбка... она будто застыла на лице ребенка, скрывая какие-то другие чувства. Она была похожа на оскал, к тому же сын зачем-то снял с себя шарф ("Надо будет наказать его", - мельком подумал Иварс, когда увидел это, но сейчас уже совсем забыл о возможном наказании, так ему было страшно), и жаберные щели на его тонкой шейке ярко краснели, как следы от удушья.

Скерф, похоже, не заметил отца, который выглядывал из-за камня, он подошел к морю, но его движения насторожили Иварса еще больше. Он мог бы подумать, что ему померещилась жутковатая ухмылка, но сейчас он смотрел на то, как двигается его ребенок, и впервые задумался о том, кого же произвела на свет его жена. Мальчик шел так, как будто его ноги были перебиты в лодыжках. Иварс понимал, что этого не может быть, ведь тогда ребенок бы не шел, а лежал и плакал, но впечатление создавалось именно такое. Он шел так, как будто не привык ходить. Пока Иварс размышлял над этим, Скерф скинул с себя всю одежду и бросился в бушующее море. Иварс хотел было броситься за ним - мальчику не разрешалось купаться одному, он был еще слишком мал для этого, как вдруг какой-то звук, раздавшийся из пещеры, заставил его остаться на месте и еще сильнее прижаться к камню, за которым он скрывался.

С того места, где он находился, был виден вход в пещеру. Оттуда с громким хлюпаньем показалось нечто. Иварс не мог поверить своим глазам. Тварь была огромной, бесформенной, воняющей. Вонь тухлой рыбы и застоявшейся воды оглушила Иварса, он еле удержался, чтобы не вскрикнуть. Существо было похоже на большого тюленя (Иварс видел их в детстве, когда они с отцом ездили к родственникам на север), но тюлени были красивы, их глаза были умны. А глаза этого существа... похоже, оно было слепым, потому что его правый глаз, который видел Иварс, был подернут белой пленкой. Существо ползло к морю, опираясь на недоразвитые ласты, которые росли у него из боков, помогая себе хвостом. Когда оно уже почти было скрыто от Иварса камнем, за которым он прятался, оно издало звук, тот самый, который слышал рыбак, когда подходил к пещере. И вдруг из моря донесся ответный вопль. Не веря своим глазам, Иварс глядел в море на Скерфа, который, высунув голову из воды, вторил существу на берегу. С громким плюхом оно бросилось в море и поплыло к Скерфу. Тот нырнул и долго не показывался. С берега за ним наблюдал отец. Непонятное существо больше не выныривало, а Скерф еще долго резвился в холодных волнах. Он не глядел на берег, потому что он почти не показывался на поверхности воды. Он мог дышать под водой благодаря своим жабрам, но Иварс предпочитал не думать об этом раньше и просто запрещал сыну купаться. Теперь, бредя домой по пляжу, он раздумывал, что же за существо было в пещере и почему оно разговаривало (Иварс не сомневался, что это был именно разговор) с его сыном. Его сыном... А может ли Скерф считаться сыном его и его жены? Или он был отродьем Морского дьявола, его проклятием семье рыбака?

Легенду о Морском дьяволе знал каждый в деревне, но никто не думал, что это что-то большее, чем просто сказки. Теперь Иварс подумал, что возможно, эта история правдива.


Вернувшись к дому, Иварс решил ничего не говорить жене о том, что видел на берегу. "Скерф играет, с ним все хорошо, ты зря беспокоилась", - успокоил он Велеану, хотя на душе у него было совсем не спокойно.

Иварс занялся коптильней, как и собирался. Пока он чистил ее от остатков рыбы, наступил вечер. Скерф прибежал к отцу в сарай, где тот возился с громоздкой коптильней и сидел как ни в чем не бывало на лавке, смотрел, как работает Иварс. Старому рыбаку начало казаться, что виденное им на берегу было наваждением - вот он, его ребенок, да, он не такой как все, он ненормален, но это не повод подозревать в нем отродье какого-то чудовища. А что до того существа, выползшего из пещеры на берегу - кто знает, может то был тюлень, хотя их давно уже не видели в этих местах, они обитали севернее, но когда-то, пока еще не разрослась деревенька на берегу, их было здесь много.

Наступил вечер, отец и сын пошли в дом. Семья поужинала рыбной похлебкой - рыба составляла основную часть их рациона, да еще они держали несколько куриц. Какую-то более крупную скотину им было не прокормить. Велеана еще выращивала овощи на скудном огороде, но близость моря делала землю непригодной для земледелия.

Дочка Иварса, Рейана, после ужина убрала со стола, вымыла посуду, потом они со Скерфом сели у очага и девочка начала рассказывать малышу историю, сказку, одну из тех, что придумала сама или слышала в детстве от матери. Непонятно было, понимал ли Скерф то, что говорит сестра, но он сидел молча, будто слушал, его влажные выпуклые глазенки блестели в отблесках пламени. Иварс же молча сидел за столом, то и дело поглядывая на Скерфа. Он не мог поверить, что этот мальчик сегодня резвился в волнах подобно рыбе, да к тому же издавал звуки, будто разговаривая на неведомом языке.

Велеана чувствовала настроение мужа, но вопросов не задавала. При свете лучины она занималась штопкой одежды, чтобы та дольше прослужила семье бедняков.

За мутным окном, затянутым бычьим пузырем, было темно. Наступила ночь, и семья рыбака устроилась спать. Завтра их ждал новый день, полный забот и трудов. Только Иварс не знал, сможет ли он еще когда-нибудь взять сына с собой в лодку. Ведь он может быть опасен. Впрочем, Иварс отбросил эту мысль, уже засыпая, он подумал, что зрение его обмануло там, на пляже, и он словно ребенок, испугался неведомо чего.