Леди туманной набережной⁠⁠

На скамейке с видом на набережную сидела миниатюрная, элегантно одетая женщина с цилиндрической шляпкой на голове. Она ритмично покачивала коляску с орущим ребёнком. От реки уже поднимался вечерний туман. Пока он клубился только над водой, опутывая мачты кораблей словно щупальцами кракена. Но всего за какие-то полчаса он расползётся на всю набережную. Туман поглотит всех, кто задержался на улицах города и размоет их очертания, превратив в призраков, тающих в ночной мгле.

Но кто в наш век верит в призраков?

Джек недавно её заприметил. Слишком уж отличалась от остальных задрипанных заботами мамаш. На няньку, прислуживающую у богачей, эта леди не была похожа. Слишком уж спокойная, когда ребёнок орёт. Слишком с иголочки одета... и слишком беззаботно позволяла себе подолгу гулять в не самом благополучном районе до наступления сумерек. Джек хотел проследить за ней... хотел выяснить, где та живёт заранее. Хотя, наверняка, будет интересней, если она сама его пригласит...

Интерес к Леди он питал исключительно шкурный. Раз уж такая миловидная и хорошо одетая миссис не может нанять себе прислугу, вероятно, недавно лишилась мужа и вынуждена тащить всё сама, покуда хватает средств.

Но такие домашние пташки, привыкшие есть с серебряной тарелочки очень мало смыслят в жизни. И очень плохо разбираются в людях. Не составит никакого труда вскружить ей голову, и выпить до дна её чувства... Сколько же там должно было накопиться! У молодых вдовушек, а эта леди, несомненно, вдова – после войны таких было довольно много, такой восхитительно вкусный эмоциональный фон! Боль от потери, осознание собственной беспомощности, страх за своё будущее, умножаемый вдесятеро, если ей надо кормить дитя... Усталость, раздражение, отчаяние, и даже стыд!!! А когда такая человечка начнёт терять сознание от усталости, едва вставая с кровати, тогда можно будет впрыснуть ей немного яда, подождать несколько часов и...

М-м-м-м... Вкуснятина... Джек еле-еле удержал прорезающиеся из дёсен паучьи жала. Да, эмоции дают многое, и одной жертвой можно питаться годами... но он уже слишком распробовал вкус человеченки, чтобы растягивать процесс потребления на года. Да и её орущий птенец ещё такой нежный... самый сок.

Надо же баловать себя иногда, в конце концов?

— Миссис? Вам помочь?

Леди подняла на него немигающий, очевидно, безгранично уставший, помутневший взгляд и лишь тихо вздохнула, кивнув на коляску, где за плотным пологом заходился визгом неуёмный ребёнок.

— Вы позволите? У меня, знаетели-с, талант успокаивать... детей, — Джек ухмыльнулся в густые рыжие усы. Конечно, у него талант. Такому мелкому и капли яда на кожу хватит, чтобы вырубиться часа на четыре. Прыснуть секретом из железы под ногтем, надавив на неё другим пальцем – проблем не составит.

«Паук» не глядя сунул руку в коляску. Ребёнок сразу, не переставая верещать, оплёл его своими влажными ручками. Одной, второй, третьей... Оплёл – не схватил. И чем выше по руке «ползли» эти «ручки», тем сильнее становилось жжение от вонзившихся в кожу зубов, которыми была оснащена каждая присоска.

Джек ещё в первые секунды понял, что дело нечисто... Хотел выдернуть руку и бежать. Но как только к его коже прикоснулось первое влажное щупальце – его парализовало. По этой же причине крик застрял в горле.

Всегда найдётся рыба крупнее. Всегда найдётся более едкий и ядрёный токсин.

Туман уже скрыл от глаз любопытных прохожих картину, как молодая пара с милыми улыбками тянутся к своему, шуршащему и чавкающему нечто, несомненно, очень вкусное, ребёнку. Миниатюрная девушка легко поддерживала своего, несомненно, супруга. Уставшего и несколько шатающегося от усталости. Разумеется, после тяжёлой смены. Вон как устал — аж подрагивает... А кому сейчас легко...

***

На этот раз хватило всего двух рук и печени... Вот несносное дитя, вечно ему десерт подавай!

С другой стороны...

Надо же иногда себя баловать?

Леди мило улыбнулась, небрежно сталкивая труп... хм... кажется, не совсем человека, в воды чёрной реки. Достала из сумочки палку с энергетическим шариком на конце. Встряхнула.

Кровь, пропитавшая коляску, собралась алыми каплями, медленно подлетела к навершию и стала медленно вращаться вокруг создаваемого прибором поля.

Раздался довольный сытый писк. Из коляски к «погремушке» протянулись тонкие щупальца.

Очертание милой Леди с коляской растворилось в плотной серовато-зелёной мгле.