Глава 6⁠⁠

https://author.today/work/243336

Хотелось бы сказать, что остаток ночи я безмятежно проспала в уютной постели, но нет. Остаток ночи я провела в нервных размышлениях о том, что делать дальше, и как бы все же избавиться от незваного попутчика. К утру голова моя от недосыпа стала похожа на чугунный котёл, в который насыпали мелкой гальки, и периодически встряхивали.

Сначала я собиралась по своей старой доброй традиции вылезти в окно, пока было ещё темно, дождаться утра где-нибудь в городе, а затем у ворот поймать уходящий обоз, в котором оплатила место. Но потом поняла, что Джолмек, вероятнее всего, найдёт меня точно так же, как нашёл сейчас, повинуясь воле заклинания, только будет ещё более обозлённым. Злить здоровенного детину, пусть даже он утверждает, что заклинание не позволяет ему причинить мне вред, как-то не слишком хотелось, да и лишний шум, опять же, ни к чему.

Зу, святая простота, предложил тихо-мирно, прикинувшись паинькой, выехать из Кируана вместе с Джолмеком, а потом улучить подходящий момент, и тюкнуть того по затылку тяжелым тупым предметом, предположительно кирпичом. А если найдут - сказать, что так и было, и вообще у нас алиби. После недолгого размышления (хотя кого я обманываю, очень даже долгого), этот вариант, увы, тоже пришлось отмести. Придя в сознание, Джолмек все равно найдёт и догонит меня, а дальше смотри пункт первый. Зу пытался намекнуть, что приложить кирпичом можно и так, что шансов прийти в себя у наемника не будет, но уж убивать человека, даже такого мерзавца и преступника, я категорически отказалась.

Вот так по всему выходило, что безболезненно избавиться от Джолмека не получится, и придётся-таки продолжать путь в его компании, надеясь лишь, что путь этот закончится поскорее.

После осознания этой мысли я, само собой, разревелась. Я была ужасно расстроена, возмущена, и злилась на судьбу, которая раз за разом подкидывала мне все новые испытания, словно проверяя на прочность мои нервы и запас сил. А они - и нервы, и силы - были не бесконечными. Больше всего хотелось, чтобы пришёл кто-нибудь мудрый и взрослый (настоящий взрослый, а не такой, как я), и велел тихо посидеть в стороне, пока он будет спокойно щёлкать все мои проблемы. Но до самого утра никакой решатель проблем так и не появился, поэтому, как только за окном посветлело, я спустилась вниз.

За столами уже сидели несколько ночевавших у Крука купцов, из тех, что не любят тратить время зря, и отбывают ранним утром. Из кухни доносились звонкие голоса поварих, звон посуды и запахи вкусной еды. Меня немедленно замутило. Голова продолжала то звенеть, то гудеть, то звенеть и гудеть сразу, а в глаза будто щедрой рукой сыпанули песка, поэтому я, стиснув зубы, поборола тошноту и подошла к молодому пареньку в фартуке, с полусонным видом стоявшему у входа на кухню. Дала ему выуженную из сумки монетку и попросила большую кружку крепкого кофе. Паренёк кивнул, спрятал монетку в карман фартука, и передал мою просьбу на кухню.

От горячего воздуха, дувшего из кухонной двери, меня замутило ещё сильнее, и я быстрым шагом вышла на улицу. 

Утро только началось, и край неба полыхал свежим алым светом над крышами невысоких домиков, окружавших рыночную площадь. Я закрыла глаза и глубоко втянула чистый прохладный воздух. Вокруг раздавались редкие голоса первых обозников, готовящихся к отбытию, лошадиное ржание и стуки колёс по влажной от утренней росы брусчатке.

За спиной скрипнула дверь, и голос из ниоткуда сказал:

- Там твой кофе готов. Иди пей.

Я оглянулась, но демона не увидела. И на том спасибо.

- Ты зачем дверь сам открыл? Думаешь, никто не заметит?

- Да даже если и заметят, решат, что сквозняком приоткрыло. Я же быстро. - безмятежно отозвался Зу.

Пробегавший мимо мальчишка-посыльный на мгновение притормозил, и подозрительно глянул на говорящую с пустотой в два голоса девицу. Потом, видимо, решил, что я обычная сумасшедшая и побежал дальше по своим делам.

Старый Крук не только сам был крепким хозяином, но и работников себе подобрал таких же. Поданный кофе был в меру крепким, и в меру горячим - самое то. И даже маленькую хрустящую булочку на блюдечке положили, хоть я и не просила.

Я отпила кофе, и с наслаждением почувствовала, как отступает головная боль и проясняются мысли.

Радость была недолгой. На лестнице послышались быстрые шаги, и в зал ввалился Джолмек. Без малейших признаков усталости, напротив - бодрый и с улыбочкой на лице. Конечно, уж он-то, небось, спокойно продрых все остававшееся время. Скотина бородатая. В моем взгляде было столько ненависти, что он, казалось, даже сбился с шага. Но все же дошёл до моего столика, с грохотом отодвинул стул, и плюхнулся рядом.

- Доброе утро, любимая! Что пьёшь?

- Пиво. - злобно буркнул я, сгребая кружку и блюдо с нетронутой булочкой поближе к себе. Те предательски заскрипели, с трудом скользя по покрывавшему стол стеклу, и кофе едва не расплескался.

Джолмек с удивлением склонил голову.

- Даже я не люблю напиваться с утра… а с виду вроде приличная девушка.

Потом наклонился ко мне через стол, и повёл носом, принюхиваясь.

- А, понятно. Ты пошутила. У тебя отличное чувство юмора, любимая.

Ужасно захотелось врезать ему кружкой прямо в лицо.

Джолмек махнул рукой парнишке у кухни, жестом прося принести ему то же, что и мне. Потом повернулся ко мне.

- Ну что же, давай, выкладывай свой план.

- Какой ещё план?

-Как это "какой ещё план"? У тебя же должен был быть план, как добраться до Двора? Ты же не просто так, наудачу, ездишь с обозами, правда?

Вообще-то именно так я и делала. Всё, что я знала, это то, что Торговый путь идёт аккурат ко Двору, и что если ехать по нему достаточно долго на юг, то, в конечном итоге, во Дворе и окажешься. Мимо не проедешь, и мне этого было достаточно.

Вероятно, мысли мои явно отразились на лице, потому что Джолмек, не дожидаясь ответа, разочарованно протянул:

- Н-да… и сколько времени ты уже так странствуешь?

- Три месяца.

- Откуда?

- Из Строберга.

Джолмек засмеялся.

- Серьёзно? Любимая, от Строберга до Двора максимум три недели хорошего хода! А отсюда - дней пять, не больше!

Желание врезать кружкой стало ещё сильнее, но я невероятным усилием сдержалась, допила кофе, и спокойно поставила кружку на стол.

- Отличные новости. Спасибо, что объяснил, какая я дура, и как неправильно все делаю. А теперь, если не возражаешь, мне пора. У меня оплачено место в обозе, и я не хочу его пропустить. И прекрати называть меня "любимой". Это мерзко.

Джолмек потряс головой (и бородой заодно).

- Не-не-не, лю… дорогая. Никаких обозов. Я тебя, конечно, люблю, но не хочу провести в твоём обществе лишние пару недель. Дальше пойдем быстро.

Я на секунду задумалась. А ведь мерзавец прав. Чем скорее я доберусь до Двора, тем скорее от него избавлюсь. Такая перспектива выглядела весьма привлекательной.

Я почувствовала, как в затылок неслышно ткнулся Зу, словно подтверждая мои мысли. И вновь, как и прошедшей ночью, в этот момент на лице Джолмека промелькнула озадаченность, словно он каким-то образом чувствовал демона. Это начинало беспокоить.

- Ладно. Пожалуй, ты прав. Я тоже не прочь от тебя отделаться как можно раньше. Что предлагаешь делать?

Из кухни принесли вторую кружку кофе, для Джолмека. Я с мстительным удовольствием отметила, что ему булочку не дали.

Он, не задумываясь, стянул мою булочку, сунул её в рот и принялся энергично жевать.

- Найдём тебе хорошего коня, разумеется. - ответил он с набитым ртом.

- Не выйдет. Я не умею ездить верхом.

Джолмек прекратил жевать.

- Эмм.. Что? Как?

-Я дочь богатого купца. Зачем мне уметь ездить верхом, по твоему?

Джолмек ничего не ответил, только задумчиво запил булочку кофе, прожевал и проглотил. Потом аккуратно поставил кружку на стол.

- Прости, лю… дорогая, но тогда твоя история не сходится. Богатый купец не отправил бы свою дочь на учёбу во Двор… - он сделал многозначительную паузу. - ... вот так. Одну, без сопровождения.

И кто меня за язык тянул? Таким темпом чёртов наёмник скоро вызнает обо мне все, а я, в свою очередь, до сих пор не знала о нем ничего, кроме имени. Да и оно, как я сильно подозревала, вряд ли было настоящим. Ну, слово - не воробей. Придётся как-то выкручиваться. Хотя какая разница?

- Отец был против.

- Так ты сбежала! - радостно догадался Джолмек. - Вот те на!

- Тебя это не касается. Поможешь добраться до Двора, и все. Я не желаю тебя знать, и не желаю, чтобы ты знал меня. Понятно?

- Куда уж понятнее. Только вот я тебя вообще-то люблю. - напомнил Джолмек. - И по твоей, между прочим, милости. Так что не будь стервой, и прояви чуточку милосердия к несчастному влюбленному.

Я вздохнула. Кажется, это будут оч-чень напряжённые несколько дней…

Джолмек потянулся, и так же шумно, как садился, вылез из-за стола. Я в очередной раз поразилась тому, какой он огромный. И сложен неплохо. Вот только ужасная борода все портит. А мог бы быть симпатичным мужчиной.

Он махнул рукой:

- Ступай к воротам, и жди меня там. Я все устрою.

Проходя мимо, нагнулся ко мне и прошептал в самое ухо:

- И не вздумай сбежать, любимая. Я все равно тебя везде найду.

В Кируане, как и в любом другом из городов, стоявших на Торговом пути, ворот было двое. В одни путь входил, из других выходил. Это было сделано для удобства, чтобы прибывающие и убывающие обозы и караваны не мешали друг другу. Заодно и стражникам так было проще проверять, все ли входные и выходные пошлины оплачены, и нет ли незаконных товаров.

Я справедливо рассудила, что раз въехала я с одной стороны площади, то, чтобы попасть ко вторым воротам, двигаться надо было к другой. Выйдя с площади, я оказалась на узкой улице, проходившей между высокими домами. Окна в домах были ещё закрыты ставнями, под некоторыми висели аккуратные ящички с цветами. Хотя солнце уже поднялось, сюда свет не попадал, и булыжная мостовая была влажной и скользкой. Приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не подвернуть лодыжку на каком-нибудь особенно неровном камне. Я задумалась, не мешают ли проходящие обозы жителям этих домов, но потом поняла, что они тут и не появляются - улица была слишком узкой. Очевидно, с площади к воротам был и другой путь. Ну, или я просто в очередной раз ошиблась и пошла не туда. Я уже начала подумывать вернуться и поискать другой путь, но, в конце концов, улица, петляя, вынырнула на другую, более широкую и освещенную. Здесь уже дома были пониже, а вдалеке над крышами торчал шпиль городской ратуши с большим резным флюгером. Владельцы многочисленных мясных и хлебных лавок, расположенных на первых этажах, как раз начинали открывать окна и двери в надежде на первых ранних посетителей. Пахло цветами и свежим хлебом. Мимо то и дело с серьёзными лицами пробегали мальчишки-рабочие с полными сумками и тележками. Город начинал новый день.

Эта улица все же вывела меня к воротам. Это была высокая, в четыре-пять человеческих ростов, арка в ещё более высокой стене, которая окружала весь город. Огромные деревянные створки, обтянутые стальными полосами толщиной в несколько пальцев, были открыты. Возле ворот стоял обоз, и один из городских стражников на повышенных тонах говорил с хозяином. Тот тряс какими-то бумагами, то и дело вздевая руки к небу в жестах возмущения. Стражник же лишь раз за разом повторял, что в бумагах ошибка, и обоз должен быть тщательно досмотрен.Другие стражники неторопливо рылись в нагруженных в телеги тюках. Рядом нетерпеливо переминались с ноги на ногу несколько путников, очевидно, совсем не радовавшихся непредвиденной задержке. Хозяином обоза был тот самый торговец, у которого накануне вечером на рыночной площади я купила место. Попадаться ему на глаза я не хотела, поэтому не стала подходить слишком близко. Наконец торговец понял, чего от него добиваются стражники, вытащил из кошеля на поясе несколько монет, отошёл чуть и аккуратно положил монеты на землю. Стражник тут же потерял всякий интерес к торговцу, деловито и не торопясь подошёл к лежаввшим на земле монетами, и поднял их с лицом человека, совершенно случайно нашедшего что-то ценное. Досмотр телег прекратился, хозяин торопливо замахал руками работникам, показывая, что надо пошевеливаться и выдвигаться. Возницы щёлкнули кнутами, и тяжело нагруженные телеги со скрипом выехали из города. Последними на нескольких конях двинулись охранники - видимо, такие же наёмники, как и Джолмек.

Зузос, с момента появления нашего нового вынужденного спутника ставший непривычно молчаливым и серьёзным, недовольно пыхтел и жаловался, что ему надоело поддерживать невидимость.

- Лита, он мне не нравится. Очень не нравится! Странный он какой-то.

- Думаешь, мне нравится? - огрызнулась я. - Мерзкий тип. Вот только выбор у меня невелик, сам знаешь!

- Может, мы его все-таки того…? - с надеждой спросил демон.

- Цыц. И думать не смей. Я на такое не пойду. Никогда, и точка.

Я потрясла головой.

- Как я вообще до этого всего докатилась, Зу? Так нелепо… что со мной не так, почему я всегда все порчу?

Демон фыркнул.

- Началось… не лучшее время для самокопания, не находишь? Давай решать более насущные проблемы? Тем более, что одна из них как раз на подходе.

Зу был прав: из тёмной подворотни, которую я даже и не заметила, торопливым шагом вышел Джолмек. Он вёл в поводу двух коней. Один, гнедой, с седлом с несколькими привязанными сумками и длинным предметом, завернутым в тряпку, шёл спокойно и послушно. Другой, тоже оседланный, но совершенно чёрный, нервно дёргал головой, и то и дело оглядывался назад.

Джолмек увидел меня и подошёл, на ходу бросая мне поводья чёрного коня.

- Забирайся, и поехали. Надо поторапливаться.

С этими словами он как-то опасливо оглянулся туда же, куда и конь, словно ожидая, что из подворотни появится ещё кто-то. Увидев, что никого там нет, одним ловким движением взлетел в седло гнедого.

- Ну, чего стоишь? Залезай!

Я нерешительно стояла возле чёрного коня, держа в руках поводья. Конь злобно фыркал и топтался, кося на меня страшным глазом. Судя по всему, он бы с намного большим удовольствием отгрыз мне голову, чем позволил влезть себе на спину.

Джолмек дёрнул в мою сторону ногой.

- Видишь? Это стремя! Ставишь ногу, отталкиваешься, поднимаешься, перекидываешь вторую ногу, и готово. Поняла?!

Понять-то я поняла, да вот только поставить ногу в стремя никак не удавалось - ростом не вышла. Да и лошадей я не любила. Конечно, у отца были лошади, и я не раз и не два видела, как молодые работники их объезжают, красуясь перед такими же молодыми кухарками, но вот желания попробовать самой ни разу не возникало. Да и сама мысль о том, чтобы взбираться на спину существу, которое весит раз в восемь больше тебя, а ударом ноги может снести голову с плеч, всегда казалась даже не кощунственной, а просто глупой.

Глядя на мои неуклюжие попытки, Джолмек издал стон нетерпения, а затем спрыгнул со своего коня. Причём сделал это так ловко, что мне стало вдвойне стыдно. Внезапно я поймала себя на мысли, что категорически не хочу показаться слабой перед этим бородатым громилой.

Джолмек наклонился и сцепил руки в замок.

- Давай! Шевелись!

Он закинул меня в седло с такой лёгкостью, словно я вовсе ничего не весила. Потом выдернул у меня из рук поводья, которые я, оказывается, все ещё крепко держала, и снова вскочил на своего коня.

- Готова?

Его конь, повинуясь лёгкому тычку в бока, двинулся к выходу из города. Поводья в руке Джолмека потянули моего коня туда же, и он нехотя пошёл следом. Я тут же заорала и повалилась вперёд, крепко обхватив шею коня руками, а ногами, насколько могла - бока. Пожалуй, так и поеду. До самого Двора.

Джолмек остановился, обернулся в седле и посмотрел на меня с отчаянием.

- Ты что, на самом деле не умеешь ездить верхом?

- А ты думал, я с тобой шутки шучу, гад?!

Джолмек смотрел на меня ещё несколько долгих мгновений уже даже не с отчаянием, а вовсе с жалостью, но в конце концов махнул рукой, повернулся обратно и тронул своего коня.

- Привыкнешь.

Так, изящно и без лишнего шума, мы покинули Кируан.