Другой-13. Юркин период. (продолжение анти-ханженской повести)⁠⁠

МАМА РИТА

Юра позвонил поздно вечером. Мама взяла трубку.

- Тётя Рита, я до утра останусь у Наташи. Вы там моих предупредите, чтоб нее психовали.

- Именно для этого я прилетела. Думаешь, до твоего звонка бездельничала? Лена тоже там?

- А как же! Да, тёть Рит, они очень хотят с вами познакомиться. Говорят, ваши разговоры с Марком их потрясли. Хотят увидеть вас своими глазами. Я им вас нарисовал по памяти, но они не верят.

- Это ж надо, как наши желания совпадают! Я просто мечтаю увидеть твоих спасительниц. Завтра суббота, выходной. Рано вставать не надо. Но вы всё равно ночью не переутомляйтесь, чтобы утром осталось сил приехать к нам. Посидим, поболтаем.

- Тёть Риточка, вы чудо! Они уже прыгают от нетерпения. Часов в десять-одиннадцать, ладно?

- Замётано. Юрик, а мне можно пока посмотреть твои работы. Тебя не было, а я же простая баба - лопну от любопытства. Ты разрешишь пока без тебя?

В трубке послышалось со стороны, восхищённое: "Ничего себе!".

- Да смотрите всё, что найдёте. Там ещё стихи в тетрадках. Вам всё можно.

- Спасибо, дорогой! Привет подругам. Ждём вас завтра.

- Будем, тёть Рит. Пока!

Голос со стороны: "Лен, в пол-одиннадцатого на "Профсоюзной". Не опаздывай!".

Мама положила трубку и задумчиво уставилась на родственников, постепенно приходивших себя после той грандиозной взбучки, что она им учинила. У неё было ощущение, что она чего-то не додала. Чего додать, а главное, как? И кому? Тщательно исследовать психологический статус племянника времени не было. Он слишком быстро умчался к подругам. Ну, то даже к лучшему.

Эйфория уляжется, её остатки он израсходует в Наташиной постели. Девушке можно только по-доброму позавидовать.

Предстоит ему тяжелый год. Институт и этот секретный НИИ. Как бы не надорвался. Чёрт принёс на эту дачу Татиашвили! Юрка по самой своей природе - страшный пофигист, а Вахтангыч своей пунктуальностью и дотошностью вгонит в гроб любого немца. Училась у него, знает, что это за кавказский фрукт!

А что, может всё не так страшно. Юркин пофигизм на Вахтангычев педантизм... Они друг друга нейтрализуют. А с Вахтангычем можно и поговорить. В конце концов она была не худшей из его учениц. (Мама улыбнулась своим воспоминаниям.) Но всё равно, Юра - не Марик. На того, сколько ни грузи, ему всё мало.

Вот оно: Юрку надо улучшать физически. Иначе энергии ему не хватит. Подключить подружек. Посмотрим, посмотрим. Они того же типа, что она сама - очень свободные и сексуальные интеллектуалки-физкультурницы. Марк в этом уверен, а он редко ошибается. А как? Завтра познакомимся, придумаем.

Ладно, это физиология. А психология?

Вот она сидит, надутая. Сестричка и зятёк. Когда объяснила, что они чуть не убили - да, вот прямо физически чуть со свету не сжили - чадо свое ненаглядное, сперва перепугались, а потом разобидеться изволили. Они мальчика воспитывали в высочайшей нравственности, видите ли, а тут её Марк на них свалился и мигом ребёнка им развратил и с пути истинного сбил, и тот теперь по каким-то таинственным дачам голых баб рисует.

И плевать им на всех там гениев-шмигениев. Они честным трудом на жизнь зарабатывают и …

Яша - да, а вот Раечка - это как сказать. Вот кто мастерица по постройке идейного фундамента под своей ленью! Мозги-то она им прочистила - будь здоров. Но ведь очухаются. Уже почти. Заедят они сына, запилят. Молчал бы уже Юрка про эти свои психоаналитические ню!

О, термин придумался! Но видит бог, именно на этом он себе имя сделает, и не только в искусстве. Не зря в него Татиашвили вцепился. Вот у кого волчий нюх на жирную перспективу в науке. Да его не чёрт, а сам бог туда принёс! Добыть его телефон - не проблема. Прикроет Юру своим добрым крылом.

А генерал - само собой. Ему такой аналитик личности и не снился.

Всё, родимые. Юра уже не ваш. Он тоже Другой и значит - он наш. Мы вам его не отдадим. Подумаешь, снимем ему квартирку. Много студенту надо? Не пентхауз же. Хорошо бы с комнатой под студию. Найдём, авось не разоримся. А там и сам заработает. Чем он хуже Марка? Ничем. Просто он по другому Другой.

Ну вот, задача в общем виде решена. Оставшееся отпускное время можно будет провести с пользой и удовольствием. Георгий - надо же. Куда это Яша так уставился? А сестричка - на Яшу и туда же. Правильно. Тут есть, на что посмотреть. А вот так?

- Ритка, ну ты и бесстыжая! Вот и Марик в тебя пошёл.

- Марик пошёл гораздо дальше, сестричка. Мне бы хоть половину его талантов. Дети должны быть лучше родителей, иначе какой в них смысл? Ты Яшу не ревнуй. Он нормальный мужик и его естественно привлекает красота. Мини для того и придумано, чтобы её не скрывать. И ты не дурнушка. Подумаешь, на пару лет старше.

- И ты не девочка. Надо бы об этом помнить. Бабе за сорок, двое детей, а ходишь, как девчонка.

- Прикажешь, как ты, обабиться? Ты вспомни, сестричка, за кем из нас ребята больше бегали? Яша, ты скажи.

Дядя Яша пропыхтел что-то полуутвердительное.

- Ты пойми: если женщина - не баба, то ей столько лет, сколько ей хочется. Для мужчин это тоже справедливо. Яша с Борькой - одногодки. И что? Мой Борька раз со мной на плече полкилометра до пруда пробежал - хоть бы запыхался! А Марик - рядом - точно так же - со своей подругой. Они у меня оба молодые!

Занимались бы собой, не надо было б мужа к сестре ревновать, а сестру - ко всем на свете. И меньше времени оставалось бы Юрку тиранить своей херовой любовью.

Нет, ну как Марик вовремя, а! Не успели вы Юркин дар истребить, и его самого с ним вместе. А теперь я вам его не отдам! Марик не отдаст, девочки эти, дай им бог, не отдадут! Генерал за Юрку любого танком переедет. Татиашвили - светлейшая голова - вам его не отдаст.

- Да чего ты тут распетушилась?! Юра - мой ребенок. Я его человеком растила: воспитывала добрым, порядочным, скромным. А твой бесстыжий за один день - за один! - всё уничтожил. Когда Юрочка с травмой приехал, я - дура - Марку твоему назвонила к этим никейвам, помощи попросила. Он мне в лицо прямо сказал: "Тётя Рая, мы тут с девочками голые. Счас оденемся и приедем.".

Лучше бы они не одевались, как они прискакали. У одной штанишки короче твоей юбки, у обеих все цыцки наружу. Тьфу! Юрка за ними, как осёл за морковкой. Что они там с ним сделали? Что, я тебя спрашиваю?!

- Сделали тем, кем он давно должен быть: человеком. Мужчиной, а не вашей зализанной игрушкой. Ни фига себе ребёнок - в два метра и в сто кило! Его сперва Лена сделала мужчиной. Потом... не знаю, кто. По крайней мере, этой ночью он спит с Наташей. Вряд ли они там будут много спать...

Но! Самое главное: девушки сделали то, что вам в кочаны не стукнуло за всю его жизнь. Посмотрели его работы. Грамотно посмотрели - профессионалки же! Но вы, родители от слова уроды, вы же вообще ни разу и никак. До ласковых, мать вашу, насмешек снисходить изволили. А они уцепились за один портрет - твой, кстати, Раечка - и открыли его, Юрку, как художника. Талант в нём открыли, вами недодушенный. И сразу потребовали нарисовать Наташин портрет. Они там все охренели от того, что у Юры вышло из-под карандаша.

- И что-ж там такого вышло, кроме шлюхиной морды? - дядюшка прорезался.

Маме очень хотелось заехать в его морду, но её (вернее, его) спас только многолетний опыт общения с психами. Сдержалась. Просто небрежно смахнула его с дивана на ковёр и удобно устроилась на его месте. Ей надоело стоять.

- Душа её человеческая. Её как-то Юра ухитрился вытащить и показать на листе бумаги. Она стала всем видна! Чудо!

А потом Марик вмешался. Он попросил Наташу раздеться, и Юра нарисовал второй её потрет, но уже обнажённой. Никто пока этого не может даже приблизительно понять (про "объяснить" даже не говорю) но если на первом рисунке эту самую душу было видно, как сквозь кисею - так, контуры, то нагую девушку Юра просто … рентген под сильной лупой. Ваш "ребенок" аж перепугался! Он сам не понимает, как он это делает.

Зато Марк у меня не из пугливых. Что и как он почувствовал, не знаю. Но он умеет "читать" людей. Так они это с Олей называют. Он заставил Юру нарисовать автопортрет. И только после этого испугался. Он такое страшное увидел! Если бы только он. Всех, кто это видел, пробирает до селезёнки. Только вы, высоконравственные, ни хрена не видите. Колоды тупые.

Супруги Левитан безмолвствовали.

- Ладно, поздно уже. Я пересмотрю всё, что найду в Юркиной комнате и лягу спать. Завтра наш гений будет здесь в одиннадцать часов. С обеими своими подругами, которые его, вами недоугробленного недотёпу, спасли. От сумасшествия и смерти спасли, понятно вам? Кррретины.

Постелите мне чистое тут, на диване. Не в Юркиной же постели мне спать. Переварите это всё за ночь, а завтра чтоб сияли, как надраенные. Девушек хоть взглядом обидите, я вам такое учиню, мои дорогие, что вам пекло раем покажется. И не таких психов каждый день в норму привожу.

- Ладно, доживём до завтра. Посмотришь, какие они заявятся. Сама увидишь.

- Увидим.

Мама иронически улыбнулась. У неё не сей счёт был свой прогноз. Открыла настежь оба окна, чтобы проветрить комнату, и отправилась изучать Юркины шедевры. Если она не была смертельно уставшей (такое случалось), ей вполне хватало пяти - шести часов сна. И на этот раз хватило. Проснулась на рассвете.

Медленно-медленно выпив первый утренний стакан воды, приступила к своей обычной разминке. Слегка разогрелась быстрыми движениями, а потом перешла к растяжкам и акробатике.

Она всегда спала голой и упражнения выполняла в том же костюме. Со стороны это выглядело очень красиво. Что не преминула отметить, продравшая глаза, сестра.

- Ну, ты и хороша, чертовка! Дьявольски хороша! Словами не описать. Но хоть чуть прикрылась бы. В гостях всё-таки. И холодрыга же у тебя тут!

- Люблю прохладу. А свои привычки менять не люблю. Чего мне стесняться? Была бы я уродина...

- Так хоть бы дверь прикрыла. Мало ли? Яша мог заглянуть.

- Яша мной любовался минут пятнадцать. Потом услышал, что ты заворочалась, и экстренно уснул. Забылся эротическим сном. Может быть это пойдёт вам на пользу. Станет капельку активнее.

Мама глубоко вдохнула, сладко потянулась всем телом, выдохнула воздух в глубоком наклоне, обхватив руками лодыжки, и через несколько секунд выпрямилась.

- Всё. Пойду ополоснусь и приоденусь. Вам тоже пора вставать. Скоро ребята приедут.

И, не оглянувшись на вконец обалдевшую Раю, во всём своём нагом величии неторопливо прошествовала в ванную.

Они пришли с истинно королевской точностью: в одиннадцать ноль-ноль. Две девушки в элегантнейших английского кроя костюмах и при строгих причёсках выглядели неотразимо. Юра смотрелся попроще, но был весь начищен, наглажен и, судя по запаху одеколона, только что из парикмахерской.

Встречавшая их интеллигентная солидная пара вполне соответствовала гостям. Из всего этого благолепия выбивалась только мама. В клетчатой мини-юбке, легкомысленной кофточке и с причёской стиля "неразберипоймёшь" она была точь-в-точь оторвой - студенткой, залетевшей на светский раут всласть побезобразничать. При этом скромно держалась слегка в сторонке, с удовольствием наблюдая смену выражений на физиономиях родственников.

Юра начал церемонию официального знакомства.

- Моя мама, Раиса Львовна. Вы уже знакомы.

- Папа, это мои знакомые: Лена и Наташа.

- Яков Миронович. Очень приятно познакомиться.

- Тётя Рита, эти молодые дамы - мои добрые друзья: Лена, Наташа. Давно мечтали с Вами познакомиться.

= Очень приятно, Маргарита Львовна. Юрий много рассказывал о Вас.

Каждое "очень приятно" сопровождалось книксеном. Мама отвечала элегантнейшим реверансом. Ясно, что церемония была ребятами старательно отрепетирована. Вся четвёрка веселилась от души. Мама украдкой показала Юре большой палец. Молодое дарование немедленно задрало нос.

- Прошу в гостиную! Проходите, девушки. Рита, вы с Юрой пошушукаетесь позже.

Девушки не сводили с мамы восторженных взглядов. А когда все чинно расселись в креслах и на диване в томительном, как всегда в таких случаях, поиске завязки разговора, мама, после достаточной, по её мнению, паузы, стремительно взлетела с места.

- Значит так, девчонки! Вы - подруги самых дорогих мне людей: Марика и Юрки. Значит, вы и мои подруги. Какая я вам, к чёрту, Маргарита Львовна - старая грымза? Для вас я Рита! Просто Рита. Можно - Ритка. Не возражаю. Замётано и пересмотру не подлежит. Даже, если вы не согласны.

Мама переждала бурные выражения согласия.

- Девоньки, вы так здорово помогли моему сыну, а Юрку, Юрку вы прямо спасли! Вы его не просто спасли: вы ему его самого открыли. Вы его родили заново! Марк привёз к вам до полной дури занянченного маменькиного сынка, безвольного и до полусмерти закомплексованного. Хронически беременного своим талантом. А вы родили из него мужчину, Художника! До большой буквы ему ещё расти и расти, так ведь есть, чему расти и куда расти. Ну, не знаю, как вам ещё сказать. Как вас благодарить. Девки, ко мне! Зацелую!

От того, что заготовили Юркины родители, не осталось и следа. Мама потребовала подробных рассказов, объяснений и впечатлений. Ахала и охала. Но очень скоро умные подруги почувствовали за весёлой болтовнёй снайперскую точность вопросов и дотошность в требованиях ответов.

Из под маски развесёлой девчонки выглядывал опытный психолог - исследователь.

Чете Левитанов осталась роль пассивных наблюдателей. Какие, к дьяволу, нравственные - по их мнению - поучения, если от некоторых маминых вопросов и соответствующих ответов их пылающие уши сворачивались в трубочку, что твоя береста.

- Ладно, девочки. Что я способна из всего этого понять, я поняла. Мы упёрлись в стенку. Пробивать её будут Юра с Вахтангычем. Да преследует их удача. Слышала я про один интересный проект. Давно уже и мало что толком. У нас же везде секреты, мать их!

В общем - объективный анализ личности через художественное изображение. Теперь понимаю, почему Татиашвили так заинтересовался. Он там был среди инициаторов. Но дело заглохло. Совсем или почти - не знаю. Наш Юра на него, как дар небесный свалился. И он его из своих лап уже не выпустит. Рая, не психуй. У Вахтангыча лапы могучие, но очень добрые и нежные.

Вот парню повезло, так повезло! Но, Юрка, имей ввиду: он люто ненавидит раздолбаев. Добряк редкий, но педант. Но перфекционист - тушите свет, сигайте в окна!

- Тётя Рита, а откуда вы всё это про него знаете?

- Училась у него когда-то, давно уже. Потом пути разошлись. Ох, времени у меня мало. Я бы сама тебя Георгию Вахтанговичу представила. Но придумаю что-нибудь, погоди.

Мама задумалась.

- Ой, девочки дорогие! Ну я и растяпа! Вы поздно позвонили. Чем я вас буду угощать? Юрка, бегать хоть немного ты способен? Тут у вас недалеко универсам. Рысью туда! В руках не дотащишь - бери такси, не жмоться. Стой, куда ты?! На, деньги возьми.

- Не надо, тётя Рита. У меня есть. Я мигом.

Юра испарился.

- Ну, и?

- Мы пристроили ещё две его жанровые зарисовки в "Юность" - как иллюстрации. Гонорар пока небольшой, но говорят, что автор интересный. Вот дождутся отзывов, тогда могут быть целевые заказы. И оплата соответственно.

- Яша, что там насчёт зарплаты сварщика: аж целого третьего разряда? Ух, я бы вас!

Мама собрала разложенные на всех горизонтальных поверхностях рисунки. Уселась в кресло и стала их рассматривать: ещё и ещё раз.

- Поразительно! Простая бумага. Простой карандаш. Не понимаю! Фантастика. Да, девочки, я чего хочу спросить? Вот чего. Когда открылся этот эффект, ясно, что всё сосредоточилось на нём. И вы с Марком гоняли Юрку как Сивку-Бурку именно в эту сторону. Но это же Юрка! Он же эстет. И он не способен не отвлекаться. Что-то он делал просто для души, для красоты. Когда Марк уехал и давление ослабло... Ну, разулыбались. Я права! Выкладывайте, чертяки!

- Марга... ой, Рита, выложим, сейчас же выложим. Мы ждали, когда вы... ты спровадишь его подальше. Сейчас можно. Понимаешь, его опасно хвалить. Быстро протухнет. Его в строгости надо. Извините.

- Умница! Как же мне хорошо с вами. Правильно, Леночка. Ты ещё мало сказала. Я добавлю. А пока, давайте, выкладывайте. Мне ж интересно1

- Вот. Это рано утром. Села полистать журнал. Думала, он ещё спит. А это Наташа, но она уже позировала.

Они положили перед мамой два небольших листа. И мама замерла. Но быстро пришла в себя.

- Как же нежно и правдиво! Особенно этот, где ты, Леночка. Юрка, Юрка, где же мы раньше были? Чуть не упустили его. А ну, ко мне, родители-вредители! Ко мне, сказала! Смотрите, мать вашу через забор с тройным переворотом! Кого, вы...

И тут зазвонил телефон. Мама взяла трубку. И услышала бархатистый мужской голос с лёгким кавказским акцентом.

- Это квартира Левитан? Извините, что нарушаю ваш отдых, но мне необходимо поговорить с Юрием Яковлевичем.

- Юра сейчас вышел по делам. Что я могу ему передать?

- Простите, а Вы кем ему приходитесь?

- Родной тётей. Я сестра его матери, Маргарита Львовна Штерн. Так что ему передать?

- С Вашего разрешения я перезвоню позже.

- Не исключено, что никого не будет дома. Тогда как, Георгий Вахтангович?

- Вы меня знаете! Откуда? Хм, ваш голос мне, кажется, знакомым.

- А ваш - совсем не изменился за столько лет.

- Маргарита Львовна Штерн... Мне знакома эта фамилия, но с такой особой я не знаком, не помню.

- Марк Штерн, о котором Вы слышали от генерала, мой сын. А со мной Вы знакомы давно. Георгий Вахтангович, неужели Вы совсем забыли меня, свою ученицу? Правда, тогда у меня была другая фамилия. Чешкина. Рита Чешкина. Ну, вспоминайте. Называли меня...

- Чешкина жемчужина! Невероятно! Этот гениальный мальчик - твой племянник! Боже мой! А красавец - атлет на его рисунках - твой сын! Стой! Выходит, Батраков крестился на портрет твоего сына?!

Он расхохотался.

- Слушай, я хочу тебя видеть. Мне Юрий нужен срочно! Понимаешь, Рита, я подписал приказ с первого октября. Но я не могу ждать! Мне прислали на днях... Вах, нельзя по телефону! Но это для него, как по заказу. И очень срочно. Мне позарез срочно. Прямо в понедельник, с утра. Пропуск для него уже на проходной. Фото сделают на месте. Пусть приезжает, я тебя прошу! Слушай, сама его привози! Встретимся, посидим у меня, поговорим. Я всех, знаешь, куда пошлю?

- Так и сделаем, Георгий Вахтангович. Привезу. Только пропуск мне закажите.

- Приедете к восьми - не успеют. Там сейчас только охрана. Пусть мне с проходной позвонят. Услышу твой голос, прикажу пропустить. И проводить. Но с Юрием приезжай! Ой, как он мне нужен! До свиданья, Чешкина жемчужина!

- Девушки, это не "УРА!". Это намного больше. Что надо кричать в таких случаях?

- Юра, завтра ты мой. Пусть подружки от тебя отдохнут. Я-то думала, что у меня хоть несколько дней есть, но Вахтангыч запряжёт тебя и продыху не даст. Потом, когда у тебя занятия в Суриковском начнутся, он тебя будет отпускать надолго. Он всё понимает, он совсем не тиран. Но сейчас ты у него будешь в работе от и до. Зря бы он в выходной не звонил. Ну, там на месте всё узнаем. Сам уснёшь или тебя гипнозом угомонить? Выпей воды с мёдом, погрейся под душем и - под одеяло. Не читать и ни о чём не думать. Спать. Спать. Спать.

- Это единственный свободный день. Нарисуй меня. Я улечу, а когда ещё к вам выберусь, бог весть. Если у тебя всё будет хорошо. Нарисуй, ладно?

- Без проблем, тётя Рита. Хоть прямо сейчас. Как вы хотите?

- В любой одежде: выберем с тобой. Только не аналитический портрет, а как бы это назвать? Для души.

- Я понял.

- И обнажённой, как Лену и Наташу. Так же красиво. Или я слишком старая и никакой во мне лирики? Несколько таких, если можно.

- Можно. Знаете, я не заставлю вас долго позировать. Я же как Лену рисовал? По памяти. Наблюдал несколько минут всего. Потом она встала. Но сидела так удачно! А когда так рисую, аналитики нет. Только образ. Вам же это надо?

- А где?

- У меня в комнате плохой свет. И места мало. Только здесь, в гостиной. Два окна, шторами можно регулировать свет. Диван. Продумаем позы.

Рая уже смирилась с тем, что всего за несколько дней её идеальный ребенок перестал быть таковым, а уровень её же авторитетного и окончательного мнения упал до совещательного - в лучшем случае; что мальчик спит с какими-то девками (Тут она слегка лукавила сама с собой: не говоря уж о красоте, подруги сына безнадёжно превосходили её и Яшу интеллектом. Даже в мыслях она уважительно величала их: "эти прекрасные девушки"), и рисует их голыми. Ну, мир изменился, ушёл вперёд, а она отстала. Ладно, было бы желание. Можно попробовать догнать.

Но всё её естество восставало против того, что её родная сестра, сверхъестественно молодая и красивая в свои сорок три года, будет голой выкорячиваться на диване перед её сыном. А если? От ужаса у неё заныло сердце.

- Ну, Ритка! Ты уже показала, какая ты бесстыдница! Но даже твоему бесстыдству должен же быть предел! Что ты, б … дь, затеяла?! А?! С родным племянником! Совсем уже...

Мама спокойно расположилась в кресле, вытянула длинные стройные ноги.

- Сядь напротив. Помолчи. Просто помолчи и подумай о том, какую чушь ты сейчас наговорила. Села. Расслабься. Не пыхти. Постарайся дышать бесшумно. Вот так, хорошо. Прикрой глаза. Не зажмуривай, чтобы подглядывать. Просто перестань таращиться. Я не собираюсь тебя гипнотизировать, хотя отлично это умею. Просто мне это сейчас не нужно. Ты слушай и понимай, сестрёнка.

Твой сын, он не такой, как ты, как мы все. Он - Другой. И мой Марк - он тоже Другой. Моя подруга - Другая. Марк зовёт её - Учительница. Она инженер. Но она его учит Другому. А Марик учит Юру - Другому. Это данность. И её нам с тобой приходится принять. Наши дети - Другие. Знаешь, сколько я передумала над этим? Это так. И будет так. И не надо им мешать. Бессмысленно. Им надо помогать.

Да, я хочу, что бы твой сын рисовал мои портреты. В одежде и без неё. Думаешь это мне просто нужно на память, поплакать на старости лет? Не-а. У меня полно фотографий. Ты же вчера видела. Марк - ко всему прочему - ещё и умелый фотограф. Он мне сделал тот большой альбом, что вы видели: я там и полу- и совсем голая. И в комнате, и на природе. Красиво же! Это искусство, Рая. Большое искусство. Ладно, это отдельный разговор.

Яша, стыдно мужчине подслушивать женские разговоры. Иди сюда. Садись и слушай. Тебе это тоже нужно. Но, то, что делает ваш сын самым обыкновенным карандашом - это другое Искусство. Совсем другое! Больше в мире так не умеет никто. Никто. Я обыкновенная женщина. И хочу, что бы у меня было то, чего нет ни у кого. Чтобы у меня дома на стене висело чудо. А в этом чуде - я, любимая. Ну и ещё, чего я вам не скажу. Ничего такого особенного, но это там, в душе

. Да, ты права. Я бесстыжая - в твоём понимании. Я спокойно не скрываю своё тело. Оно очень красивое, и мне нравится, когда им любуются. Это тоже искусство. Захочешь, научу. Не жалко. Правда, ленивая ты, оооох. А вот душу - фигу вам. Моё. Не пущу. Вот Юрка меня понимает. Правда, племяш?

Юра ответил очень серьёзно.

- Правда. Тётя Рита, я давно понял, до этого разговора. Я много стал понимать. Спасибо вам с Марком.

- Ну вот и поговорили. Я не хочу, чтобы вы уходили. Юре даже нравится, когда наблюдают за его работой. Яша, не уходи. Чем подглядывать за моей зарядкой исподтишка, смотри легально. Чувствую, художник заставит меня сейчас проделать всё, что я умею. Правильно, Юрок?

Он улыбнулся.

- Правда. Вы не так интересны в статике. Будете двигаться, как вам захочется, а когда скажу "Стоп!"- замрите. Начнём, тёть Рита?

Мама неторопливо разделась.

- С чего начнём? Командуй.

- Ну, вот так, если коротко. Две пары. Две девушки и двое молодых людей. Они готовятся к очень важному делу. Даже я не знаю, к какому. Срочно нужна их полная, исчерпывающая и на сто процентов достоверная психологическая характеристика. Времени мало. Мои специалисты уже работают с ними. Рита, помнишь наши мучения по глубинной психологии? Я потом тебе расскажу, что мы из этого вырастили.

Юра, я подключаю тебя в рамках проекта "Джоконда". Нет, он не умер, но еле живой. Ты появился вовремя. Потом сравним твои результаты с данными наших тестов. У нас есть изостудия. Самая настоящая. Там имеется всё: от рисовального угля до индукционной печи. Что-нибудь такое отлить. Бардак там тоже вполне художественный. Я туда не хожу, страшно. Чего смеётесь? Это ужас!

Он нажал кнопку на селекторе.

- Саша, зайди. Саша тебя туда проводит, введёт в курс дела. Подробный план работы я составил. Приступай. Если устанешь или ещё что - тебе всё объяснят. Накормят и напоят. В пять часов - свободен. А мы с твоей тёткой вспомним минувшие дни и битвы, где вместе рубились.

- Галя, до пяти часов меня нет ни для кого. Кроме списка Д4.

- Ну и порядок у вас, Георгий Вахтангович! Армия отдыхает.

- Ей можно, армии. А нам нельзя. Ты мне скажи, как ты ухитрилась так сохраниться? Девчонка совсем, слушай! Косметологи творят чудеса! Смотрю на тебя, говорю с тобой - глазам не верю. Ушам не верю. Что это?

- Это маленький подарок. Забирайте.

- Это тоже от твоего гениального племянника? Посмотрим.

Профессор всмотрелся в рисунок, вздрогнул и отшатнулся даже. Но мгновенно овладел собой.

- Невероятно! Как он это делает?! Он - сквозь время? Как? Я запомнил тебя в точности такой. Это не его рисунок. Ты всегда была мастерица шутить. А кто тогда так рисовал?

- Это рисовал Юра. Вчера я позировала ему у него дома. Я такая сейчас.

- Этого не может быть. Не бывает чудес.

- А вы проверьте. Это же так просто.

- Как это - проверьте? Чтооо?

- Какой ты стал забывчивый, Георгий. Ты забыл, как снимал с меня платье. Ну, долго я буду ждать?