Дождевор⁠⁠

Крошечная белая плитка, уложенная небрежно и неровно, покрывает всю стену, откуда-то с крыши свисает толстенная проволока и скрывается глубоко в земле, а из-за угла приветливо выглядывает частично заросший мхом красный кирпич. Честное слово, 30 лет назад он точно так же валялся здесь и встречал каждого, кто приближался к дому. Разве что, стал в разы тусклее и врос в пыль на сантиметр-другой.

Ну привет, развалины, я вернулся. С трудом и ужасом верится, что прошло настолько много времени, что даже бессмертный кирпич постарел. А уж я – тем более. Фраза «как будто только вчера» всё реже используется в моей речи, но честное слово – как будто только вчера я бегал вокруг этого дома, играя в какую-то «Москву» или «Московские прятки»… вспомнить бы, как оно точно называлось.

С этой плиткой на стене у меня связаны особые воспоминания, ведь именно она впервые показала мне, что такое астигматизм. Метрах в пятидесяти от дома был и до сих пор стоит на месте небольшой квадратик, густо засаженный деревьями. Их кроны так плотно соприкасаются друг с другом, что на землю не попадает почти ни капли солнечного света, из-за чего под ногами не бывает никакой травы, лишь опавшие листья шуршат при каждом шаге. И где-то там, натаскав веток со всей округи, мы с друзьями строили первый в нашей жизни шалаш. И вот сидя в нём, я и обнаружил проблемы со зрением – выглядывал из нашего секретного укрытия и рассматривал дом то одним, то другим глазом. И если правым я чётко видел эти маленькие плиточки и швы между ними, то левый размазывал изображение, превращая нехитрый узор в сплошное белое пятно.

А потом плиточек становилось всё меньше и меньше. Кто-то оторвал одну, и понеслась. Как после такого можно было пройти мимо, не поковыряв в стенке ногтем? Разок-другой – и вот он, трофей, который через пару минут будет выброшен в кусты. Ведь что интересного в такой игрушке? Годы шли, мы росли, и «линия отрыва» плитки росла вместе с нами. Нашей целью был один тёмно-синий квадратик, расположенный слишком высоко для нас, но казавшийся вполне достижимым. Потом, в будущем. Увы – в десять лет мне пришлось уехать отсюда, но единственная тёмная плитка по-прежнему здесь, и почему-то всё так же недостижима.

Как в старые добрые, я попробовал оторвать один пыльный квадратик. Но мне не удалось. Я, вроде, отрастил не самые слабые пальцы, но разваливающийся дом будто отдал все силы в сохранение своего главного и единственного украшения.

Мне пришлось уехать. Пришлось. Сам бы я ни за что этого не сделал, по крайней мере до более осознанного возраста. Мне было всего десять, и впереди было ещё много беззаботного времени, которое я обязательно провёл бы с друзьями, если бы не Дождевор.

В один дождливый летний день я тоскливо поглядывал в окно в ожидании солнца. Ну а чем ещё заняться малолетнему бездельнику в такой ситуации? Скорее бы распогодилось, тогда и веселье придёт. Но дождь долбил по крыше уже не первый час, и я готов был даже взять какую-нибудь книжку…

Но вдруг откуда-то сверху свалился человек – именно так я сначала подумал. Покрытое серой рваной одеждой тело плюхнулось в грязь, секунду-другую неуклюже подрыгало конечностями и наконец встало на ноги. Точнее, на руки.

Все четыре конечности этого существа украшали длинные тощие пальцы, в которых было что-то зажато. Коленные и локтевые суставы были раздуты до размеров футбольного мяча и крепко упирались в землю, позволяя держать на весу сразу все четыре ладони.

Существо встрепенулось, по-собачьи отряхнулось от воды и прилипшей грязи и обеспокоенно осмотрело то, что так крепко сжимало пальцами. Глаза его проваливались в глубокие впадины и были настолько малы, что со второго этажа выглядели просто точками на лице. Сером, шелушащемся, будто штукатурка в подъезде, лице.

В «руках» оно вертело различные предметы. Кружка, ботинок, какая-то тряпка и что-то ещё. Пальцы ловко крутили добычу, ощупывали каждый сантиметр – будто пытались убедиться, что ничего не разбилось и не сломалось от падения. А когда осмотр был закончен, существо опасливо осмотрелось, особенное внимание уделяя окнам. Когда его взгляд остановился на мне, оно то ли оскалилось, то ли улыбнулось, обнажив редкие и такие же серые зубы. Мне показалось, что они не стоят на месте, а как будто «стекают» вниз и растягиваются. Несколько раз глубоко вздохнув, оно наконец потеряло ко мне интерес и бросилось в заросли малины, шлёпая локтями и коленями по мокрому асфальту.

Я ещё долго сидел с открытым ртом и вглядывался в кусты, пытаясь разглядеть какое-нибудь движение. Несмотря на приличный испуг, очень хотелось продолжить наблюдение за столь необычным существом. И кто знает, что случилось бы, если бы я встретил его на улице. Может, я потихоньку проследовал бы за ним, ведь не так давно, во время нашей с друзьями дальней вылазки на природу, я погнался за змеёй, искренне желая схватить её руками и похвастаться – гляньте, кого я поймал. Ну круто же, правда? Хорошо, что в итоге я потерял её в густой траве.

Существо появилось ещё раз. Дождь влил сильнее, и оно выпрыгнуло из кустов, кажется, не касаясь веток – будто прошло сквозь них. Я буквально упёрся носом в окно и не спускал глаз с диковинного зверя. Он тоже посмотрел на меня – злобно зыркнул, дёрнул головой и прыгнул, как показалось, на стену. Хотелось порвать москитную сетку и выглянуть наружу, чтобы рассмотреть, куда он направился.

Ждать пришлось недолго. Уже через пару минут он так же, как и в первый раз, спрыгнул вниз, но теперь аккуратнее – приземлился точно на «локти» и «колени», явно смягчившие падение и надежно удержавшие его «на ногах». Пальцы так же сжимали разные предметы, на этот раз я успел распознать только зубную щётку. Ещё один недобрый взгляд на меня, и он стремительно скрылся в кустах. Через полчаса дождь закончился, а вскоре и друзья радостно постучали в дверь и позвали гулять.

Нужно было обязательно дать имя новому обитателю нашего двора. Выслушав мою историю, друзья, после недолгих восхищений, принялись наперебой высказывать предположения – это однозначно мутант, монстр, жертва эксперимента… в общем, в ход шло всё, что можно было увидеть по немногочисленным каналам, ползущих в телевизоры через огромные кривые антенны на крыше.

Много имён было придумано в тот день, но самое подходящее было найдено после того, как я снова увидел этого зверя. Думаю, несложно догадаться, что в тот день тоже шёл дождь. Делать снова было нечего, а интерес к Дождевору не угасал, поэтому я сосредоточенно наблюдал за кустами и довольно быстро был вознаграждён – существо как по заказу высунуло свою серую морду, осмотрелось и быстренько побежало к дому.

Я, успевший привыкнуть к его существованию и не видящий в нём никакой опасности, радостно замахал руками, надеясь привлечь внимание. И мне это удалось – Дождевор резко остановился, нахмурил невидимые брови, наполнив крошечные глазки искренней ненавистью, оскалился растягивающимися и переливающимися зубами и скрылся где-то за пределами видимости. А через пару минут «прилетел» обратно, на этот раз приземлившись ровно и аккуратно, даже не покачнув оттопыренными ладонями, которые бережно сжимали очередную порцию награбленного. Кратковременный летний ливень позволил существу совершить всего одну вылазку.

— Дождевор! Дождевой вор! – крикнул кто-то во время очередного нового обсуждения.

Остальные, в том числе и я, удовлетворительно закивали, полностью одобряя такое имя, и принялись раз за разом исследовать кусты и всё остальное вокруг. Само собой, никакого Дождевора мы там не нашли.

А вечером, когда я наконец прибежал домой, мама сообщила новость – тётю Катю обокрали. Вынесли деньги и что-то «по мелочи». Было понятно, о какой мелочи идёт речь.

И я, наивный пацанёнок, радостно рассказал родителям о своих наблюдениях. И я вроде уже не был тем, кто боится монстров под кроватью, но слова мои были восприняты с улыбкой, а отец лишь потрепал мои волосы и весело произнёс «фантазёр!»

Я серьёзно так обиделся, надулся и убежал в свою комнату. Доказать не было возможности, как минимум до очередного появления Дождевора. Поэтому я терпеливо ждал очередного дождя. Так, как никогда больше не ждал. Ни до, ни после.

Само собой, мне не поверили опять. Мне даже повезло – был выходной, и мама с папой находились дома, но, когда Дождевор вылез из кустов, на мои призывы никто не пришёл.

— Сынок, у нас дела, мы не бездельничаем, как ты, - строго ответила мама, дав понять, что звать нет никакого смысла.

— Ну и ладно, - пробубнил я себе по нос. - Вот когда к нам Дождевор залезет, пожалеете.

Все пожалеют, кроме меня. Почему-то в голове застряла уверенность в том, что он мой друг. Что если мы встретимся поближе, то обязательно найдём общий язык и будем дружить. А дружить с монстром или мутантом, пусть он и всего лишь воришка – это круто.

В этот раз Дождевор спустился налегке. Только одна его ладонь была крепко сжата, остальные свободно болтались и подпрыгивали при каждом шаге.

— Что, всё уже у тёть Кати утащил? – крикнул я в открытое окно.

Дождевор вздрогнул, окинул меня уже привычным взглядом и, само собой, не ответив, прыгнул в кусты.

Утром я проснулся от звонка в дверь. Мама открыла, и квартира наполнилась обеспокоенными голосами.

— Катька со вчерашнего дня не открывает, будь добра, позвони ей.

Я тогда не понимал, почему далеко не у всех в нашем и соседних домах был телефон. И сейчас не понимаю, на самом деле.

Трубку никто не взял.

— Дочери позвони, вот номер, - снова попросили маму.

После недолгих переговоров дочь согласилась приехать и открыть дверь. А когда это наконец произошло, мама «обрадовала» меня новостью – тётя Катя умерла.

Честное слово, я искренне верил, что дождевор украл старушку. Прихватил с собой, пока я не видел. Ну вот вдруг ночью шёл дождь?

И пусть даже это было бы ненамного лучше – ведь вряд ли он украл бы её, чтобы подружиться – новость о смерти тёти Кати повергла меня в шок. Дождевор в мгновение ока из потенциального друга превратился в злейшего врага, и я сразу же твёрдо решил – нужно действовать.

И вот, дождавшись очередных густых и тёмных облаков, я начал обзванивать и обходить друзей-соратников для боя с жутким монстром. Нас было как раз шестеро – по двое на каждый подъезд. Вооружившись палками, железяками, а один даже притащил бездействующую с зимы клюшку, мы заняли позиции и настроились на изгнание незваного гостя.

Шестеро героев предподросткового возраста, нахмурив ещё детские лица, внимательно смотрели в сторону кустов и были готовы в любой момент сорваться с мест и атаковать врага.

С первыми каплями, упавшими на землю, моя уверенность слегка пошатнулась. А вдруг мы не справимся? Вдруг Дождевор и нас утащит с собой в своё секретное логово? Но говорить об этом было нельзя – засмеют ведь. Поэтому я перетерпел страх и только сильнее сжал палку. Вот только всё это было зря. И без того засмеяли.

Дождевор появился именно там, где его и ждали – в зарослях малины, как обычно. Он уже не осторожничал, не осматривался, а смело и уверенно шагал к середине дома.

— Пацаны, в атаку! – героически завизжал я и бросился вперёд, закрыв глаза от страха.

— Куда? Где он? – голоса друзей отдалялись.

Я рассчитывал, что кто-то другой будет смелее и первым атакует монстра. Потому и не планировал открывать глаза до первого победного клича. Но осознание того, что прямо сейчас я в одиночестве бегу навстречу Дождевору, заставило меня с ужасом остановиться и панически осмотреться.

Дождевор был в метре от меня. Приподнявшись на задних лапах-руках, он смотрел мне в глаза, наверное, с таким же ужасом, как и я. Тогда я заметил, что глаза у него всё-таки нормального для человека размера, просто большая их часть была прикрыта толстыми корками, покрывающими и остальное лицо. Там же был спрятан и нос.

Я отшатнулся назад и жестами изо всех сил подзывал друзей. А они, в свою очередь, пытались докричаться до меня и узнать наконец, где Дождевор. И несмотря на страх и панику, я сразу понял – они просто не могут его увидеть.

Монстр тоже отходил назад и всё сильнее открывал рот. Его зубы были воистину фантастическими – они действительно растягивались, вращались, стекали с верхней челюсти и словно врастали в нижнюю. То, что из окна мне казалось одеждой, на самом деле было такими же обрывками кожи, как и на лице, только гораздо крупнее. Они слоями накладывались на тело, и сложно было сказать, какой на самом деле оно толщины.

Рот раскрылся так сильно, что у человека давно порвались бы щёки до самых ушей, но кожа Дождевора просто расслаивалась и всё большим количеством слоёв покрывало лицо.

Палка давно выпала из рук, я просто стоял как вкопанный и прижимал стремительно леденеющие ладони к бокам. Хотелось подобно черепахе спрятать конечности и голову за крепким панцирем, чтобы никакой монстр не смог добраться до меня.

Вдруг меня с ног до головы словно обдало горячим паром. Из распахнутой пасти Дождевора вырвалось оглушающее шипение, он вскинул вверх свои огромные ручищи и махнул ими в мою сторону. Я машинально пригнулся, закрыл голову руками и по-девчачьи заверещал.

Дружеские хлопки по спине вывели меня из ступора. Я панически осмотрелся, всё ещё ожидая атаки Дождевора, но рядом его уже не было.

— Чего орёшь? – по очереди заглядывали мне в лицо друзья.

— Дождевор! – пропищал я. – На меня, на меня напал!

— Да не было тут никого! Чего врёшь?

Заикаясь и всхлипывая, я пытался что-то им доказать, но продолжалось это недолго – в нескольких метрах от меня приземлился Дождевор. Не сводя с меня глаз, он попятился в сторону своего логова, как обычно перебирая пальцами различные предметы.

— Вот он! Вот он! – ещё писклявее и громче закричал я.

Дождевор дёрнулся, снова оскалился, но не остановился. Вокруг меня смешались смех и упрёки – никто уже не собирался мне верить. В голове закипел небывалый для такого возраста букет чувств – что-то вроде гнева, безысходности, страха и отчаяния. Я сорвался с места, прокричал через плечо пару ругательств, послал друзей куда подальше и побежал домой.

Так я стал изгоем. Понятное дело – если бы я забыл об этом, не упоминал больше имя Дождевора, то случай бы просто забылся, и всё стало бы как раньше. Но монстр продолжал приходить с каждым дождём, а люди непременно умирали после третьего посещения. Каждый раз, когда Дождевор выпрыгивал из окна, будто просочившись сквозь стекло, без видимой добычи, он забирал с собой чью-то жизнь. Огромные потрескавшиеся пальцы бережно сжимали что-то подороже денег или драгоценностей.

Лето выдалось не таким уж и дождливым. За оставшееся до осени время Дождевор успел забрать всего пять человек, считая тётю Катю. И если до каких-то там соседских тёть и дядь мне не было дела, то жизнью родных и друзей, пусть и высмеивающих меня, я дорожил. И когда я увидел в руке у Дождевора знакомый футбольный мячик, я снова впал в панику.

Только у одного из нас был мяч, и это был Коля. А точнее, Колёк-Кулёк. Такое прозвище он получил за то, что неоднократно выходил из дома под слова мамы «возьми кулёк, ребят угости». И Коля возвращался, хватал наполовину заполненный конфетами пакетик, и бежал к нам, угощать и радовать.

На следующий день отец принёс Коле новый мячик – потрёпанный, старый, но вполне пригодный для использования. И если до этого момента у меня были какие-то сомнения, то теперь их не осталось.

Честное слово, я пытался помешать Дождевору. Я бросал в него камни, кричал, пытался напугать… но жуткое шипение заставляло меня как по команде закрыть голову руками и остановиться. А вид огромных ручищ, направленных в мою сторону, заставлял поверить, что если я продолжу попытки напасть, то в этих ладонях будет уже моя жизнь.

Говорят, Коля умер прямо на глазах у родителей. Что именно случилось и как – мне не рассказывали. Или рассказывали, но я не захотел запоминать.

Сентябрь близился к своему завершению, дожди шли всё чаще и дольше. Возвращаясь из школы, я неоднократно натыкался на Дождевора, но больше не пытался никак с ним взаимодействовать. А он разгуливал по двору уже по несколько раз в день, не обращая никакого внимания на прохожих. И точно так же никто не замечал его.

Когда он забрался к соседу, и возле моего окна на секунду остановилась серая смертоносная конечность, я буквально сошёл с ума. Два дня я рыдал, отказывался есть и идти в школу, в истерике катался по полу и требовал немедленно уехать отсюда. Родители пытались меня успокоить, но всё-таки сдались – чем бы дитя не тешилось, как говорится.

Меня отвезли к бабушке. Не очень далеко – тот же город, просто минут 20 на автобусе. До последнего момента я был уверен, что родители тоже останутся, в то время я ещё не понимал, что однокомнатной квартиры маловато для четверых. Новая истерика, новые требования и дикий страх за маму и папу. Как они там? Доехали? Ничего не пропало?

Бабушка сразу же придумала способ уберечь меня от страшного монстра:

— Каждое утро три раза повторяй «Дождевор, Дождевор, не ходи ко мне во двор!»

— А мама с папой? – жалобно спросил я.

— Они взрослые уже, у них другие способы. Я им сейчас позвоню, дам указания.

И я поверил. Поверил в бабушкину чудодейственную силу.

На самом деле, нашей семье очень повезло. Когда в доме умерло ещё несколько человек, оставшиеся жильцы наконец заподозрили неладное. Да, само собой мои рассказы про Дождевора по-прежнему не рассматривали всерьёз, но теории о, радиации, вредных испарениях или ещё каком-то невидимом воздействии гуляли тогда по всему городу. Пропавшие вещи и деньги тоже списали на это – мало ли, как оно воздействует на психику и память. Люди наплевали на удобства и разъехались кто куда – в однушки, деревенские домики, к дальним родственникам. Продать «отравленные» квартиры никто и не мечтал, хотя проверки упорно не хотели находить что-то хоть немного опасное. Но факт есть факт – люди умирают. Какая разница, кто виноват – призраки, инопланетяне, радиация или воры-убийцы?

Дождевор не успел забрать родителей. Или не хотел – кто знает. Может, тот факт, что я могу его видеть, пугал его так же сильно, как и меня. Рискнул бы он лезть к человеку, который способен отомстить?

Прошло тридцать лет, я давно уехал из города и уже давно не боюсь смотреть в окно. Давно не бегу узнавать, не было ли дождя перед тем, как кто-то где-то умер.

Прошло тридцать лет, прогресс не стоит на месте, и этот дом грязно-серым прямоугольником всё чётче и чётче проявлялся на спутниковых фотографиях. А вместе с тем и в моей памяти.

Прошло тридцать лет, а эти события остаются самыми яркими воспоминаниями. Да я хуже помню даже то, что было на прошлой неделе…

Привет, развалины, ещё раз. Я вернулся. Как вы тут продержались столько времени? Как на вашем месте до сих пор не построили что-то другое? Не открыли магазин, в конце концов? Да очень просто – в первый же день по городу расползлись бы новые слухи о страшном доме, сводящем с ума и убивающем жителей. Кто пошёл бы в такой магазин?

Линия отрыва плитки остановилась на уровне плеч. Сильно же я вырос с тех пор. Ребята не дождались следующего лета, не выполнили план по очистке стены от мелких белых квадратиков. Прости, стеночка, мы не справились.

Странно. Я так сильно вырос, но синий квадратик так и остался слишком высоко, хотя уже тогда казалось, что уже вот-вот, уже совсем чуть-чуть. Я изо всех сил подпрыгнул, не жалея стареющие мышцы и суставы, но даже близко не подобрался к цели. Что это – ложное воспоминание, детские ошибки в расчётах или что-то поинтереснее?

А остальные плитки намертво вросли в стену. Я чуть не сломал ноготь, пытаясь оторвать хоть одну. Это уже не списать на что-то детское, ведь серая полоса в нижней части дома является прямым доказательством. Может, стареющим пальцам не хватает ловкости?

Впрочем, плевать на остальные. Я пришёл сюда не за ними. Кому они нужны? Моя цель – та самая, заветная. Ради неё и ногтей не жалко. Честное слово, я не поленился, дошёл до магазина и купил стремянку. Самую дешёвую, тонкую и хрупкую. На один раз хватит.

Честное слово, синяя плитка поддалась без проблем, как будто ждала меня, и радостно прыгнула в объятия дрожащих пальцев. Ну привет. Вот ты какая. Гладкая, прохладная. Впрочем, как и все остальные.

Дверь в подъезд закрыта, но не заперта. Она на это не способна – просто деревяшка на петлях. Ей больше подойдёт имя «бумага» - на шершавой потемневшей поверхности до сих пор хранятся наши послания и откровения. Перепись детского населения, с помощью карандашей, мела, ручек и фломастеров, пусть и изрядно побитая более свежими и яркими надписями.

На порожках почти ковром лежат бутылки, окурки и прочий мусор. Будто кто-то специально раскладывал их здесь, чтобы не осталось свободного места. Дождевору, видимо, такой хлам не нужен.

Моя бывшая квартира ничем не отличается от общей картины – мусор, пыль, пустота. Всё, что было хоть как-то интересно, вынесли или люди, или Дождевор. Интересно, ему понравились игрушки? Ведь после моего отъезда здесь осталась добрая половина, как минимум.

Может, где-то в своём мире, он весело играет в мячик с Кульком, выслушивает вечные жалобы на молодёжь тёти Кати, а рядом тихонько жужжат мои заводные машинки. И круг за кругом бьют рекорды на покосившейся зелёной платформе. Круг за кругом повторяют одно и то же на потеху Дождевору. А ему нравится.

Логово монстра заболело и высохло. Среди благоухающей травы и кустов с многочисленными цветами распласталось огромное пятно. Чёрное, будто выжженное пятно, в котором явно не первый год ничего не растёт. И судя по желтеющим растениям по краю, оно расширяется.

Только редкие белые вкрапления украшают мёртвую зону. Яркие, поблёскивающие на солнце, уже почти пойманном в ловушку синими, почти как моя новая плитка, тучами.

Я даже невольно опустил голову набок, пытаясь представить, куда именно мы в детстве выбрасывали сорванные со стены квадратики. И мои, теперь уже не детские, расчёты показали, что именно там и был наш «склад трофеев». Неужели это действительно они, размытые зачастившими дождями, освобождённые от решёток из бесчисленных травинок? Встречают старого знакомого спустя столько лет?

Почему-то не верится в совпадения. Тридцать лет они пролежали в земле, врастали в грунт, и именно сейчас вылезли на свет? Серьёзно? Наверное, я просто верю в то, чего больше всего хочу. Дождевор жив.

«Чем больше узнаю людей, тем больше нравятся собаки». Тысячу раз слышал эту фразу. Люди продолжают так говорить несмотря на то, что эти самые собаки регулярно нападают на людей и не так уж редко убивают их. А чем Дождевор хуже собак? Вот чем?

Бродячая собака из недоступных миров. Дождевор. Зверь, которого я почти приручил, нужно было просто быть немного смелее. Зачем мне эта синяя плитка, зачем мне этот «трофей», напоминающий только о бывших друзьях, затравивших меня из-за сущей ерунды. Ведь даже если бы я действительно врал про Дождевора, даже если бы выдумал всё это только ради забавы… разве это причина? Зачем мне такая память, если я могу забрать с собой что-то гораздо более ценное.

Синяя плитка, завернув в воздухе хитрый вираж, приземлилась почти в центр пятна. Траектория всё так же предсказуема, как и в детстве, только из окна квартиры летит гораздо дольше. Надо было и раньше швырять отсюда. Она настолько тёмная, что почти слилась с землёй и пропала из виду. Но рука Дождевора гораздо светлее – грязно-серый цвет его кожи очистился, хотя от этого стал каким-то болезненным. Возраст это или голод – мне ещё предстоит выяснить. Ведь, честное слово, я видел, как прямо из воздуха появились тонкие пальцы, с трудом подхватили что-то с земли и снова скрылись за невидимой дверью.

Что там у меня в карманах? Телефон, банковская карта, зажигала, связка ключей… четыре предмета – как положено. Тучи уже полностью поглотили солнце, и зловещая темнота ворвалась в остатки кормушки Дождевора. В прогнозе сплошные дожди, а мне пока некуда спешить.

— Дождевор, Дождевор, приходи ко мне во двор.

Поиграем в мячик.