Люди, да что с вами не так?

Давайте расскажу, как работает инклюзия в этой самой загнивающей Европе, кальку с которой пытались сделать, но, как обычно, решили, что и так сойдёт.Всё, что опишу далее, — личный опыт.

Итак, особенные дети были, есть и будут.Не существует методов диагностики во время беременности, которые могли бы точно определить, здоров ли ваш ребёнок.

Во-первых, генетических отклонений десятки тысяч, и проверить все — это как сдать анализы на все возможные инфекции. Практически невозможно.

Во-вторых, если речь об аутизме, то физиологической диагностики (типа анализа крови, МРТ и прочего) на аутизм не существует даже для родившихся. Его ставят путём наблюдения за ребёнком. И происходит это чаще всего к трём годам, раньше — только если родители активно добиваются внимания врачей, хотя часто их просьбы игнорируют со словами: "Поначитывались интернетов, я тут врач".

Такие дети были, есть и будут, и эту проблему надо решать.

Часть этих детей в будущем будет жить в специальных учреждениях под круглосуточным наблюдением. Это дорого и будет оплачено за счёт ваших налогов.Но большая часть этих детей может быть вполне функциональной, жить и работать в простой профессии. Они смогут жить под наблюдением социального работника, который иногда будет проверять, всё ли в порядке, не нужно ли помочь, вмешаться и т.п.

Но чтобы этот человек был адаптирован к обществу, он должен быть в нём. Он не научится взаимодействовать с обычными людьми, если будет проживать в спецучреждении, где будет общаться только с себе подобными. Специальное учреждение — это путь в один конец, путь к глубокой инвалидности. В том числе у тех детей, которые вполне могут быть полностью функциональными, получить образование, завести семью.

Так считают в Европе, и я с этим согласна.

В Европе считается, что лучший путь — если ребёнка получится адаптировать к обычной школе, где он будет с соседскими детьми, которых встречает на площадке, ходит на дни рождения и т.д. С этими же людьми он будет жить в дальнейшем, в своей жизни, по соседству, и отлично, если он познакомится с ними и научится общаться с детства, а эти люди тоже привыкнут к нему и будут его знать.Но если это не удастся, его переведут на обучение в специализированное учреждение.

Сама инклюзия:

1. Всё начинается с педагогической службы. Они проводят длительное наблюдение за ребёнком, тестируют, занимаются. Ставят диагноз.Разрабатывается система реабилитации и обучения такого ребёнка. Для каждого — индивидуально.

2. Назначается "куратор" — педагог со специальным образованием в области дефектологии и прочего, связанного именно с особыми детьми, а также с дополнительным образованием в области обучения таких педагогов.

3. Педагог берёт ребёнка на индивидуальные занятия. Это обычно несколько месяцев. Он смотрит на практике, как ребёнок реагирует, как обучается, оценивает степень обучаемости и прочее.

4. Назначается специальный педагог, узкой специализацией которого является работа с такими детьми. Назначаются ассистенты.

5. Куратор знакомит команду с программой, с результатами занятий, с тем, как ребёнок реагирует, как наладить с ним контакт, как с ним общаться и как заниматься.

6. Ассистент сопровождает ребёнка в школе 100% времени. Ассистент имеет специальное образование, он обучен работать конкретно с этим ребёнком. Ассистент сидит с ним на уроке, находится рядом на перемене, сопровождает на улице. Помогает понять учителя, адаптирует задания на уроке, помогает с их выполнением. Помогает понять одноклассников на перемене, принять участие в играх, понять правила этих игр. Учит взаимодействию. Он с ним на каждом шагу, помогая понять социальные ситуации. Изо дня в день, каждый час и каждый шаг.Когда ребёнок устает или мешает остальным, он уходит в свой собственный кабинет, где может поспать, отдохнуть, поиграть или позаниматься индивидуально.

7. Регулярно происходит переоценка ребёнка (два раза в год: чего достигли, что изменилось, какие есть точки роста, где можно научить большему, а где предел, может быть, какие новые потребности, новая программа обучения или смена тактики обучения).

   В итоге он никому не мешает.

   Ребёнок изо дня в день видит обычных детей, их поведение, и изо дня в день под контролем специально обученного человека учится понимать социум и взаимодействовать с ним.

   Как это было лично с моим ребенком:

   Сначала мой ребёнок сидел со всеми в классе 10 минут. И то под столом. И просидел он там месяц. Ему дали время.

   Через месяц он стал сидеть за партой, потом его уводили в его собственный кабинет. Он стал принимать участие в общих играх или танцах между уроками (да, им включают монстриков в начальной школе, где они смешно танцуют, а дети повторяют. Это весело и полезно для разминки после сидения за партой).

   Потом он стал есть со всеми.Потом стал со всеми сидеть во время занятий на айпадах, где все уроки проходят в игровых приложениях. Затем всё чаще и дольше, и в итоге через два года ребёнок почти 100% времени находится со всеми в классе, и не просто сидит — он учится.

   Уверяю вас, что на практике это даёт очень высокие результаты. Дети совершают огромный скачок в развитии в такой системе.

   Раньше от моего сына на площадке забирали детей, а теперь у него есть друзья, его регулярно приглашают на дни рождения, в его рюкзаке часто появляются рисунки, которые ему дарят другие дети. Он участвует в играх, начал принимать правила (что для детей с аутизмом очень сложно).Не говоря уже о том, что он решает задачи по математике наравне со всеми, осваивает иностранный язык, пишет и т.д., что ещё три года назад казалось мне чем-то просто невозможным, ведь три года назад он впервые сказал своё первое слово, и все достижения заключались в том, чтобы показать животных в книжке (и то, если было подходящее настроение).

   Вот так должна была выглядеть инклюзия.

   В этом нет ничего плохого, такие дети должны учиться со всеми. Им место в обществе! Они должны быть к нему адаптированы, а общество — к ним.

   Вместо того чтобы гнобить своих же сограждан, которые столкнулись с, наверное, самой большой из возможных сложностей в жизни, проявили бы немного человеческих качеств: эмпатию и сочувствие, и задали бы вопросы собственным властям.

   Но нет, это, наверное, сложно. Легче загнобить своих же, которые слабые, и и так находятся в глубокой жопе.

   Да?

У меня родственница учитель и она рассказывает, что благодаря инклюзии, сейчас не то что детей с поведением на грани адекватности в простые классы принимают якобы для "социализации" а порой просто неуправляемых агрессивных зверьков, которых в клетках держать надо, которых сейчас принято называть особенными, солнечными и т.д., которые всем в классе жизнь отравляют, а сделать ни учитель, не родители ничего не могут.
Самое веселое, что за все выходки таких деток, ответственность лежит на учителе, а положение у учителя в системе, как у бесправной прислуги.

У девочки Гали одна ручка всегда согнута в локте, а пальчики сжаты в кулачок - как куриное крылышко. За два года в саду Галя расцвела, спасибо родителям и воспитателем - никаких поблажек, все наравне со всеми. Убирать игрушки с ребятами, нести стульчик не двумя руками, а прижав к боку. На занятиях все необходимое выполнять одной ручкой. Ритм на музыке Галя стучит по ноге, но простукивает его всегда правильно, без запинки. В оркестре играет на тональных колокольчиках половчее многих. Дети учитывают её особенность, но не кривятся, а стараются ненавязчиво помочь. Ненавязчиво, потому что от Гали можно и огрести, она же не инвалид. Мама очень беспокоится, не нужно ли перевести в группу с особенностями. Еле отговорили.

У мальчика Вити огромные голубые глаза, в которых звенящая небесная пустота. Два любимых занятия: кружиться на одном месте и стучать. Просто стучать чем-то по чему-то. Или кому-то. Слыша музыку, Витя зажимает уши и начинает орать, на максимуме, до сорванного голоса. Поэтому на занятия физкультурой музыкой группа ходит без него, с ним сидит няня. Во время обычных занятий на группе Витя ползает по полу, скидывает игрушки, щиплет детей. В тихий час дрочит , елозит об матрас. Пытается залезть в кровать к другим детям. За два года у Вити прогресс: он может показать карандаш заданного цвета. Если захочет. Родители утверждают, что у Вити все хорошо. У него нет диагноза. И психологу просто нужно "выполнить план".

Имена вымышленные, диагнозы вымышленные, все причудилось и приснилось. Только проблемы никуда не делись.

2) институт. Казалось бы высоко интеллектуальное место. Кладезь науки с охуеть каким ценником. Точно такая же ситуация-кучка пидаров срывающих пары, терроризирующих остальных и получающих оценки просто за нихуя. Плюс в том что пидары благополучно отсеялись к последнему курсу, минус - пидаров держат пока деньги не закончатся у пидаров. А так просто переводят всю эту шваль до последнего курса а что бы диплом получить просто сдай все долги. Капитализм хули.

3) работа. Ну эт вообще пиздец) приняли меня, молодого парня, как ауешника какого то. Каждый мужик считал своим долгом показать какой он охуеть крутой перец и что какой то пацан должен перед ним ползать как раб у ног господина)) смех да и только. Однако булинг есть булинг и было неприятно.

Да просто выйди на улицу - стоит очередной пидар, курит какое то говно вонючее что аж нос болит нюхать - но ты не можешь ему вбить вместе с зубами сигарету - он имеет право курить. С алкашами, которые ссут на детской площадке такая же хуета - 1-3 человека по сути ссут в песочницу где играют несколько десятков детей и всем похуй. Что удивительно ссат даже бабы на детских площадках, от чего я охуел так что выхуеть не могу. Дошло до того что какой то важный хуй снял штаны и начал дрочить на улице - и что думаете прилетел ОМОН и дал 10 лет? Да хуй, там-участковый сказал что ему похуй, наряд ехал пол часа, люди просто проходили мимо. А чел спокойно кончил и ушел в магазин, купил спрайт и на выходе его я с ментами встретил. И что думаете ему там хуй сломали пополам в ментовке? Нихуя-получил сутки ареста и выпустили, буквально на следующий день он лежал пьяный на том же месте со спущенными штанами.

Итого: солнечных не видел, но за 40+ лет постоянно наблюдаю как неадекватное меньшинство заебывало адекватное большинство.