Те шесть лет мединститута пролетели - незаметно, стремительно и безвозвратно. Каждый год шел за два, принося помимо знаний, новые победы, разочарования и открытия в самом себе.

Не скажу, что медицина чем-то лучше или хуже иных профессий, но, наверное, только обучение в медицинском дает настолько разносторонние знания о человеке, совершенстве природы, хрупкости жизни. У операционного стола твои наставники-хирурги - почти боги, чья-то жизнь - на острие их скальпеля, они всегда (так нам казалось) знали, что и как им делать. У стола в морге - ты видишь, как легко и безвозвратно эта жизнь уходит в небытие. А у акушерской кровати - встречаешь новую, кричащую и беспомощную жизнь.

Люди считают, что все мы, медики, сплошь циники. Это правда. К определенному моменту к этому приходят почти все. Те, кто - нет, уходят из медицины. Трудно сохранять ту романтику первого курса, когда видишь больных, умирающих людей, их страдания и боль. Бывает, видишь и другое. Счастливых родителей спасенных детей, онкобольных, которым подарили еще пять лет, плачущих от счастья альпинистов, которые смогли вновь пошевелить пальцем ноги. Видишь многое, но через себя пропускать - чревато, сгоришь, так и не став врачом. Бывают исключения, однако, на то они и исключения.

Помню, была одна история на цикле судебной медицины. Шестой курс, как-никак почти все уже врачи. Морг. В комнате нас две группы - человек двадцать. На столе - труп спасателя, по-моему, который решил повеситься на тросе, спрыгнув с моста. (Для непосвященной публики - при повешении на области шеи и горла образуется так называемая странгуляционная борозда - отпечаток веревки или чем там решили повеситься). Пока мы активно занимались вскрытием и заполнением протокола, в комнату сбежалась вся профессура с кафедры - и принялись наперебой расхваливать эту борозду и решать, кто же ее вырежет для музея. Самый наглый дядька пробился к трупу и стал препарировать. В итоге вся эта толпа, с улыбками до ушей удалилась восвояси, гордо неся готовый препарат - будующий экспонат.

Для людей, далеких от медицины - вышенаписанное - дичь и надругательство. Для профессоров это был отличный шанс пополнить коллекцию музея, чтобы учить студентов.

Одно знаю точно, даже среди этих непоколебимых патологоанатомов и судмедэкспертов есть та область, где никакой, даже самый матерый цинизм не помогает.

Так что, и хирург на операции, и акушерка на родах, и самый бесстрашный судебный медэксперт - всего лишь люди, любящие и знающие свое дело. Они так же боятся, им иногда снятся кошмары, и поверьте - все они знают, что они отнюдь не боги. Об этом им напоминает жизнь каждый день.

Будьте здоровы!