Подзаголовок: Алкогольное. Часть 3

Традиционное предупреждение: трезвенникам и моралистам не читать, а если вдруг в читателях найдется кто-то, кто, как я, шесть лет провел в общаге и при этом не пил, не курил, матом не ругался и избегал общества красивых девушек – то велкам, я с удовольствием почитаю ваши сказки.

Вводная: этот текст будет не историей с единым сюжетом, а набором воспоминаний, которые так или иначе связаны с «употреблением внутрь».

Все имена, кроме моего, изменены, возможные совпадения (а, зная общаги, этих совпадений может оказаться до фига) случайны.

Итак, начнем.

Нет, я не сказал бы, что мы не просыхали. Как я писал уже в цикле про работу вожатым, пить было особо некогда – не до того. Да и не на что, на первых то курсах. Но дни рождения и праздники все же никто не отменял.

Первый эпизод. Мы на третьем курсе.

Захожу в гости, народ отмечал что-то типа дня взятия Бастилии. На столе миска макарон по-флотски. Я, про себя: «это я удачно зашел».

Тут хозяин комнаты, Женя, лезет в холодильник. Ожидаемым критикам – да, холодильники у нас были. Да, не у всех, да, советские, ушатанные, купленные в обмен на курсовик, но были.

Отвлекусь ненадолго от алкогольной темы.

Попросил у меня как-то знакомый комнату на полночи – с девушкой «пообщаться».

И спрашивает: Артур, а у тебя в комнате можно создать интимное освещение.

Я, флегматично: можно – выключи свет и открой холодильник, его подсветка за свечи вполне сойдёт.

Он: мда. Я лучше свечи куплю.

Я: дело твоё..

Но продолжим. Стоит, значит, эта миска с макаронами, а хозяин комнаты достает из морозилки(!!!) бутылку коньяку. «Белый аист», как щас помню.

И такой нам: ну чо, вздрогнем?

Я: Женя…. Это коньяк…..

Женя, удивленно: и что?

Я: Женя…. Тебя где пить учили?

Женя: Артур, я не понял, чо тебе не нравится?

Я: Женя… ещё раз – это коньяк…. Неплохой вроде, судя по бутылке… А это – макароны по флотски. Тебе где сказали, что коньяк макаронами закусывают? И нахрена он у тебя в морозилке то лежит, это ж не спирт и не водка!?

Женя: ай, ну что ты придираешься! Не хочешь – не пей!

Я: да вот щас я так всё брошу и пить не буду! Лей давай уже, чо с вами, пролетариями, делать.

Эпизод второй.

Где-то через курс, может два. Ситуация повторяется уже в другой комнате. Случайно зашёл и нарвался на стакан. Ликёр. Абрикосовый. Ну, чо бы не выпить, завтра вроде не к первой паре, тем более, что там будет с того ликёру – уже организмы тренированные были.

Но тут… торжественно вытаскивается закусь – трехлитровая банка солёных огурцов.

…Не, вы это оценили??? Огурцами. Солёными. Закусывать АБРИКОСОВЫЙ ликёр!

На моё возмущение было выражено удивление: а в чём дело?

Я и ещё один участник вздохнули и сказали: наливайте, но мы не закусываем.

P.S. Есть еще пара воспоминаний на эту тему, но подожду пока - на рейтинг этого поста сначала гляну.

Зачем нужна блохоловка, объяснять излишне: чтобы блохи и прочие паразиты меньше кусали хозяина. Для этого использовались разные приспособления: резные "орешки", в которые помещалась тряпочка, смазанная кровью и медом, липучки, меховые воротники. Кто-то просто таскал с собой живых пушных зверьков. Особой разновидностью блохоловок, самой дорогой, были шкурки пушистых зверьков, иногда отделанные золотом и драгоценными камнями.

В первый раз "куница, та, что накидывается на плечи, с головой и лапками из золота, и с глазами из рубинов, с бриллиантами на морде и лапках" упоминается в перечне вещей, принадлежавших знаменитому герцогу Бургундии Карлу Смелому, в 1467 г. В следующий раз пушистый аксессуар упомянут в документах Изабеллы Арагонской, герцогини Миланской, а затем и Изабеллы д'Эсте, маркизы Мантуанской, и на этот раз речь идёт уже о соболе. А уже с начала 16 века "Zebellino" регулярно упоминается в письмах, документах, списках драгоценностей, перечнях подарков и т.д.

Для этого аксессуара использовался не только мех куницы и соболя, но так же горностая, и даже рыси. Блохоловку-шкурку обычно пристёгивали к поясу длинной цепочкой, либо накидывали на плечи. На парадных портретах той эпохи можно видеть дам, держащих драгоценные аксессуары в руках.

В некоторых городах Италии 16 века в ходе приятия "законов против роскоши" блохоловки предписывалось украшать поскромнее или вовсе от них отказаться. На пике популярности в 16-17 веках Zebellino носили практически все, кто мог себе позволить, от царствующие особ и аристократов (в числе которых были Генрих VIII и Мария Стюарт, Маргарита Савойская и Альбрехт V Баварский, Лукреция Борджа) до почтенных матерей семейств и куртизанок.