Была в колледже одна тян, она постоянно садилась за парту позади меня, сначала начинала катать по столу карандаши, с хрустом, громко так, туда-сюда, и делала это прямо за моей спиной, в сантиметрах десяти, мешая мне сосредоточиться. Потом она колола меня в спину исподтишка этими карандашами, они у нее всегда были остро заточены, готовилась наверное сука перед учебой специально, чтобы потом донимать меня больнее. Она запросто протыкала мне грифелем пиджак и вонзала острие прямо в спину, рубаха потом вся была в бурых пятнах крови, когда я ее дома снимал. Я боялся ответить ей или что-либо возразить, и эта тян гнобила меня все сильнее, благодаря ей к травле постепенно подключались все новые люди. Видимо, им забавно было наблюдать за мной со стороны. Она была заводилой, лидером в группе и всегда издевательства надо мной начинались с ее подачи, и другие тянки из группы тоже начинали надо мною подтрунивать, спрашивая у меня всякие похабные вещи, от которых я краснел и начинал мямлить и запинаться, не зная куда деть руки и глаза. Тем более она была красивая, я конечно иногда ночью мечтал о том, как я ее жестоко трахаю и таскаю за волосы, но в реальности я и рассчитывать не мог ни на что подобное. От полного затаптывания меня в грязь спасало лишь наверное то, что я хорошо учился и при этом не сильно занудствовал, когда у меня просили требовали списать, я вообще никогда не был жаден и делился своими знаниями со всеми желающими. Если бы не она, мне кажется, я был бы очень уважаем в группе в серьезном смысле этого слова, а не как заумное, но отзывчивое чмо, которому не жалко дать списать пасанам. Блядь, как же я ненавидел пары математики! Ее вела е????я старуха, которая имела привычку жрать посреди лекции, а когда у нее заканчивались булочки, то она с????валась до конца занятия в столовую за добавкой или просто стояла и п?????а в коридоре с какой-нибудь другой училкой, это ни для кого не было секретом. Когда эта чертова бабка шаркая мягкими туфлями уходила из аудитории, я уже начинал весь трястись, предвкушая травлю, сидел весь красный и дрожал, обливаясь потом и боясь обернуться назад, и умолял небо и аллаха, чтобы чертова старуха поскорее вернулась назад и продолжила лекцию. Но она не возвращалась. Класс, обрадованный, в отличие от меня, тем, что сегодня снова не придется забивать мозги всякими тангенсами-х??????сами и экстремумами, начинал возбужденно и радостно гудеть, и гудение постепенно переходило в гвалт, как на базаре. И позади меня предательски доносился насмешливый тянский голосок: "Эй, куннейм!" В этот момент гвалт в классе как будто по команде затихал, и у меня внутри все обрывалось. Я знал, что сейчас все глаза устремлены на меня, и все затаив дыхание ждут, что будет дальше. "Эй, сука, п?????с, обернись, когда я с тобой разговариваю, говно!" Обычно в такие моменты мне в затылок прилетал скомканный тетрадный лист, а иногда и чего потяжелее и я подскакивал на месте от неожиданности, а в классе начинали раздаваться приглушенные смешки. Она задавала мне при всем классе такие вопросы, от которых одежда прилипала к моему телу, а на моих ушах можно было жарить яичницу. "Куннейм, а тебе вообще девушки нравятся?" "Ты девушку когда-нибудь трахал?" "Нет? а хотел бы?" "Хаха, ты че, реально девственник??! вот чмо!" "Ну я бы такому х?????у не дала" "Ну если только полизал бы у меня" "Куннейм, а ты Дуньку Кулачкову радуешь?" "Ну, дрочищь?" "Не п???и, еще как дрочишь! а сколько раз в день?" "А ты х?й свой тоже в пиджаке и галстуке наяриваешь? ахаха, чмо, ты его вообще когда-нибудь снимаешь? может ты родился в нем?" "Вон, ты Насте нравишься (подруга ее), ты знаешь про это?" "Настя, дашь ему?" "Ахахаха, будешь Настю трахать, х????с, м?" "А может, ты вообще п?????с?" "Хотел бы, чтобы тебя парень в????л, а? засунул тебе в очко толстый горячий х?й?" "Да ладно, не переживай так, все у тебя еще будет, я тебя с парнем познакомлю, хочешь? он тебя трахнет" "Я и сама могу тебя отстрапонить, ну по-дружески, мы ж друзья, а, куннейм?" Порой ее другие останавливали даже, понимая, что уже перебор. Один раз я не ответил и продолжал сидеть к ней спиной, а когда она начала меня материть, я, чуть не падая в обморок, еле слышно выдавил из себя задушенным голосом: "да пошла ты н???й!", просто тогда я наверное пересек некую точку кипения и она смогла меня на самом деле вывести из себя. Для такой корзиночки и пельмешки, какой был я, сказать такое было реально подвигом, тем более, что тогда я вообще стеснялся употреблять матерные выражения и считал это жуткой похабщиной, а при слове "х?й" багровел как томат. Тянка только ошалело спросила: "чего?.. че ты сказал?" В классе повисла удивительная тишина. Потом она встала и подошла ко мне, но пока она шла, я уже успел о???раться и остыть, мой боевой пыл куда-то стремительно схлынул. В общем тян выволокла меня из-за парты, нахлестала мне пощечин, отовсюду раздавались подбадривающие возгласы: "ну-ка, тяннейм, въеби ему как следует, этому фуфелу!", я разозлившись стал выкручивать ей руки и ухватив ее за волосы, выдрал смачный такой клок, после чего она уебала мне с ноги каблуком прямо под сердце, мне показалось, что у меня внутри что-то взорвалось, такая боль полоснула, и я как куль с отрубями повалился между рядов, опрокинув парту и пару стульев, а она подняла надо мной ногу и целилась мне в лицо, прямо в глаз, и через секунду каблук вонзился бы в мое е???о, если бы пацаны не оттащили ее, но тян успела таки пару раз в????ть мне носком туфли в нос. Потом пацаны меня подняли и усадили за парту, кто-то поставил стулья на место, не помню кто, все было как в тумане, и меня всего трясло крупной дрожью. Помню, как кто-то из тянок просил меня успокоиться и вытирал кровь, спрашивали еще, не больно ли мне, лол. Тут из коридора приперлась училка, видимо отвлеченная от поглощения булочек адским грохотом из аудитории. В общем, она по моему растрепанному виду наверно догадалась, что в ее отсутствие здесь произошла некая буча, но я ее ничего не рассказал. Сказал, что шел и сам споткнулся и упал между партами и нос себе разбил. Этот случай был на втором курсе. Моя мучительница тогда многообещающе сказала мне, держась за очевидно поредевший висок: "ну все, п?????ц тебе, х????с!". Я не знал, чего от нее ждать, и на следующий день обреченно пошел на учебу, решив отдаться на волю судьбы, хотя разум постоянно мне советовал притвориться заболевшим на пару дней и переждать дома, покуда страсти чуть-чуть остынут. Я ходил целую неделю, ожидая какого-нибудь страшного подвоха с ее стороны и каждый раз вздрагивая от неожиданности, но мщение так меня и не настигло. Походу она просто остыла и не хотела об меня мараться, и даже не обращала на меня внимание, делая вид, как будто меня и с ней ничто и не связывало никогда, и не было полутора лет травли. Я потом еще извинился перед ней под давлением класса, она рассмеялась и сказала, что другого от меня и не ожидала, и поступил как и полагается эталонному чму. В грудине у меня кстати потом еще долго болело после ее удара каблуком, был здоровенный огромный синячище, я уж думал, что ребра сломаны, но потом все прошло. Так я и доучился до третьего курса. Спустя некоторое время травля продолжилась с удесятеренной силой, как будто она отыгрывалась на мне за тот период затишья.
В один день, это было в конце февраля или в начале марта, у нас была сессия по-моему, сдавали мы какой-то практикум или что-то вроде того. Я вышел из колледжа и как обычно пошел пешком домой. Впереди меня метрах в пятидесяти шла вдоль больничного забора женщина или девушка в красном пуховике. Я всегда срезал путь через двор старой больницы. Падал густой и мокрый снег и на улице было довольно пустынно. Тут я увидел, как вроде кто-то повалил или сбил с ног ту бабу, смутно было видно сквозь метель, и побежал прямо на меня. Смотрю: навстречу мне бежит р??????й какой-то с явно невменяемой закопченной черной рожей и в рваной одежде. Бомж какой-то в общем, бежит и держит в руках сумочку женскую. И когда он мимо меня пробегал, я ему красиво так в????л подножку, и он растянулся посреди дороги. Я сумку схватил и не выпускаю, в руках держу, а этот тип пытался встать на ноги, матеря меня изо всех сил и угрожая мне, что мне придет п????ц, когда он все-таки встанет. Он был упоротый или жутко пьяный, и воняло от него хер пойми чем за километр, какой то смесью говна и ссанины. Наркоман какой то в общем. Я почти обоссался со страху, колени у меня тряслись, а сам сумку еще крепче сжал и таскаю его по снегу. До нас донеслись какие-то голоса с тропинки. Этот тип наконец встал и стал тягать меня за ручку сумки и толкать с тропинки, пытаясь вырвать свою добычу у меня из рук. К нам по тропинке уже бежали какой то мужик и тетки. Отчаявшись забрать у меня сумку, этот м?дила сказал что-то вроде "ну б???ь, п???р!" и пару раз проштырил меня в грудь какой то заточкой, а потом бросился убегать в посадки. Я упал в снег, не выпуская сумку из рук, в груди резало, дальше х?й знает че было, все закружилося и я куда то провалился.
Потом я пришел в себя в незнакомом мне месте. Толстая тетенька в белом халате все успокаивала меня и почти силой укладывала в кровать, когда я снова и снова пытался встать, говоря мне "лежи, лежи, тебе лежать больше надо, нельзя тебе шевелиться, у тебя легкое пробито, ты много крови потерял". В глазах все прыгало, как будто изображение все время пыталось завалиться на дно моих глазных яблок. На следующий день меня перевели в небольшую палату на двоих человек, но так как вторая койка пустовала, то я лежал один, силясь восстановить в памяти события, после которых я загремел в больничку. В голове все время проигрывалась одна и та же фраза толстой врачихи, как в магнитофоне, который зажевал кассету: "легкое пробито.. лежать нужно больше... много крови.." Я попытался приподняться и грудь обожгло как будто кипятком. Каждый вдох давался мне с болью. Рука была как-то нелепо привязана к груди, моя грудная клетка была туго стянута корсетом из бинтов. Я кое-как подсунул себе под спину п