okamywolf

У воды блестящей и глубокой
С розовыми звёздами на дне
Вырос домик очень кривобокий
С круглой дверью в северной стене.
Белой краской весело покрашен,
Лишь окошки светят синевой.
Пенный заблудившийся барашек
Ест ромашки около него.
Съел ромашку, клевер съел медовый,
Расчихался звонко от пыльцы
И давай дразнить малютку-домик:
- Что за домик, где в тебе жильцы?
Домик, хоть и только что проросший,
Знал - откуда только мог узнать -
Что жильцы приходят - и хорошие! -
Надо только правильно позвать.
Будто его вовсе не задело -
Слушать тоже каждую овцу! -
Дом тихонько принялся за дело
И дорожку отрастил к крыльцу.
Ветер шелестел травой вечерней,
Дом уснул, а где-то на заре
Вырастил скрипучие качели
И беседку прямо во дворе.
Стол - чтоб накрывать там ранний завтрак,
Стадо стульев светло-голубых.
Днём - на случай холодов внезапных -
Выпустил побег печной трубы.
Всё готово, даже щётка с пастой
В ванной. А на кухне - чай с халвой.
Солнце воду трогает с опаской -
Ведь нырять придётся с головой.
- Эй, жильцы, ну, где вы? Вам тут рады!
И в закате красно-золотом
Появился маленький корабль
С круглым и усталым животом
Вот остановился, якорь бросил,
Закачалась лодка-лепесток,
Вот блеснула ярко пара вёсел,
Приближаясь к пристани пустой.
Домик смотрит, от волненья взмокнув,
- Ветер-ветер, ты кого принёс?
Девочка в потрёпанной штормовке.
Двое взрослых. Большелапый пёс.
Скоро дом постели им постелет,
Ужин подогреет, а пока...
А пока их тоненькие тени
Первыми касаются песка.
И набравший полный рот ромашек
Вниз бежит, соскучившись вполне,
Наконец нашедшийся барашек
К наконец нашедшейся волне.

Аля Кудряшева

Однажды, меня попросили написать стишок.
Я долго думал, плакал и смеялся.
Шёл третий день, а я никак не мог
Найти ту музу: словно потерялся.

Я думал всё: "Вина во мне"
Нет, я был уверен точно,
Что в зыбкой, тухлой тишине
Бог на меня давно поставил точку.

Я видел лишь бревно в глазу,
А глаза самого не видел.
И я не радовался новому утру.
Я будто сам себя обидел!

И я слонялся по дворцу,
Ходил по коридорам
И не пытался отогнать тоску,
Не рад на завтрак помидорам...

Я думал: "Ну и что с того?
Подумаешь. Мы это проходили!"
Но только больше ничего
Не радовало в этом мире.

Я думал о ничтожестве своём,
О бесполезности своих свершений.
А помнится когда-то мы в двоём:
Я, муза дня не жили без творений.

Я заскучал по ней так сильно,
Как может лишь скучать
Мать отправившая сына...
А от него вестей и не слыхать.

Ей страшно и невозможно жить,
Мне тоже. Всё думаю о ней,
Она ведь может быть
Не может выбраться из-под камней
Моих сомнений, грусти, злости.
Я думаю, не странно, что о ней,
О той, что не идёт мне в гости.

O.S.Wolf 12.08.2017

Газ распространялся, он был другим, не таким, как... Только благодаря огромной силе воле, Волк заставляла себя держаться в сознании. Но если ей настолько плохо, то значит Марк точно... Точно.... Девушка мотнула головой. Мысли путались, на неё будто что-то давило внутри... "Что это за газ такой?" Перед глазами замелькали воспоминания.
Храм. Много людей. Деревенщина. Это точно не это столетие... прошлое? Позапрошлое? Она сидит в первых рядах, мигает, словно призрак, то возвращаясь в реальность, то вновь оказываясь в Храме. Предохранители сбиваются, мысленные блоки трещат по швам. Через небольшие трещины, словно туман просачиваются отголоски прошлых жизней... воспоминания других людей.
- Надо идти в колокол звонить... - Шепчет девушка. - Ну... Подымайся, звонарь... Подымайся! - Перед глазами дымка.
Снег. Церквушка вся занесена снегом, а внутри идёт проповедь. Девочка в драных одёжках, растрёпанными волосами и чумазым личиком стоит в нескольких метрах от священного здания. Она будто не может пройти какую-то грань. Не может сделать ещё шаг.
- Это мне за имя моё... за имя... - слетают фразы с языка.
Местность мигает, она возвращается в реальность, успевает подобрать вербовщика и вновь теряется в тумане запрещённых воспоминаний.
Помещение церкви. Бьют колокола. Горит одна единственная свеча. Пламя дрожит. По всему помещению слышится эхо от голосов... "Во имя отца и сына и святого духа... Во имя отца и сына и святого духа..."
- Хто пустити влка? Её месь не сьде... - Всё меркнет вокруг, появляется поп и указывает на дверь, смотря грозным взглядом. - Хто пустити иже тварь треклятую в цркы? Изгнати иже нечисть! Изгнати! -
Ей навсегда запомнится те ненависть и страх в его глазах... и голос. Такой страшный голос.

Оками управляется за полторы минуты. Грузит вербовщика и Газа в космолёт и задаёт координаты, отправляя их на землю, а сама садится на мотоцикл и следует за ними. Парализующий газ постепенно отпускает, хоть сознание всё ещё туманится. На земле Волк достаёт парней из космолёта и отправляет его на базу, что б не долго искали. Сейчас они находятся в одном из глухих райончиков, громилы сюда не сунутся, а вот Оками... Девушка несёт через плечо Газа и тащит за шиворот вербовщика. Он надёжно связан электронитями, которые замыкают все его системы. Волк всё ещё в сознании, но пелена перед глазами вопреки всему всё белее.
Девушка стучится в одну из дверей. Ей открывает женщина, с ужасом глядит в её глаза - они абсолютно белы - потом переводит взгляд на парня у неё на плече. Волк отпускает громилу и начинает объясняться с женщиной на языке жестов. Та внимательно "слушает" её, а потом показывает на старенький диван. Женщина вкладывает свою руку девушке в ладонь и объясняет, что надо сделать. Волк послушно подходит к указанному месту, перекладывает парня, а громилу запирает в чулан, в котором нет электроподпитки, как в жилой части города.
Сделав всё, как надо, девушка сползает по стене и выключает все свои системы, входя в спящий режим. Женщина укрывает её пледом.

Вы когда-нибудь чувствовали себя таким беспомощным, что готовы были умолять кого угодно, что бы вам помогли? Нет? Тогда вам предоставится эта прекрасная возможность.
Вот вы открываете дверь, видите дорогу - в ней ничего нет сложного, на первый взгляд. Вы делаете несколько целенаправленных шагов вперёд и упираетесь в... зеркало. Вы растерянно осматриваетесь и понимаете, что вас окружают отражения вас же самих. Но вы точно помните, что никаких зеркал вы не приметили, когда заходили в дверь. Потоптавшись на месте, вы понимаете, что полностью сбиты с толку и уже не понимаете, с какой стороны вы пришли. Вы попали в зеркальную ловушку. С угасающей надеждой вы посмотрите в потолок, но увидите лишь свои поднятые лица, опустите глаза вниз - такие же отражения вас самих. Через некоторое время вам покажется, что лица и тела в зеркалах искажаются, превращаясь в уродливые и страшные гримасы.
Выберетесь ли вы или застрянете здесь надолго? Зависит от вас самих: от вашей внимательности, вашего ума, вашей сообразительности. Не расстраивайтесь, если не получается, у вас всегда есть потрясающая возможность позвать профессора, что бы он вас вызволил.
Ходят слухи, что некоторые волшебники сходили с ума в подобных помещениях. Страшно? А должно быть, потому что именно здесь, в окружении самих себя вы остаётесь наедине с собой. Вы лишаетесь способности фальшивить и врать, в вашем уме и теле пробуждаются самые тёмные стороны.
Зайдя однажды, вы никогда уже не выйдете оттуда прежними. Что-то в вас бесповоротно изменится. Кто-то потеряет в этих коридорах себя, а кто-то найдёт нечто большее.
Не забывайте, вам ещё возвращаться обратно.

Не знаю, как вы прошли зеркальную ловушку, сами или вам помог профессор - единственный, кто ориентируется в ней, как дома - перед вами стоит ещё одна дверь. С опаской вы открываете её и видите уютный кабинет с большими панорамными окнами. Стены, как и должно быть у декана Когтеврана, синего цвета. В кабинете находятся два синих кресла и синий стул за рабочим столом профессора. На полках вделанных в стену стоят книги. Рядом с окном стоит маленький столик для гостей.
Подходя к креслам, ваш взгляд приковывается к стене. На ней висят две картины. Вы садитесь на одно из кресел и натыкаетесь взглядом на картину, что висит прямо за спиной профессора. Она удачно вписывается в цвет стены. Начиная осматриваться, если у вас, конечно, есть для этого время, вы замечаете другие картины. Вот, две висят по бокам от двери. Вновь бабочки и цветы. Вам начинает бросаться в глаза, что картины выполнены в оттенках синего. Всё что вы увидели за последние несколько минут было очень неоднозначно, общий вид завершает сам профессор. Его одежды напоминают больше одеяния скандинавских богов, нежели обычного человека. В глазах будто спрятался небесно-голубой океан, глубина которого просто поражает. Вы знаете наверняка, что у обладателя таких диковинок не могут быть обычные глаза, и вы оказываетесь правы. Заглянув в них однажды, вы увидите затонувшие корабли с потрясающими сокровищами внутри, но вы не увидите того, кто живёт в этом океане. Он будто заброшен очень давно, живёт свой жизнью, излучая потрясающее спокойствие и мудрость. Вам наверняка захочется посмотреть в эти глаза вновь или же вы побоитесь, боясь потеряться или утонуть в них, ведь они затягивают всё дальше и дальше.