kurnberg

"Октябренок" - детский санаторий. Здесь проходят реабилитацию и лечение детишки со всей области. Санаторий устроен по принципу детского лагеря, все отдыхающие разбиты на отряды по возрастам, наличие родителей здесь обусловлено только медицинскими показаниями.

У входа в лагерь дежурят пионеры со встречающим вожатым. На них красные галстуки и пилотки, на воротах явно не хватает надписи «Слава КПСС». Я представляюсь, пропуск на меня заказан, меня пропускают. Я ищу корпус шестого отряда, возле него мне назначена встреча. Старый светло-зеленый барак советской постройки. Крыша покрыта рубероидом, на ней волнами собрались сосновые иголки, как бывает после дождя.

- Здравствуйте. Вы опаздываете, - куратор сидит на скамей возле корпуса, на нем как всегда костюм, неотъемлемая белоснежная рубашка, запонки, часы. Пака я сюда шел, моя обувь покрылась пылью. Туфли куратора блестят, как только что купленные. Рядом с ним сидит мужчина - вернее паренек, вожатый. Красный галстук, казенная ветровка, ботинки в пыли. Куратор кивает в сторону вожатого:

- Мой коллега Евгений Михайлович, - я здороваюсь со всеми.

- Прошу Вас, присаживайтесь, - Евгений указывает на место между ним и шефом. Я смотрю на шефа. Куратор одобрительно кивает головой.

- Вы взяли с собой бейджик? – шеф сегодня не очень разговорчив. Я достаю из моего планшета кусочек пластика с пустой белой бумажкой.

Куратор берет его в руки и обращается к вожатому:

- Диктуйте коллега.

- Мальчик Дима, светлые волосы, двенадцать лет.

Шеф выводит слова печатным шрифтом.

- Нужен еще номер отряда, желательно ваш. Будет неприятно если для выяснения обстоятельств пойдут по другим отрядам.

Вожатый немного морщась:

- Отряд номер шесть.

Куратор, дописывая бейджик:

- Вы когда-нибудь отнимали конфеты у детей? - этот вопрос обращен ко мне.

- Не приходилось, - в моем детстве конфет было достаточно. Кстати, сегодня мой день начался с мешочка конфет.

Этим утром я должен был подобрать попутчицу у завода НИТЕЛ. В девять часов я остановился напротив проходной и стал ждать даму, вернее девушку. Вообще я люблю ездить один - пустой салон и любимая музыка в магнитоле - все, что мне надо. Но в последние дни за рулем меня гложет тоска и скука. Немного подумав, я решил обратиться к сайту для поиска попутчиков, и найти попутчицу, желательно красивую. У меня нет постоянных, долгих отношений, и вопросы морали "с кем ехать" меня не сковывают.

Путь предстоит неблизкий, деньги на бензин мне не интересны, важен только будущий попутчик. Среди трех подходящих кандидатур мне приглянулась Света. На фотографии у нее серые глаза и рыжие волосы - я падок на рыженьких. В качестве оплаты дороги она предложила мешочек конфет - это оригинально, и это зацепило.

Света опаздывает уже на пять минут, для меня это много. Я выхожу на улицу и закуриваю. Сзади раздается голос:

- Здравствуйте, вы не меня ждете? - голос принадлежит девушке - блондинке. На серой радужке глаз видны черные крапинки - необычно.

- Если вас зовут Светлана и у вас рыжий цвет волос, тогда да, – глядя на нее мне хочется улыбаться.

- Я перекрасилась, - она улыбается в ответ.

Я называю свое имя и протягиваю руку, чтобы поздороваться. Я редко здороваюсь с девушками за руку, но чаще только для того, чтобы рассмотреть есть ли на пальчике кольцо. Она протягивает свою – ни кольца, ни его следа. Но зато я обнаруживаю, что Света носит по трое часов на каждой руке. Уже в дороге я узнал, что все часы абсолютно разных фирм и назначений, есть детские, есть с механическим заводом, есть для подводного плавания, есть часы фонарик. Говорят, что неуверенный в себе человек носит по несколько часов. Не думаю, что это относится к моей попутчице. Все ее часы показывают разное время, и не одни из них правильное. Что объединяет эти часы, так то что на них всех неродные ремешки - широкие светло-желтой кожи.

У Светы в руках корзинка, в ней пирожки и будущий мой мешочек с конфетами. На ней красное пальто с капюшоном. В голове у меня проносится ассоциация.

- Вы случайно ни к бабушке едите? - она смотрит на меня секунду, затем возникает улыбка.

- Как вы догадались господин Волк?

Всю дорогу мы дурачимся, магнитола проигрывает флешку Красной Шапочки. Там одна попса типа Меган Трейнор и Тейлор Свифт.

Мы подъезжаем к деревеньки Светиной бабушки.

- Где вы работаете господин волк?

- В организации… - мне всегда трудно объяснять, где и кем я работаю. - Мы занимаемся социальными проектами.

- Бабушек через дорогу переводите?

- Мы обо всех помним. А вы где работаете?

- А я бабушек через дорогу перевожу, - когда она улыбается, на щеках у нее появляются ямочки.

- Шучу, я заканчиваю медицинский, подрабатываю в поликлинике, - лучики осеннего солнца бликуют на ее глазах, - Вот кстати ваша зарплата, - светик впихивает мне в руки мешочек с конфетами.

- Спасибо… – я расплываюсь в улыбке, - Спасибо за компанию.

- Звони, - Светик уходит, в целом у нее аппетитная фигура. И если бы я был волком,

то Красную Шапочку я укусил бы исключительно за зад.

Куратор улыбается.

- Ну что ж, все бывает в первый раз, - он вставляет листок в пластик и протягивает бейджик мне, - Берите, и слушайте инструкцию, и главное помните, что вы работаете на меня, и это не прихоть, а работа. Евгений Михайлович, прошу вас.

Евгений Михайлович старается не глядеть в мою сторону, - Сейчас здесь пройдет мальчик, я вам его укажу, его зовут Арсений. Оденьте бейджик. - я цепляю на себя эту прищепку.

- К нему сегодня приехала мама и как обычно привезла пакет сладостей, – вожатый делает паузу. - Ваша задача забрать у него этот пакет.

Я смотрю на куратора, его лицо невозмутимо. "Забрать конфеты у ребенка - меня явно недооценивают на работе".

- Я должен буду отобрать у него их силой?

- Нет, - вмешивается куратор. - Вы подойдете и скажите, что вы злой, страшный колдун. И добавите, что если он Вам не отдаст часть конфет, вы проклянете его маму, и она умрет. Запомните, ни его, а его маму.

- И не часть конфет, коллега, - на последнем слове Евгений сделал ударение и адресовал его куратору - Постарайтесь забрать у него все.

Я в недоумении смотрю на рядом сидящих со мной господ,

- И вы это серьезно?

- Я вам плачу зарплату, и вроде неплохую.

Я перевариваю информацию.

- Как же я ему докажу, что я злой колдун.

- Вы же взрослый человек, - лицо вожатого выражает насмешку и презрение одновременно. - Придумайте что-нибудь.

- Возьмите, - куратор протягивает мне небольшую картонную коробку - Откройте ее.

Я открываю ее. Внутри лежат резиновые вампирские зубы из магазина приколов.

- Для маленького ребенка думаю будет достаточно. Одевайте, - по-моему, куратор про себя откровенно издевается. Я руководитель проектов - весьма уважаемая должность в моей профессиональной среде, на работе у меня в подчинении бывает от трех до сотни человек...

Куратор с Евгением заводят разговор, они пытаются говорить о политике. Они перебрасываются рядом слов о назначениях в кремле, но разговор быстро утихает, затрагивают тему Донбасса, и тут тема держится менее минуты. У меня складывается мнение, что каждый из них более осведомлен в равной степени в каждом из этих вопросах, и им скучно разговаривать друг с другом. Резиновые клыки неприятно упираются в десна. Они переходят на социальную политику и затрагивают тему "Эвтаназии для всех".

Вчера, во время ежедневной планерки директор решил уделить последние пять минут успехам наших коллег. Дело в том, что в Нидерландах правительство приняло решение о разработке законопроекта "Эвтаназии для Всех". Поясню. Т.е. если раньше на территории Нидерландов усыпляли стариков и неизлечимо больных, то теперь можно будет отправить на тот свет любого желающего - если он решил, что его жизнь "окончена".

Олежек поет им дифирамбы и ставит их нам в пример:

- Команда была сформирована в начале девяностых, и уже в 2002 парламент принял закон об эвтаназии. Еще 15 лет и они уже обсуждают закон об "Эвтаназии для Всех" – думаю по всем отделениям нашего холдинга сегодня прошла разнарядка на проведение короткой лекции о достижениях коллег.

- Они получили поддержку министра здравоохранения в 2002 году, – это Сашок бурчит с места.

- Госпожа Элс Борст не просто поддержала законопроект, она была членом их команды, – директор хорошо ознакомился с материалом. - Но уверяю Вас, один министр ничего бы сделать не смог. Главную роль сыграло общественное мнение. Я хотел бы, чтобы каждый из Вас сегодня вечером после работы уделил бы час и ознакомился с методами нидерландской группы по работе с населением.

- Знаем мы их методы. Попробовали бы они у нас, где шестьдесят процентов населения верующие.

- Ну так займитесь этим! - ворчание Сашка за совещание допекло директора.

- Ага, Элс Борст через десяток лет нашли мертвой в гараже, я не хотел бы так закончить, и религиями занимается Серегина группа, это его тематика.

У директора расширились ноздри, Сашок нарывается.

- Сергей занимается исключительно православным сообществом, возьмите мусульманскую группу.

- У нас же по ним обрезано финансирование, - у Сашка потихоньку вырисовывается гримаса - он попал на малорентабельный и бесконечно долгий проект.

- А вы возьмитесь за работу из альтруистических соображений. Зайдите ко мне перед обедом, я выдам Вам задание. Планерка закончена! – преступление и наказание, иногда свое мнение стоит держать при себе.

Сашок идет к рабочему месту опустив руки. Он вечно испытывает потребность в деньгах, и подобных бесперспективных проектов старается всячески избегать. Вдобавок его группа давно не получала премии. Сашок напевает колыбельную Умки себе под нос. Мы его подбадриваем, а вернее подзадориваем, рисуем ему радужное будущее.

- Сашок, что ты приуныл, почитаешь Каран, может там лазейку найдешь и будешь строить у нас клиники для эвтаназии, – Сереге не занимать оптимизма.

- Руководитель из тебя выйдет отменный, – Марина (перевели к нам после увольнения Лены), утешение и насмешка. - Быстро войдешь во вкус, заведешь штат постоянных менеджеров.

- Сашек, Я так и вижу! Вот захотел кто-нибудь спрыгнуть с моста, стоит, думает, мусолит извечный гамлетовский вопрос. А тут твой менеджер к нему заруливает, протягивает визитку и говорит: "Уважаемый, зачем тонуть в этой зловонной жиже, ведь еще покалечиться можете. Если вы уж решили, что ваша "жизнь окончена" давайте проедем к нам, у нас весьма мягкие подушки. Кстати расчет наличными мы принимаем."

Мы смеемся.

- Проведешь закон об эвтаназии для иностранных граждан, а то наше правительство все никак туристический поток не может увеличить, – Маринка заводится. - Будешь продавать билеты в один конец.

-Я бы уделил больше внимания рекламе, – Сашок проникся, - телевиденье, радио, билдборды с надписями "достало все - отдохни", - мы ржем.

- Нет ну действительно, каждый человек в стране потенциальный клиент. Уволили с работы - добро пожаловать. Бросил парень - он еще пожалеет о тебе. Родители не купили айфон - зачем жить как нищеброд.

Маринка сквозь слезы (смеха):

- Боюсь с детьми накладка будет. Родители не позволят.

- Убийство детей в виде Абортов они позволяют, а это не позволят? – это уже Серега, - Низкий уровень жизни, высокие цены на сыры и айфоны, ювенальная юстиция - Сами понесут!

Маринка: - Ювенальной юстицией питерцы занимаются - ты состаришься, пака дождешься толкового законопроекта. Кстати, у тебя на пути встанут центры психологической помощи.

Сашок: - Я их перетащу на свою сторону. Пусть сами клиентуру готовят. А за каждого приведенного клиента - процент. Еще можно будет пробить принудительную эвтаназию для бомжей за низкий социальный уровень. Естественно за счет государства.

Я: - Отличная идея мой фюрер.

Две минуты смеха, и мы набросали схему приличного бизнеса. Люблю спонтанные мозговые штурмы. Интересно, в Нидерландах тоже так смеялись, когда прорабатывали проект?

По тропинке в нашем направление идет мальчишка, в руках у него пакет. Пацану лет восемь, резиновые сапоги, куртка, шапка - стандартный набор для этого времени года.

Вожатый прерывает свою беседу с куратором.

- Это он.

Куратор чуть отодвигает рукав своего пиджака.

- Без пяти три, сколько на ваших?

Я проверяю свой swatch, купленный за двадцать пять тысяч, - дешевка по сравнению с механизмом куратора: - Без пяти три.

- Ваш выход коллега, - куратор похлопывает меня по плечу.

- Здравствуй, - я пересекаю путь мальчишке, - Тебя зовут Арсений?

Парень уперся в мои глаза взглядом, пакет с конфетами медленно заплывает за его спину.

- Тебя зовут Арсений, ведь так? - я повторяю вопрос.

Арсений кивает.

- И к тебе приехала мама?

- Да, - его голос звучит неуверенно, он смотрит на мои резиновые зубы.

- Что у тебя за спиной? - Сеня делает шаг назад.

- Ничего, - я явно вызываю у него неприязнь и недоверие. - Как тебя зовут, из какого ты отряда? - такого вопроса я от него не ожидал, я называю свое настоящее имя.

- Ты врешь, тебя зовут Дима, у тебя здесь написано! - мальчишка тыкает пальцем в бейджик. Еще немного, и он убежит, надо переходить к делу.

- Мало ли, что здесь написано. Ты знаешь, что я вампир и колдун? - я ему демонстрирую оскал своих зубов. И это на пацана действует, его глаза круглые как блюдца, рот приоткрывается.

- Я знаю, что у тебя есть конфеты, которые тебе сегодня привезла мама, - парень стоит, не шевелясь. - Я хочу, чтобы ты отдал мне их все. - оцепенение у мальчишки пропадает, он закрывает рот и сжимает губы. Глаза все такие же круглые.

- Если ты мне их не отдашь, я прокляну твою маму, она заболеет и умрет, - пацан опять впал в ступор. Я оборачиваюсь к моим заказчикам. Куратор в той же позе сидит на лавочке и бесстрастно наблюдает за моей попыткой ограбления. Вожатый же позу сменил, он напряжен.

- Ты что не слышал!? Твоя мама умрет! - я снова оскаливаю фальшивые клыки.

- Вот! Возьми! - Арсений выходит из ступора и протягивает мне заветный пакет.

- Хорошо, - Я забираю пакет.

- Теперь моя мама не умрет? - парень перепуган. - У меня еще конфеты с полдника остались, я могу их принести.

Я снова оборачиваюсь к лавочке. Вожатый сияет от счастья. Куратор, коротко корчит гримасу неудовольствия и мотает головой - конфет больше не надо.

- Мне достаточно. Иди. - но паренек не уходит.

- С ней ничего не случится? У меня еще есть.

- Ничего не случится. Иди найди ее и обними, и тогда с ней ничего не случится. Беги! -мальчишка убегает. Я направляюсь к лавочке со своей добычей. Вожатый с куратором встают.

- Поздравляю коллега, хорошая работа, - при этих словах шеф не стал протягивать руки вожатому, он лишь коротко взглянул на свои часы, приподняв рукав пиджака.

- Благодарю, - руки так же не последовало, - Благодарю и вас за качественную работу - а вот мне Евгений протягивает руку. Я ее пожимаю.

- Прощайте, - вожатый охватывает нас взглядом, подносит два пальца к виску, резко и коротко отдергивает их. Дурацкий жест на мой взгляд. Куратор отвечает ему легким кивком. Евгений уходит, унося с собой пакет Арсения. Куратор провожает Вожатого взглядом.

- Эту маленькую победу они несомненно заслужили, - в голосе шефа слышится насмешка. - Но настоящий профессионал просчитывает игру на жизнь вперед, - куратор улыбается. - Если проигрываете сегодня, вкладывайтесь в завтра. Давайте присядем, - куратор садится на лавочку и продолжает, - Как прошла ваша поездка?

Я докладываю. После подписания патриархом петиции о запрете абортов, на нас свалилось много работы. И поездка в Москву как раз связана с нашим проектом по абортам. В московском НИИ Травматологии и Ортопедии проводились научные изыскания в области современных методов протезирования. По мимо 3d печати заменителя хрящей. Шли разработки по бесконтактному управлению механизированных конечностей. Выглядело все это следующим образом: на голову пациента накладывали коврик из датчиков, которые считывали сигналы мозга и приводили в действия механические конечности. Идея не нова, но один лаборант додумался этот коврик наложить на живот своей беременной жены. Каково же было их удивление, когда компьютер распознал сигналы мозга младенца внутри утробы.

Женщина была на третьем месяце. Наш лаборант, недолго думая, написал статью о своем открытии и выдвинул предположение, что можно сосчитать текущий потенциал интеллекта ребенка. И уровень развития мозга будет не ниже чем у собаки или кошки или краснокнижного насекомого. Эту статью он отправил в журнал, где ее удачно перехватил один из наших троглодитов и отправил нам.

Маринка, провела анализ текста, проконсультировалась с юристами, и на планерке мы все пришли к интересному выводу.

Внутриутробного ребенка могут приравнять по правам к кошке или собаке, а могут и краснокнижному жуку. Если вы живете в моей стране, то знаете, что за жестокое обращение с животными могут привлечь к суду. А убийство ребенка – чем и является аборт, это как раз жестокое обращение. Вы же не думаете, что его предварительно усыпляют. Нет, его просто начинают рвать на части кюреткой или высасывать вакуумным пылесосиком: один пальчик, второй, ножка, ручка – каша.

Таким образом, публикация данных исследований приведет к запрету самых популярных методов убийства.

Что удивительно, так это то, что статью разбирала и анализировала Маринка, а в Москву отправили меня. Меня снабдили полномочиями и средствами на покупку молчания лаборанта и руководства НИИ. Глупо заявляться и просто предлагать деньги за услугу – это по крайне мере выглядит подозрительно. Поэтому НИИ я посещал в виде спонсора и инвестора. Когда мне представили чудо-коврик для чтения мозговых импульсов я выступил с предложением о создании совместного проекта по развитию данного метода протезирования. И вуаля, у нас совместный проект, устав которого гласит, что разглашение информации составляющую коммерческую тайну карается миллионным штрафом и законом. Кстати, лаборант теперь работает на нас. Да, мы теперь конечно не будем считать импульсы мозга не рожденных детей, но года через два вы увидите, как люди с серьезными травмами будут получать от государства или выкупать у нас суперумные протезы.

В общем поездка прошла удачно. Расходных денег, которые мне выдавали на чай-кофе-потанцуем с руководством НИИ, у меня осталось две сотни, тысяч рублей конечно. Еще по общей договоренности меня ждали два процента от сделки от того же руководства института. Про мою прибыль с этого дела куратору я конечно рассказывать не стал.

- Замечательно. Вы хорошо справились, - шеф делает паузу. Он чего-то ждет.

Я решаюсь воспользоваться этой паузой, меня давно мучает вопрос, и это подходящий момент чтобы его задать.

- Товарищ, куратор. Как ваше имя и отчество? Как мне к вам обращаться? - на лице шефа проскальзывает улыбка.

- Обращайтесь ко мне на Вы, – пауза. - Хотя "товарищ куратор" тоже неплохо звучит, можете и так. Кстати, вот и вложение в завтрашний день, - на встречу к нам идет Арсений, под руку его ведет мама.

Она выговаривает ему по пути. Пацан в слезах.

К: - Вы бейджик сняли?

Я: - Нет.

К: - Снимите, если не хотите объясняться с мамашей. - Я снимаю прищепку.

Суть монолога женщины, становится ясней при их приближении. Она истерит. Он - Арсений, поверил какому-то хулигану – мальчишке, и отдал все конфеты, которые ему привезли. Они останавливаются в десяти метрах от нас. Женщина достает платок и начинает вытирать глаза сыну, дергает за нос, доставляя ему при этом боль.

- Как его зовут, Как он выглядел? - При этих словах у меня начинает ныть желудок.

- Дима, он из шестого отряда, у него светлые волосы, ему лет двенадцать.

Они проходят дальше, мальчик на меня даже не обратил внимания. Женщина продолжает ругать сына за оплошность.

К: - Парень ради спасения ее жизни отдал все свои сокровища - все что имел. И отдал бы больше. А она, выговаривает ему потерю трех килограмм конфет. О женщина, когда вы еще сможете выкупить свою жизнь за три килограмма конфет?!!

- Но мы же ей бы ничего не сделали?

- Мы да, но вы же видели, мы не одни... - молчание - Коллега, согласитесь, взрослому тяжелее пожертвовать все свои сокровища ради ближнего, даже парой ради матери. Да что сокровища, сто рублей жалко. Вы видели когда-нибудь передачи по телевизору о сборе денег на операцию детям? Не отвечайте. Видели. Эти передачи видит вся страна. Все, что остается сделать для спасения дитя, отправить смску стоимостью в банку пива, или дойти до компьютера и вместо сайта с порнухой на пять минут открыть сайт фонда "подари жизнь". Как по-вашему, что люди выберут, пятничную банку пива или жизнь для маленького человека, - я молчу. Я знаю, что я выберу. - Десятки детей не дожидаются своей операции в один вечер, и миллионы литров пива превращаются в мочу тем же вечером, - я молчу.

- За все это нам стоит благодарить таких мам. Сейчас она ведет своего сына к вожатому шестого отряда и ругает его за столь великую жертву. Он же на подсознании начинает понимать, что жизнь имеет цену и иногда ее лучше не оплачивать. Двадцать лет подобных примеров, и он скажет своей девушке, что ей нужно сделать аборт, иначе им трудно будет накопить на квартиру. Еще двадцать лет, и он решит сдать мать в дом престарелых, а там откажется ей оплачивать дорогостоящую операцию. Эта мамаша, наша вложение в будущее ребенка, - куратор встает. Я встаю за ним.

- Приятно было поработать с вами, - шеф протягивает руку.

- Взаимно, - я пожимаю. Его взгляд быстро проскальзывает по моему запястью.

- Кажется ваши часы остановились.

Я проверяю. Без пяти три. Стрелки мертвы, стальной корпус бездыханен.

- Вот возьмите, - Куратор протягивает мне визитку. - В этом магазине продаются весьма неплохие экземпляры. Там нет именитых марок, там вообще нет марок, там часы мастеров. Старый добрый ручной труд, чуть механизированный. Ваша командировка в Москву удалась, и я думаю вы уже можете позволить себе подобные вещи.

- Благодарю.

Легкий кивок головы, и куратор направляется к главным воротам лагеря. В противоположном направлении ушли Арсений с матерью. В машине у меня лежит мешочек конфет Красной Шапочки.

Я еду домой, моя шкода резво обгоняет попутные фуры. В магнитоле играет флешка Красной Капочки, она ее забыла. Меган Трейнор и Тейлор Свифт составляют звуковую завесу моей дороги. Иностранные песни слушать приятно, но перевод их лучше иногда не знать. В голове я прокручиваю сегодняшний день, лица людей. Красная шапочка - девушка с шестью часами. Евгений - равный куратору, но вожатый в детском лагере. Арсений - мальчик, отдавший все богатства за свою маму. Мама Арсения - добрая женщина -долго благодарила, когда я ей вручил мешочек мой попутчицы.

Вчера вечером по телевизору слушал байку, что подразделение американских солдат отказалось воевать, так как им не доставили туалетную бумагу. Думаю, скорее всего это шутка, и тут же вспомнилась своя служба.

Первые месяцы моей службы прошли в учебке ВМФ. И проблемы с бумагой начались именно там. На роту нам выделяли каждый день 3-4 рулона, рота - 120 человек. Плюс запрещалось иметь собственную. При нахождении офицерами т.б. в рундуке (тумбочке), рундук делал сальто в воздухе и падал на чью-либо шконку. После этого взрывались рядом стоящие шконки, и если в них что-либо находилось, нас ждал вечер ПХД (генеральная уборка).

Добавим к этому весьма плотный график (учебка ВМФ все же), и у 120 матросов остается только тридцать минут после обеда, чтобы вырвать, выгрызть, родить свой кусок т.б., застолбить место к одному из восьми фарфоровых друзей. Дела шли терпимо, срали мы быстро и по расписанию, т.б. прятали и попадали на наряд при ее нахождении.

Все это продолжалось, пока у нас не провели большой шмон, и вся рота сразу лишилась сартирки. Благо шмон был после завтрака, и до обеда было время подумать, где можно достать заветные листки. Идти далеко не пришлось, я выбрал ленинскую комнату и подшивку красной звезды, мой взвод последовал моему примеру. Дневальные с дежурным, как я понял, надеялись на устав так же, как и оставшаяся часть роты. Но как по мне у устава караульной службы слишком маленькие странички.

Через неделю наш кап-лей устроил собрание, где решил выслушать предложения матросов об улучшении удобства службы. На просьбы 24 летних выпускников вузов, разрешить хранить в рундуках сартирку, он ответил однозначным нет. Мол на рундуке написано, что там лежит бритва и щетка, и больше там ничего не должно быть - обожаю морской порядок. Потом выступил летеха нашего взвода. Он ругался на роту за то, что кто-то выдирает листы из подшивки Красной звезды. А подшивка закреплена за ним, и если он найдет этого человека, то он нам "писюны саперной лопаткой пообрубает". Затем вышел мичман и долго нас разносил, что мы одеваемся как бомжи. Он был дагестанцем, поэтому он произносил это так: "Ви как бомжЬи". Офицеры уходили, тогда он обращался к какому-нибудь матросу и говорил: "Щто ты сидишЬь"и добавлял "Как зайка вые..анная"- нас разрывал смех. Затем он дальше продолжал нас отчитывать. Вообще мужик он был классный, матросов перед офицерами отмазывал, никогда от него несправедливости не видели. На свои мусульманские праздники он угощал конфетами всю роту, для солдата это как наркотик. Про себя говорил, что у него три друга - все русские. Дагестанцев не переносит за редким исключением. И вот под конец своей речи он спросил, куда мы ПРОтеряли три экземпляра устава караульной службы. Молчание было выразительным.

Все разрешилось через два дня. Из рассказа дневального и дежурного:

В помещение сначала влетает кап-лей и направляется в сторону гальюна. На приветствие и обращение он только отмахивается. За ним таким же темпом влетают старлей и два летехи. И все к сартиру. Через пять минут слышится рев, вернее вопрос к дежурному, где же туалетная бумага? Дежурный доложил, что рота солдат только что, после обеда, исчерпала всю дневную норму. На приказ осмотреть рундуки роты и найти т.б. дежурный удалился и положил болт. Он пять минут вел светскую беседу с дневальным на тему как же выкрутится ком состав. Затем вернулся и доложил, что рундуки пусты. На что получил приказ взрывать шконки и родить заветную бумагу. Когда мы пришли в расположение роты после физ. подготовки мы обнаружили перевернутые постели и довольную морду дежурного. На вопрос, что случилось, он сказал: "Возрадуйтесь дети мои, ибо нам теперь позволено иметь и хранить собственную бумагу в рундуках".

Добавлю также, что в последствии я был переведен на корабль. Где наблюдал как прикрепленный к нам контр-адмирал разносил командира корабля - капитана первого ранга за ту же бумагу, а начальника службы снабжения обещал уволить к утру, если он не обеспечит корабль бумагой к вечернему чаю.

Всем приятного дня.

Я работаю в общественной организации. Сейчас их принято называть НКО. Мы находимся в кабинете директора. У нас ежедневная двадцатиминутка, в течении которой мы пробегаемся по всем текущим проектам.

Кабинет обшит деревом. По виду это маренный дуб, но я знаю, что это всего лишь ДСП покрытая шпоном.

У директора большой стол, массивная столешница, с виду это тоже дуб, но если заглянуть под стол вы увидите в основании фанеру и надпись "сделано в Китае". На столе стоит монитор и беспроводная клавиатура. К ним нареканий нет - они стоят как мой автомобиль.

Мои коллеги сидят полукругом напротив стола директор. Каждый принес свой стул, директор держит только одно кресло в своем кабинете. Для гостя или для провинившегося сотрудника. В кабинете две двери. Одна ведет в приемную секретарши и на выход, другая в его личную комнату отдыха.

Говорят, что там есть большой кожаный диван, но я этого точно не знаю, я там не был, но секретарша -высокая худенькая девочка после пту это знает наверняка.

Сегодня у всех приподнятое настроение. Мы завершаем проект. Мы работали над ним месяц. У нас сформирован хребет петиции.

Мы обрастили его мясом. Каждый внес свою лепту в этот текст. Текст который должен выйти в свет и зажечь сердца - так любит говорить на директор. И здесь я с ним согласен. Петиция о замене слова "аборт" во всех государственных и врачебных документах на слово "детоубийство" именно это и сделает. Она сократит число абортов в моей стране на 20% - это восемь сотен спасенных детей ежедневно. Сделает не потому что, идея благородна и стоит уважения. Потому что над ней работали мы.

Мы команда профессионалов. Мы подбираем слова, изображения, музыку и вот вы обожаете странных узбекских парней приехавших в Москву на заработки. Они жарят кошку в микроволновке, вы смеетесь, и ваша злоба к мигрантам пропадает.

Мы отдаем шутку парню из телевизора про жирную тетку, которая разграбила армию, и отсидела в тюрьме два месяца. Он шутит, он говорит, что если ее именем назвать батарейки, то они никогда не сядут, а если и сядут, то через два месяца опять будут работать. Все смеются, и их злоба пропадает. И тетка уже кажется не врагом народа, который подорвал обороноспособность страны, а просто жирной теткой над которой можно смеяться и она безобидна.

Директор заходит в свой кабинет, он всегда приходит последним - мы Россия, на половину Европа, на половину Азия. Приход руководителя последним - это часть азиатской культуры, в Европе так не принято. Он наш пастух, мы стадо, он должен видеть нас всех. Но сегодня он не один с ним гость. И гость заходит последним. Куратор - поясняет мне шепотом Сашок.

Сашку все равно про что писать, его интересует только его ипотека и кредит за машину. Когда поднимался вопрос, кто станет руководителем проекта "против прививки", Сашок вызвался без колебаний. Всем объяснили, что нужно заронить страх и сомнения в сердца родителей по поводу прививок от гриппа. Сказать, что они - прививки сами провоцирует грипп и лучше от них отказаться. Сашок справился великолепно, шумиха в новостях, во всех информационных лентах, заказные статьи, агитки в школах. Бюджет был огромный, и Сашок развернулся. Пришла осень. Пришел грипп. И грипп собрал свою жатву. В результате агитации количество прививок сократилось на десяток процентов. И статистика смертей и калечащих осложнений после гриппа увеличилась на столько же. К весне эти же люди заказали нам раскрутку французской вакцины. Она лучше старой и не вызывает осложнений - примерно такой был слоган компании. Сашок и здесь справился.

Начинается прогон по текущим проектам, все быстро отвечают, все в курсе дела - у нас введено бережливое производство Тайоты, и время это ресурс, который мы бережем.

К петиции осталось пару правок. В том числе моя. Директор вызвал меня в кабинет неделю назад и сказал, что петиции не хватает треша.

«Мы пишем об убийстве детей в утробе матери, но убийства никто не видит». Моя задача вытащить это на свет. И я вытащил. Я сижу на стуле и в моих руках исповедь серийного убийцы - Вадика. Вадик с десяток лет работал хирургом в больнице Засримухинска. Специализировался на абортах. Он утверждает, что он прервал более тысячи жизней за свою карьеру. И каждое убийство оплачивалось государством и глупыми девочками.

Я не могу никак вспомнить что такое кюретка для аборта.

Директор останавливается на "Петиции четвертой недели" - так мы ее назвали. Петиция тех, кто не имеет возможности говорить и лишен права голоса, тех кто находится в утробе и обречен на смерть. Он говорит, что мы хорошо потрудились, проявили не мало таланта, многие из нас открыли в себе новые стороны. Но этот проект надлежит закрыть. В кабинете повисает тишина.

Встает Елена. Лену назначили руководителем данного проекта, она сначала отказывалась, но потом приказ есть приказ. И петиция детей ее затянула. Она дала ей хребет. Она была нашим оратором, воспламеняющим сердца. Никто не ожидал, что данной темой можно так глубоко проникнуться и заключить в такой слог.

Елена встает и начинает говорить, она больше оправдывается сетует на несправедливость, сейчас она не оратор. Она ребенок, которого лишили праздничного пирога на день рождение. Она произносит: "Ведь мы же работали! Ведь это наш единственный чистый проект!" - Это она зря сказала.

Вперед выступает куратор: вы правильно сказали. Вы хорошо поработали. Его речь медленная, но в то же время имеет свой такт, господин Бредемайер им бы гордился.

Он смотрит на нее, его ноздри расширяются, и на губах появляется улыбка. «Вас ведь зовут ... Как ваше здоровье? Вы тоже принимали участие?» Он называет ее полное ФИО. И его улыбка становится шире. Лена бледнеет и садится обратно на стул. Три года назад, у нее был роман с одним из новичков. Новичок провалил испытательный срок. Лена перенервничала – так она нам сказала, заболела на неделю, и потом вышла как ни в чем небывало.

- Я рад, что здесь трудятся столь талантливые сотрудники. Я вижу, что деньги, которые мы в вас вкладываем, не уходят зря.

На кураторе серый костюм, шерсть, марку определить не смогу, все мои пиджаки не дороже десяти тысяч рублей. А его костюм наверняка стоит как годовой мой заработок.

- Вы работали и должны были получить оплату за работу. Я ознакомился с проектом. Ваши премиальные будут дополнены на тридцать тысяч.

Тридцать тысяч деньги, а вроде и нет. Землю горшечника на них разве только купишь. В прошлом году мы с Серегой вели проект по попам. Ударение ставьте на последний слог.

Тогда мы нашли малолетнего дурочка - пареньку было лет 17. Ему нужен был новый телефон. Мы отвели его в магазин, и он ткнул пальцем в какую-то хрень за тридцать тысяч. Телефон был куплен и передан молодому дарованию в руки. У нас было одно условие. Он должен был зайти в один из храмов нашего города и на полную громкость врубить что-нибудь на его вкус. Люди, приходящие в храм, по собственной воли, чаще ищут здесь утешения, у кого-то умер отец или мать, болен ребенок. Врачи уже не помогут, и только здесь они могут просить о чуде, об утешении, о прощении.

Хирург Вадик сейчас тоже ходит в храм за прощением и утешением, он забирал чужие жизни тысячами, а в один день Бог забрал к себе всю его семью.

И вот наш клиент входит в храм, из его телефона раздается FatBoy Slim - Ya mama, действие начинается. Подходит старушка, делает замечание, пацан не сдается. Еще старушки. Собираются женщины, женщины в нашей стране более смелые чем мужчины. Подходит батюшка и наконец мужчины. Среди мужчин наш охранник Димон. Я вызываю полицию, сообщаю о нарушении. Среди прочей публики пару моих коллег снимают все происходящее на камеры. Парня выводят из храма, выпихивают. Но руки на него так никто и не поднял, жаль, придется работать Димону. Димон подсвечивает парню глаз. Приезжает наряд и забирают нашего Иуду с его тридцатитысячным телефоном. За паренька не переживайте, в этот же день мы его вытащили из кпз, и оплатили штраф, накинули еще тридцатку. В итоге на следующий день жители моего города читали и смотрели следующее: Молодой юноша пришел в храм, у него зазвонил телефон, на него накинулись бабки, а местный поп ему поставил фингал, приехала полиция и посадила парня за решетку с бомжами.

Кому это надо? - спросите Вы. Если вы читаете за год менее пятнадцати книг, Вам объяснять бессмысленно, геополитика складывается из мелочей.

Куратор вещает:

- Мы вкладывали в Вас деньги, мы создавали Вам имя. Мы давали Вам темы чтобы у вас была репутация!

У куратора ослепительно белая рубашка, и запонки.

Эти годы, которые я здесь работал чем только не занимался. Я защищал окружающую среду. Добился закрытия домны на местном металлургическом заводе, которая работала на неэкологичном угле. И закрытия завода заодно. Защищал права геев и лесбиянок. Выкладывал в интернет постеры с актерами и актрисами нетрадиционной ориентации – «вот на кого стоит равняться!» А вы как звери невинный праздник им запрещаете. Боролся с воровством во власти, коррупция благодатная тема и прибыльная.

- Репутацию которые вы должны будете употребить во имя дела, а не для этого. Аборты тема дохлая и никому не интересная, вы ей ничего не добьетесь. Кому она нужна?

Серега молчит, он прорабатывал раскрутку петиции в политических партиях. Ни главным, ни красным, ни синим, никому эта тема не нужна. Она не нужна даже бабулькам, сидящим на лавочке и называющим все проходящих особей наркоманами и проститутками. Как говорил Серега, бабки сказали: "нарожали столько, а следить за ними некому, вот все наркоманы и проститутки ходят. Не можешь содержать сделай аборт."

Так сказали бабки Сереге, такого же мнения мои друзья, друзья ли. Вадик говорит, что к 25 дню плод в утробе может испытывать боль. У него есть нервная система. К 28 дню у плода есть мышцы, поэтому когда Вадик выскабливал их кюреткой от туда, он чувствовал как они бьются.

- Раньше совершивших аборт побивали камнями или топили. Но благодаря Нам мы живем в цивилизованной стране. Здесь у каждого есть свобода выбора, и за аборт никто не лишается жизни.

У куратора белые зубы, не курит - понятно, но и кофе не пьет что ли.

Вадик говорил, что они потрошили несколько пациенток на весах проверяя опыт Дункана Макдугалла. Как только прекращает биться сердце плода пациентка теряет 30 граммов веса. Больше чем себе может позволить взрослый.

- Эти девочки делают свой выбор. На что вы их толкаете? Чтобы они остаток жизни тратили на ребенка? Чтобы они никогда не съездили в отпуск в Турцию, никогда не купили себе телефон дороже тридцати тысяч? Чтобы они мучились всю оставшуюся жизнь?

Выбор есть всегда. Выбор между черным и белым либо говном и говном, но мы профессионалы, мы перекрашиваем цвета и выбора у Вас нет.

На выборах в соседней области мы продвигали кандидата. Вернее не продвигали а топили конкурентов. Все кто баллотировался на должность люди были ни бедные, и имели определенное имущество. Вообще я считаю, что должности высокого ранга должны занимать люди нюхавшие большие деньги. Если поставить дядю Васю из коммуналки, или домохозяйку - как говорил Ленин, то получится то что у нас происходило после развала СССР. Нищего Чиновника везли в Турцию, повторяю в Турцию, там он отдыхал на все включено, и за это ставил пару подписей и печатей. Заводы, пароходы, природные ресурсы уходили за бесценок.

Вернемся к кандидатам. Мы выпустили серию листовок. Листовка была разделен на две части. На одной мы писали какой-нибудь непопулярный закон, или негативную статистику из Росстата. На второй половине был кандидат - оппонент, обязательно улыбающийся, на фоне коллажа из его мерса, дома, дачи, катера, у одного вертолет даже был.

И мы получаем: "Правительство приостановило выплату пенсионных накоплений" справа улыбающийся упырь на фоне мерса. "Число безработных россиян увеличилось" справа упырь. И так далее. Подсознание вы контролировать не можете, но можем мы. Весь негатив который вы читаете слева, переносится на личность справа. За две недели нашей работы миллионный город возненавидел всех кандидатов кроме заказчика. И никакие карусели не нужны.

- Многие рожают детей и не знают что с ними делать. Выкидывают их на помойку в детдом. Не могут дать им образования. Разве вы хотите породить армию безмозглых убийц и проституток.

У куратора определенно вышка.

У Вадика тоже есть образование - медицинское - высшее. На седьмой недели у плода есть глаза, веки, ресницы, пальчики. Он говорит, что на узи видно как ребенок делает движения. Говорит, что Вакуумная аспирация - это когда вакуумным насосом разрывается тело по частям и сваливается все в мешок для мусора.

Насос это вам не кюретка для абортов.

Куратор продолжает и продолжает. После просмотра Гарри Поттера моя племянница спросила меня существуют ли дементры. Существа, высасывающие чужую радость и жизнь, тогда я ей сказал, что их нет. Теперь я вижу одного из них перед собой. У него дорогие часы с кожаным ремешком. Волосы аккуратно уложены. Чистый носовой платок в нагрудном кармане.

Двадцатиминутка закончилась. Мы идем к рабочим местам. Лена в поисковике вбивает как писать заявление на увольнение. Задание на "Петицию Детей" нам пришло из одного из центральных регионов, от такой же организации как мы. Наши коллеги любезно передали нам задание вместе с заказчиком, сами сказали что сильно заняты и не могут взяться за проект.

Задание на проект было составлено в 2005 году сейчас 2015.

В моих руках интервью Вадика на бумаге и на флешке. Сажусь за компьютер, я не буду писать заявление, мне нужен шестой айфон, и отпуск во Вьетнаме. Вадик - серийный убийца, очень просил довести дело до конца. Прости Вадик, это буду не я. В Мурманске у меня есть товарищ в одном из местных НКО. Все что у меня есть электронного по этой теме уйдет к нему, в том числе и контакты заказчика.

P.S.

Сейчас 2016 год, сентябрь. У меня уже есть седьмой айфон. 27 числа сего месяца наш патриарх подписал интереснейший публичный документ, в результате чего я встретил куратора второй раз в жизни. У нас много работы.

Рассказ посвящаю Куратору и Вадику.