brull

Было мне лет 10, год двухтысячный, ездили с бабушкой за свежей травой скотине. Косили на поле колхозном; бабушка пенсионерка, бывшая колхозница. Для меня маленького, накосили мы прилично. И на подводе повезли домой. Когда проезжали вдоль деревни, повстречался бригадир (тогда ещё колхоз существовал, место действия ~ Башкирия) :
~ Теть Лид, ещё раз увижу накажу.
Я испугался и спросил у бабушки:
~что нам делать~то, нас накажут теперь?
~что делать?... Да пошёл он на хуй!
Бабушка в выражениях не стеснялась, последствий не было.

Цеховая кошка, лежит посреди прохода, просит не мешать. Что поделать время 15:00 - чаепитие; нельзя мешать отдыхать.

С саблей, перебитой английским штыком, нещадно ругаясь, он прорубил себе путь к еще не разбитому французскому каре и медленно, шаг за шагом отступал – как он делал это на выжженной солнцем равнине в Португалии или преследуемый казаками в России. «Смотрите, как может умирать маршал Франции!» - кричал он пробегающим мимо солдатам.

МАРШАЛ НЕЙ. Сергей Захаров.

- Где Абель? - крикнул толстяк через всю таверну, увидев знакомого.

-Примерил ядро на голову! - Франц отодвинул пустой кувшин давая возможность толстяку поставить свою кружку.

- Он был славный Малый, ты пьешь отраву, помянем его чем по лучше. Эй девка принеси лучшее вино в этом проклятом месте!

-А ты везде таскаешься со своей кружкой.

-Посмотри на её передник он грязен как и все вокруг. Держу пари они не моют посуду.

Франц и товарищи посмеивались над толстяком за излишнюю чистоплотность, но он искренне верил что это бережет от болезней. Принесли вино, Франц не вольно разглядывать передник, его все устраивало, видали места и по грязнее, людей противнее. И таверна и Париж ему нравились, а вот толстяк все менее. Толстяк был артелеристом, Франц линейщиком - место во втором ряду; если бы толстяк больше ходил, он не был бы таким толстым и довольным.

- За Абеля!

-За Абеля!

-Как поживает Мишель? - черт бы побрал этого толстяка, постоянно что-то спрашивает. Это раздражало Франца, но тело уже плохо слушалось, за туманом в глазах сложно было увидеть, что чувствует линейшик глядя на артелериста.

- Жив пока, но в мазать правой тебе больше не сможет. .. Слышал про Нея?

-Маршал наш... Или Наполеона, я уже не знаю кому он служит.

-Мишель был с ним при Ватерлоо, он видно хорошо приложился головой, но клянется что Ней святой и лично видел нимб над головой, этот сумашедший клянется что лошади сами бежали к Нею и умирали под ним закрывая от пуль... Завтра я расстреляю Маршала.

-Да ты и сам умом тронулся. Еще вина! - толстяк смеялся, а Франц совершенно остекленел- одной рукой держал пустую кружку, второй вцепился в стол, а пятой точкой надежно удерживал стул.

-Капитан назначил меня в Растрельную команду. Подать сюда всех Пэров и всех генералов, я и их расстреляю.

Здесь мы оставим Франца, тем более что нести он начинает сущий бред, и завтра судьбаносный день. На прощание взглянем на Франца - и правда в глазах его все меньше человеческого и взгляд похож на лошадиный; той самой лошади, что неслась умирать за Маршала Франции Мишеля Нея.

Утро постучало к Францу тяжелыми сапогами капитана и сотней проклятий на голову линейщика.

-Вставай, собака, а не то поставлю с Неем в один ряд. - капитан ни когда не церемонился с солдатами, тем более что эти деревенские оборванцы только и понимали что грубую силу.

Ясное утро, быстро плывущие облака, чертовы птицы орут сильнее обычного, каждое движение отдается взрывом в голове-личный ад Франца. Внезапно все в мире замерло, перед шеренгой солдат стоял человек, прямой взгляд, расправленые плечи, открытая грудь. Это он будет растрелян? Каждый в шеренге знал из первых уст о его подвигах. Кому он служил? -Франции. И каждый на маленькой площади был Францией. Теперь Франц бы и сам поклялся что видел нимб над головой Маршала.

-Заряжай... Целься... Пли! - скомандовал капитан отчего-то без свойственной ему жестокости.

Раздался залп. Мир снова завертелся. Маршал продолжал стоять (потом в кабаках говорили, что он улыбался):

-Солдаты целитель в сердце! - этот голос заставил мир снова остановиться. Все вокруг исчезло - площадь шеренга капитан- только Франц, маршал... И ружьё. Голос продолжал:

-Заряжай... Целься... Пли!!! - выполнять приказы Франц умел.

Так умирают маршалы Франции.