WolfWhite

Жил да был человек, который на всё смотрел со стороны. Вот так взглянешь на него и даже не подумаешь, что он на всё со стороны смотрит. Сидит себе человек, пьет чай, печеньем закусывает, газетку читает, приглядишься, а он, хитрец эдакий, нет-нет да и зыркнет на что-нибудь со стороны. У него даже фамилия была какая-то сторонняя - то ли Сторонов, то ли Стороненко. Но это и не особо важно. История ведь не о фамилии, а о том, как люди его не любили. Ну, те, другие, которые не со стороны на всё смотрят, а в упор.

Чувствую, запутал я вас окончательно. Ладно, давайте я пару примеров из его жизни приведу, чтобы вы поняли, как ему жилось нелегко.

Шел как-то этот человек по улице. За угол завернул, а там... Люди с флагами, с транспарантами, стоят, кричат друг на друга, бутылки кидают. Одни борются за что-то, другие противятся чему-то. Ну, как обычно. Увидели они человека и так у него и спрашивают, без обиняков:
- Мил человек, а ты вот нам скажи как на духу - ты борешься за что-то, али противишься чему-то?
Почесал человек затылок, исподлобья посмотрел со стороны сначала на одних, потом на других, да и говорит:
- А я, люди добрые, не борюсь, но и не противлюсь. У меня другая есть точка зрения. Третья.
Как разбушевался тут народ, что с одной стороны, что с другой, да как начал в него бутылками кидать, да оскорблять всячески. Говорят ему, мол, ты еще хуже, чем наши противники - от тех хоть какая-то польза есть, с ними подраться можно толпой на толпу, поспорить с ними еще можно, да словами матерными с ног до головы обмазать, а от тебя толку никакого. И давай его дубасить всем, что под руку попалось. Еле ноги он тогда унес, но со стороны смотреть все равно не перестал.

В другой день вздумалось человеку с другом встретиться. Встретился, а тот ему и говорит:
- А вот скажи-ка мне, друг ты мой ситцевый, как ты смотришь на то, чтобы пообсуждать кого-нибудь за спиной? Очень уж я это дело люблю.
Человек, конечно же, по своей привычке со стороны на это глянул, но синяки с прошлого раза еще не сошли, поэтому виду он не подал.
- А кого? - спрашивает он.
- А хоть бы и жену твою бывшую.
- Да как-то неудобно что ли... - засомневался человек, - жена все-таки...
- Так бывшая же, - не унимался друг, - ты вот расскажи мне...
И давай у него выспрашивать всякое, да посмеиваться. Сначала только над женой, а потом и над человеком тоже.
- Знаешь что? - не выдержал наконец человек, - не хочу я с тобой больше никого за спиной обсуждать. Неправильно это, не по-людски. Давай лучше твою жену пообсуждаем?
- Так она ж у меня не бывшая, а очень даже настоящая, - отвечает друг, - нет, мою жену нельзя обсуждать.
- А я вот думаю, что ни на никого нельзя со спины грязь лить. Будь то хоть жена, хоть теща, да хоть черт лысый.
И выгнал друга своего из дома. А тот обиделся и на дверь ему плюнул.

Или вот еще случай. Пошел этот бедолага как-то в картинную галерею. А чем еще заняться, когда ты не женат, друзей у тебя нет, а еще и все тело ломит от прошлой драки? Походил, посмотрел, а там какая-то мазня на холстах. Он и с одной стороны посмотрит, и с другой, а все не поймет - чем все восхищаются-то? Вот он и говорит людям:
- Простите, а что это за деградация такая занятная? Чего вы все там видите-то?
Бить его не стали - тут же люди все, вроде как, культурные. Только языками зацокали, да взглядами осуждающими на улицу его выдавили. А там его другие люди под руки подхватили, да в другую галерею по соседству потащили. Тащат, а сами приговаривают:
- Молодец, что сказал им правду! Они там все дураки, а вот наш художник в сто раз лучше рисует! Сам сейчас увидишь!
Притащили горемыку в свою галерею, а там, прости Господи, та же ботва, только в полосочку. Человек вздохнул и говорит:
- Люди добрые, вы конечно молодцы, что не в подъездах пиво глушите с горла, а вместо этого по картинным галереям шастаете, но здесь же такая же дичь нарисована!
В общем, выперли его и оттуда.

В конце концов так этого человека довели, что стал он и к себе приглядываться. Нет-нет, да и бросит на себя взгляд со стороны. И до того досмотрелся, что обидно ему стало от того, что вот эта его привычка дурная вечно его под монастырь подводит. Друзья от него все отвернулись, по улице спокойно не пройдешь - того и гляди, тумаков надают почем зря, а с культурных мероприятий вообще выгоняют...

И решил человек, что больше не будет он ни на что со стороны смотреть, а только прямо.
В любом споре каком чью-то сторону занять? Так он первый. Только желательно, чтоб на его стороне людей было побольше.

Обсудить какого-нибудь человека, да грязи на него вылить позабористее? И здесь он не отстает. Только безопаснее будет, если человек этот, которого обсуждают, ничего не услышит.

Чушь какую-нибудь посмотреть или почитать, а потом вместе с друзьями повосхищаться? И здесь за ним не успеешь. Только лучше заранее спросить у друзей - понравилось им или нет.

И снова зажил человек счастливой жизнью. И друзья у него появились, и на всякие сборища культурные приглашать стали, и даже бить его перестали. В общем, стал человек опять человеком.

Хотя, если посмотреть со стороны...

©Чеширко
cheshirrrko.livejournal.com

Редкие лучи солнца пробивались сквозь кроны сумрачного леса, ласково дотрагиваясь до сосредоточенного лица Ловца. Он шел по следу Зверя уже вторые сутки и чутье подсказывало ему, что встреча близится. Он всегда чувствовал ее приближение. Кожей, кончиками пальцев, затылком, каждым волоском своего тела. А самое главное - чем-то тем неуловимым и неназванным, чем всегда обладают великие Ловцы, и чего нет у обычных охотников. Каким-то внутренним хронографом, который незримо отсчитывал часы, минуты и секунды до того момента, когда в зарослях сверкнут два испуганных и отчаянных глаза его жертвы.

Так было и сегодня. Внутренние часы уже отмеряли последние секунды до встречи. Ловец остановился и, набрав полную грудь воздуха, медленно выдохнул. Со стороны могло показаться, что он устал и хочет отдохнуть, но его глаза не знали покоя. Они расчетливо, метр за метром, ощупывали заросли. Они знали - Зверь рядом. И Зверь слышит, чувствует сердцем тиканье этих страшных часов, отсчитывающих заключительные мгновения его жизни...

Ловец убивал ради азарта, ради чувства внутреннего спокойствия, которое непременно посещало его после очередной вылазки. Когда он заглядывал в гаснущие глаза своего противника, он становился счастливым. Но ненадолго. Недостаток адреналина снова гнал его в лес, заставляя искать новую цель, еще более хитрую и опасную. Убив которую он снова ощутит себя всемогущим.

Остановившись у ручья, он, наклонившись над водой, увидел свое отражение и неожиданная мысль пришла ему в голову - а что будет, когда он встретит ровню? Что случится, если его жертва обхитрит его и, подкравшись со спины, атакует первой? Плеснув воды себе на лицо, Ловец улыбнулся отражению. Нет, такого еще ни разу не было. С чего бы это могло случиться? И что за странные мысли? Ни одному зверю он не оставил ни единого шанса. Ведь он знал о них всё. Он мог предугадывать каждое их действие, он знал, как сократить путь, чтобы встретиться с жертвой быстрее, он умел...

Ствол винтовки молниеносно взлетел вверх и неподвижно замер, уставившись своим черным глазом точно в голову Зверя. Ловец усмехнулся. Все нормально, все как обычно - он снова опередил Зверя. Выходит, что все эти мысли - обыкновенная чушь, которая часто лезет в голову людям после тяжелого дня. Палец медленно лег на спусковой крючок и уже собрался продолжить движение, но вдруг остановился. Что-то не так.

Ловец инстинктивно потянул носом воздух и даже разрешил себе непозволительную роскошь - на мгновение отвел взгляд от Зверя, чтобы быстро осмотреться по сторонам. Никого. Все нормально. Но что-то определенно изменилось. Какой-то внутренний паучок щекотал его где-то в животе, не давая сосредоточиться на завершающем этапе охоты. Ловец нахмурился и вцепился взглядом в Зверя, изучая его. И там было на что посмотреть. Огромный, величественный, он твердо стоял на четырех лапах, зарывшись кончиками когтей в землю. Шерсть лоснилась и переливалась, белоснежные клыки выглядывали из широкой пасти, а мышцы на широкой спине ходили ходуном. Взгляд темных глаз смотрел прямо в глаза Ловца.

Ах, вот оно что! Ловец понял. Взгляд! В глазах Зверя не было ни капли страха. Только темная глубина всепоглощающего спокойствия. Но этого не может быть! Глаза всех его жертв перед смертью практически сочились страхом и отчаянием. А этот? Что с ним не так?

И в этот момент произошло нечто необычное. Ловец услышал голос. Он определенно принадлежал Зверю, но его пасть не шевелелилась. Голос раздался в его голове, как будто пробравшись по ниточке вцепившихся друг в друга взглядов.
- Ты пришел за мной?
- Это ты? Ты говоришь? - произнес Ловец.
- Это говорю я - Зверь. Ты пришел за мной?
Ловец молча кивнул.
- Ты ошибаешься.
- Что значит - ошибаюсь? Я шел по твоим следам двое суток. И вот я тебя нашел.
- Я вёл тебя сюда, - спокойно произнес голос.
- Ты? - усмехнулся Ловец, - ты хотел устать перед смертью? Чтоб не так обидно было умирать? Что значит - вёл?
- Я хотел выяснить - как далеко ты можешь зайти в погоне за своим желанием убивать.
- А, вот оно что... Ну, как видишь, я всегда заканчиваю начатое.
- Наверное, ты считаешь себя великим Ловцом?
- Не мне об этом судить, - сказал Ловец, - об этом скажут люди.
- Люди предпочитают в первую очередь думать о себе. А что думаешь о себе ты?
- Скажем так... Я считаю, что я лучше многих. Хотя... Зачем лицемерить? Да, я - лучший Ловец. Тебя устроит такой ответ?
- А что ты почувствуешь, если окажется, что есть Ловцы получше тебя?

Зубы Ловца скрежетнули. Он больше всего на свете боялся этой мысли и всегда гнал ее от себя, каждой жертвой доказывая самому себе и всему миру, что он лучший, что он непревзойденный, что он великий.

- Я чувствую твою ярость, - продолжил голос, - я чувствую, как это важно для тебя. А что ты почувствуешь, если окажется, что ты вообще не Ловец?

Глаза Ловца налились кровью, а руки, сжимающие оружие, задрожали. Это было уже слишком. Что позволяет себе это чучело, которому осталось жить считанные секунды? Ни слова больше. Палец еще плотнее прижался к спусковому крючку и начал свое смертоносное движение.

- Ты боишься этой мысли? - все так же спокойно произнес голос, - так я говорю тебе - ты не Ловец.

Громыхнул выстрел. Как в замедленной съемке Ловец увидел, как Зверь прижался к земле и, оскалив пасть, прыгнул. В два молниеносных прыжка преодолев расстояние между ними, Зверь, одним резким движением лапы выбил из рук Ловца винтовку и, по инерции пролетев дальше, тут же встал на лапы, оказавшись за его спиной. Ловец промахнулся.

- Ты все еще думаешь, что ты - Ловец? - снова раздался в его голове издевательский голос.
Ловец медленно повернулся. Зверь стоял в пяти шагах от него, широко раздвинув передние лапы и поджав задние под себя.
- Да! Да! Я - Ловец! Я - великий! - закричал он. Его глаза заблестели и забегали, а пальцы еще больше затряслись, - и даже если я сейчас здесь сдохну, я останусь им навсегда!
- Ну что ж... Тогда мне придется доказать тебе, что это не так.
- Да? Ну давай! Попробуй, чертов зверек! - Ловец выхватил из ножен длинный нож и, слегка согнув колени, выставил его перед собой.

Зверь бросил взгляд на новое оружие, поднял голову и посмотрел вверх. Туда, откуда сквозь листву пробивались лучики солнца. Его пасть слегка приоткрылась, а ее уголки как будто слегка приподнялись вверх. Зверь улыбался. Наконец, втянув в ноздри побольше воздуха, он снова перевел взгляд на Ловца.
- Ты убил многих моих братьев. И ты убил их ради развлечения. Ради удовлетворения своих мечтаний о славе, ради восторженных взглядов, ради хвастовства.
- Вы тоже убиваете!
- Да, но разница между нами огромна. Мы убиваем для того, чтобы жить. Ты же живешь для того, чтобы убивать. Но кое-что изменилось.

Зверь снова прижался к земле и, оттолкнувшись от нее лапами, взмыл в своем последнем прыжке. Его клыки обхватили горло Ловца одновременно с ножом, вонзившимся в его грудь. Тело Зверя содрогнулось, но он не ослабил хватку. Всей своей массой навалившись на Ловца, он повалил его на землю, оказавшись сверху. Затихающий голос Зверя снова пробился к его угасающему сознанию.
- Ты жил для того, чтобы убивать, а сейчас ты убил меня для того, чтобы выжить. Я же мог уйти, но я остался для того, чтобы насладиться твоей кровью. Отныне ты не Ловец. Ты - Зверь. И ты им умрешь. А я умру Ловцом. Это я тебя поймал.

Глаза бывшего Ловца расширились от ужаса и осознания этой простой истины. Бывший Зверь сжал челюсти и закрыл глаза. В лесу снова стало тихо. А лучики солнца все так же ласково трогали обезображенное страхом лицо человека и игриво переливались в шерсти застывшего животного.

©ЧеширКо
cheshirrrko.livejournal.com

10 февраля.

09:30

Кот всю ночь уговаривал меня, чтобы я записал события моего дня рождения в дневник, потому что праздник и будет весело. Мои доводы о том, что страницы в дневнике закончились, он игнорирует. Нашел какой-то старый блокнот, принес мне и сидит рядом, ржет и косится на Хахаля. Ладно, запишу, а то он же не отстанет... Но только один день!

10:35

Первым поздравил конечно же Кот - мой лучший друг. Наговорил кучу приятных пожеланий, обнял по-братски и по традиции подарил мне свое любимое Ничего. Почти такое же, как и в прошлом году, но в этот раз еще более абсолютное. Главное теперь его не потерять, а то снова обидится.

11:00

Халк свой подарок оторвал от сердца. Я даже растрогался, когда ему дядя Толя артерию обратно пришивал. Какие же у меня друзья хорошие!

12:05

Решил накрыть стол в кладовке и скромно посидеть в узком кругу. Кстати, именно так Зинаида Захаровна называет свой гимнастический обруч.

13:10

Кот до сих пор пытается бросить есть Китикет, но постоянно срывается. Халк посоветовал наклеить ему лечебный пластырь. Наклеили. Работает!

14:15

Спросил у Кота, где он взял этот блокнот, в котором я пишу. Тот ржет и говорит, что "Мм-ээ-ммм-ууу-эээ-ммм". Ладно, отклею пока пластырь. Надеюсь, что снова не сорвется.

14:45

Поп приехал на велосипеде с наклейкой: "Мне плевать на всех, звоню в колокола когда хочу". Говорит, что СтопГам совсем уже охамел к чертям собачьим. Кстати, Халк говорит, что если собачьему черту бросить грешника, то он его обязательно принесет обратно.

15:50

Леший пришел с зайцем. Говорит, что он исправился и теперь не употребляет. Ну наконец-то! А то мы за него переживали. Кстати, Заяц подарил мне интеллектуальный ларец с баклажанами и зарядку от него... Что-то я снова запереживал...

16:17

Дед только с пятого раза припарковал танк во дворе. Оказалось, что с недавних пор он принципиально не пользуется нейтральной передачей. Ну и правильно. Выпили за Русь-матушку и за биатлон-батюшку.

17:00

Заходил Кузьмич. Наконец-то! А то мы думали, что после того, как Зинаида Захаровна наступила ему на ногу, он больше никогда не заходит. Заходил все-таки, чертяка!

19:20

Халк решил сказать тост.

19:30

Пока были в астрале, от нечего делать отбалансировали дяде Толе колесо Сансары и поехали кататься по ночной нирване. Кстати, на перекрестке Истины и Прозрения стоят менты и штрафуют за превышение осознания.

20:05

Халк закончил говорить тост.

21:40

Заходила Хозяйка, что-то искала в кладовке. Ничего не нашла, быстренько еще раз приняла христианство и ушла, сделав вид, что никого не видела. Мы тоже сделали вид, что не видели, как поп взял за обряд деньги. Так и живем...

22:15

Пришел Антон и подарил что-то очень маленькое. Халк долго разглядывал подарок, а потом предположил, что это шанс коммунистов на победу... Положу рядом с подарком Кота. Так будет проще их не потерять.

23:00

Вынес немцам кусочек торта. Те обрадовались, поздравили меня с днем рождения, сожгли план побега, пожелали всего хорошего.

23:30

Ладно, хватит писать, будем праздновать с друзьями. Но недолго, а то Алиса проснется. Кстати, у нее все хорошо. Растет потихоньку, уже больше Кота стала. Ладно, пора заканчивать, а то в этом блокнотике всего несколько страничек осталось.

23:31

Воинская обязанность.

23:32

Семейное положение.

23:33

Дети.

23:34

Ой, Кот... Ой, дурак... А я еще думаю - откуда у Кота блокнот? Он же даже газеты только в лотке читает. Ладно, положу паспорт Хахаля на место. Авось не заметит ничего.

©ЧеширКо

У каждого из нас есть свои способы и методы борьбы с плохим настроением, депрессией и тоской. Одни идут в кино, другие - в магазин, третьи же, наоборот, запираются в своей квартире на все замки и, укутавшись в одеяло, пьют чай и читают книги. Геннадий Павлович в минуты грусти и печали любил прогуливаться по городскому кладбищу. Гнетущая тишина и безлюдность оказывали на него самое благоприятное воздействие. Заложив руки за спину и сцепив кисти рук в замок, он неспешно выхаживал по мрачным аллеям, разглядывая памятники и думая о чем-то своем. Странный способ развлечься, но эти прогулки успокаивали его и придавали сил, а значит, полностью себя оправдывали.

В тот вечер Геннадий Павлович уже почти завершил свой оздоравливающий моцион. Он шел по центральной аллее и широко зевал. Очередная прогулка повлияла на него благотворно - надоевшая бессонница, судя по всему, не составит ему компанию сегодняшней ночью, чему он был несказанно рад. От приятных мыслей о крепком сне его отвлек странный звук, раздавшиеся со стороны соседней аллеи.

- Странно, - поежился Геннадий Павлович, - я же только что там проходил и никого не видел.
Звук повторился. Прислушавшись, он понял, что звук очень похож на всхлип, что совсем не придало ему уверенности в себе, а, наоборот, заставило еще раз осмотреться по сторонам. В сгустившихся сумерках тени деревьев и памятников принимали причудливые и, прямо скажем, зловещие очертания. В нерешительности замерев на месте, Геннадий Павлович слегка замандражировал. Почему-то ему показалось, что услышать ночью на безлюдном кладбище тихие всхлипы - не самая хорошая примета, поэтому уже через секунду он, не по годам резво, шагал по аллее в противоположную сторону. Но сделав десяток шагов, он снова остановился.

- А вдруг там кому-то нужна моя помощь? - сам себе прошептал он, - не может же кто-то плакать на кладбище просто от переизбытка свободного времени? Нет, я должен хотя бы посмотреть, что там происходит.
Развернувшись на месте, Геннадий Павлович направился обратно. Но уже не так уверенно и резво. Всхлип снова раздался откуда-то справа. Аккуратно, стараясь не создавать шума, он шагнул с асфальтированной дорожки на жухлую прошлогоднюю листву. Наступая на носок, он медленно перекатывался на пятку, тщательно выбирая место для следующего шага, чтобы случайно не наступить на какую-нибудь сухую ветку и раньше времени не возвестить о своем присутствии всему кладбищу.

Темнота уже окончательно накрыла своим одеялом это скорбное место, но глаза Геннадия Павловича постепенно привыкли к тьме и, аккуратно выглянув из-за очередного дерева, он наконец-то увидел источник странных звуков...

Представьте себя на его месте. Ночь, абсолютно безлюдное кладбище. Вы очень хотите спать, но почему-то вместо того, чтобы растянуться на мягкой кровати, медленно пробираетесь мимо старых могил и древних деревьев к кому-то, кому, по вашему мнению, нужна помощь. Наконец, вы выглядываете из-за дерева и видите, что на одной из скамеек у могилы сидит девушка с длинными растрепанными волосами, жалобно всхлипывает и... пристально смотрит на вас исподлобья... Уверен, что мысль о крепком и здоровом сне моментально потеряет свою лидирующую позицию в вашей голове, и в рейтинге мыслей тут же окажется где-то между мыслью о дыхательной системе утконоса и мыслью об атомной массе вольфрама. Примерно то же самое почувствовал и Геннадий Павлович. Увидев на себе пристальный взгляд, он вздрогнул и снова спрятался за дерево в надежде на то, что, может быть, она его все-таки не заметила.

- Я вас видела, - послышался голос со скамейки, растоптав его надежду, - вы кто?
Сообразив, что больше терять нечего, Геннадий Павлович вышел из-за дерева.
- Меня зовут Геннадий Павлович, - представился он слегка дрожащим голосом, - а вас?
- Это неважно, - нахмурилась девушка, вытирая слезы с лица, - что вы здесь делаете?
- Э... Гуляю, - честно ответил он, несмотря на то, что в сложившейся ситуации такой ответ прозвучал не очень правдоподобно, - я просто услышал ваш... В общем, мне показалось, что вам нужна моя...
Его взгляд упал на правую кисть девушки, в которой на одно мгновение что-то блеснуло.
- Погодите, что там у вас?
- Где?
- В руке. Что вы там прячете?
Девушка промолчала и еще раз всхлипнула. Геннадий Павлович нахмурился и перевел взгляд на другую руку. Рукав куртки на левой руке девушки был закатан до самого локтя. Очевидная догадка тут же ворвалась в его голову.
- Тьфу ты, - неожиданно разулыбался он, - я думал, что здесь что-то страшное творится, а вы просто решили вскрыть себе вены?
Осмелевший Геннадий Павлович иронично покачал головой и, уже не таясь, сделал несколько шагов, присев на скамейку рядом с девушкой.
- Долго думали или все спонтанно получилось? - деловито закинув ногу на ногу, спросил он.
Девушка хотела что-то возразить, но сообразив, что скрыть свой страшный замысел от этого мужика уже не получится, разрыдалась с новой силой.
- Я не хочу больше... Просто не хочу ничего... Все не так... - отдельные куски фраз пробивались сквозь ее всхлипы, почему-то заставляя Геннадия Павловича улыбаться все шире и шире, - я никому не нужна, меня никто не понимает!
- Успокойтесь, девушка, - мужчина мягко положил руку ей на плечо, - я вас прекрасно понимаю. Ваша жизнь не имеет смысла и все такое... Возможно, что вы и правы, только вот то, что вы хотите сделать, вряд ли избавит вас от этих проблем.
- Избавит, - хмыкнула девушка и еще выше закатала рукав.
- А я говорю, что нет.
- Да откуда вы знаете?
- Это очевидно, - пожал плечами Геннадий Павлович, - к тому же, у меня был один друг, который закончил свою жизнь примерно также. Он часто мне снится и рассказывает, что там, - он кивнул куда-то за спину, - нет ничего интересного. А еще он говорит, что таких, как он не берут туда.
Мужчина поднял палец и указал им куда-то вверх.

- Это правда? - девушка перестала всхлипывать и посмотрела на своего нежданного собеседника.
- Если верить моим снам и его словам, то это чистейшая правда. Но я не заставляю вас в нее верить. Вы вправе самостоятельно распоряжаться своей жизнью. Хотите залить здесь все своей кровью - пожалуйста. Как говорится, на здоровье.
Геннадий Павлович широко зевнул и взглянул на свои часы.
- Пожалуй, мне пора. Но перед тем, как уйти, я бы хотел вас кое о чем попросить. Можно?
Девушка ничего не ответила, поэтому он продолжил, не дожидаясь ее ответа.

- Скорее всего, вы скоро увидите моего друга. Передайте ему, пожалуйста, что его жена вышла замуж за другого и вполне себе счастлива. Насколько мне известно, у нее уже двое детей. А может и трое. Так, что еще? - Геннадий Павлович почесал затылок, - скажите ему, что друзья называют его никак иначе, кроме как "тем придурком" и совсем не приходят к нему на могилу. Еще скажите, что ни по радио, ни по телевизору про его поступок ничего не рассказали. Даже в местной двухстраничной газете про него ничего не написали. В общем, передайте ему, что про него все благополучно забыли и никто по нему не грустит и не печалится. Да! И скажите ему, пожалуйста, чтобы перестал мне сниться. Честно говоря, надоело его нытье. Вроде бы всё.

Девушка сидела молча, уставившись в одну точку. Геннадий Павлович покосился на нее, ухмыльнулся и поднялся со скамейки.
- Я могу надеяться, что вы все это ему передадите?
- А... А как я его узнаю?
- Когда он мне приснится в следующий раз, я расскажу, где вас найти и он сам придет к вам. Быть может тогда он отстанет от меня со своими депрессивными монологами и наконец-то переключится на вас. Тем более, что у вас с ним появятся общие темы для разговора. Да и времени у вас будет более, чем достаточно - целая вечность. Будете сидеть с ним долгими зимними вечерами и обсуждать ворон, ворующих конфеты с могил. Так что, передадите?
Девушка снова всхлипнула и покачала головой.
- Нет? Но почему же? Вы же все равно идете туда. Что вам стоит? - театрально удивился он.
- Сами передавайте этому своему другу свои послания.
- Ну, как хотите. Но я ему на всякий случай расскажу о вас. Мало ли, вдруг вам захочется общения.
Где-то недалеко неожиданно хрустнула ветка, нарушив зловещую тишину кладбища.
- Не надо никому ничего рассказывать! - девушка вскочила со скамейки и затравленно оглянулась по сторонам, - еще чего не хватало, чтоб какой-то неудачник там за мной таскался. И вообще, я представляла все по-другому. Я думала, что я там встречу всех своих умерших родственников, что я смогу с ними пообщаться, что я...
- Нет, не получится, - отрицательно покачал головой Геннадий Павлович, - по его словам, они все там, - он снова ткнул пальцем в небо, - вы их даже не увидите. Именно поэтому, чтобы вам не было скучно, я и предлагаю вам познакомиться с ним.
Резкий порыв ветра встрепенул волосы девушки, заставив ее снова опасливо осмотреться по сторонам.
- Передадите? - вкрадчиво произнес мужчина сделав маленький шаг в ее сторону. Шаг, который не особо приблизил его к ней, но именно такой, чтобы она его заметила.
- Кто вы такой? - дрожащим голосом произнесла она.
- Никто, - оскалился Геннадий Павлович, - передадите?
Девушка неожиданно вспомнила, что держит в руке нож и, выставив его перед собой, стала пятиться к асфальтированной дорожке.
- Он будет вас ждать. Я расскажу ему, - гробовым голосом произнес он, делая еще один маленький шажок, - обязательно приходите.
Девушка вскрикнула и, наконец нащупав пяткой асфальт, со всех ног бросилась к выходу из кладбища.

***
Геннадий Павлович усмехнулся, снова взглянул на часы, зевнул и, дождавшись, когда шаги девушки затихли, направился в том же направлении. У самого выхода из кладбища он свернул налево и принялся пробираться сквозь заросли высокой травы, переступая через заброшенные могилы. Наконец он остановился у одной из них. Она отличалась от своих соседей тем, что в самом ее центре зияла глубокая дыра, а по краям были разбросаны комья свежей черной земли. Геннадий Павлович присел на ее край, аккуратно свесил ноги и, оттолкнувшись от края, сполз вниз, оказавшись под землей по самую грудь.
- Ну всё. Доброе дело сделано, теперь можно и поспать, - устало проговорил он сам себе, потрогал пальцами входное отверстие от пули на своем виске, чему-то улыбнулся и принялся закапываться, сгребая на себя землю с краев могилы.

Этой ночью он ненадолго заглянул в сон девушки. Убедившись, что с ней все хорошо, он, стараясь не показываться ей на глаза, отправился бродить по снам других людей. Ведь для самоубийцы чужие сны - единственное доступное развлечение. Жаль только, что постоянная бессоница редко делает ему такие подарки.

©ЧеширКо
cheshirrrko.livejournal.com

Женщина медленно поднялась по ступеням и уже собралась постучать в дверь, но так и замерла с протянутой рукой. Пальцы медленно сжались в кулак, а рука безвольно опустилась вниз. Оглянувшись по сторонам, женщина спустилась с крыльца и подошла к окну. Убедившись, что ее никто не видит, она внимательно осмотрела свое отражение в стекле и, поправив брошь на груди, снова зашагала к двери. Резко выдохнув, она протянула руку и... снова ее опустила.

- Да что же это я, в самом деле? - попыталась она приободрить себя, но дикое волнение снова заставило ее оттянуть момент стука, за которым непременно должен был последовать этот до боли знакомый звук шагов, который бы она узнала из миллиона. Она представляла, что будет потом - когда шаги затихнут, наверное, щелкнет замок, дверь скрипнет и откроется, а там... А там будет стоять Он. Он посмотрит на нее своими зелеными уставшими глазами и, может быть, улыбнется. Ох, если бы это было возможно, она пожертвовала бы всем миром ради этой улыбки! Она готова была смотреть на нее целую вечность, а осознание того, что сегодня эта улыбка, быть может, будет адресована именно ей, а никому другому, просто сносило голову...

Она взглянула на свою ладонь, не понимая - почему она не хочет выполнять приказы ее мозга и отказывается сделать такую простую вещь, как постучать в дверь? Женщина вздохнула и снова осмотрелась по сторонам - мало ли, а вдруг кто-нибудь другой зайдет по своим делам к нему и постучит в эту проклятую дверь, избавив ее от мучительной борьбы самой с собой. Но нет. Редкие прохожие бросали какие-то задумчивые и тоскливые взгляды в сторону его дома, и тут же прятали глаза, ускоряя шаг.
- Никто мне не поможет, - тяжко вздохнула она, - ну и не надо! Сама справлюсь!

Неожиданно она вспомнила, как впервые увидела Его. Это было примерно полгода назад. Она столкнулась с ним на работе и просто окаменела. Да, она влюбилась. Моментально, с самого первого взгляда. Оказалось, что он тоже работает в той же сфере, что и она, и это очень ее обрадовало, поэтому после знакомства она постоянно стала искать с ним встречи. Пусть мимолетной и незначительной, но она просто физически нуждалась в том, чтобы увидеться с ним хотя бы раз в неделю. Он не отвечал взаимностью и ей иногда даже казалось, что он специально избегает ее. Если он замечал ее на горизонте, то тут же отводил взгляд, мрачнел и прикидывался жутко занятым, всем своим видом показывая, что ему сейчас не до нее. Она вздыхала, непослушными пальцами теребя край своего рукава, и уходила по своим делам, то и дело оглядываясь.

Но буквально вчера, когда она в очередной раз наблюдала издалека за объектом своей любви, а он, как обычно, не обращал на нее никакого внимания, в ее голову пришел гениальный план. Если она никак не может подобраться к нему, используя все свои женские штучки, то она подберется к нему, используя штучки мужские. Она видела, как он любил свою работу и как отдавался ей без остатка, вкладывая в труд все свое мастерство и талант. Даже если этот план не сработает, он все равно стоит того, чтобы попытаться его осуществить. Ведь благодаря этому плану, сегодня она впервые с ним заговорит...

Женщина поправила свой наряд, переступила с ноги на ногу и опять замерла с протянутой рукой.
- Нет, ну это ж надо было тебе так вляпаться, а? - сама у себя спросила она, - как девчонка... Как девятиклассница стоишь здесь и трясешься... Что он, убьет тебя что ли, если ты постучишься? Нет конечно. А чего тогда? Ты же знаешь, что он сейчас здесь, что он обязательно откроет дверь. Ты же сама хочешь его увидеть, чего ты тогда стоишь и мнешься? Давай уже стучи!
Закончив свой эмоциональный выговор самой себе, женщина еще раз поправила брошь и, резко выдохнув и зажмурив глаза, застучала костяшками пальцев по дереву.

Дальше все происходило именно так, как она себе и представляла. Откуда-то из глубины дома послышались те самые шаги.
Шаг.
"Может быть надо было вечером прийти?"
Шаг.
"Ой, перышко прилипло к рукаву".
Шаг.
"Как лучше - просто стоять или облокотиться о перила?"
Шаг.
"Интересно, он сразу улыбнется мне или нет?"
Еще шаг.
"Может еще успею убежать?"

Шаги замерли. Тишина. Теперь замок. Щелк-щелк. Пронзительный скрип двери, отдающийся в пятках. И всё... Вот Он. Мир перед ее глазами поплыл.

- Пришла? - грубо бросил он, разглядывая ее из-под нахмуренных бровей, - может хватит уже меня преследовать?
Женщина хотела было что-то ответить, но все мысли и слова просто испарились из ее головы. Она стояла и молча разглядывала его лицо, пытаясь сделать так, чтобы он не заметил ее трясущихся коленок.
- Ну? - повысил голос мужчина, - давай уже, говори. Хотя... Что говорить? И так все понятно.
- Вот... - она протянула ему сложенный пополам лист бумаги, развернулась и на негнущихся ногах принялась спускаться по ступенькам, оставив ошарашенного мужчину разглядывать ее странный и жутковатый подарок.

***
После этой встречи его дела пошли в гору. Уже через несколько месяцев он стал самым богатым и востребованным гробовщиком в городе, ведь он всегда знал, кто умрет завтра, какой рост у будущего покойника и какова ширина его плеч.

А Смерть... Смерть была счастлива. Ведь теперь он ей улыбался.

©ЧеширКо
cheshirrrko.livejournal.com

- Когда-нибудь я возьму свой дробовик и поперестреляю этих деятелей из правительства!

Джон яростно отшвырнул газету в сторону и она, разлетевшись на несколько отдельных листов, ровным слоем покрыла собой несколько квадратов кухонного кафеля. Жена Джона, Марта, сорокасемилетняя домохозяйка с усталым лицом и добрыми глазами, отошла от плиты и принялась подбирать с пола газетные страницы.

- Ты снова нервничаешь из-за этих пустяков? Джон, врачи сказали, что ты должен поберечь свои нервы, - попыталась она успокоить супруга, но не тут-то было. Вскочив из-за стола, он подбежал к Марте и вырвал из ее рук страницы, которые она уже успела подобрать.

- Где? Покажи мне, где здесь моя любимая колонка о политике? Найди мне ее!

- Джон, ты же прекрасно знаешь, что...

- Да, я знаю это лучше тебя, поэтому я и нервничаю! - раздув ноздри, раскраснелся мужчина, - именно поэтому я и поперестреляю их когда-нибудь к чертовой бабушке! Всех!

Женщина тяжело вздохнула и, вытерев руки о полотенце, села на стул, подперев голову ладонью. Она уже привыкла к выходкам своего супруга, но с каждым разом его монологи становились все яростнее и агрессивнее.

- Я патриот своей страны, понимаешь? Я люблю ее так, как никто ее не любит! Но где сейчас моя страна?

- Но ведь...

- Нет, ответь мне без всяких "но"! Где она?

Джон схватил Марту за локоть и потащил в небольшую комнату, которую он гордо называл своим кабинетом. Вытащив из ящика стола сверток, он принялся раскладывать его на столе. Уже через минуту на нем лежала карта мира. Сложив руки на груди, он выжидающе посмотрел на свою супругу.

- Где моя страна? Покажи мне ее!

Марта подошла к столу и склонилась над картой.

- Ну, вот же она...

Она неуверенно обвела пальцем небольшой участок земли.

- Да? А как ты это определила? Разве ты видишь на карте ее границы? Я, хоть убей, их не вижу. Откуда ты знаешь, что это моя страна?

И действительно, карта была очень странной. Вместо привычных разноцветных лоскутков, обозначающих границы государств, вся суша на карте была ровно залита нейтральным бежевым цветом без всякого намека на то, где здесь Франция, а где Венесуэла.

- Ты слышишь меня? - Джон схватил Марту за плечо, - как ты это узнала?

- Я просто помню, что раньше она была здесь.

- И я помню! - закричал мужчина, - но ее здесь нет! И поверь мне, наши внуки и правнуки уже не смогут показать ее на карте! Они даже не вспомнят о том, что такая страна когда-то существовала! Они вообще не будут знать о том, что такое "государство" и что такое "патриотизм"! Ты понимаешь меня? Человек, который не является патриотом, для меня вообще не существует! Как мне тогда прикажешь быть со своими внуками?

- Джон, прошу тебя, успокойся! - Марта обняла мужа и заглянула в его глаза с легкой улыбкой. Именно эта улыбка всегда обезоруживала Джона, в каком бы гневе он не находился. Быть может, именно поэтому он и женился когда-то на Марте. Шумно выдохнув, он освободился от объятий и сел на стул, схватившись за голову.

- Это катастрофа, Марта. Они не понимают, что творят. Упразднение государственности и создание мирового правительства приведет нас к гибели.

Марта аккуратно отодвинула второй стул и последовала примеру супруга, усевшись напротив него.

- Джон, милый, ты же понимаешь, что это основное условие для вступления нашей планеты в Галактическую Конфедерацию? Со всеми этими границами нас туда просто бы не пустили.

- К черту этих лупоглазых инопланетян, Марта! К черту! Я не для того прожил всю свою жизнь, чтобы под ее конец меня поставили перед фактом о том, что моей страны больше не существует! Я - патриот! - Джон ударил себя в грудь здоровенным кулаком, - я с самых малых лет мечтал о том, как моя страна станет лидером на этой планете, как она закроет рты всем этим выскочкам с востока и идиотам с запада! А заодно этим лентяям с юга и отморозкам с севера! Я ходил на все выборы, я собирал подписи, я, черт возьми, смотрел все эти политические передачи и участвовал в опросах, я жил для своей страны! Каждая ее победа была моей личной победой! А что теперь? Ради чего мне жить? В тот момент, когда до всемирного могущества моей страны остается один шаг, прилетают какие-то карлики и заявляют о том, что мы должны отказаться от всего этого? Это нормально, Марта?

Джон вскочил на ноги и схватил со стола карту.

- Что это за бежевое дерьмо? Чем мне теперь гордиться? Что мне теперь смотреть по телевизору? Эти идиотские отчеты о запусках ракет в космос? Но на этих ракетах даже нет флага! Трансляции конференций с этими уродливыми коротышками? Но там нет представителей моей страны! Там вообще нет представителей каких-либо стран. Они позорно называют себя "землянами" и часами балаболят с этими пришельцами. Чем мне гордиться? Кем?

- Джон, разве патриотизм может ограничиваться границами государств? Разве можно подойти к разделительной полосе и сказать: "Вот здесь заканчивается земля, которую я люблю, а дальше начинается то, что я ненавижу"?

- Да, Марта, может! - мужчина снова плюхнулся на стул, - так было всегда! А теперь мне хотят внушить, что я должен стать патриотом целой планеты только из-за того, что у этих придурков из Галактической Конфедерации такие правила. Они хотят поставить меня в один ряд с теми идиотами, которых я ненавидел, и которые всегда были врагами для моей страны.

- Постарайся их понять, Джон, - спокойным тоном произнесла Марта, - они не могут взять нас в свою компанию, зная о том, что на нашей планете есть такие разделения. Для них мы все одинаковые, как и они для нас. Они хотят общаться с человечеством, а не с представителями какой-то отдельной страны. Ты помнишь, что они говорили на прошлой конференции?

- Я не смотрю эти идиотские сборища, - буркнул в ответ Джон.

- Они говорили о том, что на их планетах границы были уничтожены еще четыре с половиной тысячи земных лет назад. Они существовали ровно до того момента, пока они не вышли в космос. После этого они поняли, что только общие усилия, направленные на его освоение, могут привести к результату. И только после этого все войны на их планетах постепенно прекратились. Они стали патриотами своих планет. И это ведь не плохо, Джон!

- Да? А что дальше? Сейчас они соберут в кучку всё разумное население ближайших планет, а потом скажут, что мы теперь должны стать патриотами галактики, только потому, что нам вместе нужно налаживать контакты с соседними галактиками? А что потом? Потом мы все вдруг станем патриотами Вселенной? Но это же бред! У Вселенной нет соседей, а патриотизм всегда основывается на конкуренции! Он и только он обеспечивает развитие общества. Это понятие просто исчезнет и мы все станем безвольными кусками мяса без роду и племени. Что в этом хорошего, Марта?

- В этом много чего хорошего, Джон. Мы наконец-то перестанем видеть вокруг себя одних врагов и наконец-то нас перестанут считать врагами наши соседи. Теперь мы поймем, что у всех людей нашей планеты есть один общий дом, который называется "Земля". Мы станем по-другому относиться к ней и ее богатствам, мы станем беречь ее, ведь покинуть свою страну и переехать в другую уже не получится, потому что в любой точке мира ты будешь все так же находиться на Земле. Наконец-то к нам придет осознание того, что мы, люди, это что-то целое и единое. И еще, Джон... Наконец-то прекратятся войны, ведь нам больше нечего будет делить. Только ради этого нам стоит вступить в Конфедерацию.

Джон хотел было что-то возразить, но вдруг резко выдохнул и, опустив голову, покачал ей из стороны в сторону.

- Господи, Марта, постарайся поменьше смотреть телевизор. Тебе уже начисто промыли мозги этой пропагандой.

- Джон...

- Оставь меня одного, - перебил ее муж, - у меня жутко разболелась голова и я хочу немного отдохнуть.

Марта послушно вышла из комнаты и вернулась на кухню, чтобы закончить приготовление завтрака. Из-за шкворчащей на сковородке яичницы, она не услышала, как хлопнула входная дверь.

-------

Выдержка из газеты "Eatrh News" от 5 сентября 2136 года:

"Накануне, 4 сентября, в здании Мирового Развития, где должна была состояться очередная конференция, посвященная вступлению Земли в Галактическую Конфедерацию (далее - ГК), был задержан землянин Джон Литтл. Угрожая присутствующим огнестрельным оружием, он пытался прорваться в помещение, в котором должна была произойти встреча, выкрикивая лозунги: "Я - патриот своей страны" и "Убирайтесь отсюда, чертовы ...(вырезано цензурой). Благодаря профессиональным действиям персонала, преступник был обезоружен и задержан. Согласно двустороннему соглашению о замене устаревших способов наказаний на более прогрессивные, подписанному между Землей и ГК в 2135 году, Джон Литтл будет зачислен в группу колонизации планет класса "F" (с очень тяжелыми условиями для жизни) и отправлен в рейс на ближайшем транспортном корабле. "Если он там выживет, мы рассмотрим вопрос о выделении в его личное пользование небольшого участка поверхности новой планеты, патриотом которого он сможет стать", - прокомментировал происшествие участник земной делегации.

©ЧеширКо

В нашей галактике существует один талантливый фотограф, который начал свою деятельность еще сорок лет назад. Сейчас он находится в двадцати миллиардах километрах от нас и с каждой секундой удаляется все дальше и дальше. Его зовут "Вояджер-1".

2 декабря 1976.

Ребята предложили мне сгонять к Юпитеру и Сатурну туда-обратно, а заодно и пофоткать их. Честно говоря, я надеялся, что буду у Земли работать. Надо подумать.

21 декабря 1976.

Спрашивал у них, как они собираются возвращать меня на Землю. Ребята ржут и переглядываются. Не понимаю - что смешного в моем вопросе? Странно это всё...

4 марта 1977.

Приходил главный, уговаривал. Обещал дать плутония. Заманчиво.

1 апреля 1977.

Один из ребят сказал, что никто не собирается возвращать меня на Землю. Сначала расстроился, но потом вспомнил, что сегодня первое апреля. Смешно. Обхохочешься.

12 июня 1977.

Главный пообещал после возвращения устроить меня на работу в GPS по блату. В общем, уболтал, зараза языкастая. Да и вообще, чего дома сидеть?

15 июля 1977.

Ребята пришпандорили мне на бок послание инопланетянам. Ржут, говорят, что сами не понимают, что там нарисовано.

4 сентября 1977.

Завтра лечу. Не спится. А вдруг не дадут плутония? Если не дадут, буду фоткать без вспышки и трясти камеру. Так им и сказал.

5 сентября 1977.

У-и-и-и-и-и!!! Покедова, мои мясные друзья! Увидимся лет через десять!

23 сентября 1977.

Позвонил ребятам, сказал, что один слон уснул и скоро упадет с черепахи. Попросили сфоткать. Сказал им, что шучу, а то поверят еще...

5 декабря 1977.

Долго не писал, потому что ничего не происходило. Сегодня проверил фотик, сфоткал Землю и Луну. Вроде нормально получилось. Земля красивая. Скучаю.

1978.

Дату не знаю. Судя по всему январь, потому что дубак жуткий.

1979.

Офигеть, какой большой этот Юпитер! Даже в кадр не влазит! Поржал с его пятна, пофоткал, посоветовал чистотел. Тот с ног до головы покрыл меня трехэтажной гравитацией. Ишь ты, обидчивый, оказывается!

1979. Июбрь.

Фоткал его спутники, отправлял на Землю. Ребята сказали, что все фотки чёткие. Ну, а как иначе? Я же чёткий фотограф. Вернусь на Землю, пойду в паспортный стол работать.

1980.

Подлетали инопланетяне, разглядывали послание на табличке. Ничего не поняли, попередрались, улетели в сторону Альфы Центавра.

1980. Например, ноябрь.

Пофоткал Сатурн, отправил ребятам. Спросил, как возвращаться? Молчат чего-то. Перезвоню через год.

1982.

Звонил ребятам неоднократно, никто не берет трубку. Автоответчик говорит, что никого нет дома. Такое ощущение, что мне одному все это нужно...

1985.

Снова подлетали инопланетяне. Прикурились от генератора, опять поржали с послания, полетели к Сириусу.

1987.

Десять лет уже прошло. Начинаю что-то подозревать. Мне кажется, что главный надурил меня с работой в GPS. Нет там у него никакого блата.

1990.

Фоткал космос. Отправил фотку ребятам с подписью: "Найди Землю". Обиделись, сказали, чтоб больше не фоткал. Не знаю, по-моему прикольно получилось.

1997.

Позвонил на Землю, сказал им, что если они не объяснят, как возвращаться, я всем расскажу, что Плутон не планета!

2001.

Что-то не прокатил мой гениальный шантаж...

2005.

Опять подлетали инопланетяне. Пофоткались на фоне послания, погнули антенну и улетели по встречке в сторону развилки на Альфу Кентавра. Гуманоиды какие-то...

2012.

Вылетел из Солнечной системы. По ходу меня кинули. Эх, люди... Мясо, оно и есть мясо... Ни души, ни совести.

2016.

А мог бы свадьбы снимать... На фига я поперся в эту космонавтику?

2018.

Пусть мама услышит, пусть мама придет, пусть мама меня... Так! Соберись, тряпка! Нас ждут звезды...

------------

Предполагается, что через 40 000 лет "Вояджер-1" должен пролететь в пятнадцати трилионнах километров от звезды АС +79 3888 созвездия Жирафа. В дальнейшем "Вояджер-1" будет вечно странствовать по галактике Млечный Путь.

© ЧеширКо