WheelofHistory

Всех приветствую. Этим постом хотелось бы открыть еще одну весьма интересную серию. В ней мы будем рассматривать величайшие аферы и авантюры всех времен.

В начале 19 века все большую популярность обретает коллекционирование исторических автографов. Одним из собирателей редкостей был известный астроном Мишель Шаль, который на тот момент руководил кафедрой геометрии Королевского Политехнического института в Париже, а уже в 1850 году стал членом Парижской академии наук. Поразительно, что такого знатока ввели в заблуждение подделки Дени Врэн-Люка. Причем изумляют даже не столько сами творения, сколько их огромнейшее количество, а также что все они были приняты за подлинники.

Дени Врэн-Люка родился в семье поденщика в Шатодене в 1818 году. С детства любил читать и подолгу пропадал в библиотеке. В 1852 году он уехал в Париж, где поступил на службу к некоему Летелье, чья контора работала с редкими рукописями. Летелье зарабатывал тем, что за большие деньги изготавливал фальшивые документы о титулах и знатном происхождении.

Именно там Врэн-Люка научился подделывать подписи и старинные письма. Например, он сфабриковал документы, которые подтверждали родство маркиза Дюпра с кардиналом Дю Пра, жившем в 14 веке. Виднейшие французские специалисты признали эти документы подлинными.

В 1861 году судьба свела Врэн-Люка с Мишелем Шалем, у которого были на тот момент трудности в академии наук. Дело в том, что его предшественник, спешно покидая свой пост, прихватил множество старинных рукописей и книг, являвшихся собственностью академии. Шаль решил, что для него дело чести собрать как можно большую коллекцию старинных редкостей. Врэн-Люка понял, что настал его звездный час. Он поведал о своем знакомстве с неким стариком, который обладал богатой коллекцией писем, автографов и рукописей, некогда принадлежавших графу де Буажурдену.

Шаль немедленно пожелал купить всю коллекцию, тем более что за письмо Мольера Врэн-Люка просил всего лишь 500 франков. Однако Врэн-Люка охладил его пыл: старик расстается с рукописями только тогда, когда подступает крайняя нужда. После этого Дени приступает к изготовлению фальшивых бумаг, писем и рукописей и продает их своему благодетелю. Между тем, он следит, чтобы в каждой порции проданных бумаг присутствовал по крайней мере один подлинный документ.

В июле 1867 года Шаль выступал в Парижской академии наук, где прочитал два письма: в первом, поэт Ротру высказывает мысль о создании в Париже Академии наук, а в ответном кардинал Ришилье одобряет эту идею. Из этого следовало, что Кольбер, министр Людовика XIV, считавшийся основателем академии, лишь реализовал мысль Ротру.

Врэн-Люка всегда обдуманно подходил к подделкам. Он изучал психологию человека, кому собирался их продать, выведывал его интересы и пристрастия. И тут расчет был точен, так как история основания академии многие годы была предметом догадок и споров. Письма были напечатаны в юбилейном сборнике академии, правда, в сноске высказывались сомнения по поводу их подлинности.

На очередном заседании Шаль прочитал два письма Паскаля химику Роберту Бойлю, датированных 1652 годом и провозглашавшего закон всемирного тяготения еще до открытия его Ньютоном в 1687 году.

Не менее интересной была переписка Галилео Галилея, также представленная Шалем. В своих письмах Паскалю, Галилей упоминает, что его зрение быстро ухудшается. Затем появляются письма на французском языке от 1643 года. Эти находки вызвали больше всего возражений, т.к. Галилей никогда не писал на французском, а также потому что было известно о слепоте Галилей уже в 1637 году.

Мишель Шаль вытался защитить свои позиции, заявив, что в Галилей на тот момент не был слепым, а лишь страдал от переутомления глаз и временной потери зрения, а также что любой ученый муж должен знать как минимум два языка, и письма, как правило, писал на родном языке адресата.

Следующая сенсация – письмо Паскаля Ньютону – вызвала активные протесты ньютоноведов. Оказалось, что если верить дате в письме, то Паскаль писал одинадцатилетнему мальчику. Но Врэн-Люка не растерялся и тут, он принес Шалю письмо, доказывающее, что Ньютон переписывался с Паскалем под чутким руководством своего ученого-наставника.

В 1869 году некий Вернер обвинил Шаля в том, что он извлекает фрагменты различных авторов и помещает их к себе в «письма». Была образована комиссия, которая это подтвердила. Но Шаль отказывался верить и несколько раз обращался во Флорентийскую академию, но получал точно такие же заключения. Все письма без исключения подложны…

К тому времени Врэн-Люка подделал более 27000 писем и автографов, за что получил от Шаля более 140 тысяч франков. Более того, он продал не менее 500 «бесценных» книг, которые он снабжал надписями их «прежних владельцев».

Что интересно, первоначально все измышления Врэн-Люка действительно приписывали Паскалю, Ньютону и другим. А самое главное, что слог поддельных рукописей признавался учеными мужами за неопровержимые доказательства подлинности. Нужно отдать Врэен-Люку должное за его выдумку и работоспособность, ведь он мог сфабриковывать до 30 автографов в день. Для этого требовалось обладать не только упорством, но и большими знаниями. Дени множество часов проводил в библиотеках, изучая материалы.

Врэн-Люка предстал перед судом и во всем признался, однако большую часть вины переложил на Мишеля Шаля, ведь тот мог относиться к делу серьезнее. Он просил суд о снисхождении – и не без успеха. Его мошенничество было наказано двумя годами тюремного заключения и штрафом в 25 фунтов.

Эта в высшей мере поучительная история стала основой романа Альфонса Доде «Бессмертный».

От Самарканда и до Дели. Именно таким будет наше сегодняшнее путешествие

Если взглянуть на гравюры эпохи Возрождения, то по правую руку от аллегорической фигуры Науки, среди множества величайших ученых, изображен Муххамад Тарагай Улугбек. Никто из астрономов в течение столетий не смог сравниться с ним в точности расчетов и наблюдений. Его звездные таблицы были настолько точны, что многие ученые сомневались в их подлинности. Кажется невероятным, что в 15 веке она была достижима еще до изобретения телескопа.

В 1908 году остатки обсерватории Улугбека были найдены российским археологом Вяткиным. Раскопки и исследования дали нам представление о том, что представляла собой обсерватория Улугбека.

На одном из самых высоких холмов Самарканда высилось одинокое круглое здание. Его высота достигала 40 метров, а диаметр превышал 50 метров. На крыше располагались небольшие приборы, в центре которых стоял главный инструмент – квадрант, представлявший собой вертикально установленную четверть круга. Радиус дуги превышал 40 метров. Большая часть инструментов находилась внутри обсерватории, в подземной траншее. Общая протяженность разделенной на градусы дуги этого вертикального круга превышала 60 метров. При помощи такого огромного инструмента самаркандские астрономы могли производить измерения с высочайшей точностью. С обеих сторон квадранта располагались помещения для наблюдения за Солнцем и звездами. Цоколь обсерватории был облицован мрамором, а арки и портал цветными изразцами. Внутри стены были покрыты схемами, картинами и изображениями небесных сфер. В здании также располагалась богатая библиотека, т.к. в те времена в ней трудились лучшие умы в сфере математики, философии, астрологии. А сама астрология была «царицей» наук.

нига Улубека «Новые астрономические таблицы» разошлась по всему миру. Ее перепечатывали и издавали в Лондоне, Париже, Флоренции, Женеве. Однажды она попала в руки индийскому магараджу Джайсингху II. Он был храбрым воином и уже в свои пятнадцать лет командовал джайпурскими конниками, но книги были его еще большей страстью.

Шли годы, время воин сменялось мирным временем, и Джайсингх возвращался в один из своих дворцов и вновь открывал растрепанную книгу Улугбека. При его дворе жили и работали величайшие астрономы и математики, множество видных умов того времени. Зная об образованности раджи мудрецы со всех сторон опустошенной войной страны стекались в его дворец.

В 1724 году Джайсингх начал строительство своей первой обсерватории. Грандиозное сооружение было построено в Джайпуре из белоснежного мрамора и красного песчаника. Представьте себе, как тянутся ввысь башни без окон, узкие лестницы круто изгибаются и стремительно уходят в ослепительное тропическое небо. Это и есть Джантар-Мантар.

Здесь Джайсингх и его помощники проверяли таблицы Улугбека. Оптические приборы того времени он считал недостаточно точными и поэтому решил построить огромные, высотой до 27 метров, неподвижные инструменты. Главным из них стал «императорский инструмент» - это солнечные часы и гномон. Гномон представлял собой 17 метровый треугольник, поставленный на катет. Лестница длиной 36 метров ведет по гипотенузе треугольника к его вершине и точно указывает на Полярную звезду.

В Джайпуре Джайсингх поставил солнечные часы для проверки расчетов своей обсерватории в Дели. Основание этих солнечных часов выложено циклопической кладкой, чтобы ничто не могло поколебать их циферблат, установленный параллельно плоскости экватора.

Но Джайсингх не учел, что невозможно предотвратить внутренние сдвиги и осадку огромных неподвижных инструментов – и спустя некоторое время приборами джайпурской обсерватории пользоваться уже было нельзя. И многотонный Самрат Джантра – самый большой инструмент Джайсингха II, поставленный некогда параллельно земной оси, – теперь только памятник, как и другие инструменты обсерватории Джантар Мантар.

Сегодня мы отправимся в Каталонию, по адресу:  Барселона, ул. Мальорка 401

Лет, может быть, через пятьдесят или сто, когда будет снесены окрестные дома, давая простор взгляду, Саграда Фамилия будет выглядеть такой, какой ее задумал Антонио Гауди: со всеми восемнадцатью башнями, 170-метровым Христосом и Девой Марией, евангелистами и апостолами. Строительство началось в 1882 году и до сих пор еще не завершено. Она должна была стать символом незыблемости католической христианской веры и объединить целый комплекс зданий, таких как школы и другие воспитательные учреждения.

Первоначально строительство начал Франциско дель Вильяр, но из-за разногласий отказался от этого проекта, а его место занял весьма набожный Гауди. Как художник абстракционист, охваченный внутренними порывами и эмоциями, он часто, без использования чертежей, хаотично выплескивал свои идеи, все время что-то перестраивая и меняя. Эта церковь стала для него смыслом жизни, и действительно, он посвятил ей 43 года. Среди разбросанных чертежей и строительно мусора он часто ночевал на стройке, он отдавал поистине всего себя.

По первоначальному проекту должна была быть построена неоготическая базилика в форме латинского креста, но Гауди полностью изменил структуру и форму здания, оставив только первоначальную планировку. По его задумке должно было быть построено 3 фасада: Рождество, Страсти Христовы и Воскресение, каждый из них бы венчали 4 остроконечные башни высотой до 112 метров, общим количеством – 12, по числу апостолов. Еще 4 башни по 120 метров должны были символизировать Евангелистов и окружать центральную 170 метровую башню, посвященную Иисусу. На ней должен был быть расположен крест. Гауди решил, что самая высокая башня храма не должна быть больше самой высокой горы в Испании – Монжуика. Как он сам выражался: "Я не могу поставить свое произведение выше, чем творение Бога".

Архитектор с любовью и вниманием отнесся буквально к каждому сантиметру храма. Декор здания поражает количеством деталей, продуманностью сюжетов, сочетанием стилей и переходов. Здесь сплелись воедино и готика, и модерн, и барокко, и даже восточное зодчество – все это становится абсолютно гармоничной композицией.

Со всей ответственностью и профессионализмом подходил архитектор к делу. При создании одного из библейских сюжетов «Избиение младенцев», он снимал слепки с мертворожденных младенцев, а для снятия слепков с животных усыплял их с помощью хлороформа.

В 1954 году строители приступили к постройке второго фасада – Страстей. Внутри этой части храма был открыт музей, хранящий чертежи, наброски и разработки самого автора. Саграда Фамилия по праву считается одним из самых известных долгостроев мира. Строительство ведется по-прежнему только на пожертвования, а также, из-за индивидуальной обработки и подгонки каменных блоков. В строительстве успело поучаствовать более 2 млн. человек.

Работы по строительству ведутся и по сей день и по предварительным подсчетам храм должен быть окончен к 2030 году. Но уже в 2010 он был освящен папой Бенедиктом XVI и официально был объявлен готовым к ежедневным богослужениям.

Все знают книгу Редьярда Киплинга "Книга Джунглей", но не все знают, что поводом для написания ее стал неповторимый и уникальный храм Ангкор-Ват. Итак, отправляемся в Камбоджу.

Существует легенда о происхождении Ангкор-Ват. В незапамятные времена, когда боги еще появлялись на земле среди простых смертных, в стране Индрапарасте жил принц Пра Кет Меалеа. Он был прекрасен и пользовался расположением богов, в особенности бога солнца Индра. Однажды, бог забрал его к себе на небо в свой великолепный дворец на вершине холма Меру, из которого Индра при хорошем настроении посылал на землю молнии и дожди, так необходимые земледельцам.

Принцу очень понравилось во дворце, ведь он являлся обителью богов и был потрясающе красив. Но Пра Кет не понравился небесным танцовщицам – полуангелам и полунимфам, а точнее не понравился его человеческий запах. И они смогли убедить Индру отправить принца назад, на землю.

Пра Кет был очень огорчен, мало того, что его ему сказали: «Братец, как-то нехорошо от тебя пахнет», так еще и заставляют расстаться с чудесным дворцом, к которому он так привык и так полюбил. Но Индру был добр, и видя горе принца, поручил архитектору богов Прах Пуснуку построить такой же дворец на земле. Как и дворец Индры, Ангкор-Ват был украшен пятью башнями и имел великолепное внутренне убранство, а строили его тысячи самых искусных работников под руководством божественных посланцев.

Ангкор-Ват, по праву, признан самым большим религиозным сооружением в мире. Не существует ни одной мечети или собора, которые могли бы посоревноваться с ним в размере. Сам храм стоит на платформе высотой 13 метров, под ней другая, площадью в один гектар, а по ее углам расположены четыре башни, которые соединяют галереи, они же ведут к центральному храму.

В святилище центральной башни, высящейся на 65 метров, царь Сурьяварман приказал установить статую бога Вишну, с собственным лицом. Ведь традиционно правители не только отождествлялись с божеством, но и считались его физическим продолжением. Храм своей формой напоминает гору, ведь она считается символом силы и величия. Весь ансамбль окружает два ряда стен с башнями и воротами, в итоге общая площадь составляет один квадратный километр. Каждый камень покрыт резьбой и барельефами.

Центральную галерею первого этажа длинной 600 метров украшают сцены воин, прекрасных танцовщиц и религиозных обрядов. Сюжеты этих гигантских каменных фресок взяты из мифологии – из «Рамаяны» и «Махабхараты». На одной из фресок изображены все боги, входящие в пантеон Брамы: Сканда, верхом на павлине, богиня богатства Кубера, Шива, Индра, Вишну и даже Яма. Кажется, что в камне оживают древние поверья и легенды.

Много воин вынес город Ангкор, неоднократно разорялся, покидался местными жителями, вновь отвоевывался и населялся. Конечно, далеко не все величие древности дошло до наших дней. Природа джунглей беспощадна к зданиям, стоит их покинуть, как уже через год побеги бамбука раздвинут плиты площадей, а лианы оплетут стены домов и зеленые пятна украсят крышу. Но Ангкор-Ват не сдался под натиском леса, потому что только поистине великие мастера могли могли возвести такое сооружение. Люди нашли и вернули к жизни город, который стал одним из крупнейших музеев мира, а его башни украшают национальный герб Камбоджи.

Ангкор – это не только одно из самых выдающихся творений человеческого духа, но и одновременно застывшая в камне история великой и своеобразной цивилизации.

Всех приветствую. Сегодня мы отправимся в колыбель цивилизации - Египет.

Ибрагим ибн Абдалла – под этим именем путешествовал по Среднему Востоку швейцарский востоковед Иоганн Буркхардт. После окончания обучения в германском университете он стал одержим идеей поиска истоков реки Нигер. Во время одного из своих путешествий по реке Нил в 1813 году он увидел среди песка три головных убора, которые принадлежали гигантским статуям. О своем открытии Буркхардт сообщил властям Каира, но местные шейхи запретили производить раскопки и рабочих найти оказалось невозможным.

Только спустя два года после этого итальянский путешественник Джовани Баттиста Бельцони получил разрешение на раскопки. Абу-Симбел представляет собой гору, в которой во время правления Рамзеса II были высечены два храма. Для начала давайте рассмотрим больший из них.

У входа были высечены четыре изваяния Рамзеса II, восседающие на троне. Они располагаются на фасаде шириной более 60 метров, по две с каждой стороны с высотой 20 метров и весом 1200 тонн. Поражает не только точность архитекторов, которые смогли повторить все статуи без единой ошибки, но и удачное расположение храма. Сооружение было высечено с восточной стороны скалы не случайно, дважды в год – в день рождения фараона Рамзеса II и в день его восхождения на престол первый луч солнца падал на урей короны, венчавшую статую правителя. После холодной ночи с восходом солнца резко повышается температура, вследствие чего происходит расширение треснувших камней. Данный процесс вызывал звуки похожие на пение или плач, которые только добавляли величественности храму. Возле ног этих статуй находятся скульптуры членов семью Рамзеса II – 67 дочерей и 111 сыновей.

Но давайте уже пройдем внутрь. Проход, ведущий в большой зал, охраняют восемь 10-ти метровых статуи, их облик также является обликом фараона. 3000 лет назад в свете факелов архитекторы смоги сделать этих гигантов абсолютно одинаковыми. В святилище восседают скульптуры тех, кому и был посвящен этот храм. Птах - бог искусства и ремесел, Ра – бог восходящего солнца, Амон – царь всех богов и сам Рамзес II на правах бога на земле. Статуи были расположены таким образом, что в дни рождения и восхождения на престол лучи солнца проникали внутрь храма и сначала попадали на лицо фараона, глаза которого вспыхивали блеском инкрустированных рубинов, затем только они освещали Амона и Ра. Птах же оставался все это время в тени. Данное представление разыгрывалось ежегодно, когда после торжественного ночного богослужения пред изумленными коленопреклонёнными людьми верховный жрец как заклинание повторял молитву и заклинал солнце явиться во тьме, а в точно рассчитанный момент лучи солнца выхватывали из тьмы статую фараона. Поистине, зрелище было чарующим и величественным.

Орнамент, украшавший потолок святилища, символизировал кару фараона для всех провинившихся, а изображение богини правды Маат означало, что кара заслуженна. Все это олицетворяло силу и мощь империи фараона, покорившего 11 царств и прожившего до 89 лет.

Второй храм посвящался возлюбленной супруге Рамзеса II – Нефертати. Для этого был реконструирован храм богини Хатор. Вместо старых изображений возникли нежные и прекрасные изваяния «божественной» Нефертати. Фасад храма обрамляли 6 ниш, на стенах которых высечены тексты, воспевающие богов, здесь же стоят 6 огромных статуй. Две из них посвящены богиням Хатор и Исиде, две другие богам Птаху и Амон-Ра, последние две Рамзесу II, как "богу" Верхнего Египта и Ему же, как "богу" обоих Египтов. Создается ощущение, что они вот-вот выйдут из скалы.

В 1960 году, при начале строительства Асуанской плотины стало понятно, что озеро Насер затопит множество населенных пунктов, а вместе с ними и эти храмы. Людей расселили, а вот на спасение памятников у правительства Египта денег не хватило. Более 50 стран откликнулись на просьбу о помощи. В итоге после длительных обсуждений был принят план шведских строителей – распилить храмы на блоки и перенести в безопасное место. И вот уже начиная с 1964 года и в течение 4 лет, специалисты ЮНЕСКО были заняты переносами храмов. Надо отдать им должное, вновь собранные блоки были идеально размещены, а места разрезов заделали так, что придраться было не возможно. Общая площадь нового комплекса составляет 2000 квадратных метров, а солнечные лучи по-прежнему освещают статую фараона внутри храма в день рождения Рамзеса II и в день его восхождения на престол.

Всем большое спасибо за чтение. Закончить хотелось бы цитатой Максима Горького :

Не зная прошлого, невозможно понять подлинный смысл настоящего и цели будущего.