Oskvernytel

НАЧАЛО

Где-то вдали за окном бабахают взрывы. Стекло иногда звенит, но держится в старой раме. Мы с боевыми камрадами тревожно переглянулись. Пендосов с улицы, как ветром сдуло. Значит, наши пошли на прорыв. Можно, в принципе, сматывать удочки. Но бабка все выставляет на стол угощения. Никому не хочется обижать такую гостеприимную хозяйку. Тем более, она достала из-под дивана трехлитровую банку крепкой, как мои мышцы, настойки.

Тепло, обильная еда и пережитый стресс сделали свое дело. Я начал клевать носом, откинувшись в старом скрипучем кресле. Валера захрапел на диване, приобняв винтовку. Очки сползли набекрень. И только Егорыч что-то зачесывает бабуле. Они закрылись на кухне. Часто доносящийся бабий хохоток, однозначно намекет, что нашему старому кое-чего перепадет. Меня чуть не стошнило, когда представил эту картину.

«Ох, старик, трах-тибидох-тибидох…» – сочувствующе подумал я, проваливаясь в сон.

Снится, что нахожусь в огромном супермаркете. Бесконечные ряды заполнены различными предметами военной экипировки. Чего здесь только нет. Я принялся сметать в телегу все подряд. Арбалет, кевларовый бронник, ПНВ, пулеметные ленты, коробки с патронами, маскировочные сети, наборы для выживания и стволы различных калибров! Взгляд упал на дальний стеллаж, и я тотчас вывалил половину барахла, чтобы освободить место. Настоящая базука! Бережно уложил ее в тачку, прихватив с собой несколько выстрелов.

Офигенно прибарахлился! Теперь найти бы кассу.

– Я могу вам чем-то помочь? – Раздался гнусавый голос за спиной.

Обернулся, намереваясь прогнать назойливого продавана, и мои короткие волосы зашевелились на голове. Передо мной мертвый черномазый в амерской форме. Из развороченной глазницы торчит рукоять моего десантного ножа. Забавный дресс-код в этом магазине.

– Эй, ниггер, где здесь касса? – спросил я, уняв предательскую дрожь.

– Оплату ты произведешь здесь, чувак, – ответил дохлый пендос. – И сейчас!

– Здесь и сейчас! – из-за полки с консервами вышел еще один мертвяк.

Я узнал его. Сам перерезал ему глотку недавно на окраине Кандалакши.

Вцепившись в ручку телеги, ломанулся прочь. Оглянувшись лишь раз, увидел и других мертвецов. Одни трупы бегут за мной с мрачными ухмылками на рылах. Другие скачут по стеллажам и потолочным балкам. Вспомнился фильм «Вий». Полки с товарами начали с грохотом опрокидываться. Но каждый раз я в последний момент успевал отскочить в сторону. Внезапно оказалось, что супермаркет исчез. Я бегу по ночному лесу. Позади воют мертвяки. А бежать все труднее. Тележка с припасами и оружием постоянно цепляет корни. Но не бросать же такое богатство?

Деревья вокруг стали увеличиваться. Я увидел, что увеличивается и тачка из магазина. Да нет, это начал уменьшаться я! Скользкая рукоятка стала такой огромной, что я просто свалился вниз и забежал в темную дыру под корнями старой ели. Где-то снаружи яростно орут мертвые пендосы, но здесь под деревом стало легко и спокойно. Я в безопасности. Они потеряли меня.

– Это я спрятал тебя, Санек! – тоненький писклявый голосок прилетел из темноты.

– Кто тут? – вскрикнул я.

– Твой друг, мухомор! – пропищало в ответ.

– Мухомор?

– Да, ты вытащил меня из-под снега… там было плохо думать… плохо размышлять о Вселенной… а ты впустил меня в свой Мир… за это я помогу тебе, Санек!

– Да ладно, чего уж там, – махнул рукой. – Ты тоже меня столько раз выручал.

– Конечно! Ведь мы друзья! Но я не смогу тебе помогать, если тебя не станет!

– В смысле не станет? А что такое?

– Ты должен проснуться! – панически запел Мухомор. – Проснись, Санек! Проснииииииись!

***

– Ы! У! А! У! Ы! Ы! Ы! – именно такие приглушенные звуки услышал я, когда пришел в себя после жуткого сна.

Странно гудит в черепной коробке. За окнами по-прежнему темень. Значит, я проспал совсем немного?

Невнятные звуки из-за прикрытой двери теперь сменили тональность, стали более пронзительны и отчаянны:

– А! А! А! Ы! А! А!

Во рту суше, чем на поверхности Марса. Гребанный сушняк! Попытался встать с кресла, чтобы налить воды из чайника. Не вышло. Какого хера? Мои накачанные безжалостными тренировками руки и ноги не слушаются. Потому что сурово связаны обильными мотками бельевой веревки. В этот миг я осознал, что сухо во рту от куска тряпки, который мне запихали в качестве кляпа. Голова мигом прояснилась ото сна. Я догадался, оханье за дверями – это Егорыч развлекается с бабкой. Но зачем эти сволочи связали меня?

Покрутил головой, осматривая темную комнату, и загадок прибавилось. Мой друг Валера исчез. А на полу валяется связанный Егорыч с приспущенными штанами. Вроде живой, судя по хриплому дыханию, но возле седой головы лужица крови. Что случилось? Напали враги? Пьяная потасовка? Хм… похоже на то. Валера поцапался с дедом из-за бабки, оглушил его прикладом «Вепря»… кстати, вот он валяется рядом на полу. Ну почему некоторые люди вытворяют лютую дичь в бухом порыве чувств?

Двигая своими сильными, как гидравлические тиски, челюстями, я начал пережевывать вонючую тряпку. Освободив зубы, смогу разгрызть веревку. Во мне бурлит жажда мщения за подобный беспредел. Валера, конечно, друг, но такой херни я обычно не терплю. Егорыча, блин, пожилого человека, чуть не прибил из-за дряхлой манды. Пусть теперь пару раз получит по хлебальнику, засранец!

Внезапно в дверь позвонили. Неужели патруль пендосов? Траханье в комнате стихло. Шлепки по полу и скрип половиц – карга почапала в прихожею. Ну все, попаду в плен к этим гадам, а у меня даже гранат нету, чтобы забрать с собой в Валгаллу парочку ублюдков. В этот момент я не догадывался, как же сильно ошибался. И что через несколько минут буду жалеть о том, что к бабке пожаловали отнюдь не старые добрые американские вояки.

Инстинкт выживания подсказал притвориться спящим.

– Ну чего, Бусинка, опять развлекашься? – донеслось из прихожей.

– Слава богу, попались бестолочи местные, партизаны, – ответила бабка. – Мне одной троих много, вот и вас позвала. Проходите гости дорогие!

– Обездвижила хоть? – другой голос.

Сколько их там, блин?

– А как же! Все сделала, как надо, Владыка Света!

– Ну да, кхех, ты же первая мастерица по бандажу в нашем кружке… показывай уже наши призы! Ох, сейчас порезвимся, отведем душу! А утром Хозяевам сдадим.

Меня пробил ледяной озноб. Кто все эти люди?

– Только, чур, очкарик мой! – предупредила хозяйка квартиры. – Я с ним не закончила еще. А с этими делайте, что хотите.

В комнату вошли двое. Сквозь полузакрытые веки я разглядел их. Один – высокий костлявый старикан с нездоровым блеском в глазах. Вторая – тетка под стать, с печатью всех возможных пороков на лице.

– Вот этот хорош, правда, Владыка? – хихикнула бабка, указывая на меня. Я, честно говоря, охренел от ее наряда. Дряблое тело перетягивали во всевозможных местах кожаные ремни с пряжками. Тошнота подкралась к горлу от этого зрелища.

– Твоему вкусу я всегда доверял, Бусинка, – кивнул Владыка. – Иди же, оставь нас.

Извращенцы задернули шторы, включили свет. Старикан принялся раздеваться, а тетка включила магнитофон. Я вздрогнул от чудовищного насилия над моими ушами. Потому что запел Филипп Киркоров. Стоило ли пережить ядерную войну и уничтожение большей части человечества, чтобы услышать это исчадие отечественной эстрады?

От этой мысли я совсем приуныл. А мужик, между тем, достал из саквояжа кожаную сбрую для себя и подруги. Пританцовывая под: «Зайка моя, я твой зайчик…» они облачились в эти содомитские наряды. Старый хрен натянул на голову кожаную пилотку, хищно поглядывая на меня. Кляча надела черную фуражку.

– Разогрей меня, Лида! – велел пожилой озорник, подставляя зад, обтянутый в кожаные труселя с вырезами на булках.

Лидия как раз закончила приделывать цепочки к соскам, поправила фуражку и принялась хлестать Владыку.

Ну, твою ж мать! Стоило только забыть об осторожности, и попали в переплет! У меня, в принципе, появились догадки насчет своей роли во всей этой херне. Проверять их я, конечно, не собираюсь. На форумах по выживанию, в апокалипсических фильмах и учебных методичках ничего не рассказывалось про такие случаи. Меня не готовила к этому судьба.

Зубы уже почти перегрызли кляп. Если освободить хотя бы одну руку… гадство, револьвер опять куда-то делся!.. но рядом мой рюкзак. Наверху, я знаю, лежит термос. Тяжелый стальной советский… то, что надо, чтоб испортить праздник проклятым извращенцам!

Из соседней комнаты даже сквозь музыку слышны отчаянные вопли. Держись, Валера, сейчас я приду к тебе на помощь! Наконец-то удалось разгрызть тряпку. Хорошо, что вставил новые зубы перед Большим Песцом. Металлокерамика – вот настоящий друг выживальщика!

– О, да, Лидочка! Не останавливайся! – стонет хрыч. А я грызу веревку на правом предплечье. Почти удалось справиться, когда тетка засекла мои движения. Глаза ее расширились, губы сжались в гримасе негодования. Я замер, лихорадочно соображая, что теперь делать.

– Еще! Я почти готов! – нетерпеливо крикнул старикан.

– Владыка, твое мясо сейчас освободится! – ответила Лида.

Он повернулся ко мне и нехорошо усмехнулся, затем сказал:

– Так даже лучше. Люблю, когда рабы сопротивляются! Давай, ты первая им займись, а я понаблюдаю. Только аккуратней, вон как недобро смотрит!

Она открыла сумку и достала длинный продолговатый предмет. Но это было не то, о чем я подумал вначале. Тетка улыбнулась, обнажив большие желтые зубы, и нажала кнопку. Щелкнуло электрическим разрядом. Сучка решила потыкать в меня шокером? Пошла ко мне, тряся отвисшим выменем. Остановилась.

– Владыка, мне страшно. А вдруг, мясо кусается?

– О, не бойся! Сейчас наденем на него вот эту штучку. – В руках ублюдка шарик на кожаных ремешках.

– Откуда у тебя это, Владыка? Секс-шоп ведь не работает с начала войны.

– Это подарок от сержанта Монтгомери, – хихикнул мерзавец. – Ты не представляешь, что он со мной проделывал…

– Ну, так хватит болтать, помоги мне! – прервала Лида.

– О, конечно, сейчас…

Флэшбек

Мы с пацанами шли домой после уроков, когда я заметил на земле эту штуку. Бутылка «Балтики №6», выпитая на троих, прибавила позитивных эмоций, хотелось приключений.

– А давайте кому-нибудь наваляем? – предложил Серый. Он был самый тупой и отмороженный в нашем 7 «Г».

– Да ну нахрен, – возразил Лысый. – Мы, блин, и так на учете в детской комнате милиции. Лучше пошли с девками из двадцать второго дома в подъезде посидим.

– Точняк! Я там Дашку в прошлый раз за титьки мацал!

– Да не гони!

– Я тебе Отвечаю! А она меня трогала за…

– Зырьте, ребзя, чо нашел! – воскликнул я.

– Чо это? – спросил Лысый.

– Фу, гавно какое-то, – сказал Серый и заржал.

А я продолжал рассматривать небольшой параллелепипед из черно-белой пластмассы с торчащим проводком. Лысому почему-то не терпелось рассмотреть мою находку. Он протянул хапалку. В этот момент мои пальцы сжали с торцов этот предмет. Раздался щелчок. Кореш вскрикнул, а мне в пальцы отдало электрическим разрядом. Прикольная штука! Я еще пощелкал несколько раз, наблюдая искру на конце проводка и ощущая приятное напряжение.

– Дай мне тоже! – потребовал Серый.

– На, держи, фигле, – усмехнулся я, и когда болван протянул руку, снова нажал.

– Ай, блин! – завопил этот мудак. – Че это за хрень такая?

– Ваще мудно… – сказал Лысый, заворожено глядя на приколюху.

– Дай мне до завтра, Саня, – взмолился Серый.

– Ага, щас, – ответил я. – Сам поприкалываюсь.

– Ну че ты, как падла-то? Повелся что ли?

– Ваще не по-пацански поступаешь, – подтвердил Лысый.

– Да идите вы нахер! – Я зашагал прочь.

Двумя друзьями в моей жизни стало меньше.

С тех пор я подсел на электричество. Разряды вызывали во мне целый вихрь офигительных эмоций. Мог сидеть и целыми часами щелкать этой хреновиной. Позже узнал, что это – пъезоэлемент от зажигалки. Со временем мне стало не хватать такого хиленького напряжения. Я начал браться за оголенные провода в подъезде. Проворные электроны пробирали все мое нутро, и я шел на уроки, заряженный позитивом. Годы спустя, когда появилась машина, проделывал это и с аккумулятором. Мне так не удалось завязать. Да и зачем бросать привычки, которые приносят радость?

***

Оскалив зубы, я зарычал, когда они приблизились. Напряг мускулатуру, чтобы ослабить веревки.

– Ты посмотри, еще трепыхается! – засмеялся старый хер. – Эй, животное! Сейчас мы наденем на тебя этот намордничек!

– Вам смерть! – крикнул я.

– А-ха-ха! Как смешно! Лидок, ну-ка, дай ему разряд!

Шлюха заулыбалась и ткнула шокер в плечо. У-А-А-А! Тысячи вольт пронзили мой безупречный организм. Какой кайф! В огромных количествах стал выделяться адреналин. Под действием гормонов я ухватил зубами Лидкину цепочку и рванул что есть дури. Та заверещала, схватившись за оторванные соски. Электрошокер выпал из рук. Подкинул его носком ботинка, перехватил зубами и вонзил в старика-извращенца. С удовольствием я наблюдал, как его колотит, как отвалился прокушенный язык, как лезут из орбит глаза и дымятся волосы. В этот момент, пока отвлекся на Владыку Света, на меня прыгнула тетка. Все той же цепочкой стерва принялась меня душить. Она довольно умело пережала сонную артерию. Начало темнеть в глазах. Вот гадство...

Шатаясь, поднялся главный ублюдок с торчащими во все стороны волосами. Ни слова не говоря, метнулся к сумке и достал мерзкий ржавый кухонный тесак. Через секунду я понял, что это не ржавчина. Кажется, мне хана…

С грохотом взорвалось оконное стекло, обдавая комнату миллионами осколков. Внутрь ворвался ледяной ветер и быстрая фигура в белом камуфляже. Короткой очередью из АК срезало престарелого извращенца. Моя широкая шея освободилась из удушающего захвата. Сука, громко причитая, побежала к выходу. Спаситель перевел трещетку в одиночный режим и снес ползатылка проклятой БДСМщице.

Затем он отстегнул спусковое устройство от троса, подошел ко мне и снял ПНВ с маской.

– Привет, бедолаги! Маски-шоу заказывали? – Я не поверил своим глазам – это же Игорь! Выходит, он не предатель?

– Ты как нас отыскал? – спросил я, пока мне срезали веревки.

– По тактическому планшету, боец. Всем же датчики выдали перед операцией. Есть живые еще?

Я вздрогнул. Что там с моим друганом? В этот момент в комнату зашла бабка с поднятыми руками.

– Не стреляйте, Христа ради! – заголосила она. – Я же старая одинокая женщина, мне тоже хочется любви!

– К стене тварь! Лицом к стене! – заорал Игорь.

Вслед за ней в комнату проковылял полуголый Валера.

– Ты как, друган? – спросил я.

– Дайте мне ствол! – закричал он. – Где моя пушка?!

В этот момент старуха с романтичным погонялом Бусинка нагнулась к дивану, что-то достала. Это я отметил краем глаза. Повернувшись, увидел у нее на плече базуку! Злобно ухмыляясь, ведьма направила базуку на Игоря.

– Ложись! – закричал я, прижимая уши ладонями.

С ревом снаряд вырвался из широкого ствола, снес нашего командира и улетел в окно. Хату заволокло пороховыми газами, но я успел нашарить свой рюкзак. Взяв то, что нужно, я прыгнул к бабке и опустил термос на безобразную черепушку. Треск ломаемой кости доставил невообразимое удовольствие. Закатив глаза, тварь шлепнулась на пол.

– Ну, капец, наделали шуму… – произнес я. – Вставай, друган, надо валить отсюда!

Продолжение следует...

Моя группа ВК

НАЧАЛО

Со стороны леса двигались стайки зеленых огоньков. Наши, похоже, не стали меня дожидаться. Я быстро обшарил мертвяков. Забрал сухпайки и рацию. Она, тут же ожив, затараторила отрывистыми пендосскими командами. Гнусавый голос в моей башне услужливо переводил:

– Сержант Монтгомери! Группа Дельта-Браво, вашу мать! Доложите обстановку! В вашем секторе замечено движение! Ответьте! Высылаю подкрепление!

Ударом массивного ботинка раскрошил к чертям рацию. Кажется, сейчас начнется месиво. Перевернув дохлого сержанта Монтгомери, снял бронежилет. Ништяк, какой легкий! Тут же надел амерскую броню. Теперь я неуязвим для шальных пуль!

Подтянулись наши. Свистнул им условным сигналом.

– Ну, ты даешь, Саня! – воскликнул Валера, увидав трупы. – А я уж грешным делом подумал, тебя убили, ты все не возвращался.

– Лихо, хлопец! – усмехнулся дед Егорыч. – Прикончил фрицев клятых! Хотя, я в сорок втором и не таких уделывал, хех…

– Какие фрицы, Егорыч? – возразил Валера. – Это же «гости» из Америки.

– Как какие? – старик проморгался, всматриваясь в форму убитых. – Я, поди, ещщо из ума не выжил. Вон, нашивки армии «Лапландия», тридцать шестой горный корпус, растудыть его налево! Уж сколько я немчуры этой навидался в войну!

Валера наклонился ко мне и тихо произнес:

– Походу, наш Егорыч перебрал лишнего.

– Похрен, что ему там мерещится, – ответил я. – Лишь бы убивал этих гадов.

– Эхе-хэй! – Дед расправил грудь и потряс ружьем. Борода его топорщилась, а в глазах блестел яростный огонь. – Я, как лет на сорок помолодел! Хороший чай у тебя, Санек! Голыми руками фрицев рвать готов.

– Во, видал, – усмехнулся я.

– У меня тоже с чая этого, что-то не то в голове творится, – признался друг. – Я как со стороны себя вижу. Все, будто в игре, где я управляю персонажем. Чем-то «Контр Страйк» напоминает.

– Ну, это нормально. Может, сегодня и ты налупишь фрагов.

– Мне прямо не терпится.

Жесткий толчок в плечо прервал наш разговор.

– Что это такое? – Игорь зло таращился на меня, тыча стволом «Абакана» в мертвецов.

– Враги, сэр… тьфу ты, товарищ командир.

– Сам вижу. К чему такая жестокость? Я же приказал просто разведать обстановку.

– А что смотреть на них что ли? – удивился я.

– Здесь приказы отдаю я, – скрипнув зубами, сказал Игорь. – Сброд необученный, бляха…

– Ясно, товарищ командир… кстати, я по рации слышал, что амеры послали сюда подкрепление!

– Ты что, понимаешь английский? – подозрительно спросил сержант.

– Ну, так немного…

Зыркнув недобрым взглядом, он приказал:

– Так всем рассредоточиться! Сюда движется противник! Огонь по моей команде. Тела убрать!

Все забегали, как ужаленные. Волнение предстоящей схватки охватило отряд. Трупы запихали в щель между гаражами. Игорь с несколькими людьми залегли наверху. Я с Валерой и Егорычем спрятался за мусорными контейнерами. Крысы, пировавшие тут, шмыгнули в разные стороны. Усатый и остальные затаились кто где. Улица выглядит пустой. Шум мотора. Из-за дальней пятиэтажки, слепя фарами выехали две пендосские легкие бронемашины с пулеметчиками на крыше. Я смотрел на них своим холодным взором, лаская гранату в ладони.

Вражеские «Хаммеры» остановились прямо напротив.

Почему наш контуженый командир не отдает приказ в атаку?

Нас же засекут! Вдруг у них есть теплодетекторы? Мое воображение тут же нарисовало картинку, как пендос на крыше броневичка разворачивает в нашу сторону гребаный пулемет «М60D», как смертоносные разрывные пули прошивают ржавые мусорные баки и бренные тела меня и моих друзей. Я не мог допустить такого безобразия. Граната в руке так и просится в полет. А враги, похоже, что-то заметив, начали орать на своем языке. Переводчик в моей голове куда-то пропал, и я различал лишь «фак» и «щит»…

Вот взревели их моторы. Один «Хаммер» начал сдавать назад. Захватчик на крыше, взбледнув лицом, зажал в зубах окурок и стал наводить на нас дуло пулемета. Вот черт! Я не мог это больше терпеть. Рука стремительным движением запустила гранату прямо в пулеметчика. Бах! Взгляд с удовольствием проследил замысловатые траектории ошметков вражеского солдата. Началась пальба. Наши стреляли из своих укрытий. Пендосы повыпрыгивали из «Хаммеров», думая, что по ним зарядили из РПГ.

Валера возился с Вепрем. Егорыч отстреливал конечности неудачно высунувшимся янки. Те что-то орали, похоже, вызывали подмогу. Распрямившись, я встал во весь рост, достал из разгрузки пару гранат, щелчком выдернул кольца и броском, которому бы позавидовал Майкл Джордан, отправил гостинцы по параболической траектории прямо в скопища врагов.

Есть трехочковый!

– Хорошая артподготовка! – прошмакал Егорыч. Затем примкнул к своему древнему ружью штык и побежал. – В атаку! Ураааа!!!

Я понесся следом, как Робокоп, сканируя окрестности через прицел Сайги. Остальные бойцы только начали робко высовываться из своих укрытий, как все было кончено. Старый лесничий, вовсю орудуя штык-ножом, добивал раненых.

– Ну что за безобразие! – выругался Игорь. Когда он успел слезть с гаража? – Вся операция летит к чертям! Как мы теперь скрытно пройдем на позицию?

– Простите, сержант, – мне, правда, было немного стыдно. – Руки чесались.

– Ладно, – махнул рукой командир. – Моя вина, не донес суть нашей задачи… не ожидал такой прыти от вас, разгильдяев и деревенщин. Надо захватить ТЭЦ, там их основная база… любят тепло, суки! Мы выйдем на точку и начнем отвлекающий бой, когда основные силы осуществят штурм. Теперь ясно?

– Да… Так точно… – отвечали бойцы.

– В городе только патрули, с ними в бой не ввязываемся, скрытно обходим! – велел Игорь. – И здесь двадцать тысяч мирняка, не надо здесь взятие Берлина устраивать. А теперь за мной! Знаю, как дворами пройти.

***

Мы побежали, словно стая некормленых волков. Холодными серыми тенями скользим через огороды. Перелезаем ограды, скачем через сугробы и прячемся во тьме, завидев фигуры врагов. Чай еще действует. Усталости нет. Пар изо рта застывает в воздухе замысловатыми фигурами. Усилием воли заставляю себя не залипать над глюками. Впереди Цель. Я чую ее приближение. И смертоносное дыхание опасности. Мы убьем всех негодяев! И освободим этот город от зла! Если хватит патронов, конечно.

Игорь велел остановиться. Осторожно выглянул из-за угла. Все чисто – показал он специальным жестом солдат.

– Занимаем позиции на той стороне улицы, в развалинах, – тяжело дыша, сказал командир. – Ведите огонь по воротам и КПП в конце улицы. А я пока доложу нашим, что мы здесь.

– А можно отдохнуть немного? – спросил кто-то.

– Пристрелю! – прорычал Игорь.

Эта улочка упирается прямо в ТЭЦ. Там база пендосов. Кочегарят вовсю. Видно мощные клубы дыма и пара, вырывающиеся из труб. Слева вдоль улицы торчат безжизненные хозяйственные строения. Справа – пятиэтажка. Мозг тут же родил клевую идею. Я гений.

Ухватив за ворот тулупа шустрого Егорыча, я жестом велел следовать за мной. Валера и так не отставал. Мы скользнули вдоль стены пятиэтажки. Мне хотелось пробраться внутрь, чтоб залезть на крышу. Мое детство прошло в таком же доме, и я помню, что выходы на крышу есть в первом и последнем подъезде. А если пендосы нас обнаружат, можно быстро спрыгнуть в эти гигантские сугробы.

Шумное пыхтение и голос сзади оборвал мои тактические измышления:

– Ребята, подождите! Можно мне с вами?

Я обернулся. Тот самый мужчина с седыми усами, который помогал вешать Джона Сноу. Вид не ахти. Дядька явно пренебрегал тренировками. Шапка набекрень. Тащится, держась одной рукой за грудь, другой – волочит по земле ружье.

– Да, конечно, – сказал я. – Мы на крышу, а ты прикрывай вход в подъезд.

– Блин! – воскликнул Валера. – Заперто! Здесь домофон!

– Давай шмальнем в замок, – предложил я.

– Сталь добрая, может срикошетить, – вмешался старче.

– К чему эти радикальные меры? Давайте просто позвоним в одну из квартир. – Усатый вновь проявил сообразительность.

Я нажал наугад одну из кнопок. Спустя минуту из динамика домофона послышалось недовольное кряхтенье и сварливый голос:

– Кто там приперся?

– Откройте дверь, пожалуйста…

– Я щас открою! Я щас так открою! Шастают среди ночи тут всякие! В комендатуру буду звонить!

Вот черт! Нарвались на полоумную бабку. Я уже собирался поменять свой план, когда Усатый сказал:

– Женщина, откройте! Мы из ЖЭКа, водопроводчики!

– Ааа… ну так сразу бы и сказали... а то я думала, наркоманы…

Дверь, наконец-то, отворилась.

Валера и Егорыч шмыгнули в подъезд. Я обернулся, заценить обстановку. Большая часть отряда побежала на другую сторону, намереваясь занять позиции среди полуразрушенных промзданий. Усатый подмигнул и показал большой палец. Я кивнул. В эту секунду… вжух! – и его голову разнесло на куски. Черт! Со стороны ТЭЦ заработали пулеметы. В шоке присел, вытирая защитные очки от кровищи. Пацанов, застигнутых врасплох посреди улицы, терзают разрывные пули. Кажется, никто не добежал до спасительных укрытий. Вокруг свистят рикошеты. Неожиданно кто-то схватил меня за ноги и втащил в подъезд. Спасибо, друзья.

– Всех положили фрицы! – вздохнул Егорыч, осторожно выглянув наружу. Вражеская пуля тут же оторвала ему крыло шапки-ушанки.

– Не высовывайся, они нас видят! – простонал Валера.

Дьявольская догадка пронзила мой блистательный ум. Нас же заманили, как ягнят на бойню! Походу, командование и этот сраный Игорь работают на америкосов… вот сучары, блин! Я выхватил револьвер и до боли сжал рукоять. Валера с тревогой уставился на меня. Подавив ярость, убрал оружие. Нужно выбираться отсюда. А с предателями разберемся позже.

– За мной! – Я вихрем понесся вверх по лестнице.

– Мы куда, на крышу? – спросил Валера?

– Нет. Опасно. Снайпер работает. Через хату какую-нибудь и на ту сторону дома!

Тут открылась одна из дверей, и на площадку вывалилась бабка. Хотя, может и не бабка… но рубеж бальзаковского возраста она оставила далеко позади.

– Госспади! Солдатики! А я-то думала, что за водопроводчики в два час ночи…

– Не серчай, красавица, – вклинился Егорыч. – Помоги лучше схорониться нам.

– Ну, входите, коль не шутите… – На бабенцию подействовала грубая лесть деда. – У-у-у, снега натрясли окаянные, сейчас затру…

Я метнулся через квартиру к окнам, едва не наступив на двух котяр. Еще несколько с мявом бросились врассыпную. Ну и вонища, блин! Хотелось смахнуть на пол всю хренотень с подоконника, но из уважения к сединам делать этого, конечно, не стал. Короче, начал аккуратно убирать на пол горшки с фикусами. Натерпелась, наверно, бабка от оккупантов.

– Валерыч, помоги.

– Вы что творите, ироды?! – завопила жертва оккупации. – А ну, разувайтеся! Весь ковер мне истоптали!

– А ты, любезная, не голоси, – елейным голосом произнес Егорыч. – Мы в оконце сейчас сквозанем, и только нас и видали. Даю благородное слово старого солдата. На-ка вот отведай лакомства лесного!

С этими словами дед вытащил из-под тулупа кусок копченого, судя по запаху окорока. Только сейчас я понял, насколько голоден. Чертов старый ловелас!

– А как звать-то тебя, служивый? – вновь оттаяла бабка.

– Егорычем кличут, – приосанился дед, расправляя усы.

– Тихо все! – воскликнул вдруг Валера.

– Че такое?

– Там что-то едет!

Я прислушался. А ведь точно. Мой обостренный выживанием в лесной тиши слух различил гул тяжелой техники. Комнаты квартиры выходят на обе стороны дома. Мы с Валерой бросились к противоположному окну. Аккуратно высунув часть лица из-за шторки, я с горечью поглядел на мертвых бойцов нашего отряда. Даже не успел толком никого узнать, а уже все мертвы. Из ворот ТЭЦ тянется колонна броневиков. За ними, пригибаясь, семенят пендосы, ощетинившись во все стороны автоматическими винтовками.

– Группа зачистки, твою мать… – процедил я сквозь зубы, грязно выругался и убрал свой фейс от окна, пока не запеленговали.

– Ой, нельзя вам сейчас идти, – сказала бабка. – Сами пропадете и на меня беду накличете.

– Мадам дело говорит, – Егорыч по-хозяйски уселся на диван. – Переждем здесь, может, уберутся гестаповцы?

Меня совсем не привлекает перспектива даже минуту находиться в этой засраной конуре. Но… что поделаешь – расклад не в нашу пользу. А мы выживальщики и обязаны выжить.

– Останемся тут, пока все не уляжется, – нехотя произнес я.

Валера печально вздохнул, поправляя очечки.

– Ну, красавица, накрывай поляну! – потирая ладошки, сказал наш ветеран. – Найдется ж у тебя чего пожевать?

– Найтись-то найдется… – старая перечница кокетливо закатила зенки. – Да мало еды-то. Щас пожрете все, а чем я кошек кормить буду?

Егорыч с минуту пристально смотрел на нее, потом сказал, понизив голос:

– Не беспокойся, хозяюшка. Отблагодарим, как надо.

– Ну, шутник! – захихикала карга, но на кухню все же отправилась.

Не могу больше наблюдать этот гребаный цирк. Ушел в прихожую и уселся на табурет. Вдруг враги начнут прочесывать подъезды? Мои пальцы привычно заряжают и разряжают револьвер. Это здорово помогает успокоить истерзанные нервы. Если вражины будут подниматься по лестнице, устрою им теплый прием, как в фильме «Брат-2». Жаль, конечно, что гранаты закончились.

Продолжение следует...

НАЧАЛО

После небольшой мотивирующей речи, нас разбили на отряды. Нашим сержантом стал какой-то Игорь из Саратова. Мне он сразу не понравился. Напыщенный больно, разговаривает со всеми, как с говном. Грохнуть его что ли во время атаки?

– Так, в колонну по одному и за мной! – приказал Игорь, сплевывая в снег.

– Зачем? – задал вопрос Валера.

– Так велено. – Он схаркнул еще раз. – Выдам спецсредствА.

– Так у нас же все есть.

Командир смерил группу презрительным взглядом.

– Валера, не муди, – сказал я. – Халява же!

Попетляв среди палаток, мы вышли к пункту выдачи снаряжения. Интересно, что мне выдадут? Я бы не отказался от нескольких сотен патронов. Но реальность оказалось более жестока.

– Держите! – он кинул нам какие-то тряпки.

– Что это за хрень? – возмутился Степан.

– Надевайте живо маскхалаты и выдвигаемся!

– Эй, а как я буду магазины из разгрузки доставать? – не унимался усач.

– Дырки прорежь.

Я разглядывал унылую обнову.

– Блин… товарищ, командир, – сказал Валера. – А можно мне другой выдать?

– Что такое? – побагровел Игорь.

– Этот не стиранный даже! Я такой точно не надену!

– Да, да! – раздавались со всех сторон возмущенные голоса. – Вы из какой сраки достали это белье? У меня даже не белый!

– Проблемы, Игорян? – Подошли несколько мощных автоматчиков.

– Да нет проблем, сейчас к стенке всех поставим, как дезертиров.

– Друзья, – вскинул руки усатый, – посмотрите, можно пошоркать эти прекрасные маскхалаты об снег! Они же просто немного пыльные.

Что-то недовольно бурча, все стали напяливать маскировочные костюмы под насмешливыми взглядами гребаных вояк. Я пообещал себе выкинуть при первой же возможности мерзкое тряпье. На мне и так офигительный зимний охотничий костюм. В конце концов, насрать на эти мелкие неприятности. Мы ведь скоро будем убивать пендосов! Я представил, как сношу бошки вонючим янки из своего мега-револьвера, и в моей бурной душе поселилось спокойствие.

– Да, и вот еще что, – сказал сержант. – Всем взять вот это и носить при себе.

Я повертел в своих сильных пальцах маленькую пластиковую коробочку с мигающим диодом.

– Это, чтобы данные о местоположении вас, бестолочей, поступали на тактический планшет командования.

Выехали через полчаса во главе колонны. Откуда-то прибежал Егорыч. Видать, успел накидаться, так как собрался запеть очередную песню, но под грозным взглядом сержанта заткнулся и запрыгнул в свое корыто. Мне на буксир подцепили еще несколько боевых лыжников. Посмотрев по сторонам, я заметил за каждым снегоходом такие прицепы. Толково придумано, восхитился я. Не у каждого же есть техника для передвижения по приполярным снегам.

Вскоре выбрались из леса на заснеженную дорогу. Скорость движения увеличилась, и это радует. Только тревожит, что едем открыто. Неужели противник не выставил блокпостов на подъездах к городу? Тут два варианта: либо наше командование такое тупое, либо уже все давно разведано. Ладно, зачем забивать голову всякой ерундой перед боем? Мы поднялись на пологую сопку. Игорь приказал остановиться. Я посмотрел вниз и ахнул. Кто-то из бойцов негромко выругался. Еще бы – там внизу сверкает электрическими огнями городок. Кандалакша. Казалось, не было никакой ядерной войны. Так мирно все выглядит. Светятся окна пятиэтажек, горят на улицах фонари. Даже ездят по дорогам редкие автомобили. Сколько же тут мирных жителей? Неужто они все работают на сраных амеров? Или тут процветает рабство? Разберемся во время боя.

– Слушай мою команду! – прервал мои размышления сержант. – Технику спрятать в лесу! Окопаться и ждать команду на штурм!

Копать в снегу легко. Мы быстро вырыли себе большую яму. К нам с Валерой присоединился Егорыч. Остальные выживальщики выглядывали их своих ощетинившихся разнокалиберными стволами укрытий.

– Ты видел это? – спросил меня Валера. – Настоящий островок жизни!

Я кивнул.

– Я тут подумал, – продолжил он, – может, после… ну, как все закончится… переехать сюда с семьей? Надоело в бункере сидеть. Квартира, наверно, найдется свободная. Дети в школу пойдут. Жена, может, на работу устроится…

– А тещу куда? – я усмехнулся. – В престарелый дом?

– Ага, щас… ей уже на погосте прогулы ставят! Надеюсь, потеряется где-нибудь по дороге…

– А я не хочу в город, – сказал я после недолгого молчания. – Ну его нах! Там же, всяко, работать придется, а от работы, как ты знаешь, кони дохнут. Лучше в лес вернуться, там настоящая свобода. Только запасы надо пополнить, а то ништяки заканчиваются.

– Что-то зябко стало, сынки, – прокряхтел Егорыч, протирая тряпочкой свою винтовку Мосина.

– Точно, за тридцатник давит, – шмыгнул носом Валера. – Сопли в носу замерзают.

– А шо ж это не найдется разве чего для сугреву, хлопцы? – спросил хитрый дед.

– Даже если б было, без обид Егорыч, но тебе хватит, – сурово ответил я. – Ты ж весь день разогреваешься.

– Шо, уж спросить нельзя? – обиделся старче. – Эх, молодежь, никакого уважения к ветеранам…

– Бухать не будем, учует еще этот сержант проклятый… а вот чайку попить можно! – С этими словами я достал из рюкзака термос. – Давайте ваши кружки!

– Каким-то говном отдает, – поморщился Валера, отхлебнув пышущий паром напиток.

– Фирменный рецепт, – подмигнул я. – Это пуэр. Всего одна пачка его осталась.

– Плесни-ка еще, деду, – Егорыч протянул свою кружку. – По нраву мне твой чаек!

Мы уже допивали, когда нарисовался наш сержант.

– Чаи гоняем? – грозно зыркнув, спросил он. – Всем подъем! Выдвигаемся! Идем пешком! Огонь только по моей команде!

Я выпрямился, как пружина, чувствуя разбегающуюся по телу легкость, и присоединился к хищно бегущему отряду.

Внизу призывно сияла Кандалакша.

***

Командир послал вперед, и я ползу, как голодная ящерица по снегу, сжимая нож в своей твердой и могучей правой руке. Отличный кинжал, выточенный из рессоры, вселяет веру в исходе дела. На въезде в город, возле пятиэтажки патруль – три пендоса. Сам я скрылся в тени гаражей. Мои обостренные органы восприятия сканируют опасную обстановку. Правда, немного отвлекают голоса в голове и призрачные тени духов, мелькающие в поле зрения. Вокруг каждого врага горит ярко-красная аура. Отлично, значит, не убью случайно ни в чем не повинных людей.

Подкрался уже так близко, что слышно беспечную незатейливую речь заморских «друзей». Хотя английский я знаю более-менее по фильмам и сериалам, но сейчас, благодаря мухоморному чаю, в голове что-то щелкнуло, и поверх английской мовы наложился гнусавый голос переводчика с видеокассет девяностых:

– Сэр, как долго нам еще торчать в этой дыре? Я скучаю по своей семье и ферме в Алабаме…

– Бобби, ублюдок, заткнись, мать твою, или я сам прострелю твою ниггерскую задницу!

– Сэр, простите, сэр…

– В этой проклятой Раше так холодно, что мои яйца играют «Джингл беллз»… – пожаловался другой солдат. – Когда за нами приплывет помощь?

– Госсподи! Yobaniyvrot, Майкл! – выругался по-русски пендосский сержант. – Это знает только Иисус, мать его за ногу! Смотрите в оба, засранцы! Есть информация, эти Иваны что-то затевают сегодня ночью.

– Есть, сэр, – угрюмо ответил Майкл. – Разрешите обратиться, сержант Монтгомери, сэр?

– Твою мать, ну что еще?

Рядовой повозился и вытащил пластиковую бутылку из-под Фанты.

– Будете, сэр?

– Где ты это раздобыл, засранец? – Сержант сделал большой глоток и шумно выдохнул: – Твою мать, божественное пойло!

– Поменял сегодня у местной babushka на рынке.

– Майкл, сукин сын, знаешь, как уважить старика Монтгомери! Напишу завтра рапорт о твоем повышении.

– Спасибо, сэр!

– Дайте и мне, сэр! – подал голос Бобби.

– Держи, ниггер!

– Сэр, да вы расист, – обиделся черномазый солдат.

– Можешь подать на меня в суд, хо-хо! Эй, верни бутылку, гребанный ниггер! Посмотри, Майкл, этот черножопый уже выпил половину!

В этот момент я выпрыгнул из сугроба, как обезумевший лесной кот. Сержант начал медленно оборачиваться, чтобы встретить удивленным лицом ледяную сталь моего клинка. Лезвие погрузилось по рукоять в распахнутую пасть. Глядя в глаза застывшему негру, я с хрустом повернул кинжал и выдернул. Обмякшее тело еще падало в снег, когда я бросился к рядовому Майклу. Он лихорадочно сдергивал с плеча «эмку». Резкой вертушкой отправил врага в нокаут. Саркастически улыбнувшись, посмотрел на черного. Из его лап выпала бутылка. Самогон расплескался, смешиваясь с кровью. Рухнув на колени, солдат взмолился:

– Пожалуйста, не убивай! У меня детишки! Ферма в Алабаме!

– Смерть тебе! – С силой вонзил нож в глаз нигге, с удовольствием наблюдая, как жизнь покидает дергающееся тело, и как угасает красное свечение. Сзади кто-то зашевелился. Блин! Чуть не забыл прикончить Майкла! Я подошел к нему и отточенным движением перерезал глотку.

Продолжение следует...

НАЧАЛО

Часть третья – Город

Глава 42

Минуло всего две недели после жестокого уничтожения мародеров и захвата райцентра. Но атаку на базу пендосов постоянно откладывали. Это время я проводил, как обычно. Совершал разведывательные рейды вокруг Схрона, искал дичь и занимался любовью с Леной. Такая жизнь вполне устраивала, и я уже начал думать, что захват северного города отложат до весны.

Но в один из дней явился Валера. Без кота, но в полной боевой экипировке и с неизменной фляжкой самогона. Я понял – пора. Выкатил из недавно вырытого в снегу гаража снегоход, попрощался с девушкой. Бурно и аж два раза, пока Валера ждал снаружи. Обещал, что привезу шубу. А она дала слово, что не будет выходить из убежища, и уж тем более, пускать внутрь всяких колдырей.

По пути решили забрать лесника Егорыча. Дед знал всю округу, как свои пять пальцев. Сколько раз я встречал его на охоте. Тот появлялся всегда, словно ниндзя, в самых неожиданных местах. Старик помнил даже финскую войну и ВОВ, партизанил в карельских лесах еще пацаном. Помогал порой выследить зверя, да и просто развлекал забавными байками. Правда, охоч был до огненной воды. Однажды, я по незнанию угостил его ядерной кедровой настойкой. Думал, осторожно отхлебнет, все-таки крепкая хрень, но Егорыч просто присосался к пластиковой бутылке и разом приговорил триста грамм.

– Главное, флягой не свети, – посоветовал я товарищу, когда подъехали к домику лесничего.

– Само собой, – вздрогнул Валера. – Угощал как-то Егорыча. Дальше был лютый ад, не хочу рассказывать… Как мы его заберем? Тут же бабка всем заправляет.

– Не знаю, но что-нибудь придумаем.

Слезли со снегохода и осторожно подошли к воротам. Дом окружен частоколом с насаженными поверху черепами животных. И даже несколько человеческих. Старик, как и я, не любит мародеров. Постучал в ворота прикладом сайги.

– Кого там нечистый принес?! – раздался бабкин вопль. – Убирайтеся, проходимцы окоянные!

– Э, мы к Егорычу, – крикнул Валера.

– Не знаю я вас! Эй, дед, а ну прогони их отседова!

Со скрипом открылась одна створка ворот. Никто не вышел. Переглянувшись с Валерой, мы зашли во двор. Из приоткрытой дверцы дома злобно выглядывала бабка. Блин, где же сам Егорыч? В этот момент резкий толчок опрокинул меня. Рядом вскрикнул мой друг.

– Што тут надо, паршивцы? – голос Егорыча.

Я осторожно поднял голову. Дед с самокруткой в зубах стоял, нацелив наши же волыны. Я в который раз поразился его навыкам. Вот что значит старая школа.

– Егорыч, это же мы! – сказал я, снимая балаклаву и защитные очки.

– Да, ты чего, старый, не признал? – простонал Валера.

– От ты, прости господи, бес попутал! – дед всплеснул руками. – Подымайтесь, горемыки. Зачем пожаловали?

– Как зачем? Сегодня же сбор!

– Едрить твою налево! А я и запамятовал, эх незадача. Сейчас, патроны только захвачу.

– Ты что, ротозей, совсем ошалел? – Из дома выскочила бабка. – Куды собрался, паскудник?

– Заткнись, старая! – Егорыч сплюнул окурок. – На войну иду. Супостатов бить!

– Я те дам «на войну»! Совсем из ума выжил? А ну, ступай в дом!

– Не серчайте, хлопцы, не иду я с вами…

– Да как же так! – возмутился Валера. – Ты же лучше всех эти места знаешь!

– Валите прочь! – рявкнула бабка, дергая деда за рукав ватника.

А что если пустить ей пулю в лоб? Хотя, Егорыч может не оценить. Внезапно мне пришла безумная идея. Конечно, это было опасно, но, похоже, других выходов нет. Эх, будь что будет!

– Валерыч, – прошептал я, – давай флягу быстрее!

– Ты уверен? – Он понял мой замысел, протягивая емкость.

– Ладно, Егорыч. Бывай тогда!

– Ну, с богом, ребяты…

– Выпьешь на посошок? – я отвинтил крышку, втянул своим чутким носом сивушный аромат и сделал маленький глоток, блаженно закатив глаза.

– Неееет! – бабкины зенки округлились, но дед уже тут как тут.

Он схватил флягу. Я на всякий случай отошел подальше. Быстро опрокинув в себя заветную жидкость, Егорыч застыл на месте. Бабка медленно пятилась в дом.

– Аааааааа!!! – резко завопил егерь, подскакивая на метр. – ВАШУ МАТЬ, В АТАКУ!!! УРААААА! НЕ СДАВАТЬСЯ! АААААА!!!

Дед принялся носиться по двору, как ошпаренный метеор. Бабка в ужасе зашкерилась в дом.

– Что теперь делать? – дрожащим голосом спросил Валера.

– Рядовой Егорыч! – гаркнул я. – Приказываю погрузиться в транспорт и следовать на место дислокации!

– Так точно! – козырнул дед, схватил свою мосинку и уселся в большое железное корыто. – За Родину! За Сталина!

Мы с Валерой покатили наше боевое пополнение за ворота, пока не опомнилась старая карга. Пристегнув Егорыча на буксир, помчались прочь. Рев мотора перекрывали бодрые напевы военных песен.

Под вечер добрались на точку сбора. Это был заброшенный в этих нечеловеческих условиях полустанок. Железная дорога угадывалась по торчащим опорам и широкой просеке. Сейчас по ней ездили только снегоходы да местные на оленьих упряжках. Я огляделся. Следов полно, но где же все?

– Эй, чуваки! – окликнул кто-то из леса.

Из-за елки вылез выживальщик в маскхалате с противогазом на морде. Вооружен какой-то модной модификацией Сайги.

– Следуйте за мной, провожу в лагерь.

– Тебя как звать-то, дружище? – спросил я.

– Толик, – неохотно ответил мужик.

– А в 151-й палате какой ник был? – поинтересовался Валера.

– Это секретная информация.

– А че ты в противогазе?

– Да, блин… – кажется, Толик смутился. – Лицо просто мерзнет. Не догадался тогда балаклаву в НАЗ положить…

– Бороду рОстить надобно, чтоб ряха не мерзла, – посоветовал Егорыч. Похоже, его уже отпустило в дороге.

– Неудобно с бородой, обмерзает, – вздохнул Толик.

Попетляв для маскировки среди елей, наш Сусанин вывел в место сбора выживальщиков. Кругом разнокалиберные палатки, горят костры, всюду снует суровый народ. Я горжусь тем, что теперь с этими людьми. Мы не побоялись своей паранойи, глупых насмешек общества и непонимания органов власти. Наша предусмотрительность помогла выжить в смертоносном огне апокалипсиса, и сейчас мы стали грозной боевой силой, способной навести порядок в этих землях.

Егорыч куда-то смылся. Пока Валера бегал за дровами и копал костровую яму моей тактической титановой лопаткой, я разглядывал соседей. Особенно доставляют некоторые персонажи в натовском камуфляже. Как они еще не получили пулю в лоб? Хотя в целом, вроде, неплохая снаряга. Еще видел чела с ПНВ. Жаль, не купил себе такой в свое время. Прикольная штука для ночных атак. Невдалеке незнакомый чел учит непродвинутых, как ночевать без палатки зимой, используя полиэтилен в качестве экрана для сохранения тепла костра. Сам развалился на лапнике на куче шмоток в одних семейниках. Я посчитал такой способ не очень практичным. Привык ночевать в полном снаряжении на вылазках. Вдруг придется начать резкий бой? Сайга и револьвер всегда в моих руках, когда сплю.

Валера развел костер, и мы стали готовить. Греча с тушняком – идеально в походных условиях. Слегка накатив по пять капель, мы ждали пока сварится ужин и неторопливо обсуждали баллистику полета пуль, когда к нам подошел толстый выживальщик в немецкой каске и с папкой.

– А, новенькие, кто такие, откуда?

– Из леса, – ответил я. – А что?

– Записываю бойцов. Меня, кстати, Миша зовут, – представился толстяк.

Мы назвали свои имена.

– Покажите координаты ваших убежищ, – он принялся разворачивать карту.

– Ага, щас, разбежался! – засмеялся я.

– Я уже заманался объяснять таким как вы! В случае вашей гибели, командование доставит тело родным и близким и выплатит компенсацию продуктами. Если родственников нет, реквизирует все припасы. Чего им тухнуть?

– Логично, – сказал Валера, протер очки и поставил отметку.

Я тоже отметил схрон, но совсем в другом месте. Враги не дождутся моей смерти.

– Ну, вот и молодцы, – сказал Миша. – Приходите через час на боевое построение к вон той большой палатке.

Жирный прапор, или кто он там, свалил. Наконец-то, хоть пожрем спокойно. Я снял с огня котелок с кашей, когда подошел еще один тип в драном камуфляже и с бегающими глазками на наглой морде.

– Здорово, пацаны, – сказал он, протягивая к костру обмерзшие пальцы. – А вы че тут, типа, едите что ли?

– Привет. Не видишь разве? – ответил я.

– А слышь, братан, может, и меня угостишь?

– Может тебе еще и коньячку налить с сигарами?

– Не, парни, я не понял, вам че, впадлу, ептать? – сделал оскорбленное лицо этот черт. – Я пока сюда топал все балабасы заточил, последний день ваще кору с берез глодал.

– Ладно. – Я убрал руку с револьвера. – Наложи ему, Валерыч, каши.

– От души! Я ж сразу понял, вы норм пацики!

– А тебя как зовут? – спросил Валера, протягивая ему тарелку с ложкой.

– Джон Сноу, ептать, – ответил оборванец. – Ну, это погоняло, типа. Я раньше толкинистом был, эльфом типа, на ролевухи ездил… а потом пацаны скинули сериал посмотреть, Игру престолов, ну, у нас все подсели на Мартина. А я решил стать Джоном Сноу, он там самый крутой! Читали Мартина, пацаны?

– Ага, – кивнул Валера.

– Кино только смотрел, – сказал я, выдавливая кетчуп в свою плошку. – Клевый сериал. Был. Из-за этой гребаной войны так и не узнаем, чем там все закончилось.

– Да, епт, у нас теперь в реале Игра Престолов! – захихикал Джон Сноу. – Зима близко, бугага! А давайте, я вам тоже погонялы придумаю?

– Дай поесть спокойно, Джон.

– Вот ты, – он ткнул ложкой в Валеру, – будешь Нэд Старк! А ты – Тирион Ланистер!

– Ничего не попутал? – ответил я. – Я на карлика похож что ли? Ты вообще, вроде, жрать хотел. Чего ты мешаешь нам ужинать?

– Э, братан, я ж чисто прикололся, че сразу бычку врубаешь? – Он принялся ковыряться ложкой в каше. – А там че, тушенка, ептать?

– Конечно, – ответил Валера. – Неплохая, кстати.

– Госрезерв, – похвастал я.

– Э, а че сразу не могли сказать? Я ж веган-сыроед, епт!

– Хм, раз ты сыроед, то и кашу есть не должен, – сказал я. – И вообще, не нравится что-то – вали отсюда нахуй.

– Спокуха, парни, спокуха! Вы че такие злые, ептэ? Сразу видно, мясоеды. Ладно, испорчу себе карму в этот раз…

Дальше ели молча. Выскоблив тарелку до блеска, Джон Сноу сыто улыбнулся, громко срыгнул и сказал:

– Благодарочка вам, парняги! Ладно, потопал я, скоро построение. Давайте, удачи!

– Давай, счастливо, – проворчал я.

Джон Сноу поднялся и принялся выбираться из костровой ямы. В этот момент у него из-под куртки вывалилась банка. Это же мой тушняк! Из Госрезерва! Он вскинул на меня перепуганные глазки и включил турбо-форсаж. Сердце мое налилось огнем злости.

– А ну стой, крыса! – заорал я, выхватывая свой убийственный револьвер.

Словно разъяренный ягуар, гигантскими прыжками я настигал ворюгу. Он бы все равно не ушел, но кто-то из выживальщиков сделал ловкую подсечку. Подбежав, с ноги ударил под ребра мерзавцу. Тот выл, прикрывая руками башку. Вокруг собрался любопытный народ. Меня оттащили в сторону.

– За что ты его так, дружище? – спросил мужик с седыми усами. Вроде бы, это он поставил подножку.

– Тушенку мою украл! – Все вздрогнули, по лицам прошла волна праведного гнева. – Веган хренов!

– Подтверждаю, – подошел Валера. – Я все видел.

– Смерть! Смерть! – загудели люди.

Подошел к окровавленному шнырю. Он вяло дергался в крепких руках державших добрых людей. Навел на него револьвер и произнес:

– Я приговариваю тебя к смерти, Джон Сноу.

– Минуточку, – вмешался усач, – в целях маскировки стрельба в лагере запрещена. Поэтому… думаю, никто не будет возражать, если мы его просто повесим вон на том замечательном дереве?

– Э, парни, вы че?! Это же беспредел, в натуре! Я ж пошутил! Не надо! – запричитал подлец, но его никто не слушал.

– Вот такая подойдет, Степан? – один из бойцов протянул бухту альпинистской веревки.

– Да, отлично, Аркадий. Спасибо, – кивнул усатый. – А ты умеешь вязать удавку?

– Естественно.

Мне понравилось, как все быстро организовалось. Перекинули веревку через толстую ветку, подкатили снегоход и привязали к нему конец. Я дал по газам, проехал метра три и остановился. Проклятый веган смешно дергался на веревке, выпучив глаза. Мое сердце наливалось радостью от свершения правосудия. Люблю, когда торжествует справедливость.

– Так, это что за самосуд? – прогремел жесткий голос за нашими спинами.

– Извините, командир, ворюгу поймали.

– Для таких случаев существует трибунал!

Командир в сопровождении автоматчиков подошел ближе. Чем-то он напоминал Бельмондо. С ног до головы увешан новейшей снарягой.

– Будем иметь ввиду, – сказал я.

– Этого снять, – велел он. – Когда перестанет дергаться.

– Так точно! – А он мужик с пониманием, обрадовался я.

– А вы, – командир обвел взглядом нашу небольшую толпу вешателей, – пойдете с первой волной на штурм города. Все. Собирайтесь. Через пять минут построение!

Мы с Валерой вернулись к своему костру и начали собираться.

– Блин, меня точно убьют, – грустно сказал друг. – Ты слышал, что он сказал? Мы пойдем в первых рядах!

– Да фигня, я тебя прикрою, если что, не боись!

Когда укладывал продукты в сумку, вдруг увидел на оттаявшей земле кое-что интересное. Небольшая семейка мухоморов. Я вспомнил, какую силу дал мне шаман с помощью этих грибов. Надо брать! Достав свой десантный нож, быстро срезал пятнистые шляпки. Пока Валера возился возле снегохода, я порезал все на кусочки и незаметно сложил в термос с чаем.

Продолжение следует...

НАЧАЛО

Ну вот и все. Битва проиграна. Я аккуратно положил безжизненное тело на пол и распрямился в полный рост, готовясь встретить смерть. Безжалостная усмешка судьбы – быть застреленным из собственной Сайги. Зато, нанесли мощный урон ублюдкам. Через пару дней неведомое командование зачистит этот уголок беспредела и беззакония. Жаль, не доживу и не увижу, как бандиты будут болтаться на веревках…

Словно в замедленной съемке, Сергеич поднимает ствол карабина. Смотрит то на меня, то на Вована, выбирая, кого первым отправить на тот свет. Наконец, разворачивает дуло в мою сторону. Я изо всех сил рефлекторно сжал мышцы пресса, сейчас прилетит заряд злой картечи. В эту секунду из его шеи стрельнула струя крови. Вражина захрипел и скосил глаза на торчащее из горла лезвие баллистического ножа. Вован, отбросив пустую рукоятку, как локомотив, бросился в атаку. Но Сергеич не падал, стремительно разворачивая пушку. Я вышел из ступора, разбежавшись, перемахнул горящую балку и с двух ног опрокинул гада. В прыжке выхватил Сайгу, приставил к голове. Но за миг до завершающего аккорда – вышибания мозгов – чья-то рука отвела ружье в сторону. Палец все равно нажал спуск. Черт, магазин-то пуст.

Недоуменно поднял голову и посмотрел на Вована. Испачканные в саже скулы пересекли две мокрые дорожки, десантник несколько мгновений глядел на тело Кати. В застывших глазах отражалось пламя. Затем, отодвинув меня в сторону, он склонился над Сергеичем. Раздался треск рвущейся плоти, истеричный вопль. Я поспешил отвернуться.

– Вован, надо валить! Щас сгорим же, блин! – выкрикнул я.

Десантник не слышал ничего. Голыми руками он драл поверженного врага на части.

Внезапно, здание вздрогнуло, прошелся тяжелый гул. Едва успел прикрыть лицо, когда ударила огненная волна. Меня оторвало от пола, увидел свои ноги на фоне удаляющегося оконного проема.

Краткий миг невесомости и я плашмя приземлился в сугроб. Сверху летят горящие осколки. Твою мать, Вован! Перекатился и нос к носу столкнулся с перепуганной харей бандита. Блин, не успею вставить магазин! Чувак, тряся хилой бородкой, навел АК. В следующий миг его череп разорвало неведомо откуда прилетевшей пулей. Я услышал только краткий взвизг и липкое «чпок!» Валерина работа, стопудов. Зря, выходит, сомневался.

Но где же Вован? В здание что-то хрустело, лопалось, взрывалось. Я отбежал к ближайшим строениям, чтобы не нарваться на уцелевших бандюков. Хотя, не думаю, что они горят желанием воевать, после такого отлупа. Присев возле забора, перезарядил Сайгу. До боли прикусив губу, наблюдал за рушащимся зданием.

Ну же, Вован, давай! Не могу поверить, что бесстрашный десантник погибнет. Но как я ни вглядывался, так и не увидел знакомую фигуру в обгоревшей тельняшке. Со страшным треском провалилась внутрь крыша, взмыл до небес огненный вихрь. Нет, Вован! «Покойся с миром, бравый вояка, вечной синевы и мягких тебе приземлений на той стороне! Надеюсь, встретишь свою Катеньку…» – с комом в горле подумал я.

Теперь точно пора убираться. Никто не мог выжить в этом пекле. С тяжелым сердцем я побежал назад. Ноги едва переставлялись. Действие энергетика, скорей всего, закончилось, потому что навалилась дикая усталость, апатия. Не помню, как выбрался на окраину, где начинался темный спасительный лес. Сейчас даже школьник мог запросто меня прикончить. Иногда я видел какие-то тени, выбегающие из проулков. Но свист винтовочных пуль останавливал их бег. Зачетно стреляет Валера, отстраненно подумал я. Не забыть ему проставиться.

– Камрад, ты жив! – услышал, наконец, знакомый голос.

– Как видишь… – я устало плюхнулся в сугроб.

– Не ранен?

– Да вроде нет.

– Где десантник? Что с девчонкой?

Я только отрицательно мотнул головой.

– Ясно, – Валера уселся рядом, раскурил сигарету и сунул мне в зубы, так как пальцы не слушались. – Покури, дружище, да поедем, пока люди Сергеича не начали облаву. Я тут снегоход твой нашел…

– Сергеич не побеспокоит больше… как его кодла, – ответил я, равнодушно выпуская дым.

– Вованова работа?

– В основном. Так, помог слегка… кстати, держи… – отдал камеру.

Вроде, целая, только защитный прозрачный пластик весь исцарапан и поплавлен местами.

– Здорово, надеюсь, что-то записалось!

– И спасибо тебе, Валера.

– За что? – удивленно спросил друг.

– Хорошо стреляешь, классно прикрыл на отходе.

– А я не стрелял, – захлопал глазами он. – Не видно же совсем из-за этого дыма!

– Не смешно, если ты пошутить решил.

– Я не смеюсь. На самом деле не стрелял.

– И выстрелов не слышал?

– Да у вас там все время грохотало!

Заскрипел снег приближающихся шагов. Валера вскочил, а я остался сидеть, только Сайгу поправил. Без удивления посмотрел на суровые валенки, появившиеся в поле зрения.

– Шо расселися, бедолаги? Жопы-то поотмораживаете!

Я поднял взгляд. Егорыч, опершись на «мосинку», щурится от дыма самокрутки, глаза смотрят лукаво. Даже не удивился, увидев старого ветерана. Только кивнул в знак благодарности. Вот, значит, чьи пули помогли выбраться. С удивительной для своей комплекции силищей дед выдернул меня из сугроба.

– Хде гостинец-то дедушкин?

– Закончился…

– Ну, тады на! – Егорыч чуть ли не силой влил свою настойку.

Я шумно вздохнул, ушло проклятое оцепенение.

– Спасибо, старче!

– Да каво там… деда завсегда помочь-то рад.

– А ты… никого больше не видел? Я про Вована. Здоровый такой, в тельняшке…

– Не видал, эх… – Старик снял шапку и посмотрел на догорающие остатки поселка.

– Жаль.

– Так это ж война, хлопчик.

– Да.

Только сейчас я осознал значение этого слова. Война – это не веселые пострелушки, как на страйкболе. Война – это ужас, огонь и смерть близких товарищей. Но я не отступлю. Мои кулаки сжались. Не буду трусливо отсиживаться. Слишком много врагов и просто хищников на двух ногах топчут нашу землю. Но это ненадолго.

– Поехали! Темнеет уже! – Валера подкатил мой снегоход.

– Езжай уж, – сказал Егорыч. – У деда дела ещчо здеся.

– Счастливо, старче! Свидимся! – Я прыгнул на сидение.

– Да уж не сомневаюсь, – погладил бороду старик.

Мы ехали сквозь мглу ночи и вечный снегопад. Вел Валера. А у меня в ушах все грохотал басистый смех десантника, его матерки и суровые приколы. Всплывали моменты, когда я только встретился с ним, вытащив из багажника машины. Контуженного, но всегда готового крушить все подряд. А вот мы бухаем у костра, закусывая свежепойманной Вованом олениной. А как классно он играл на гитаре. Мне доводилось его слышать всего раз, но в памяти крутились строчки военных песен про Чечню и про десант…

***

Несколько дней я не вылезал из Схрона. Лена старалась не докучать, видя мое настроение. Яростно тренировался, до потери пульса тягая железо и отрабатывая удары. Поделал мелкий ремонт в некоторых помещениях. Провел учет припасов и разложил все по своим местам. Печально смотрел на меня люк в подземелье. Больше оттуда точно никто не вылезет.

Я занимался установкой входной двери, когда услышал голос Валеры:

– Саня, свои!

– Здорово!

– Привет.

– Какими судьбами? – Я капнул масло в дверные петли.

– Помянем Володю. – Он достал из-под пуховки бутылку Немироff.

Следом с любопытством показалась рыжая мордаха Фиделя.

– Проходи, конечно.

Лена накрыла стол на кухне и ушла в другую комнату, чтобы не мешать. Выпили, не чокаясь. Помолчали. Потом еще по одной. Валера стал рассказывать последние новости. Райцентр теперь полностью под контролем выживальщиков и ополчения из окрестностей. Скоро намечается наступление на Кандалакшу. Это радует. Вована так и не нашли. Валера лично лазил по еще дымящимся развалинам, но кого-то опознать в груде обугленных досок и кирпичей было не реально.

Когда первая бутылка показала дно, и я достал из своих запасов, Валера положил что-то на стол. Камера. С ней Вован отправился в последний бой.

– Смотрел уже? – тяжело опустившись на стул, спросил я.

– Некогда было. – Камрад снял футляр и вытащил карту памяти. – Но у тебя, вроде, есть комп. Посмотрим?

Конец второй части.

Продолжение следует...

НАЧАЛО

Я перепрыгнул кучку трупов с отрезанными ушами. В сухом милицейском протоколе написали бы: «жертвы скончались от множественных колотых и резаных ран». Но эти мысли бегущей строкой пронеслись по краю сознания. Мертвые не интересуют меня. Взгляд сканировал бушующее пространство в поисках живых агрессоров, которых нужно перевести в более спокойное состояние.

Начались первые строения. Я оглянулся, но, естественно, не разглядел Валеру в разлапистых ветках ели. Надеюсь, камрад хороший снайпер, сможет прикрыть от неожиданно подкрадывающихся врагов. Хотя, кого я обманываю? Умеет ли он вообще стрелять? Несмотря на сомнения, наличие, пусть и не очень надежного товарища, но с нарезным стволом и оптическим прицелом, слегка греет душу.

Подбежав к забору, выглянул за угол. Проулок освещает пламя от горящей машины. Натовский агрегат с торчавшими из люков и окон обгорелыми тушками порадовал глаз. Полярный ветер прибивал к земле жирный черный дым. Ништяк! Я нырнул в завесу невидимой смертоносной тенью. Пересек улицу и побежал вдоль частично разрушенных двухэтажных строений. Вряд ли их расхерачил наш бравый десантник. Скорее, давняя работа мародеров.

Один за другим раздалось пять оглушительных взрывов. Я припал к земле. Хорошая привычка, выработанная со времен страйкбола, где я обучался тактическим премудростям ведения боя в городских условиях. Но валялся в грязном снегу зазря. Бахнуло далеко отсюда, в центре. Наверное, там база Сергеича. Хрен знает. Двигаюсь наугад, как в игре на новом уровне. А надо ли туда идти? Может, Вован и сам прекрасно справится, мелькнула предательская мыслишка. Это его личные разборки, а нам надо только разведать местность. В конце концов, мы с Валерой отмахали километров двадцать в полной боевой выкладке, что называется. Моя снаряга промокла до тактических трусов от пота, ноги совсем не идут…

Я остановился, тяжело дыша, припал спиной к стене. Что за малодушие, Санек? А ну соберись! Несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, прижимая к груди верную сайгу. Потом снял рюкзак и вытащил бутылочку. Настойка лесника отлично помогла, когда мы совершали марш-бросок. Но сейчас не помешает добавить немножко бодрости. Скрутив крышку, залпом выпил остатки – треть склянки. Отбросив пустую тару, схватился за стену. Вот это жесть! В тело словно воткнули оголенный кабель на 380! Каждую мышцу, каждую клетку пронзил неумолимый жар и жажда. Жажда действия. Я сплюнул, лицо оскалилось в дьявольской ухмылке. Повоюем!

Свернул за поворот. На меня несется мужик. Из распоротого живота валятся на тротуар бурые кишки. Уступил дорогу бедолаге, не став тратить милостивую пулю. Путь перегораживает баррикада из разбитых авто и кирпичей снега. Но кто-то уже проделал брешь. Я перешагнул оторванную голову, держа наизготовку ружье. Что за трэшняк тут творится? Дальше улица терялась в ревущем огне и дыму. Чуть не заорал, когда из пламени с истошным мычанием выскочила горящая корова. Я прыгнул в сторону к какому-то крыльцу. Походу, сметанки не видать.

– Руки! Руки вверх!

Я обернулся. Из приоткрытой двери смотрит дрожащее дуло АК в руках невзрачного хмыря. С силой пнув дверь, засадил прикладом прямо в небритую харю. Выхватил нож, всадил в сердце бандита. Порядок. Двигаем дальше. Бурлящий поток боевой эйфории пульсирует в венах. Какие-то крики. Из дыма наперерез вынырнула группа, звеня цепочками и заклепками на байкерских куртках. Сайга ударила в плечо, огрызаясь огнем. Взрывались головы в банданах с черепами, летели в сторону отстрелянные конечности, пустые гильзы выскакивали проворной очередью. Зашибись. Я перезарядил карабин. Картечь самое то для ближнего боя, в который раз в этом убеждаюсь.

Страшные картины возникали в дыму тут и там. Тело в натовской форме с перерезанной глоткой, молодец Вовчик, но некогда шмонать. Труп в полицейском бушлате, насаженный на острые пики заборчика. Ничего себе, бойня! Бандит с раздробленной, видимо об кирпичную стену, башкой. Дым стал гуще. Я обежал по параллельной улице горящие здания. Походу, автопарк. Новые крики и грохот выстрелов заставили ускориться.

Наверное, раньше до БП, это было здание администрации. Но сейчас здесь главная резиденция местных отморозков, судя по некоторым окнам, заложенными мешками с песком и пулеметным точкам на крыше. И там уже вовсю кипит бой. Языки пламени лижут нижние этажи. С грохотом взорвалось стекло. Оттуда, истошно вопя, вылетело тело и заткнулось, свернув шею об входную группу. Жив еще десантник!

Тут я заметил вооруженных хлопцев. Рыл десять, крадутся вдоль забора. Некоторые тащат длинные трубы. Что это у них, РПГ или Стингеры? Не теряя времени, швырнул гранату им под ноги. Сам метнулся за угол. Ухнуло, просвистели осколки. Мат и крики боли. Закинул еще одну для контроля и после гулкого хлопка бросился в атаку. Несколькими выстрелами на ходу добил шевелящиеся тела. В этот момент по спине пробежал холодок. Тело само дернулось к земле, суровая очередь, словно лазером, рубанула остатки забора. Я шустро пополз, стараясь не поднимать голову. Пули довольно крупного калибра хлещут по стенам резиденции, противно визжат рикошеты, сверху сыплются куски кирпича, штукатурка.

Кто ж так лупит, блин?! Осторожно обернувшись, увидал медленно выезжающий армейский Хаммер. Стрелок наверху, не жалея патронов, херачит по зданию. Гребанный ВДВшник, разворошил осиное гнездо, сука! Уловив момент, сделал бросок в разбитый дверной проем. Перед этим заметил, как с крыши загрохотало в ответку. Машина задымилась, американский пулемет заткнулся, когда стрелка разорвало в фарш.

– Вован! – заорал я. – Это Санек! Не стреляй!

– Братка! – раздался радостный рев сверху. – Давай сюда! Окружают сучары!

Выглянув, я похолодел. Со всех сторон стягивались темные фигурки. Короткими перебежками, от укрытия к укрытию. Совсем хреново. А я думал, Вовчик всех уже положил. Задыхаясь от дыма, побежал наверх. На лестнице меня встретил десантник с пулеметом на плече.

– Шикардос, братка! Ща вдвоих тут всех пререхерачим!

– Вован, надо валить, их дохрена!

– Ни ссы, ща пиздэц им придет! Серегу жду, сучару эту!

– А что с девчонкой? Отыскал?

– Да здеся, Катенька!

Пригибаясь, вбежали в просторный зал.

– Катенька, не бойся, это Саня! – крикнул Вова.

Я огляделся и увидел испуганно забившуюся в угол хрупенькую девушку. Зажав ладонями уши, она с испугом смотрела на нас.

– Привет, – пробормотал я, бросаясь к бойницам.

– Держи вход лучше, ща попрут!

Вован деловито установил пулемет и короткими, но емкими, очередями срезал особо настырных бандюков, решивших перебежать улицу.

Вдруг, внизу что-то бахнуло. Клубы черного дыма повалили с лестничного проема. Я услышал топот ног и, не раздумывая, кинул гранату. Потом, высунувшись, послал несколько зарядов картечи в клубящуюся мглу. Опять магазин пуст! Как же быстро улетают патроны! Выдернул из разгрузки новый, и в этот момент сильный удар выбил из рук Сайгу. Новый толчок опрокинул на пол. Кубарем перекатившись, выхватил револьвер. Из дыма и огня надвигалась массивная фигура. Я выстрелил. Ублюдок качнулся. В бронике гад! Еще выстрел. В пустоту. Стремительным движением противник ушел с линии огня. Крепкая нога прилетела в лицо и в руку. Револьвер отлетел в сторону. В руке громилы сверкнул десантный нож.

– Серега, нах!

Мне хватило доли секунды, пока тот отвлекся. Вскочив, зарядил с вертухи в грудак. Так это Сергеич собственной персоной. Тот качнулся и обрушил вихрь ударов ножом. Если б не настойка Егорыча, мне б не хватило реакции уйти от быстрых, как молния выпадов. Но сейчас он меня достанет, некуда отступать… Мощный удар в голову с ноги опрокинул главаря бандитов. Вован подоспел вовремя. Десантник выхватил нож и пошел на Сергеича. Он уже на ногах, слегка мотает головой. Ох, уж эти десантники, ничем не прошибешь.

– Братка, Катюху уведи! – выкрикнул Вован, бросаясь в бой.

Два резких, как сама смерть, гиганта схлестнулись в схватке на фоне ревущего пламени. Я поднял револьвер. Как раз вовремя. В окне показалась рожа, которая тут же получила свинца. Звуки ударов и яростные выкрики свидетельствовали, что бой идет с равным успехом. Внезапно Вован откатился, пропустив подачу. Мне под ноги что-то отлетело. Камера. Подхватил и сунул в карман. Снова что-то бахнуло. Заскрипели перекрытия, пожираемые взбесившимся пламенем. Рухнула балка. Катенька, блин! Где она? Тут я увидел бегущего на меня Сергеича. Быстро, как Клинт Иствуд, выхватив револьвер, послал свинца почти в упор. Могучее тело отбросило прочь.

Я побежал. Уже нихера не видать в дыму. Где она? И чуть не запнулся об свернувшуюся в клубок девушку.

– Вставай! Бежим! – Дернул ее, увлекая за собой.

Она совсем, походу, не соображает. И тут… хрупкое тело в моих руках обмякло, оседая на пол. Из спины Кати торчит суровый десантный нож. Нет! Как же так? Я увидел поднимающегося Сергеича. Нечеловеческий вопль сотряс стены.

Сергеич обернулся к ошалевшему Вовану и произнес:

– А на что ты надеялся, Володя, когда променял боевое братство на какую-то бабенку?

Я захотел прервать эту речь, нажав на курок револьвера. Щелчок. Нет, барабан пуст! Сергеич медленно с ухмылкой поднял мою Сайгу.

Продолжение следует...

НАЧАЛО

Как битой по голове долбанули. Хоть и крепкая она. Все равно шок. Мозг несколько секунд переваривал обескуражившую информацию. Медленно выдохнул, пошарил в кармане, нащупал пачку. Нечеловечески захотелось курить. Глубоко затянувшись и выпустив дым, я спросил:

– Катенька? Какая еще, блин, Катенька?

– А чо ты кипешуешь? – удивился Вован. – Хуль, любов у нас с нею. Поженимся, наверно, скоро, она ребенка ждет, кажись.

– Ну, вот сразу не мог это все рассказать?

– Да ты чо, братка? Думал, на свадьбу не позову?! Кароч, еще с датой, блять, неопределенка. Но полюбасу гульнем по-царски, нах!

– Ладно, проехали, – я хлопнул по колену. – Обязательно придем!

– Заебок! Ну, вот и готов, бля, заяц! – Десантник снял с углей покрытую аппетитной корочкой шкворчащую тушку. – Будешь, ептэ?

– Давай, не откажусь. – Как камень с души упал.

– Я тоже буду. – Валера достал откуда-то миску и нож с вилкой.

Мясо получилось отменное, нежное, получше лосятины, и уж тем более опостылевшей тушенки. Зайцы мне еще не попадались. Надо в будущем исправить это упущение и устроить геноцид ушастых в ближайшей округе. Интересно, как он его поймал?

– Вообще ништяк, очень вкусно, – признался я, облизывая пальцы. – Вован, как ты его поймал?

– Как-как, блять… – Он пошарил в шкурах и вытащил нож.

– Ножом зайца мочканул? – Верилось с трудом.

– Фигня делов! Зырь, епть!

Вован что-то нажал в рукоятке, раздался еле слышный щелчок. Молнией просвистев между мной и Валерой, лезвие вонзилось в глаз дохлого фрица. Я чуть не поперхнулся мясом. Ох уж эти десантные приколы!

– Баллистический нож? – с набитым ртом проговорил Валера.

– Точно, ептать! – Вован с довольным видом поболтал рукояткой, откуда торчала мощная пружина.

Классная штука, блин.

– Махнемся на макарыча? – тут же предложил я.

– Хаха, нее, блять! Нах он нужон, макарка твой! Вон, трещетки валяются без дела, патроны хер отыщешь в лесу. Я терь ближе к природе решил быть. Чо своими руками добыл – все мое!

В словах десантника был свой резон. Все же наши предки десятки тысяч лет жили в пещерах. Но этот путь не для меня. Нужно восстанавливать цивилизацию, а не скатываться назад, в каменный век. Я верю, человечество, наученное страшным испытанием ядерного песца, забудет про войны, станет развивать науку и технику, чтобы вырваться в космос, осваивать солнечную систему, а потом колонизировать новые миры у далеких звезд…

– Ну че, еба, червя запинали, можно и о деле побаклакать! Пока чаищще заваривается. – Вован сыто откинулся на камень. – Давай, Санек, куреху, нах!

– Рассказывай, Валер, – сказал я, кинув в десантника сигу.

– Минуточку, – он вытер пальцы туалетной бумагой.

Затем порылся в рюкзаке, достал и развернул карту. Километровка, понял я, взглянув на масштаб.

– Значит так, вот райцентр, здесь трасса, а мы примерно вот здесь, – принялся тыкать пальцем Валера.

– Через три дня начнется операция по ликвидации незаконного бандформирования из бывших работников полиции и примкнувших к ним мародеров из числа асоциальных элементов.

– Понятно, – кивнул я. – А че опять отложили?

– Мы находимся ближе всех, поэтому командование поручило провести детальную разведку сил противника. Посты, патрули, пулеметные точки, укрепления… если таковые имеются.

– Гавно-вопрос! – хмыкнул Вован, выпуская струю дыма сквозь зубы. – Надо, плять, языка взять, а лучше нескольких. Я их, пля, разговорю нахой!

– Да такой вариант тоже рассматривается, – согласился Валера. – Но… сами понимаете, друзья… потом их надо, ну того…

– Не сцы, расскажут, чо знают и даж больше! А потом ножом по горлу, делов-то, епть…

Я решил задать вопрос, который меня давно мучил:

– А что вообще за командование? Какая-то боевая группа? Уцелевшие войска?

Валера отвел взгляд:

– Это секретная информация, извини.

– Да ладно, – воскликнул я. – Колись, камрад, здесь все свои!

– Реально, мужики, не могу. С меня потом голову снимут! Скоро сами узнаете.

– Да, херня, не мороси, епта! – Вован щелчком отправил окурок в костер. – Когда выдвигаццо-та?

– Попрошу без смехуечков, – нахмурился Валера. – Задача серьезная. Есть информация, что в поселок прибыло усиление из Кандалакши. Морская пехота США. Один или два взвода… предстоит выяснить. Скорей всего имеется тяжелое вооружение и противодиверсионное оборудование. Этот населенный пункт очень важен для них в плане снабжения и, возможно, дальнейшей переброски войск…

– Драли мы и пендосов! – усмехнулся десантник. – Помню в Чечне инструкторам натовским уши резал, бугага!

– Можно обойтись и без этого! Тихо, без шума собираем сведения…

– Да шучу, нах!

– Если сейчас выдвинемся, к вечеру будем возле райцентра, – продолжил Валера.

– Вован, ты же был там вроде? – сказал я. – Ну, в райцентре. Когда с Сергеичем в бане пировал.

– И че? – спросил Вован.

– Просто лучше всех знаешь поселок.

– Да херня эт, а не поселок!

– Кстати! – Валера что-то вынул из кармана. – Надо еще провести съемку местности.

– Эт чо за приблуда? – Десантник выхватил девайс из рук камрада.

– Экшн-камера, Go-Pro, буду снимать все на вылазке.

– Еба! Дай мне! Я те такое нахой кино покажу!

– Бредовая идея, – я покачал головой. – Батарея замерзнет на холоде.

– Я все предусмотрел, – сказал Валера. – Жена сшила специальную меховушку, вот, смотрите. Да и аккумулятор стоит усиленный.

С этими словами друган натянул на камеру мохнатый чехольчик. Вован покрутил в руках новую игрушку.

– И че, епт, как ее одевать-то?

– Надевать, – поправил я.

– Пох!

– На голову. – Валера помог десантнику нацепить камеру на крепкий лоб.

– Заебок! – Вован подхватил копье и гордо выпятил могучую грудь. – Погнали, епта! Только к Катеньке заскочим по дороге?

Мы с Валерой переглянулись.

– Конечно, заедем, – сказал я.

Мне было любопытно, не свистел ли Вова насчет своей крали.

Десантник затушил огонь – слава богу, не по-пионерски – и мы направились на выход. Свежий кислород опьянил после Вовановских портянок. Слегка потеснившись, уселись втроем на снегоход. Вован порывался за руль, но я не дал. Так будет спокойнее.

– Ну че, ребзя, как ехать, говорите? – спросил я, заводя мотор.

– По реке пару кэмэ, потом на просеку справа, – подсказал Валера, – я скажу, где сворачивать.

– Там чутка пораньше в лес зарули, – пробухтел сзади Вован.

– Нахера?

– Чо забыл, блять? К Катеньке моей! На пару сек буквально.

– Хорошо, – отозвался Валера. – Езжай, Саня.

Снегоход натужно взвыл, мы медленно потарахтели, объезжая вековые ели. Потом Ямаха вырвалась на застывшую реку, морозный ветер хлестнул в лицо, когда я притопил газу. Отлично. Хватит сидеть в Схроне. Сердце радостно пело, несясь на первое боевое задание.

– Стой! Стой, японамать!!! – рявкнул Вован.

– Что такое? – Я притормозил.

– Вона, туда давай! – Он указал копьем. – Здесь моя Катенька живет.

– Окей. Познакомишь хоть?

– Конечно! Гавно-вопрос! – Десантник уже спрыгнул, но обернулся. – Только, блять, если кто подкатывать будет к Катеньке, яйца отрежу нахой!

– Спокойно, Вова, мы женатые люди, – улыбнулся Валера, и мы двинулись за мощной фигурой в шкурах, убегающей в чащу леса.

– Что это за Катенька, ты не в курсе?

– Нет, – пожал плечами друг. – Но тоже интересно.

Прошли совсем немного, когда услыхали дикий нездоровый рев. Выкинув сигарету, я схватил Сайгу и побежал. Валера чертыхнулся и бросился следом. Возле небольшой избушки, сложенной из могучих столетних бревен, на коленях стоял Вован и зверем выл в серое небо. Я понял, что случилась какая-то хрень. Окна выбиты, кругом разбросана утварь, тряпки, видны следы крови.

Валера проскочил мимо десантника, быстро заглянул в хату.

– Никого, – вполголоса сказал он.

– Что случилось? – спросил я. Хотя и так все было ясно.

– Похоже, налет, забрали все, девку, видимо, с собой прихватили.

– Вот суки! – В висках застучала кровь. – Вован!

Ни слова не говоря, как снежный человек, он бросился к оставленному снегоходу.

– Ваван, остались следы! Мы найдем их! Подожди! – орал я на бегу.

Но взбешенный вояка уже ничего не соображал.

Жаль я не заглушил Ямаху, блин! Белой тучей взмылся снег, Вован врубил полный форсаж.

– Вовааан! Возьми! – Я скинул с плеча Сайгу.

Но он только обернулся на миг и скрылся за изгибом реки.

– Кажется, операция идет не по плану, – сказал я подбежавшему Валере.

– Дай сигарету! Да черт бы побрал его!

– Как думаешь, куда он помчался?

– Куда… по следам скорей всего, – друган устало выпустил дым из легких. – Но, похоже, это люди Сергеича… больше некому. Ну, вот что нам теперь делать, Саня?!

– Пошли за ним.

– Но до райцентра знаешь сколько километров?!

– Тогда побежали. – Я достал из рюкзака настойку Егорыча. – Давай-ка хлебнем и погнали.

Спустя три часа выбежали на пригорок. Я остановился, не зная, что сказать. Рядом, как выброшенный на берег окунь, хватал ртом воздух Валера. В стеклах его очков отражались языки пламени, охватившего добрую половину райцентра. Гремели выстрелы, вдалеке кто-то кричал, что-то взрывалось. Вован успел раньше.

– Прикрывай отсюда, у тебя оптика нормальная, – сказал я, кивнув на разлапистую елку. – Походу, надо выручать десантуру!

И побежал в огненный хаос, разгорающегося боя.

Продолжение следует...