Когда сегодня никуда не надо идти
Показать полностью
1
CATandCAT
Пилю потихоньку свои мемчики, иногда не потихоньку.
Награды:
694К рейтинг
245 подписчиков
130 подписок
761 пост
466 в горячем
Нэннеке - о том что собирался сделать Геральт
Нэннеке ощупала рану, промыла ее и начала браниться. Все это он уже знал наизусть. Жрица не упускала случая поворчать всякий раз, как только ей на глаза попадалась памятка о когтях вызимской принцессы.
Нэннеке – Кошмар какой-то! Позволить самой обыкновенной упырице так изуродовать себя! Мускулы, жилы, еще чуть-чуть – и она разодрала бы сонную артерию! Великая Мелитэле, Геральт, что с тобой? Как ты мог подпустить ее так близко? Что ты собирался с ней сделать? Оттрахать?
Он не ответил, только кисло улыбнулся.
Нэннеке – Не строй дурацкие рожи. – Жрица встала, взяла с комода сумку с медикаментами. Несмотря на полноту и небольшой рост, двигалась она легко и даже с шармом. – В случившемся нет ничего забавного. Ты теряешь быстроту реакций, Геральт.
Геральт – Преувеличиваешь.
Нэннеке – И вовсе нет. – Нэннеке наложила на рану зеленую кашицу, резко пахнущую эвкалиптом. – Нельзя было позволять себя ранить, а ты позволил, к тому же очень серьезно. Прямо-таки пагубно. Даже при твоих невероятных регенеративных возможностях пройдет несколько месяцев, пока полностью восстановится подвижность шеи. Предупреждаю, временно воздержись от драк с бойкими противниками.
Геральт – Благодарю за предупреждение. Может, еще посоветуешь, на какие гроши жить? Собрать полдюжины девочек, купить фургон и организовать передвижной бордель?
Нэннеке, пожав плечами, быстрыми уверенными движениями полных рук перевязала ему шею.
Нэннеке– Учить тебя жить? Я что, твоя мать? Ну, готово. Можешь одеваться. В трапезной ожидает завтрак. Поспеши, иначе будешь обслуживать себя сам. Я не собираюсь держать девушек на кухне до обеда.
арт в посте создала мазель https://pikabu.ru/@Drakonoart
Показать полностью
1
«Я трижды умирал»: Ветеран рассказал, каково на самом деле было воевать на танке Т-34
95-летний Иван Голощапов из Бурятии помнит войну, словно всё было вчера
С людьми, которые пережили войну и принимали в ней непосредственное участие, всегда интересно говорить. Ивану Тимофеевичу Голощапову без малого уже 95 лет. Он прошёл войну, трижды умирал, едва не погиб в бою и два года назад чудом спасся на пожаре. Но любовь к жизни и вера в собственные силы помогли пережить ему все беды и трудности.
Мечта – стать офицером
Иван Тимофеевич встретил нас в своей уютной квартире, порядку в которой может позавидовать любая домохозяйка. Всё чисто, аккуратно расставлено, кровать заправлена словно в казарме. А сам хозяин был в чистой белой рубашке и до блеска начищенной обуви. Удивило, что в свои 95 ветеран делает всё по дому самостоятельно.
- У меня во всём армейский порядок, я так привык, - улыбается Иван Тимофеевич. – Ну и я сам себе готовлю и стираю.
Даже не верилось, что скоро этому человеку исполнится 100 лет. Надев китель с медалями и удобно сев на стул, ветеран рассказал нам историю своей непростой жизни. Иван Тимофеевич не споткнулся ни на одном слове, не забыл ни одну дату и повествовал нам о войне и молодости так, словно всё было вчера.
Родился он в Воронежской области в крестьянской семье. Там же и окончил школу. Детство частично пришлось на голодные тридцатые годы и раскулачивание. Несмотря на то что государство оставило семью Голощаповых без имущества, Иван всё равно мечтал защищать своё Отечество. Главное желание с детских лет – стать офицером.
- Школу я окончил в июне 1941 года и поехал в Орловскую область поступать в лётное училище, но не прошёл по здоровью, так как переболел малярией, - вспоминает Иван Тимофеевич. – Сверстники посоветовали поступить в танковое училище. Я их послушал, отправился туда, успешно сдал экзамены и поехал домой ждать телеграмму о начале учёбы.
Домой будущий танкист возвращался как раз в ночь с 21 на 22 июня. В родном селе юношу встретили родители со слезами на глазах, потому что уже знали – началась война. Но другого пути не было, и через несколько дней Иван ехал в военном эшелоне в город Орёл, где и находилось его танковое училище.
- Учёба началась сразу с боевых действий. Орёл был стратегическим железнодорожным узлом, а потому немцы усиленно бомбили его, - рассказывает ветеран. – Мы занимались тем, что тушили бомбы. В итоге училище эвакуировали на Северный Кавказ, где я его окончил в звании лейтенанта и отправился на Западный фронт в танковую бригаду.
Родился в рубашке
В свои 18 лет Иван стал командиром танка Т-34. И в одном из боёв их экипаж нарвался на противотанковую мину. Башню заклинило, правую гусеницу разорвало, а Ивана ранило. Отлежав два месяца в госпитале, он вновь отправился в танковый батальон Западного фронта, где ему поручили командовать сразу ротой солдат. Тогда же они дошли до Варшавского шоссе, где один из боёв для 18-летнего парня вновь закончился ранением. Но уже более серьёзным.
- Это было при наступлении. Мы прорвали передний край и двинулись дальше, - вспоминает Иван Тимофеевич. – Всё было готово к бою – снаряд в казённике, нога на спуске, я смотрел в прицел. В этот момент танк подкинуло на кочке, и по нему вдарили из противотанкового орудия. Меня с ног до головы осыпало осколками брони. Они были по всему телу – в голове, в ногах, в груди, в глазах. Я потерял сознание.
Решив, что командир погиб, экипаж развернул танк и вывез его из огня. После этого Иван попал в госпиталь уже на три месяца. И всё это время он провёл с забинтованными глазами.
- Мне собирались удалить оба глаза. Пришёл врач и сказал: «Ну, сынок, ничего не сможем сделать. Будем удалять, иначе заражение крови случится». У меня хлынули слёзы, и я попросил подождать хотя бы два дня. А через три дня врач пришёл и говорит, что родился я в рубашке – у меня началось заживление, - говорит ветеран.
После войны
Далее по решению военной комиссии Голощапова направили на службу в тыл. И служба «носила» Ивана из города в город, где он сразу же занимал место командира учебных рот в танковых училищах. 9 мая 1945 года он встретил на Украине, а после отправился в Хабаровск, где долгое время служил.
В 1960 году Иван Тимофеевич был уже в Забайкальском крае. Тогда началось массовое сокращение Вооружённых сил. Училище, где он служил, расформировали, и Голощапова направили в Бурятию. Здесь он работал в райвоенкоматах, организовал Октябрьский военкомат и в 1975 году уволился из Вооружённых сил.
- После этого началась гражданская работа. Восхитившись природой Байкала, я купил домишко в посёлке Черёмушки и переехал туда с женой, - рассказывает Иван Тимофеевич. – Там был секретарём парторганизации Байкальского леспромхоза, директором турбазы Республиканской больницы. К сожалению, в 2017 году дом сгорел при страшном пожаре в Черёмушках. Тогда же погиб весь архив моих фотографий. Мы сами чудом успели спастись, потому что пожар днём случился. Но власти помогли мне восстановить дом. И сегодня там у меня дача. А День Победы я ежегодно отмечаю на торжественном митинге в Гремячинске.
С женой Иван Тимофеевич прожил без малого 70 лет. Но, к сожалению, в 2011 году супруга ушла из жизни. Трудно представить, но сегодня обоим детям ветерана уже за 70 лет. Кроме того, у него трое внуков и два правнука.
«Больше двигаться и ни о чём не волноваться»
Уходя, мы решили поинтересоваться у Ивана Тимофеевича, в чём же секрет его долголетия.
В чём этот секрет, так сразу и не скажешь, - задумался он. – Я трижды умирал. Первый раз в десять лет от голода – мать уже меня на лавку положила и свечку зажгла, а я взял и ожил. Второй раз от малярии, но меня квашеная капуста спасла. А третий раз чуть не погиб в бою. Но могу сказать главное – не нужно ни о чём волноваться. Надо больше двигаться, вместо того чтобы сидеть и думать о проблемах.
В свои 95 лет пенсионер не отказывает себе ни в какой еде.
- Есть можно всё, главное, не злоупотреблять, - подчеркнул он.
После общения с таким замечательным человеком, как Иван Тимофеевич Голощапов, у меня осталось хорошее впечатление. Ведь я понял, что главный девиз ветерана – улыбаться и не отчаиваться, несмотря ни на что.
Показать полностью
9
Мильва - о виршеплетах и Лютике
Они отыскали сравнительно сухое место, присели, обернувшись накидками и попонами. Мильва отправилась разведать околицу. Как только она отошла, Лютик дал волю долго сдерживаемому любопытству, которое возбуждала в нем брокилонская лучница.
Лютик – Девушка – прямо лань, – бурчал он. – Везет тебе на такие знакомства, Геральт. Стройная и ладная, не ходит – танцует. По мне, так немного узковата в бедрах, а в плечах чуточку мощновата, но ведь женщина, женщина… Яблочки впереди… того и гляди, хо-хо… рубашка лопнет…
Геральт – Заткнись, Лютик.
Лютик – В пути, – мечтательно закатил глаза Лютик, – мне случилось нечаянно коснуться. Бедра, скажу тебе, словно мрамор. М-да, не скучал ты тот месяц в Брокилоне…
Мильва, которая в этот момент вернулась из разведки, услышала театральный шепот и заметила взгляды.
Мильва – Обо мне треплешься, поэт? Че-то ты на меня пялишься, едва я отвернусь? Птица мне на спину наклала?
Лютик – Никак не можем надивиться твоему искусству лучника, – осклабился Лютик. – Думаю, на стрелецких состязаниях у тебя б конкурентов не было.
Мильва – Давай-давай, трепись.
Лютик – Читал я, – Лютик многозначительно глянул на Геральта, – что самых лучших лучниц можно найти среди зерриканок, в степных кланах. Некоторые вроде бы отрезают себе левую грудь, чтобы не мешала натягивать лук. Бюст, говорят, мешает тетиве.
Мильва – Не иначе, какой виршеплет навроде тебя выдумал, – прыснула Мильва. – Сидит себе и от нечего делать придумывает всякую ослиную дурь, перо в горшок ночной макает, а люди глупые верят! Что, сиськами, что ль, стреляют-то? Или как? К щеке тетиву натягивают, боком стоя, вот так. Ни за чего тетива не задевает. Что отрезают – глупость, выдумка пустоголовых бездельников навроде тебя, которым вечно одни бабьи титьки снятся.
Показать полностью
В Бурятии 96-летний ветеран войны показывает всем пример активной жизни
Нимбу Доржиев освобождал Эстонию и Псковскую область от фашистов, а победу встретил в Праге
Нимбу Доржиевич Доржиев не боится работы по двору, все еще ездит за рулем своей машины, а в доме у него большой рабочий стол, где аккуратно расставлены настольные книги, газеты и письменные принадлежности. Ветеран и сейчас живо интересуется мировыми и российскими новостями, активно обсуждает вхождение Бурятии в Дальневосточный округ.
17 января 2019 года Нимбу Доржиевич отметил свое 96-летие. А сейчас, в дни Сагаалгана, когда принято поздравлять старейшин, в доме ветерана становится тесно от 7 детей, 19 внуков и 21 правнука.
В биографии Нимбу Доржиевича, как в зеркале Еравнинских озер, отражена история нашей страны. После окончания 8-го класса Сосновоозерской школы он поступил в фабрично-заводское училище Улан-Удэ. По окончании начал работать путейцем на станции Мысовая. Восемнадцатилетним юношей он получил повестку. Учеба в школе младших командиров автоматчиков, и наш герой назначен командиром отделения 103-го стрелкового полка. Юноша тут же подал рапорт о направлении на фронт. Боевой путь начался с Эстонии, где Нимбу Доржиевич участвовал в освобождении города Тарту, за что награжден орденом Славы III степени. Освобождал наш воин и Псковскую область, город Великие Луки.
Ночной бал
«Получив отпор на одном участке, немцы изменили направление атак. В эпицентре боя оказалось селение Фрейдорф, где оборонялся 545-й полк, которым командовал после гибели Лукашова майор Алексей Гайворонский. Поддерживал «пятерку» 2-й дивизион 950-го артполка майора Петра Васильевича Дроздова. Немцы подошли к ним со стороны Земмелей. Первыми их заметили при всполохах осветительных ракет бойцы отделения Нимбу Доржиева. Они же первыми открыли огонь по мелькавшим фигурам между деревьев. А когда поблескивающие каски приблизились ближе, Нимбу приказал бросать в них гранаты и стрелять «фаустами». Так заварился на участке 2-го батальона 545-го полка «ночной бал», продлившийся до утра. Батальон не поддавался нажиму, но был обойден…» - написано в книге «По зову Родины» С.И. Емельянова, бывшего редактора дивизионной газеты.
После ранения в бою и госпиталя Нимбу продолжил службу. Дошел до Праги, где вновь был ранен. Там же встретил победный день 1945 года.
- Помню, как мы ликовали от такой новости! Отправили товарищей найти что-нибудь и отметить великую победу, – улыбается воспоминаниям ветеран.
После войны наш земляк продолжил учебу в Киевском танково-техническом училище. Затем вернулся на родину с орденами Славы и Отечественной войны, медалями «За отвагу», Жукова, «За победу над Берлином».
В передовом активе
Работал полеводом в родном колхозе «Улан-Еравнинский». Затем в 1955 году поступил на агрономический факультет Бурятского сельхозинститута. После его окончания работал в совхозе «Сосновский» агрономом. С супругой Гымой Хамаевной воспитали семерых детей, помогли им с воспитанием внуков. И сейчас Нимбу Доржиевич не только активный член ТОС «Улан-Еравна», но и пример для подражания во всех благотворительных акциях. Например, прошедшей осенью из-за сильных ливней многие семьи Еравнинского района остались без урожая. Общественная организация «Молодёжное правительство Еравны» совместно с администрацией района организовала акцию по сбору картофеля. И вновь в первых рядах желающих помочь оказался наш герой. Благодаря этой акции люди со всех сёл привозили картофель в пункт по сбору овощей. В пострадавшие сёла увезли более 300 мешков. Около ста мешков отдали в школьные столовые.
Нимбу Доржиевич с супругой Гымой Хамаевной
Песни и статьи
Сейчас герой войны, почетный гражданин Еравнинского района соблюдает все традиции празднования Нового года по лунному календарю. Накануне главного праздника буддистов тщательно убирается в доме и во дворе, украшает домашний алтарь, возжигает лампады и курения и молится вместе с супругой всю предновогоднюю ночь за мир во всем мире. Когда в рассветной темноте становятся видны линии на ладони, наступает утро первого дня Нового года. И дом ветерана наполняется детьми, внуками и правнуками. Первыми по традиции подходят к отцу с поздравлениями четверо сыновей: Мунко, Ринчин-Даша, Жаргал, Эрдэм. Затем дочери Галя, Света и Дэнсэма. После этого подходит очередь внуков и правнуков. Все они, получив благословение старейшин своей семьи, поют им не только праздничную песню о Сагаалгане. Один из сыновей всегда исполняет песню, написанную самим Нимбу Доржиевичем. Для нас, гостей в его уютном доме, это стало приятным сюрпризом. И мы уже не дивились, узнав, что ветеран написал и цикл статей «Воспоминания солдата-пехотинца» в районную газету.
https://www.infpol.ru/197724-v-buryatii-96-letniy-veteran-vo...
Показать полностью
3
Золтан Хивай, о том как творить добро.
Геральт догадывался, откуда берется добыча. Сразу комментировать не стал, но дождался подходящего момента. Когда он оказался с Золтаном один на один, то вежливо спросил, не видит ли тот чего-нибудь неприличного в ограблении других беженцев, голодных не меньше них и наравне с ними бьющихся за выживание. Краснолюд серьезно ответил, что да, ему страшно стыдно, но такой уж у него характер.
Золтан Хивай – Мой колоссальный недостаток, – пояснил он, – в неизбывной доброте. Я прямо-таки не могу не творить добро. Однако я – краснолюд разумный и рассудительный и знаю, что быть добрым ко всем невозможно. Если я попробую быть добрым ко всем, ко всему миру и всем населяющим его существам, то это будет то же самое, что капля пресной воды в соленом море, другими словами: напрасное усилие. Поэтому я решил творить добро конкретное, такое, которое не идет впустую. Я добр к себе и своему непосредственному окружению.
Больше вопросов Геральт не задавал.
Для тех кто ни читал книгу, Золтан Хивай вел свою повозку со своей командой, и к ним прибились женщины и дети с разоренных войной деревни, и краснолюды их не бросили, и кормили и защищали, провели эту обузу через опасные, выжженные войной земли к лагерю беженцев и не просили благодарности взамен.
Ведьмак хотел было предложить немного повременить, надеясь, что какая-нибудь из женщин сочтет нужным хотя бы словом поблагодарить краснолюда. Но тут же раздумал, видя, что его надеждам не суждено оправдаться. Обрадованные встречей женщины вообще забыли об их существовании.
Золтан Хивай – Чего стоишь? – быстро глянул на него Золтан. – Ждешь, когда тебя цветами обсыпят? Медком помажут? Собираемся, нечего нам тут делать.
Геральт – Ты прав.
Далеко они не ушли. Их остановил тоненький голосок веснушчатой девочки с косичками. В руке у нее был большой букет полевых цветов.
– Спасибо вам, – задыхаясь от быстрого бега, пропищала она, – что вы охраняли меня, и братика, и маму. Что были добрые к нам и вообще. Я нарвала вам цветочков.
– Спасибо, – сказал Золтан Хивай.
– Вы добрые, – добавила девчушка, прикусив кончик косички. – Я ни капельки не верю тому, что говорит моя тетка. Вы совсем-совсем никакие не паршивые подземные карлы. Ты, дяденька, не седой выродок из ада, а ты, дядя Лютик, вовсе никакой не кичливый индюк. Неправду она говорила, моя тетка. А ты, тетя Мильва, вовсе никакая не разбойница с луком, а тетя Мария, и я тебя люблю. Тебе я нарвала самых красивых цветочков.
– Спасибо, – сказала Мильва чуть-чуть изменившимся голосом.
– От всех нас спасибо, – добавил Золтан.
Золтан Хивай – Эй, Персиваль, паршивый подземный карл, дай-ка ребенку что-нибудь на прощание. Не завалялся ли у тебя в кармане какой-нибудь ненужный камень?
– Завалялся. Держи, мазеличка. Это алюмосиликат бериллия, популярно называемый…
Золтан Хивай – Изумрудом, – докончил краснолюд. – Не забивай ребенку голову, все равно не запомнит.
– Ой, какой красивый! Зелененький! Спасибо! Большое-пребольшое!
– Играй на здоровье.
Лютик – И не потеряй, – буркнул «кичливый индюк» Лютик. – За этот камушек можно купить небольшую усадьбу.
Золтан Хивай – А, брось. Золтан приладил к колпаку полученные от девочки васильки. – Камень как камень, о чем говорить. Бывай здорова, малявка. А мы пойдем, присядем где-нибудь у брода, подождем Бруйса, Язона и других. Они вот-вот должны быть. Странно, что их так долго не видать. Забыл, дубом меня хрясть, отобрать у них карты. Спорю, сидят где-нибудь и режутся в гвинт!
Показать полностью