Однажды Георгий читал статью немецкого журналиста Свена Феликса Келлерхофа, призвавшего снести памятник танковой битве в 1943-м году под Прохоровкой, и удивлялся дивной альтернативной одарённости этого человека. Георгий откровенно завидовал его ничем не замутнённому уму, и прекрасной логике, ведущей путь из детского сада. Воистину, это был ангел и эльф, а то ещё и гибрид этих чудесных созданий.

По словам Келлерхофа, который видел аэрофотосъемку, и опирался на показания отставного военного + британского историка (они уже как британские ученые, да) там было уничтожено 235 советских танков, и только ПЯТЬ немецких. Откуда такие данные? А он подсчитал. Сделал выводы. Чай, человек не дурак, исторический отдел в газете "Вельт" возглавляет. И с математикой одни пятёрки в школе были. Так что это не победа, и памятник поэтому давайте сносите.

Правда, даже по самым смелым реляциям вермахта о небольших потерях, он потерял вовсе не пять танков - в отчёте указано 43 сожжённых машины, самые высокие оценки - 80. Но так уж у нас принято. Кто-то на Западе походя, не глядя спорол хуету - и всё, делов-то. Джентльменам принято верить на слово. Да, потери Советской армии были весьма выше немецких, и это признаётся официально. Но при этом Германия потерпела под Курском поражение, и продолжила в дальнейшем отступать. До самого Берлина в итоге.

Георгий предлагает смелому Келлерхофу также предложить снести все памятники высадки войск США и Британии в Нормандии 6 июня 1944 года. А чо. Там было убито и ранено 10 000 солдат союзной армии, а немецкие потери - 3 000 человек. Значит, не победа, поражение. К чёрту такие памятники, определённо. Но не, он промолчит. Это про нас такое можно говорить, а про Запад - да Боже упаси, сам себе язык откусишь. Там святое, там люди жизни свои отдали во имя свободы.

Чувак даже не в курсе, что памятник в Прохоровке - погибшим советским солдатам, а не победе. Ему стиль мышления, состояние психического здоровья, и дивная альтернативность разума не позволяют это оценить. Он слышал звон, да не знает, где он. Впрочем, для Запада это давно уже норма. Германия молчала, но вот подтянулась. Теперь они нас учат, какие они правильные были и крутые победители. Правда, опять-таки неясно, как мы до Берлина дошли, ну да хуета мелочная всё это.

Георгий посмеялся бы над высказываниями, каковые сделают честь давнему пациенту неврологической лечебницы, но не станет. Не смешно. Он уже замечал, что в Википедии цифра немецких потерь при штурме Брестской крепости неуклонно снижается, а наших - растёт. Всё это делается спокойно, медленно. Перевирают, как могут. У нас над Келлерхофом поржут, а на Западе станут серьёзно исследовать.

В прекрасное время живём, чо.

© George Zotov

Однажды Георгий заглянул на антироссийский митинг в Тбилиси. Там ему сказали - мы вот не против вашего народа. "Отлично, - ответил Георгий. - Тогда с какого хрена у вас плакаты - "Россия, иди на хуй"? Георгию пояснили, что это против политиков. "Супер, - согласился Георгий. - Я не люблю Саакашвили. Можно, я встану с плакатом "Грузия, иди на хуй", а вы сразу поймёте, что я против Саакашвили, а не против грузин?".

Демонстранты обиделись. Один крикнул, что за такое вообще морду надо бить. "Ну, попробуй" - ласково сказал Георгий. Тут следует отдать должное, митингующие тут же этого человека оттеснили от Георгия, и объяснили - "Извини, грузины народ горячий. А ты тут сразу - "иди на хуй". Георгий понял, что мы народ холодный, и нам типа можно что угодно говорить. Мы-то на такое не должны обижаться, Боже упаси.

Затем, Георгий поехал в грузинскую провинцию - в город Гори. И странное дело, не нашел там никаких антироссийских митингов и протестов. Потому что там элементарно жрать нечего, и никакой работы нет. Только музей Сталина, и люди трясутся за каждого туриста - чтобы те приехали, и потратили хоть совсем немного денег.

..Торговцу фруктами Вахтангу Шенгелая из Гори (76 километров на север от Тбилиси) недавно исполнилось 57 лет. Он волнуется, общаясь по-русски, и извиняется — столько времени не говорил, многие слова подзабылись.

— Э, слушай. Мой внук недавно фильм по телевизор смотрел, такой комедия — «Один дома два». И там я момент видел — мальчик на крыша дома забрался, и в мужиков кирпич кидал. Но попал только в один мужик всё время, а второй уворачивался. И тот, который кирпич морда не летит, говорит — «Эй, давай ещё! Э, генацвале, мы тебя не боимся! Э, и это всё, на что ты способен?». Первый мужик стонет, весь лицо в крови, а второй кричит и радуется. Так вот, кацо...мальчик с кирпич — это Россия, первый мужчина — грузинский народ, а второй мужчина — это наши политики. И они орут — давай, Россия, вводи санкции, не покупай вино, увози турист! Им пофиг, они богатые. Вахтанг Кикабидзе против России — он что, бедный? Саакашвили против России — ему что, кушать нечего? Мне турист нужен, у музея стою, человек остановится, боржоми, инжир купит. Хорошо русских ругать, когда у тебя деньги есть.

Тут следует вообще заметить, что антироссийские митинги в Грузии проходят в самых сытых городах — Тбилиси и Батуми, где уровень жизни ещё более-менее: благодаря деньгам множества туристов, курортников, и «дауншифтеров» — людей, переезжающих из России в дешёвый край, покупающих жильё на пляже. Но в Батуми приезжают искупаться в море и из Турции, и из Армении, и из Украины. Когда исчезнут российские туристы, бизнес на курортах и столице Грузии сильно пошатнётся, но не умрёт. А вот грузинская провинция считает каждую копейку. В 1989 году в Гори жили 68 000 человек, сейчас — 48 000, то есть, население конкретно разъезжается и вымирает. Единственное, что приносит городу доход — музей Сталина, построенный в 1957 году: его посещают гости из России, Китая, Ирана, покупают сувениры, обедают в ресторанах, многим жителям их приезд даёт возможность выжить.

Узнав, что Георгий из Москвы, его в магазине в Гори обступили сразу несколько человек, грустно спрашивая — теперь уже точно не отменят визы с РФ? Нельзя будет поехать в Россию на работу? Один мужик сказал - "Я без работы уже два года. Иногда сажусь на свою старую машину, и езжу в Тбилиси на пару недель пахать как дикий таксист: сплю урывками, на заднем сиденье. Иначе не заработаешь".

Люди, не посещавшие Грузию совсем, или гуляющие сугубо по красивым местам, не отклоняясь от основных туристических маршрутов, восхищаются девятью годами (2004-2013 гг.) правления Саакашвили. Ах, как он отстроил всё, как отремонтировал, улицы просто конфетка! Ну-ну. Стиль Саакашвили — пыль в глаза, так называемые «потёмкинские деревни». С лицевой стороны дом прекрасно покрашен, отреставрирован, укреплён. Зайдёшь сзади — весь сыплется, отваливается штукатурка, плюнь в него — и вовсе рухнет. Целые районы старого Тбилиси (в самом центре), стоит отойти от улицы Котэ Абхази, находятся в полуразрушенном состоянии, и внутри таких вот руин десятилетиями живут люди. В век мобильных телефонов, плазменных телевизоров и wi fi они ходят набрать воды с вёдрами на улицу (!) — в некоторых зданиях водопровод не функционирует ещё с самого начала девяностых годов.

В Гори система аналогичная — отремонтирован и покрашен проспект Сталина, с гордыми табличками на домах Stalin Avenue. Стоит углубиться подальше — и всё, словно ядерная ракета упала. Огромные дыры в асфальте, просевшие, обшарпанные, закопчёные пятиэтажки.

Именно в грузинской провинции Георгию ясно — почему тут не посылают Россию на хуй. Местное население фактически живёт впроголодь, не имеет работы, уезжает из страны при любой возможности. Здесь рады любому доллару, и всё равно, откуда он идёт — из России, Америки или Сьерра-Леоне. Основная мечта — чтобы отменили визы с РФ, и поехать туда работать. Люди, собирающиеся на проспекте Руставели в футболках «Россия — оккупант!» не имеют отношения к туристическому бизнесу, и явно не страдают от безработицы. Их ссора с РФ не заденет, а уж богатых политиков или артистов — тем более. Рядовые грузины, выживающие в Гори и других городах на «подножном корму», имеют совсем иную точку зрения.

Только их по нашему телевизору не покажут. Надо ж объяснять, какие тут все пиздец злые.

© George Zotov

Однажды Георгию в очередной раз сказали нечто вроде "Да что вы так носитесь с вашей Победой". Сказал человек из Нидерландов, капитулировавших через 5 дней посте вторжения вермахта - 15 мая 1940 года. Между тем, в Нидерландах очень чтят память Голодной зимы, случившейся в стране при немецкой оккупации с сентября 44-го по май 45-го. Для Голландии это было весьма неприятное и непривычное событие - там в принципе голода такого уровня не было сотни лет.

В сентябре 1944-го союзники заняли Антверпен, и все считали, что скоро они будут в Амстердаме. 30 000 сотрудников железной дороги в Нидерландах устроили забастовку, не выйдя на работу (оккупационный режим там был столь страшен, что немцы им это позволяли). Однако, немцы успели перебросить войска - путем приостановления поставок еды. Далее, оккупанты запретили провозить продукты баржами по каналам. Когда эмбарго сняли, каналы уже замёрзли. Разразился голод. В "зоне без еды" в Голландии оказалось 4,5 миллиона человек. Население Ленинграда перед блокадой составляло 2,9 миллиона.

Люди бросились в деревни, некоторые проходили в день десятки километров - предлагали фермерам обручальные кольца, драгоценности за продукты. В еду шло все - луковицы тюльпанов, комбикорм, выдача хлеба к весне 1945-го составляла 1 килограмм в неделю + 1 килограмм картофеля (на неделю же). Мясо по карточкам выдавать прекратили, рыбу тоже. Отопление и канализация не работали, голландцы жгли мебель, разбирали деревянные дома, чтобы согреться. Весной привезли кораблями муку из Швеции - немцы позволили это сделать, и "шведский хлеб" дал возможность продержаться голодающим. Также, рейхскомиссар Нидерландов, обергруппенфюрер СС Зейсс-Инкварт 29 апреля 1945 года дал согласие, чтобы авиация союзников сбросила на территорию страны 11 тонн продуктов. Это спасло много людей от голодной смерти.

В современных Нидерландах учат про Голодную зиму в школе, и есть много исследований, как это повлияло на целое поколение. Как беременные женщины родили детей с отклонениями, и тому подобное. Это было реально страшное событие для сытой в прошлом страны. "Это совершенно невозможно забыть, чудовищная катастрофа" - как сказал мне в своё время в беседе другой голландец.

А теперь внимание. От этого голода в Нидерландах погибло 18 000 человек. ВОСЕМНАДЦАТЬ ТЫСЯЧ. По теме голода на оккупированной нацистами территории СССР называют много цифр. Самая высокая цифра, что погибли 4 миллиона 200 тысяч мирных жителей: на Украине, в Белоруссии, в РСФСР, в Прибалтике. Плюс-минус, но все исследователи сходятся в одном: умерших от голода были миллионы.

И никто им хлеба из Швеции не привез. И никто не позволял авиации сбрасывать продукты. Их как-то немцам жалко не было, они их вообще за людей в принципе не считали.

А тут мы "со своей Победой носимся", ага.

© Георгий Зотов

Однажды Георгий из некоей страны с имперскими амбициями беседовал с литовцами, входящими в ЕС и НАТО. Беседа строилась на том, что литовцы совершенно нехарактерно для холодной и флегматичной Прибалтики горячились, а Георгий их нежно успокаивал.

- Да ты посмотри, что творится, - говорили горячие литовские парни. - Треть населения официально из страны сбежала в Британию и Ирландию посуду мыть, а неофициально - так ваще половина. Отток постоянно растёт. Ты зайди в Лондоне в паб, там будет бармен, официант и посудомойка из Вильнюса. Этого мы хотели от независимости? За это в 1991-м протестовали?
- Зато вы можете ехать, куда хотите, и без виз, - глубокомысленно сообщил Георгий. - Что не так?

Литовцы не унимались.

- Правительство постоянно думает, как бы изощреннее посраться с Россией, - говорили они. - 28 лет уже не успокоится никак. А ведь Россия - гигантский рынок, и туристы. Не лучше ли помириться? Но нет, куда там. Хотела Россия купить нефтепровод "Дружба", отказались продать - типа, не дадим иванам сидеть на трубе. Ну, теперь русские отказались через Литву нефть качать, труба стоит пустая.

- Зато по ней теперь стучать можно, и прекрасный будет звук, - жизнерадостно отозвался Георгий. - Круто же?

Литовцы быстро догнались пивом.

- А в супермаркетах что творится с этим ЕС гребаным? - махали они медленно, по-прибалтийски руками. - Испанская клубника 2.50 евро, а литовская - 5. Конечно, кто литовскую купит. Фермерам тяжко. И атомную электростанцию по требованию ЕС закрыли, не спросив нашего мнения. Да у нас в СССР было больше самостоятельности, чем щас. Они нам всю экономику сожрали, как саранча.

Георгий хотел сказать, что зато у вас валюта не обесценивается в 2 раза по отношению к евро (так как сама по себе евро), и ипотека в 1 процент, о чем мы мечтать не можем. Но не стал. Ибо литовцы уже забыли про Георгия, и материли прекрасную жизнь при ЕС в бога и душу.

Георгий не стал им мешать, и заказал себе пива. Литовцы с упоением мочили Литву. В Кремле потирали руки.

© Георгий Зотов

Однажды Георгий искал, где быстро перекусить в славном городе Нур-Султан. Ему попалась на глаза узбекская забегаловка, где обещали «национальные блюда» - такие, как борщ, солянку и баранину. При этом, заведение было украшено плакатом грудастой баварской девушки, несущей в руках шесть кружек пива. Привлечённый узбекским борщом, Георгий заглянул в подвальное кафе.

Оно было с претензией – пластиковые столы, но зато всюду обои Petite Jean – «маленький Жан». В углу за большим столом сидела группа узбеков (вероятно, они и есть «маленькие жаны» в местном колорите), и яростно ела с большущего блюда руками плов. Георгий огляделся. «Э, брат! – крикнули ему узбеки. – Что стоишь, иди к нам, у Тимура сегодня день рождения!».

Георгий и пошёл, он мальчик простой. «А где же водка?» - культурно спросил он, издавна зная русские дни рождения. «Водка вечером будет, - посерьезнели узбеки. – Сегодня работа, брат, скоро на стройку пойдём, в праздник дел больше. Ты сам что здесь делаешь?». «Работаю» - честно ответил Георгий. «Мы тоже работаем, - отчаянно обрадовались узбеки новому гастарбайтеру в лице Георгия. – Строим-мроим, штукатурим-мукатурим. Ты до этого где работал?». «В Москве». Над пловом пронёсся завистливый шёпот. Георгий понял, что Москва – это прекрасный город сказок, с улицами, мощёнными золотом, реками айрана и берегами из жирного плова с молодым барашком. Узбеки возводили глаза к потолку, и причмокивали при истекающим сахаром слове «Москва».

«Тут разве плохо?» - спросил Георгий. «Не, как сказать»…- ответили дальновидные узбеки. «В такси не пойдёшь, там казахи – когда тут тенге к доллару больше чем в два раза упал, с работой проблемы стали. И в суши-бар не пойдёшь, там тоже казахи. Только строить-мроить можно. Придёшь на строительный рынок, ждёшь, пока бригаду наймут. Просим, чтобы сразу заплатили, могут обмануть. А не нравится, говорят – езжай в свой Узбекистан. Такой жизнь, брат. Двадцать часов штукатурим, четыре часа спим». Казахстан всегда полагался только на газ и нефть, и в этом весьма похож на Россию – поэтому своя валюта тут навернулась сразу, как у нас рубль. И гастарбайтеров тут хватает, особенно в Астане (то есть в Нур-Султане), где весь город в помпезных стройках стиля Дубай.

Подали ачик-чучук – узбекский салат из помидоров и лука. «Ты Советский Союз помнишь, брат?» - спросил один из узбеков. – «Конечно», - удивился Георгий. – «Я что, так молодо выгляжу?». «Э, какой страна был… - над пловом пронеслись вздохи, превышающие по страстности даже Москву. – Не ценили…а теперь живём, как собаки. Ты кушай, брат, а то бледный какой-то, совсем не кушаешь». Уходя, Георгий положил на стол деньги. Ему насильно всучили их обратно. Ведь действительно, в данном случае в великом городе Нур-Султан Георгий тоже гастарбайтер.

Просто ввиду своих московских понтов не очень охотно это признаёт.

© Zотов .

Однажды Георгий уже двое суток пребывал в Тбилиси. Он не знал, что ему делать. Килограммы набирались, как пиздец. Слоны из зоопарка поблизости смотрели на объёмы Георгия, и молча крестились хоботом. Грузинская кухня подкрадывалась отовсюду, зловеще шепча - мцвади, хинкали, хачапури, оджахури, харчо, чкмерули. Это было как вуду. Георгий панически отступал, на глазах становясь всё толще.

Утром он поехал по делам: спасся порцией лобио, запив его боржоми, и скрывался в городе до вечера. Когда Георгий вернулся, у отеля его уже ждал друг Сосо, то есть Иосиф. Как Сталин, да. Георгий понял, что сейчас будет.

- А поехали на ужин...- ласково и зловеще сказал Сосо.

- Знаю я, блядь, ваши ужины...- нервно сказал Георгий. - Там сациви из быка целиком, и харчо с дельфинами в натуральную величину. Нет, я слегка перекусить хотел.

- Мы слегка и перекусим, - обещал Сосо.

Тут Георгию бы на это не вестись, но есть все же ему хотелось. Он согласился. Они поехали в ресторан, где было просто ужас сколько народу. Пятница она, конечно, пятница, но чтобы вот столько? Георгий испытал подозрение.

- Сегодня праздник какой-то, да? - спросил он.

- Гиоргоба, - ответил Сосо, и загородил ему выход. - День святого Георгия. Теперь ты понимаешь, мы должны выпить. Ты Георгий вообще, или кто, кацо? Вот в том-то и дело.

Георгию моментально расхотелось быть Георгием, но выбор отсутствовал. Им принесли и поставили столик - других мест не было. Тут бы Георгию и бежать (он же не первый раз в Грузии), но он увидел на других столах хинкали размером с кулак, и у него отказали ноги. У вас бы тоже отказали, и не надо вот мне тут. Хинкали аппетитно дымились, и вообще вели себя как последние сволочи.

- Что будем заказывать? - безжалостно спросил Сосо.

- Три хинкали...- проблеял Георгий. - На каждого.

- Десять, - отрезал Сосо тоном Сталина.

- Три... - обрёл твёрдость Георгий.

- Пять...

- Торг здесь неуместен!

Пляска смерти, сцепление взглядов и игра желваков на лицах продолжались несколько минут, после чего сошлись на четырех хинкали. Упитанное лицо Георгия порозовело от счастья, и напрасно. Сосо подозвал официантку, и стал ей что-то быстро говорить по-грузински. Та записывала, и кивала. Георгий понял, что добром это не закончится.

- Ты чего там заказываешь? - спросил он.

- Хинкали...- с доброй улыбкой ответил Сосо.

- Впервые слышу, что четыре хинкали заказывается пятью предложениями.

- О, грузинский язык такой многосложный...

Зал был забит до отказа. Со сцены играла грузинская музыка. Принесли хинкали - их и правда былочетыре. Затем хачапури. Шашлык. Пхали. Картошку в мундире. Салат. Кебаб из баранины в лаваше. Шампиньоны с сыром. Графинчик чачи, три вида лимонада, и кружку пива.

- Убийца...- побледнел Георгий.

- Кушай, дорогой. Не хватит - ещё закажем.

Георгий подумал, что если сейчас отпроситься в туалет, и там перекрасится в собаку, с белыми и чёрными пятнами, он сможет покинуть заведение неузнанным. Мысль пришлось отринуть ввиду отсутствия краски. Иных шансов сбежать не было. Георгий вздохнул, и взял за хвостик хинкали. Далее, они произносили тосты. За великий грузинский народ. За великий русский народ. За культуру. Слали националистов на хуй. И ели. Ели бесконечно.

С хинкали и кебабом Георгий расправился легко. Шашлык так просто не сдался. Часть пхали пришлось оставить в покое. Шампиньоны не оказали сопротивления, и были растерзаны. Хачапури лез с трудом. К салату Георгий вообще не притронулся. Люди вокруг произносили тосты и танцевали. Узнав, что Георгий русский, они хотели с ним выпить. Мысль перекраситься в собаку и сбежать уже не казалась Георгию абсурдной. Со сцены играли русскую попсу, и Георгию вообще поплохело. Ибо "Жужуна цвима мовида" он готов слушать, а "Эй, красотка, хорошая погодка" как-то не со всем. Бывшим президент товарищ Саакашвили, обладающий дивным умственным развитием, как-то сказал, что Грузия полностью ушла от вражеской русской культуры. О да, Георгий на себе это ощутил.

Далее, Георгий с Сосо сидели и пили лимонад. Подняться Георгий не мог. Сосо тоже. Они вышли затем на воздух, и долго дышали. Потом кое-как вызвали такси, и уехали.

Теперь Георгий знает, что пережил Гиоргобу, и доживёт до старости. Но как же ему тут еще 5 дней продержаться?!

Аатор - Zотов. https://www.facebook.com/george.zotov.5/posts/19653471135513...

Однажды Георгий сидел за пивом "Сайгон" с вьетнамцем, и жёстко допытывался, какого хера они жарят селёдку.

- Кто вас этому научил вообще? - агрессивно говорил Георгий. - У нас все общежития по Советскому Союзу от вас стонали. Кого не спроси - все помнят этот тошнотворный, блядь, сладковатый запах. Газовые атаки на войне и то безобиднее, там хоть выжить можно.

- Нас с другом однажды чуть не побили, - грустно сказал русскоговорящий вьетнамец. - Думал, всей общагой будут пиздить. Потом неделю запах держался. Девушка моя отказалась со мной встречаться. Это так грустно. Я с цветами к ней пришёл, а она меня назвала "пидорас".

- Не думаю, что остальным было весело, - сумрачно сообщил вьетнамцу Георгий. - Это же ужасно.

- Ужасно - это есть сырую соленую рыбу! - взвился вьетнамец. - Где ты такое видел? У японцев рыба сырая, но не соленая. У нас - сушеная. А у вас - соленая и сырая. Это ёб твою мать. Для нас сырая рыба - значит, ЖИВАЯ. И чтобы она умерла, надо её обязательно пожарить.

- Кстати, малайцы тоже селёдку не едят, - вспомнил Георгий из личного опыта. - Но они ж её и не жарят. И смотри, сколько у вас суши-баров. И что, вы берёте суши, и несёте на гриль? Не надо тут мне на ходу выдумывать. У вас, видимо, тайный культ существует жареной селёдки. Ибо во Вьетнаме я такого блюда вообще нигде не вижу в кафе.

- Невкусно её есть! - повысил голос вьетнамец. - А жареную, блядь, вкусно! Она к пиву знаешь, как охуенно идёт?

- Нет, не знаю.

- Так вот и не говори тогда!

Следующую бутылку пива они распили молча.

- Но лучше бы вы её тут жарили, - подал голос Георгий. - А то у нас эти селёдочные жарения и очаровательный запах стали легендой, а дома вы, видите ли, таким пыткам соседей не подвергаете. Открыли бы пиздатые рестораны с жареной селёдкой, было бы славно-то в граде Хошимине.

- Мы её ели только потому, что денег не было ни хера, - сознался внезапно вьетнамец. - Селёдка ж копейки стоила. А в жареном виде она хоть на рыбу похожа. В соленом, как развернёшь - там ебало, как в фильме ужасов.

- Ты бы её с картошкой, и зелёным лучком... - посоветовал Георгий рецепт. - И водки. Сразу много. Тебе бы зашло.

- Водки?! - вдруг резко переспросил вьетнамец.

И мечтательно улыбнулся.

- Да. Слушай, наверное, ты прав. Всё дело в водке.

Георгий с этим безусловно согласился.

(c)zotov