Аурамагма, Хозяин Огня

Звание на момент Ереси: капитан Восьмого Братства

Оккультный статус: неизвестно, вероятно Старший Адепт

Специализация: пиррид

Основные источники: «Тысяча Сынов» Грэм Макнилл, «Ересь Хоруса, Том 7 – Пекло» Алан Блай, «Царства Хаоса: Заблудшие и Проклятые» Рик Пристли, Брайан Анселл

Терранец Малагор Аурамагма был одним из сильнейших воинов Культа Пирридов наравне с Калофисом. Ариман считал его заносчивым смутьяном и горделивым подстрекателем. Впрочем, Азек думал так обо всех пирридах. Между тем, Аурамагма всегда бился в первых рядах, он не ведал страха и сомнений, делая все, чтобы выполнить приказ примарха. В легионе его знали как великолепного воина и умелого лидера.

Когда Ариман отбирал легионеров для сопровождения Магнуса на Никее, Аурамагма в шутку предложил выбить каждому из них правый глаз, чтобы у присутствующих не было сомнений – чьи это сыновья. По воспоминаниям Аримана, никто не засмеялся тогда. Грубый юмор Аурамагмы вообще мало кого заставлял искренне улыбаться, что совсем не мешало Малагору продолжать шутить и «всегда ходить с лицом победителя».

По всей видимости, Аурамагма не особенно заботился о том, как его видят другие. Он просто делал то, ради чего был создан. А именно – повергал врагов Императора в пучину адского пламени. Когда Малагор ощущал гнев, с его пальцев сыпались искры. Он обладал невероятной властью над огнем, и мог выплескивать на противника струи жидкого пламени, которые плавили керамитовые доспехи так, будто они были сделаны из воска.

Пика своего психического потенциала Аурамагма достиг во время Сожжения Просперо, когда его огненные атаки раз за разом заставляли Волков отступать. В конце он бился спина к спине вместе с Хатхором Маатом, а затем вместе с Фозисом Т’Каром попытался остановить прорыв Русса и Вальдора. Оба они – Аурамагма и Т’Кар – не заметили, как подверглись Перерождению Плоти из-за психической волны от смерти Фаэля Торона. Аурамагма без колебаний атаковал Шестого примарха, и это стало последним, что он сделал в своей жизни:

Фозис Т’Кар увидел, как Аурамагма, охваченный жарким сиянием, встал перед Королем Волков и послал в него шквал энергии эфира. Он торжествующе заревел, когда заряд достиг Лемана Русса, и пламя окутало ледяную броню примарха. Прогремевший взрыв мог сравниться только со вспышкой сверхновой звезды. Русс даже не дрогнул, зато для Аурамагмы последствия были столь же невероятными, сколь и ужасными.
Колоссальная энергия Малагора отразилась от доспехов примарха, как свет отражается от зеркала, и злобная сила эфира обрушилась на своего творца, исторгнув из его глотки отчаянный вопль. Эфир поглощал его сущность, и крик Аурамагмы был полон такой муки, что все, кто его слышал, исполнились жалости, ибо колдовской огонь поглощал саму его сущность. Он превратился в пылающий костер и бросился в толпу, но Космические Волки, не желая приближаться к проклятой душе, мгновенно расступились перед ним.

Многие тогда решили, что пиррид погиб, но это не так. Хотя Аурамагмы не было в списках тех, кого Магнус переместил на Планету Чернокнижников, спустя тысячи лет в Империум явился Чемпион Хаоса, подданный Тзинча, великий пирокинетик. В нем узнали Малагора Аурамагму, чья власть над огнем вышла на немыслимый уровень. Известно, что он несколько раз должен был умереть, но вновь и вновь побеждал смерть. Так что вполне возможно, мы его еще увидим.

Менкаура, Обреченный Провидец

Звание и статус на момент Ереси: неизвестно

Оккультный статус: неизвестно, вероятно Старший Адепт

Специализация: корвид

Основные источники: «Алый Король» Грэм Макнилл, «Солнечная война» Джон Фрэнч, «Ярость Магнуса» Грэм Макнилл, «Ариман: Изгнанник» Джон Фрэнч, «Ариман: Оракул-мертвец» Джон Фрэнч

Мы ничего не знаем о происхождении Менкауры и его боевом пути до Ереси Хоруса. Известно, что он обучался у Аматэрасу и Фанека, которые прошли возвышение под дланью Алого Короля, причем Фанек некоторое время был Магистром Культа Корвидов (видимо, между Амоном и Ариманом).

Менкаура длительное время был приближенным Азека и сражался за Тизку во время Сожжения Просперо, а потом был перемещен на Планету Чернокнижников. Там Менкаура присоединился к Кабалу Аримана в поисках осколков Магнуса.

Менкаура был истинным корвидом, он тонко ощущал эфир, обладал развитой интуицией. При этом воин представлял собой эталон фанатичного исследователя-авантюриста, который искренне восхищается крупицами древних или запретных знаний, даже если речь шла о колдовских гримуарах или ксеносских ритуалах.

Менкаура был знатоком алхимии и церемониальной магии, он знал все об оккультном прошлом Старой Земли. Также воин обладал уникальной способностью к психометрии – умел «считывать» образы людей с предметов, которыми они владели. Более того – он мог буквально переживать отдельные фрагменты жизни тех, с кем его уникальный дар позволял установить связь. Менкаура воспринимал мысли, эмоции и намерения объекта.

Тем не менее, в легионе он был известен в первую очередь как воин, способный виртуозно предугадывать действия противника и эффективно пресекать их. Именно за это он получил прозвище Провидец Битвы. Увы, но дар корвидов не всегда срабатывал безупречно, поэтому на «Торкветуме» Менкаура был серьезно ранен в битве с ёкаями. Однако именно его провидение позволило Кабалу одолеть врагов, захватить Железный Оккулус и покинуть «Торкветум».

Менкаура в какой-то момент провидел свое будущее, и сначала Ариман подумал, что его брат говорит о Перерождении Плоти. Лишь спустя тысячелетия он поймет, что Менкаура имел ввиду совсем другую «судьбу, при которой смерть предпочтительнее жизни».

Во время атаки на Камити Сону Менкаура пошел на жертву ради братьев – он удерживал голову титана класса «Гончая», пока от нее по железно цепи Кабал Аримана не перебрался на «Разбойник». Провидец Битвы сказал Ариману, что так должно быть и его путь завершается. Однако же Менкаура солгал. Он знал, что выживет и попадет в плен к Прому и Бьярки. Когда Волки начали пытать Сына Магнуса, Дион удивился его эмоциям:

Колдун не чувствовал ненависти к врагам, только досаду наставника, ученик которого никак не ухватит вроде бы очевидную концепцию.

В разговоре с Дионом и Бёдваром Менкаура раскрывает им правду о том, что сущность Алого Короля была расколота. Дальше корвид рассказал то, чего не поведал Ариману (хотя у того проскальзывали некоторые сомнения относительно мотивов брата). Оказывается, Менкаура провидел, что если Ариман добьется успеха и соберет все известные осколки Магнуса, Алый Король навсегда перестанет быть собой, он выберет сторону Луперкаля и погрузит галактику в хаос. Корвид сдался Диону Прому и Волкам, чтобы помочь им остановить Аримана:

Тот, кто видит будущее, обретает силу поменять его.

И Менкауре едва это не удалось. На Агхору, когда Пром и Волки во главе с Бёдваром Бьярки не смогли одолеть осколок Магнуса-воина, к частице примарха вышел корвид. Он использовал заклинание из «Malus Codicium» (гримуара, который упоминается в странствиях Эйзенхорна), чтобы сковать осколок примарха и поместить его в тело Лемюэля Гамона, бывшего практика Аримана. Что интересно, в этом эпизоде Магнус называет Менкауру Слепым Оракулом, предвосхищая то, что произойдет с воином дальше.

В то время как Аримана вел Афоргомон, группу Прома и Бёдвара направлял Менкаура. В какой-то момент между ним и Бёдваром Бьярки происходит великолепный диалог, который многое говорит нам о корвиде:

– Ты прав, – сказал Менкаура, обильно сплюнув кровью на кафельный пол. – Я в самом деле опасен. Гораздо опаснее, чем ты способен вообразить, и при этом я – из наименее воинственных адептов. Только подумай, насколько опасным мог бы оказаться наш полный легион, если бы решительно выступил против Хоруса плечом к плечу с твоими братьями!
Чайя заметила, что убийственный гнев в глазах Бёдвара немного ослаб. Не окончательно потух, вовсе нет, но расстрел на месте провидцу уже не грозил.
– Мне бы хотелось, чтобы вышло так, но вюрд определил по-другому, – произнес фенрисиец. – По его воле мы стали врагами, и поэтому я направляю пистолет тебе в лицо.
– Интересно, могло ли все сложиться иначе? – спросил Менкаура.
– Есть то, чего нам познать не дано, – буркнул рунный жрец.
– Нам дано познать все.

Менкаура был самоуверен, как и его примарх, но не столь горделив и гораздо более хладнокровен. При этом он не сомневался, что время и упорство – достаточные инструменты для того, чтобы добиться любой цели, даже невозможной. Знания для него были важны, но не важнее истины. Истины, которую он обретал благодаря своему дару. На всем протяжении истории Менкауры этот дар ни разу не подвел воина, но похоже, что ему пришлось в итоге заплатить жестокую цену.

На Никее он потерялся в колдовском лабиринте и едва не сошел с ума. Менкаура вырвал себе глаза и Ариман, увидев его, подумал, что не хочет знать о тех ужасах, которые явились его брату. Азек понял, что это Менкаура привел Прома и Волков на Никею, однако Кабал не отрекся от заблудшего корвида.

В конце концов Ариман исполнил свою миссию, он собрал все известные на тот момент осколки Магнуса, кроме осколка с Терры. Знал ли Менкаура, что все сложится именно так? Действительно ли он предал братьев и отца? Думаю, все сложнее. Ведь он все воспринимал с удивительным спокойствием и Азек принял его обратно, видимо – потому что догадывался об истинных мотивах брата. Либо же Менкаура был обманут Тзинчем, и Ариман это понял.

Так или иначе, Менкаура вновь появляется подле Аримана и Магнуса уже во время событий Осады. Каким-то образом он восстановил свои глаза (вероятно, благодаря помощи павонидов). Воин входит в группу, которую примарх берет с собой, проникая во дворец. Во время их путешествия есть показательный момент – Менкаура раньше всех, даже раньше Магнуса, провидит падение фосфексных бомб на Великую Обсерваторию. Это значит, что он действительно обладал феноменальным даром предвидения. При этом никто, кроме примарха, не мог проникнуть в разум Менкауры, даже Ариман. Алый король видел, что его сын не уверен в том, правильную ли сторону он выбрал.

Во время битвы у Золотого Трона Менкаура сошелся в поединке со Свафниром Раквульфом и убил его. Однако воин Тысячи Сынов тоже получил серьезные раны и не вернулся бы в строй без помощи павонидов. Тем не менее, мы можем справедливо предположить, что не будь телэфирных оберегов Дворца, Раквульф не смог бы даже подойти к Менкауре.

Любопытно, что во время этих событий Магнус точно знает, что случится с Менкаурой:

Он видел лишь бесконечные мучения в грядущем и море парящих глаз.

Так и произошло. Менкаура пережил Осаду и вернулся на Планету Чернокнижников. Он не участвовал в Рубрике, но она подействовала на него – пси-потенциал воина вырос, однако он вновь потерял зрение. По всей видимости, после этого Менкаура покинул Планету Чернокнижников. К тому моменту, когда Ариман после убийства Толбека разыскивает Амона, Менкаура уже известен в Оке Ужаса под другим именем. Его зовут Оракул Многих Очей, и выглядит он так:

Оракул завис перед Ариманом, разведя руки в стороны, ладонями кверху. Он был облачен в доспехи, которые когда-то принадлежали космическому десантнику, но давным-давно стали чем-то иным. Броня была текучей, словно ртуть. Ариман видел в ее подергивающейся поверхности отражения несуществующих здесь вещей: закутанные фигуры, умирающие солнца, тянущиеся руки. Вокруг трепетали многослойные одеяния, постоянно меняя свой цвет. Гладкий бронзовый шлем, без щелей для глаз, рта и носа, полностью закрывал его лицо. На удалении от оракула, словно планеты вокруг солнца, парили небольшие белые и синие сферы. Ариман пристальнее посмотрел на одну из них и увидел, как в ответ на него взирает синяя радужка и черный зрачок.

Мы точно не знаем, что именно сделал Менкаура, с кем и какую сделку он заключил. Однако слова Аримана из этого эпизода намекают нам, что бывший Провидец Битвы отдал свою душу в обмен на то, чтобы стать демоническим оракулом. Азек просит у Менкауры прощения за то, что сделал с ним. Но для провидца это ничего не значит. Ведь в его мире теперь есть только «бесконечные мучения и море парящих глаз».

Позже Ариман во второй раз посетил Менкауру вместе с Астреосом, Санахтом и Ктесиасом. Но к этому моменту тело Слепого Оракула было захвачено демоном Нургла, которого называли Владыка Личинок, Властитель Чумной Ямы, Седьмой Кровопийца Скорби, Вороний Червь. Однако демон ошибался, полагая, что полностью сломил Менкауру. Провидец сумел сохранить часть себя и попытался предупредить братьев о ловушке. Позже он потерял свою сущность, но каким-то образом пришел к Ктесиасу и раскрыл ему истинные мотивы Аримана. После этого дух Малагора навсегда растворился в варпе.

Образ Менкауры получился спорным и трагичным. Во время Ереси он не понимал, кому в действительности предан – Ариману, Магнусу, братьям или Человечеству. Поэтому метался, но в итоге все равно вернулся в свой легион, хотя сомнения не покинули его. Вероятно, именно поэтому он обменял душу на всезнание. Чтобы покончить, наконец, со всеми двусмысленностями, лишить себя последнего выбора. Помогло ли это ему? Сложно сказать. Но мы можем быть уверены, что в нем до конца жила частица настоящего Менкауры, прославленного корвида, Провидца Битвы, который в финале своего пути смог выбрать сторону по собственной воле. И он выбрал братство.

Санахт, Клинок Рока

Звание на момент Ереси: неизвестно

Оккультный статус в легионе: неизвестно, вероятно Старший Адепт

Специализация: атенеец

Основные источники: «Алый Король» Грэм Макнилл, «Люций: Вечный клинок» Грэм Макнилл, «Ариман: Колдун» Джон Фрэнч, «Ариман: Оракул-мертвец» Джон Фрэнч

Нам ничего не известно о Санахте до Ереси Хоруса. Он не был одним из старших офицеров в легионе, но, по всей видимости, являлся ветераном, возможно даже терранцем. Санахт был одним из немногих, а возможно и единственным, кто освоил практики фехтования Старой Земли. Он считался лучшим мечником Пятнадцатого легиона.

Мы не знаем, участвовал ли Санахт в Битве за Тизку. Тот факт, что позже он оказался на Планете Чернокнижников, не может этого гарантировать, так как туда потом прибыли многие корабли Пятнадцатого, ранее отосланные Магнусом с Просперо. На новом мире легиона Санахт возвел себе башню из жемчуга и слоновой кости в центре кристаллического леса, наполненного блуждающими огнями. Этот лес приглушал способности атенейцев, именно поэтому Санахт построил себе убежище в его сердце. Длительное время воин не покидал свою обитель. Он отстранился от отца и братьев.

Все изменилось, когда после Ийдриса Люций решил доказать себе, что он – лучший мечник среди Астартес. А мотиватором стало то, что Никона Шарроукин из Гвардии Ворона убил его во время вознесения Фулгрима, причем без всякого наслаждения победой. Тогда Люций вспомнил, как однажды Хатхор Маат рассказывал о Санахте. Маат говорил о мечнике, которого невозможно превзойти и он настолько хорош, что даже самые одаренные корвиды не видели поражения Санахта ни в одном будущем из бесконечного множества вероятностей.

Люций бросил свой легион и прибыл на Планету Чернокнижников, он нашел башню Санахта, перед которой располагалось огороженное пространство для поединков. Атенеец вышел к Сыну Фулгрима и мгновенно прочел его мысли. Санатх видел, что поражение от Шарроукина глубоко ранило Люция, поэтому он хотел сразиться с кем-то столь же искусным, но кто в отличие от Никоны получал наслаждение от своих побед.

Вечный понял, что перед ним великий воин, по одному его оружию. Санахт бился двумя уникальными изогнутыми клинками с крюками на конце. Навершие черного клинка имело форму головы шакала, а навершие белого – головы сокола. Разумеется, это отсылка к древнеегипетским богам-антагонистам – Гору и Сету, хотя они не всегда были противниками.

Люций атакует без предупреждения и вкладывает в атаки все свое мастерство, но не может коснуться оппонента. Во время схватки они разговаривают, и Санахт откровенно веселится, подначивая Люция:

– Ты страстно сражаешься, но я знаю, какой будет каждая твоя следующая атака, еще до того, как ты ее проводишь.
– Ты всерьез пытаешься дать мне совет по технике?
Санахт уклонился от направленного в горло выпада.
– Я ученый в области боевых наук. Мой долг – передавать свои знания другим, с помощью демонстрации.
– Спасибо, но мне твоя помощь не нужна.
– Ты возмутительно неправ.

В этом заключалась главная ошибка Санахта. Пока Люций бился в привычной манере – страстно, яростно и фанатично – Сын Магнуса легко читал его мысли и мог одолеть в любой момент. Но когда Вечного обуял бесконтрольный гнев, его разум стал нечитаем для атенейца. Люций выбил клинки из рук Санахта и нанес смертельный удар в горло. Но его меч не достиг цели. Клинок остановил кинетический щит, возведенный Ариманом.

Санахт и Люций еще сразятся, но это будет позже. Тогда на Планете Чернокнижников Ариман сумел завербовать обоих в свой Кабал. Точнее, он завербовал Санахта, Люций пошел следом от нечего делать, лелея мысль о еще одном поединке (ведь он должен был убить Санахта, но ему помешали, а убивать исподтишка Вечному не позволяла воинская честь).

Пока Кабал искал Осколки Магнуса, Санахт и Люций не раз бились спина к спине. Например, на «Торкветуме». В эпизоде, когда ёкаи едва не уничтожили Кабал Аримана, Санахт спросил у мечника из Детей Императора, сбылась ли его мечта, нашел ли он противника, которого не сможет победить. Сражаясь против роботов с демоническими сердцами, Люций лишь рассмеялся, заявив, что здесь он не умрет. Атенеец почувствовал абсолютную уверенность в этих словах и впервые задумался о том, почему Сын Фулгрима бросается в битву так, будто точно знает, когда погибнет. При этом Санахт почувствовал, что над воином довлеет проклятье, от которого ему не избавиться.

Позже Люций и Санахт вновь сразились, уже в кристаллическом лесу. В этот раз они оказались равны в мастерстве, оба многому научились после первого поединка. Люций понял, что может сбивать атенейца с толку, раскрывая перед ним свое сознание и намеренно наполняя его бесконтрольными мыслями. Санахт же перестал недооценивать мечника и сумел подобрать ключи к его кошмарному сознанию. Тем не менее, поединок закончился тем, что оба потенциально могли нанести друг другу смертельный удар.

Любопытно, что после этой схватки Люций говорит «один-один». Не вполне понятно, учитывает ли он предыдущий поединок, прерванный Ариманом. Судя по всему, не учитывает.

Во время сражения в Камити Соне Санахта едва не убил Космический Волк Балегюр, но Люций спас его, сразив Сына Русса. Позже на мостике «Озирис-Пантеи» Вечный и атенеец сошлись в третий раз и Санахт выиграл без каких-либо двусмысленностей. Они сражались до первой крови, нанесенной мечом, и Сын Магнуса рассек лицо оппонента от виска до подбородка.

Кстати, тут стоит отметить, что и Санахт и Никона Шарроукин победили Люция невполне честно. На этот счет в «Алом Короле» Макнилла говорится, что Санахту удалось взять верх только благодаря искусству атанейцев, тогда как Никона тоже обладал неким даром, выходившим за пределы способностей обычных фехтовальщиков. Там же указано, что в скорости и чистом мастерстве никто не мог сравниться с Люцием.

Санахт пережил Ересь и присоединился к Ариману, когда тот составлял заклинание Рубрики. С того момента, как Азек спас мечника от клинка Люция на Планете Чернокнижников, тот был беззаветно предан бывшему Главному библиарию Тысячи Сынов. Хотя, учитывая дальнейшие события, особенно две последующие дуэли с Люцием, я могу предположить, что во время первого поединка Санахт на самом деле хотел умереть. Однако Ариман бесцеремонно вторгся в его судьбу и предложил выбор (кстати, Азек не раз упоминал о том, что не зря завербовал мечника).

В дальнейшем Санахт веками служил Азеку, беспрекословно выполняя все его приказы. Например, когда Азек во второй раз посетил Менкауру и попал в ловушку Владыки Личинок, Санахт встал между братом и порождениями варпа, намереваясь до последнего защищать колдуна. Но последующие события все изменили.

В попытке провести Вторую Рубрику Ариман становился все более фанатичным и безжалостным, в том числе – к остаткам собственного легиона. Вероятно, это началось с того, как он использовал Ктесиаса, который должен был пленить Менкауру, но вместо этого пленил Владыку Личинок. Позже Ариман неоднократно показывал своими действиями, что готов пожертвовать любым из своих братьев, чтобы достичь цели. В итоге, Санахт понял, что следует уже не за тем человеком, который некогда спас его.

Мечник вступил в сговор с Игнисом, чтобы убить Аримана. Их план достиг своей кульминации на Аполлонии, где находился последний известный Осколок Магнуса. Когда парии погасили варп для Аримана и Санахта, мечник бросил Азеку один из своих клинков. Он никогда не рискнул бы биться с Ариманом, не будь тот отрезан от варпа, что это было бы самоубийством. Но когда они оба лишились своих даров, уже колдун потерял все шансы.

Во время этого боя, который, разумеется, больше походил на избиение, Санахт признался, что никогда не верил в Рубрику, но верил в Аримана. Азек тоже раскрыл правду – он знал о предательстве, на самом деле Игнис служил ему и должен был выявлять ненадежных воинов. Таким образом Санахта на Аполлонию, в это самое место, привел план Аримана. Когда мечник понял, что это правда, он бросился в атаку с намереньем убить брата, но ему помешало появление Серых Рыцарей, которые расстреляли Санахта в спину.

Финал истории атенейца не менее трагичен, чем финал истории Менкауры. Его, едва живого, Ариман использовал, чтобы поселить в теле Сына Магнуса последний осколок примарха, Атенея. При этом душу самого Санахта Азек принес в жертву, уничтожив ее в колдовском огне, чтобы освободить сосуд для другой сущности.

Но для остальных воинов Аримана Санахт погиб героем, потому что Азек с Игнисом условились, что преподнесут его гибель как добровольную жертву. И тот факт, что кроме этих двоих никто не знал правды и никогда не узнал ее, делает образ Санахта еще трагичнее. Ведь он понял, что Ариман, его бывший брат и друг, превращается в безжалостное чудовище. Насколько мечник был далек от истины? Неважно. Для него – уже неважно.

Балек Утизаар, Преданный Сын

Звание на момент Ереси: капитан Пятого Братства

Оккультный статус в легионе: неизвестно, вероятно Младший или Старший Адепт

Специализация: атенеец

Основные источники: «Тысяча Сынов» Грэм Макнилл

Утизаар был просперианцем и одаренным атенейцем. Внимательный и дисциплинированный, он тонко чувствовал течения эфира, мог читать мысли практически любого из своих братьев, даже если те пытались сохранить их в тайне. Он стал капитаном Пятого Братства после того, как погиб Апофис, занимавший эту должность до него.

Именно Утизаар впервые заговорил о том, что искусства корвидов и атенейцев имеют больше общего, чем может показаться. В одной из бесед он сказал Ариману:

Я читаю то, что люди думают сейчас. А ты читаешь то, что они будут делать в будущем. Вся разница лишь во временном промежутке.

Азек признал, что в этом есть зерно истины. Ариман часто прислушивался к Утизаару, уважительно относился к нему, восхищался его стойкостью. Атенеец обладал несгибаемой волей и исключительно сильным даром. Балек был искренним и преданным, легион для него всегда стоял на первом месте.

Утизаар спас Аримана на Агхору, когда тот подвергся психической атаке отравленных варпом эльдарских Титанов. В тот момент Азек, по всей видимости, едва не подвергся Перерождению Плоти. Утизаар понял это и защитил брата от губительного влияния Хаоса. Ариман даже не поблагодарил атенейца и в дальнейшем стыдился этого эпизода, в котором проявил слабость.

Затем мы встречаем Утизаара уже на Гелиосе (он же Сорокопут), где почти все атенейцы из Пятого братства погибли от психического крика Лемана Русса. Хотя этот факт нам известен только со слов Балека. Он точно определил источник как примарха Космических Волков и не мог ошибиться, потому что в прошлом уже сражался вместе с Шестым легионом. Кроме того, с подобным эффектом мы сталкиваемся еще в сольнике Русса. Так или иначе, на Гелиосе Утизаар командовал Сехметом, Тайными Скарабеями, терминаторской элитой Пятнадцатого.

После того, как Магнус узнал о грядущем предательстве Луперкаля, Балек Утизаар изменился. Из-за эмпатической связи с примархом, которая усиливалась благодаря телепатическому дару атенейца, воин ощущал боль отца. Но при этом он не был примархом, поэтому вся чудовищность момента давил на него даже сильнее, чем на Алого Короля. Он рыдал, не стесняясь своих слез.

Позже Балек помогал Магнусу в ритуале, который позволил Циклопу явиться к умирающему на Давине Хорусу. Когда Алому Королю не удалось повлиять на решение Луперкаля, он попытался предупредить Императора, при этом первым о необходимости такого предупреждения высказался именно Балек.

После возвращения эфирного тела Магнуса на Просперо, Утизаар снова первым оказался рядом. Он вошел в покои отца вместе с отрядом Тайных Скарабеев, отреагировав на грохот и психическую волну, сопровождавшую прибытие Магнуса. Примарх пытался остановить капитана, но не сумел сдержать своих эмоций и Утизаар узнал обо всем, что произошло на Терре. Он узнал, что его отец пробил брешь в Паутине, повредил Золотой Трон и навеки похоронил мечту Императора.

Балек Утизаар тут же начал раздавать приказы Тайным Скарабеям. Он намеревался мобилизовать легион и Гвардию Шпилей. Капитан мгновенно понял, что будет дальше и принял решение готовить Пятнадцатый к битве. Однако Магнус придерживался иного мнения. Поэтому он лишил жизни своего верного сына и его приближенных воинов, чтобы сохранить произошедшее в тайне.

О мотивах Алого Короля в тот момент мы уже неоднократно говорили (например, в стриме про Магнуса). Поэтому сейчас сосредоточимся на Утизааре. Чем-то он напомнил мне Арвиду. Вероятно, своей прямотой, искренностью, верностью легиону. Балек воплощал все лучшее, что было в Тысяче Сынов. В нем не нашлось заносчивости Маата, высокомерия Аримана, бунтарства Ревюэля. Он предстает перед нами идеалом воина-колдуна, сотворенного, чтобы нести свет просвещения во тьму галактики. Но судьба решила иначе. Магнус решил иначе.

Ограничение по знакам. Поэтому продолжение будет завтра.

Ютуб-канал

Группа ВК

Дзен-блог

Телега с анонсами и чатом

Легионная эмблематика

Фундаментальные символы и понятия, неразрывно связанные с легионом Магнуса, отсылают нас к эзотерическим традициям Древнего Египта. Хотя главная легионная эмблема периода Великого крестового похода, вероятно, имеет иное происхождение. Я имею ввиду Звезду Просперо с четырьмя волнообразными лучами и кругом в центре. Полных аналогов этого символа я не встречал. Наиболее близкое изображение из известных мне – Звезда Шамаша.

Шамаш (или Шамшу) – ассиро-вавилонское солярное божество, имя которого дословно переводится как «владыка дня». Вместе с богиней луны Нанной он составляет божественную дуаду, которая длительное время находилась во главе пантеона у ассирийцев и вавилонян. Функции Шамаша не вполне ясны. По всей видимости, это был бог знания и справедливости. В пантеоне Древнего Египта у него нет аналогов, отчасти выполняемые им функции перекликаются с функциями Ра, Тота и Маат.

На многих барельефах с изображением Шамаша присутствует звезда, которую иногда так и называют – Звезда Шамаша. Любопытно, что в ассиро-вавилонской культуре было много солярных символов и символов небесных тел, включая звезды. Звезда Шамаша выделяется тем, что у нее четыре основных луча и двенадцать дополнительных волнообразных лучей (присутствуют на большинстве барельефов, но не всех).

На мой взгляд, кто бы в GW не разрабатывал эмблематику Тысячи Сынов, если при создании Звезды Просперо он чем-то и вдохновлялся, то Звезда Шамаша – наиболее вероятный вариант. Не только с точки зрения графики. Хотя точная трактовка Звезды Просперо нам неизвестна, справедливо предположить, что она должна быть связана со знаниями, ведь родной мир Алого Короля – планета мудрецов и философов. У Звезды Шамаша очевидно тоже был этот аспект, как и у самого ассиро-вавилонского солнечного бога.

Почти все другие символы, используемые в легионе, как я уже сказал, связаны с Древним Египтом. Причем в большинстве случаев это не стилизации, а прямые заимствования. Приведу наиболее яркие и хорошо известные примеры.

Скарабей повсеместно присутствует на доспехах и знаменах Сыновей Магнуса. Как символ на наплечнике он исполняется в нескольких вариантах, но также на нагруднике каждого легионера есть скарабей, вырезанный из хрусталя Отражающих Пещер под Тизкой. Эти скарабеи носят практическую функцию (цитата из книги «Магнус Красный: Повелитель Просперо» Грэма Макнилла):

Скарабей на груди Т’Кара, выточенный из куска хрустальной стены Отражающих пещер под Тизкой, соединял его с генетическим прародителем. Благодаря таким пси-резонансным украшениям примарх коснулся души каждого из сыновей.

Учитывая этот факт, символизм скарабея для Тысячи Сынов становится очевиден. В Древнем Египте скарабей был символом Хепри, бога утреннего солнца, одной из ипостасей Ра. Ра в течение дня катит по небу солнце. Жуки семейства Скарабеев скатывают навозные шарики, которые используют для расплода.

Предполагается, что символическая схожесть действий скарабея и Ра сделала жука сакральной эмблемой, связанной с образом ежедневного возрождения/перерождения мира. Скарабеев использовали в форме амулетов, очевидно, обеспечивая таким образом покровительство бога Солнца. В случае с Тысячью Сынов скарабей символически и буквально воплощает связь Магнуса и его воинов.

Однако в Древнем Египте скарабеи также широко использовались в погребальных практиках. Существует даже отдельная типология скарабеев, которых размещали в гробницах с умершими. Это сердечные, грудные и натуралистичные скарабеи. Тут аналогия тоже прозрачна, ведь мир мертвых у Древних Египтян не выступал антиподом миру живых, а являлся его органичным продолжением. В лоре Вархаммера дуада взаимозависимых и взаимодополняющих реальностей представлена Материумом и Имматериумом.

Наконец, третий аспект древнеегипетского скарабея связан с формулой «все из ничего». Я уже отметил, что навозные шарики, которые скатывают скарабеи, используются для расплода. То есть в них откладываются личинки и там же они развиваются, получая необходимые питательные вещества. Таким образом, вылезая из шарика, скарабей уже полностью сформирован. Для наблюдавших за жуками египтян они появлялись буквально из ничего. По этой причине скарабей являлся символом мистической силы, сотворившей мир. Тысяча Сынов называла варп Изначальным Творцом, поэтому закономерно, что скарабей, как символ творения, стал легионной эмблемой.

У Тысячи Сынов существовало особо подразделение – Сехмет или Тайные Скарабеи (иногда переводят как Таинство Скарабея). Это была терминаторская элита, телохранители Магнуса. Считается, что все Тайные Скарабеи пережили Рубрику Аримана, не превратившись в големов, и затем стали Колдунами Хаоса. Кстати, Сехмет у египтян – богиня войны и мести.

Око Магнуса, как и скарабей, повсеместно встречается на доспехах и знаменах Пятнадцатого легиона. По всей видимости, у этого символа гибридное происхождение. Графически он не похож на Уаджет, но может быть связан с ним. Уаджет – это левый глаз Гора, который он потерял в поединке с Сетом. Этот глаз олицетворял Луну, тогда как правый глаз Гора символизировал Солнце.

Любопытно, что на барельефах и амулетах, связанных с Гором, мы одинаково часто видим как правый, так и левый глаз. Магнус, чтобы спасти сыновей от Перерождения Плоти, отдал Тзинчу правый глаз (источников много, например, «Шестой культ отверженных» Дэвида Гаймера). Как я сказал выше, правый глаз Гора олицетворял Солнце.

Полагаю, здесь действительно может быть символическая параллель: Алый Король готов был отдать все ради спасения сыновей, даже весь мир, который воплощает образ Солнца, а в лоре – его правый глаз (насчет того, что для Циклопа сыновья были важнее всего, можно узнать, например, из новеллы «Ярость Магнуса» Макнилла).

Но в целом это довольно натянутая аллюзия. Око Магнуса больше напоминает так называемое Всевидящее Око (Око Бога, Око Предвиденья, Лучезарная Дельта). Это тот самый символ, который можно увидеть на Большой Печати США и однодолларовой банкноте. Всем хорошо известно, что это одна из основных эмблем масонов, у которых Всевидящее Око олицетворяет Великого Архитектора Вселенной, некоего универсального демиурга, абсолютного творца.

Всевидящее Око широко представлено в христианской культуре, где воплощает либо Божественный Промысел, либо Божественную Троицу (если заключено в треугольник). Божественный Промысел (или Провиденье) подразумевает акт вмешательства бога в жизнь человека, так называемое «особое провиденье» классифицируется как чудо, то есть нечто, нарушающее естественный ход вещей.

Как я уже отметил, Тысяча Сынов называла варп Изначальным Творцом. Очевидно, что Око Магнуса могло олицетворять этого Изначального Творца и его созидательную силу. Одновременно оно могло олицетворять и самого примарха, как проводника этой силы. Обращаю внимание, что Алый Король никогда не ставил себя выше Изначального Творца. Он отдавал себе отчет, что лишь использует энергию варпа (и не только) как инструмент. Вот цитата из его сольника на этот счет:

Поглощенная Магнусом энергия планеты, необъятная и грозная, давила на него изнутри, как река в половодье на треснувшую дамбу. С таким могуществом он мог бы достичь почти всего, чего когда-либо желал, и искушение оказалось едва преодолимым. Ибо каким же трусом нужно быть, чтобы ощутить в руках нечто безграничное – и тут же выбросить его?

Также в легионной эмблематике Пятнадцатого часто встречается символ, дублирующий так называемый Крылатый диск. Как эзотерическая эмблема Крылатый диск встречается во многих регионах Ближнего Востока – Месопотамия, Анатолия, Персия, Египет. До сих пор нет единой версии насчет происхождения и значения этого символа.

В Древнем Египте Крылатый диск очевидно был связан с Оком Ра. Это одновременно глаз солярного бога, его женская ипостась и воплощение Солнца. По другой версии, Крылатый диск был символом Бехдети, бога неба. В этом контексте символ воплощал защитную функцию Бехдети – своими крыльями он прикрывал землю от палящего солнечного зноя. Это соотносится с одной из распространенных версий происхождения символа, согласно которой Крылатый диск – это солнечное затмение, а крылья – солнечная корона, которая хорошо видна при затмении.

В Месопотамии Крылатый диск был символом власти правителя, на латынь его название транскрибируется как SOL SUUS, что значит «сам себе солнце». Аналогичное значение Крылатый диск имел в иудейском царстве. А в зороастризме он называется фаравахар и олицетворяет царскую власть, божественную силу, возможно связан с фраваши, зороастрийской концепцией личного духа.

У Тысячи Сынов Крылатый диск, по всей видимости, имел примерно тот же символизм, что и Око Магнуса. Это покровительство Изначального Творца и одновременно символ могущества примарха.

Конечно, рассуждая о символике Пятнадцатого легиона, мы не можем не затронуть пирамиду. Главные строения Тизки, Города Света, были выполнены в форме пирамид, это храмы-аркологии, включая храмы Культов, Великую Библиотеку и Пирамиду Фотепа. На Планете Чернокнижников многие легионеры продолжили жить в пирамидах (пример – летающая пирамида Магистуса Амона).

В связи с Древним Египтом пирамида олицетворяет в первую очередь удивительные для своего времени знания египтян в сфере математики, геометрии, механики, архитектуры и астрономии. Кстати, любопытный факт – известная каждому пирамида Хуфу в действительности имеет восемь граней, а не четыре.

На сегодняшний день к понятию «египетские пирамиды» относят около 118 каменных сооружений, хотя больше 80 из них расположены на территории Судана, а не Египта (эти пирамиды были построены, когда регион назывался Королевство Куш, часть которого лишь непродолжительное время входила в состав Древнего Египта). При этом абсолютно все эти пирамиды построены на западном берегу Нила, который олицетворял дуат, царство мертвых (восточный берег, соответственно, олицетворял мир живых).

В действительности, мы точно не знаем, что древние египтяне вкладывали в символизм пирамиды. Согласно доминирующей версии, пирамида как архитектурное сооружение воплощала так называемый Изначальный Холм или Бенбен. Есть множество изобразительных и документальных источников (например, «Тексты пирамид»), где упоминается Бенбен. В древнеегипетской мифологии это первый клочок суши, который поднялся из бесконечных вод Нун и на нем поселился бог-демиург Атум. Бенбен имел форму пирамиды, поэтому пирамида, вероятно, воплощала саму идею творения и отражала неразрывную связь между людьми и богами.

Большинство египетских пирамид в вершине имели пирамидион, своеобразный замковый камень в форме уменьшенной пирамиды. Пирамидион изготавливался из диорита или гранита и нередко покрывался сусальным золотом, чтобы отражать солнце. Вообще, почти все пирамиды облицовывались белым полированным известняком. Поэтому они буквально сияли под солнечными лучами. Надо думать, выглядело это мистически.

Большая часть известных нам пирамид использовалась в качестве погребальных памятников (гробниц). Это их оригинальная функция. Но есть нюансы, которые позволяют предположить, какое значение эти монументальные строения имели с точки зрения древнеегипетской религии. К примеру, пирамида Хуфу (она же Великая пирамида и пирамида Хеопса) имеет узкую шахту, проходящую через все тело пирамиды к главной погребальной камере. Эта шахта направлена точно на темную область.

Темной областью называют циркумполярные или приполярные созвездия, которые при взгляде с полюсов или с выбранной широты никогда не заходят за горизонт. Остальные созвездия называются сезонными, потому что смещаются из-за вращения земли и ее осевого наклона. Египтяне считали, что темная область – это врата в дуат, загробный мир богов.

Тот факт, что шахта из главной погребальной камеры пирамиды Хуфу направлена ровно на темную область, может говорить о том, что это сооружение помимо прочего было призвано направить душу умершего точно в божественное посмертие. Конечно, эта версия ставит множество вопросов, но других объяснений в религиозно-эзотерическом контексте у нас нет.

Кроме того, многие пирамиды являлись своеобразными хранилищами знаний. Например, хорошо известны так называемые «Тексты пирамид». Это древнейший памятник египетской религиозной литературы, который получил свое название по месту размещения – тексты начертаны в пирамидах Саккары. На основании «Текстов пирамид» и «Текстов саркофагов» была составлена небезызвестная «Книга мертвых».

Таким образом, пирамида в Древнем Египте являлась фундаментальным символом со множеством значений. Это вселенский универсум, изначальный демиург, связь мира людей и мира богов, сила знаний. Очевидно, для Тысячи Сынов пирамиды олицетворяли то же самое. Строго говоря, пирамиды Тизки на страницах романов Макнилла выглядят именно так, как аналогичные сооружения могли выглядеть во времена Древнего Египта – ослепительно яркие, величественные и непостижимые для разума большинства смертных.

С именами собственными все сложнее, чем с символами. Например, Тизка (Tisca). Ни в одном из современных языков такого слова нет. Единственное, что мне удалось найти, это надпись, выполненная датскими рунами, которая транслитерируется на древнеисландский как tíðska (то есть звучать будет именно «тизка») и переводится как «обычай». Причем тут руны? А притом, что Магнус – скандинавское имя. Плюс образ мага, который отдал правый глаз за некий дар (напомню, Один обменял глаз у Мимира на предвиденье). Так что версия хоть и безумная, но что-то в ней есть.

С Фотепом проще (так помимо пирамиды Магнуса называлась его «Глориана»). Такого слова тоже не существует, но по звучанию оно явно перекликается с именем Имхотеп (это греческий вариант, на египетском Йийят-ма-Хатип, что означает «Пришедший в умиротворении»). Имхотеп был философом, астрологом и архитектором (именно он построил первую пирамиду), служил фараону Джосеру. В эпоху Нового Царства стал богом мудрости. Аналогия достаточно прозрачная, чтобы можно было определить эту версию как наиболее вероятную.

Многие имена собственные, связанные с Пятнадцатым, не требуют глубокой трактовки, как в случае с Сехметом. Еще один пример – Песеджет, название Совета Тысячи Сынов, в который входили капитаны девяти Братств. Песеджет – древнеегипетское слово, которое больше известно в греческом варианте – Эннеада. Гелиопольской Эннеадой в Древнем Египте назывался основной пантеон богов, которые считались богами-творцами и первыми правителями Египта. В эннеаду входили Шу, Тефнут, Геб, Нут, Осирис, Исида, Сетх, Нефтида, а также Атум, позже воплощенный в Ра, Амоне и Птахе.

Орден Шакала

Его хочу упомянуть особо, потому что этот Орден максимально наглядно и рельефно подчеркивает концептуальную связь между Тысячью Сынов и мистериями Древнего Египта.

Воинов Ордена Шакала называли Оценщиками Жизни и Смерти. Они могли являться членами других Орденов, любых Братств и Культов, но всегда занимали особое место в каждой группе, где были представлены. Эти легионеры выполняли несколько задач.

Во-первых, они отвечали за набор рекрутов в легион, скрупулезно отсеивая потенциальных кандидатов. Во-вторых, Орден Шакала хранил память о павших братьях и их подвигах. В-третьих, именно эти воины принимали решение, достоин ли смертельно раненный Сын Магнуса переродиться в железном теле дредноута.

Воины Ордена Шакала считались хранителями традиций легиона, многие апотекарии входили в этот Орден. Они исполняли роль ритуальных арбитров и иногда служили стражами в храмах-аркологиях. Их отличительной чертой помимо эмблемы на наплечники являлся шлем в форме шакальей морды.

Стилистика Ордена, его символика и функции, явно навеяны образом древнеегипетского бога Анубиса, который изображался с головой шакала. Анубис (или Инпу) был хранителем загробного мира до Осириса, а потом занял место подле него. Анубиса почитали как покровителя погребальных ритуалов, он выполнял функции психопомпа (проводника мертвых). Также Анубиса называли Стражем Весов, он взвешивал душу умершего и решал, достойна ли она вечной жизни в обители богов.

Хека и Хопеш

Традиционным оружием капитанов Тысячи Сынов являлся посох-хека, который по текстовому описанию и внешнему виду на артах напоминает глефу (разумеется, стилизованную в соответствие с пафосом гримдарка). Воины использовали это оружие в ближнем бою, а также фокусировали в нем психическую энергию для боевых заклинаний. Название для этого оружия выбрано не случайно и снова отсылает нас к Древнему Египту.

В египетской мифологии Хека – бог врачевания и магических ритуалов. Само слово «хека» можно перевести как «магия», оно использовалось для обозначения всех эзотерических практик, используемых древнеегипетскими жрецами. Так как слово включает в себя иероглиф «ка», обозначающий «жизненную силу», предполагается, что изначально хекой называли конкретный ритуал. Согласно Огдену Гоелету, с понятием хека связаны в первую очередь произносимые заклинания, слова и формулы.

В разное время Хека был защитником Осириса, богом-врачевателем и богом-посредником, который передавал фараону божественную власть, делая его законным наместником богов в мире смертных. Однако понятие магии всегда было неразрывно связано с этим мифологическим персонажем.

Еще одно традиционное оружие Сынов Магнуса – хопеш. Из «Тысячи Сынов» Макнилла мы знаем, что такой клинок носил сам Алый Король (впрочем, по необходимости он преображал его в боевой посох, напоминавший все ту же хеку). Официальные арты демонстрируют нам, что это оружие также использовали обычные воины. В реальном мире хопешем мы называем древнеегипетские мечи характерной серповидной формы. Это один из первых типов мечей в мировой истории, который очевидно эволюционировал из боевого топора.

Египетский хопеш, возникший не позднее второго с половиной тысячелетия до нашей эры, хорошо узнаваем, даже если он сильно стилизован. Поэтому в клинках, которые воины Тысячи Сынов используют на артах, это оружие идентифицируется однозначно.

Имена легионеров

Многие имена Сынов Магнуса «говорящие», но отсылают нас отнюдь не к одному лишь Древнему Египту. Вероятно, в этом смысле самым узнаваемым будет имя Амона, наставника и советника Магнуса. В древнеегипетской мифологии Амон изначально был богом-покровителем Фив, но после вторжения гиксосов (XVIвек до нашей эры) слился с Ра, став солярным божеством Амоном-Ра. Почитался как бог-творец.

Интересно, что в «Гоэтии» и «Лемегетоне» Царя Соломона у демона На́ума есть второе имя – Аамон или Амон. Этот демон не связан с древнеегипетским богом, его имя происходит от имени финикийского Ваала, Короля Богов. У Соломона Амон носит титул Принца (или Маркиза) и командует 40 легионами ада, он демон жизни и размножения, примиряет друзей и врагов, позволяет допрашивать духов мертвых (преимущественно утопленников).

Эта двойственность отлично подходит Амону из Тысячи Сынов. Ведь изначально он вместе с Магнусом буквально творил легион (как Амон-Ра), но после поисков отца на Планете Чернокнижников сильно изменился, потеряв множество своих добродетелей и метафорически превратившись в Амона-демона (который, кстати, тоже демонизировался со временем, если учитывать его происхождение от Ваала).

У других воинов имена тоже с отсылками, но не такие многоплановые. Например, Менкаура, одаренный корвид, прозванный Провидцем Войны. В Древнем Египте так звали фараона IV династии, который возвел третью из Великих пирамид Гизы. Мечник Санахт из Культа атенейцев, победивший Люция, тоже носит имя фараона. Это правитель III династии, о котором практически ничего не известно.

Имя Анкху Анена, Хранителя Великой Библиотеки Просперо, явно образовано от слова «анкх», так назывался один из основных религиозных символов в Древнем Египте. Анкх (на латыни «crux ansata» или «крест бессмертия») имел множество значений, среди них – вечная жизнь, божественное покровительство, тайные знания.

Дредноут Серафис – явная отсылка к Серапису, греко-египетскому богу, объединившему в себе черты Осириса и Аписа. Хотя были у него и хтонические черты, как минимум, одна из статуй Сераписа почти неотличима от типичных статуй Аида, характерной чертой которых является модиус – особый головной убор, символизировавший власть над миром мертвых.

Некоторые имена не относятся к древнеегипетской культе, но при этом заключают в себе выдающуюся черту персонажа. Например, Игнис, адепт Ордена Разрухи. Его имя с латыни переводится как «огонь», что, по всей видимости, подчеркивает умение воина мастерски сеять хаос на поле боя и наносить противнику максимальный ущерб. Не зря он был известен как Мастер Разрушения.

Некоторые имена, например – Калофис и Балек Утизаар, не имеют реальных аналогов. Другие обладают вполне очевидным религиозно-мистическим подтекстом, но относятся к культурам, отличным от древнеегипетской. Например, Атрахасис, советник Аримана. Слово «атрахасис» аккадское по происхождению, так называется вавилонский эпос XVIIIвека до нашей эры о сотворении мира. Главного героя этого эпоса зовут также – Атрахасис. А еще так звали легендарного правителя древнего шумерского города Шуруппак. Любопытно, что с аккадского Атрахасис переводится как «чрезвычайно мудрый», хотя в «Ярости Магнуса» Макнилла этот персонаж мудрости не демонстрирует. Он раптор и как все члены этого культа довольно прямолинеен.

Имя Ариман не нуждается в подробном разъяснении. Ариман (Ахриман или Ангра-Манью) – это бог смерти и олицетворения зла в зороастризме, извечный противник бога света Ормузда (или Ахура-Мазды). В лоре Вархаммера Ормуздом звали брата Аримана, который в первые десятилетия Великого крестового похода поддался Перерождению Плоти. Из «Пекла» Блая мы знаем, что Ормузд был одним из величайших воинов Астартес, которого знали за пределами легиона Тысячи Сынов. Тогда как Ариман повинен в смерти многих своих братьев. Так что имена обоих «говорящие».

С Атхарвой тоже довольно просто. Так называется одна из индуистских вед. Слово «атхарва» с санскрита переводится как «древний риши», то есть «древний мудрец». Учитывая, что Атхарва изначально был Главным Библиарием Тысячи Сынов и сумел устроить побег из Гхангба Марву, мудрости ему не занимать. И «древний» в имени тоже уместно, ведь он был терранцем, одним из первых воинов, набранных в Пятнадцатый легион.

Однако ряд имен легионеров ставит меня в тупик. Например, Арвида. Это древнескандинавское имя (Arnviðr), которое переводится примерно как «лесной орел». В том, что оно скандинавское, ничего удивительного нет, ведь имя примарха Тысячи Сынов тоже скандинавское. Непонятно его значении в контексте образа персонажа. Арвида – корвид, но символ корвидов – ворон, а не орел. Однако Арвиду создал Крис Райт, а не Грэм Макнилл, так что, возможно, никаких подтекстов он не закладывал.

Наследие Кроули

Грэм Макнилл «заходит» не всем. Первой его книгой в моем списке был роман «Тысяча Сынов», и я до сих пор считаю его одним из лучших в серии «Ересь Хоруса». Макнилл импонирует мне по многим причинам. Его персонажи удивительно человечны, во многом за счет личностного трагизма (от Магнуса до Брантана и Тиро). Его сюжеты в целом довольно просты, но динамичны и полны пересекающихся линий, смысл которых становится понятен далеко на сразу (пример – помощь Магнуса команде «Сизифея», когда сначала по его просьбе Альфарий оставил в живых Шарроукина, а затем «Фотеп» прикрыл «Сизифей» от крейсера Сынов Хоруса).

Но главное, что привлекает меня в произведениях Макнилла, это аллюзии, которые в случае с книгами про Тысячу Сынов исключительно религиозно-эзотерические. На предыдущих стримах я уже вскользь касался этой темы, но сегодня поговорим о ней подробнее.

Когда только начинаешь читать о Пятнадцатом легионе, в глаза сразу бросаются их оккультные чины – философ, практик, свободный адепт и другие. В легионе было множество иерархических систем, я подробно рассказывал о них. Что касается системы оккультных чинов, с первых упоминаний становится понятно – она отражает не психический потенциал воина, а уровень его овладения этим потенциалом.

Концептуально важный момент. На стриме про шкалу пси-потенциала имперских псайкеров я упоминал, что псайкер обычно не может увеличить свой уровень естественным образом. Обучение и дисциплина воли помогают ему овладеть психическими практиками, но не стать сильнее. В исключительных случаях псайкер может увеличить свой уровень на один ранг (например, от эпсилона до зеты). Чаще всего он добивается этого с помощью артефактов и колдовских ритуалов. Но псайкер уровня эта или тета никогда не доберется до уровня бета и выше.

Это важно потому, что в Пятнадцатом легионе положение воина определялось не только его воинским мастерством, но также совокупностью психического потенциала и уровня овладения им, то есть оккультным чином. В связи с этим, к примеру, капитаном мог быть воин не ниже Младшего Адепта (Балек Утизаар), а Главным библиарием – не ниже Свободного Адепта (Атхарва и Ариман). Но откуда Макнилл взял эти чины?

Думаю, многие знают, кто такой Алистер Кроули. Это английский оккультист конца XIX – начала XX века. Кроули был членом герметического ордена «Золотой Зари» и дошел до уровня Младшего Адепта, будучи посвящен во внутренний орден лично Семюэлем Мазерсом, основателем «Золотой Зари», который в прошлом состоял в Ордене Креста и Розы.

Деятельность Кроули привела к расколу в Ордене, после чего он опубликовал ряд сакральных текстов «Золотой Зари», а потом основал собственное религиозно-оккультное учение, которое назвал Телема. В 1912 году Алистер вступил в Орден Восточных Тамплиеров, который его создатели задумывали как масонскую академию. Однако очень скоро Кроули стал лидером организации, превратив ее в академию собственного учения наравне с Орденом Серебряной Звезды.

Так вот Орден Кроули имел собственную иерархическую систему, которая почти полностью повторяла уровни посвящения в «Золотой Заре». Однако в «Заре» было два эшелона посвящения (они назывались внутренними орденами), тогда как у Кроули их было три. Эта система несет явный отпечаток каббалистической традиции, в частности – Древа Сефирот (Древо Сфирот или Древо Жизни). Оно включает десять архетипов-эманаций (собственно сефироты), которые обладают множеством символических трактовок, вплоть до стадий сотворения вселенной.

Уровни посвящения в Ордене Серебряной Звезды:

Первый Орден (Внешний): Неофит, Ревнитель, Практик, Философ.

Второй Орден (Внутренний): Младший Адепт, Старший Адепт, Свободный Адепт.

Третий Орден (Высший): Магистр Храма, Маг, Ипсиссимус.

Каждому уровню соответствует множество символических и эзотерических атрибутов, здесь о них излишне рассуждать. Достаточно сказать, что уровень всегда отражает степень понимания членом Ордена оккультной науки как таковой и подтверждает овладение определенными ритуальными практиками.

К примеру, уровень Философа предполагает, что член Орден уже овладел базовыми практиками и теперь учится работать со своей этической картиной мира. Переход на следующий уровень возможен лишь когда Философ «обретет контроль над симпатиями и антипатиями своей сущности», то есть сможет осознанно выйти за рамки типичных этических установок.

Уровень Старшего Адепта предполагает, что член Ордена овладел большинством практик и способен реализовывать их не только самостоятельно, но также вместе со своим наставником – Свободным Адептом. При этом Старший Адепт постигает аспект самопожертвования, потому что все его усилия направлены не на достижение личных целей, а на поддержку наставника.

Это очень краткие и во многом упрощенные описания, но они дают общее представление о том, как выглядела иерархия Ордена Серебряной Звезды.

Также в этой иерархии существовали переходные уровни между Орденами. Уровень между Философом и Младшим Адептом назывался Владыка Предела, а уровень между Свободным Адептом и Магистром Храма – Дитя Бездны. Но о них поговорим чуть позже.

В романах Макнилла о Тысяче Сынов упоминаются следующие оккультные чины – Неофит, Ревнитель, Философ, Практик, Младший Адепт, Старший Адепт, Свободный Адепт. Также есть Ипсиссимус (с латыни – Совершеннейший), но этот чин, как не трудно догадаться, носит только одно существо, и это не легионер. Магистр Храма у Тысячи Сынов было не чином, а статусом – так назывались лидеры Пяти Культов Просперо – Корвидов, Пирридов, Павонидов, Атенейцев и Рапторов.

Таким образом, из уровней посвящения Ордена Серебряной Звезды у Тысячи Сынов нет только Мага, который предшествует Ипсиссимусу. В связи с этим не возникает сомнений, что Макнилл взял данную иерархию из работ Кроули (который никогда ничего не скрывал о своей магической работе и написал об этом массу книг, самые известные – «Звезда видна», «Книга Закона» с комментариями, «Liber LXVI», «Книга Тота»).

Выше я упомянул переходные уровни в иерархии Кроули, первый из них называется Владыка Предела. В «Тысяче Сынов» Макнилла если следующее замечание Аримана:

Хатхор Маат, как и он сам, прошел через испытание Доминус Лиминис.

«Доминус Лиминис» с латыни переводится как «Владыка Предела». Это указывает нам на то, что Макнилл действительно хорошо знаком с работами Алистера Кроули. Потому что уровень Владыка Предела в Ордене Серебряной Звезды в действительности является не уровнем, а затяжным ритуалом. Цель этого ритуала (цитируется по «Звезда видна») «обрести контроль над устремлениями своей сущности», чтобы преодолеть мистическую Завесу между уровнями посвящения, которую Кроули называл Парокет, что с древнееврейского переводится как «Врата».

Именно поэтому Макнилл называет Доминус Лиминис испытанием, которое в легионе Тысяча Сынов, судя по всему, отделяет Внешний Орден от Внутреннего Ордена, и те, кто его прошел, становятся Адептами. Кстати, любопытно, что Магистром Храма в Пятнадцатом мог быть как Свободный Адепт (Фозис Т’Карн), так и Младший Адепт (Утизаар). При этом Утизаар действительно уступает Т’Кару в овладении псайкерскими практиками. Однако оба они легионные капитаны и Магистры своих Храмов.

Увы, ограничение по знакам. Продолжение и самый сок здесь.

Нам ничего не известно о происхождении Арвиды. Судя по всему, он был просперианцем. Ревюэль обладал сильным даром предвидения, этот дар закономерно сделал его членом Культа Корвидов.

Азек Ариман видел в Арвиде исключительный потенциал, однако его продвижению по служебной лестнице мешало отсутствие всякого почтения к старшим товарищам и привычка все, абсолютно все подвергать сомнению, включая слова наставников. Единственным, кто терпел Арвиду и продолжал наставлять его, был капитан Четвертого братства Менес Каллистон. Вплоть до Сожжения Просперо Арвида так и оставался в звании сержанта.

По воле Магнуса часть Четвертого братства, включая Ревюэля и капитана Каллистона, была выслана с Просперо на корабле «Геометрик» перед самым приходом Обвинительного Воинства. Арвида протестовал, но подчинился Каллистону, который считал, что у примарха на все есть план. Через несколько недель «Геометрик» попытался связаться с родным миром, но не смог этого сделать. Каллистон почуял неладное и приказал возвращаться. Однако на пути корабля встали варп-штормы, также он был без предупреждения атакован имперскими силами, хотя никто на борту не понимал причины агрессии.

Спустя шесть месяцев «Геометрику» все же удалось добраться до Просперо. Сканирование показало, что планета мертва, но Менес Каллистон решил лично спуститься на поверхность. Арвида чувствовал, что события, произошедшие здесь, имеют глубокую подоплеку и окутаны множеством тайн. Он не хотел возвращаться на Просперо, но согласился пойти со своим капитаном. На поверхности Ревюэль обнаружил фрагменты доспехов Космических Волков и в его голове начал складываться паззл. Он попытался предупредить капитана, что здесь еще могут быть Сыны Русса, но отряд внезапно был атакован легионерами, геральдику которых им не удалось рассмотреть.

Большая часть воинов, высадившихся на планете, была убита в первые минуты боя. Арвида отделился от Каллистона и остальных выживших. Предвидение корвидов показало Ревиюэлю, что группа Каллистона в опасности, однако легионер не смог связаться со своими братьями. Также предвиденье указало ему, что он сам вот-вот погибнет.

Арвида скрылся в тот момент, когда мимо прошли два вражеских легионера. Он выстрелил туда, где они должны были оказаться в следующее мгновение. Первый был убит выстрелом в голову, но шлем второго болт лишь оцарапал. Через несколько мгновений Ревюэль сразил и этого воина, хотя мысленно признал, что тот был сильнее и быстрее его, и если бы не дар предвиденья, поединок закончился бы иначе. Рассмотрев символику убитых им космодесантников, Арвида был шокирован. Перед ним лежали Пожиратели Миров.

После этого Арвида вернулся к месту высадки, которое уже было захвачено воинами Ангрона. Дисплей шлема сказал Ревюэлю, что все члены его отряда убиты, соответственно «Геометрик» скорее всего захвачен или будет захвачен в ближайшее время. Единственным вариантом было отступить обратно в руины Тизки, но прежде Арвида, используя свой дар, определил нить судьбы командира Пожирателей Миров и убил его метким выстрелом. После этого легионер Тысячи Сынов скрылся на ппелище Города Света, по которому бродило множество отрядов Двенадцатого легиона.

Ревюэль понял, что его предчувствие было верным – им не стоило возвращаться на Просперо. Арвида мысленно назвал Каллистона дураком за то, что капитан слишком сильно верил в примарха. Сам Арвида преклонялся перед силой и мудростью своего отца, но никогда не идеализировал его. Корвид прозрел, что умрет не на Просперо и решил продолжить скрываться в Тизке, ожидая встречи со своей судьбой. Сказав «Знание – сила», он растворился в тенях…

Ревюэль Арвида быстро осознал, что произошло на его родном мире. Но он никак не мог понять, что здесь делали Пожиратели Миров. Это так и осталось для него загадкой, но благодаря «Перерождению» Криса Райта нам известна правда.

На втором стриме про Тысячу Сынов я говорил о том, что Хорус и Магнус уважали друг друга, а после кампании на Бакхенду Луперкаль подарил брату фигурку лунного волка со своих доспехов, сказав: «Он послужит тебе путеводным маяком в трудные времена».

Так и произошло – Алый Король использовал фигурку, чтобы попасть в сознание Хоруса, которого в тот момент совращали Бога Хаоса на Давине. Луперкаль знал, что фигурку можно таким же образом использовать снова. Также он знал, что Магнус переместился на Планету Чернокнижников не физически, поэтому фигурка должна остаться на Просперо. Он приказал Кхарну взять отряд и найти ее, что Кхарн и сделал. Также Пожирателю Миров удалось захватить капитана Менеса Каллистона, которому он рассказал правду о Сожжении Просперо.

Каллистон отказался в это поверить. Менес был атенейцем и чувствовал, что Кхарн на грани безумия. Менес вполне искренне предложил Пожирателю Миров помощь и он действительно был уверен, что сможет нейтрализовать действие Гвоздей Мясника. Правда это или нет – мы никогда не узнаем, потому что в приступе ярости Кхарн забил своего пленника до смерти.

Так закончилась история Менеса Каллистона, но не Ревюэля Арвиды. Через некоторое время к Просперо прибыл флот Джагатай Хана, который, вырвавшись из Чондакса, не знал, кому верить в этой войне, поэтому решил лично посетить родной мир брата, которого он всегда уважал. На Просперо Хан намеревался узнать правду, и он ее узнал, пообщавшись с одним из осколков Магнуса, а затем уничтожив его.

Группа Джагатая подверглась нападению психонойенов, что стало серьезной проблемой даже для примарха. Руины Города Света больше не были прикрыты психическими щитам и паразиты не преминули этим воспользоваться, заполонив пространство, в которое не могли проникнуть веками. Хан отделился от своего кешика и Белые Шрамы никак не могли отыскать примарха. Арвида связался с Цинь Са, другом и советникам Хана, который возглавлял кешик, и сказал, что может помочь найти Джагатая и одолеть психонойенов.

Позже, когда на Просперо прибыл Мортарион, Арвида вместе с кешиком сражался против Савана Смерти, пока Хан бился с Бледным Королем. Затем Ревюэль, используя свой дар, создал телепортационный маяк, гарантируя Белым Шрамам, что они в любой момент могут вернуться на корабли.

После Второй Битвы за Просперо корвид был принят Пятым легионом как гость на борту их флагмана «Буря Мечей». Он был сильно измотан во время скитаний в руинах Тизки и почти потерял свой дар.

На «Буре Мечей» за Арвидой присматривал Таргутай Есугей, главный Провидец Бури Белых Шрамов. Есугей следил за тем, чтобы Ревюэль достаточно отдыхал и восстанавливался. Также он постоянно спарринговался с корвидом и давал ему советы, как вернуть свой психический потенциал. Это помогло и вскоре Арвида вновь начал предвидеть. В частности, он стал побеждать Таргутая в поединках, потому что предвосхищал его действия.

Это путешествие создало между Арвидой и Есугеем сильную связь. Впоследствии мы узнаем, что Провидец Бури за всю свою жизнь считал друзьями только троих – своего примарха, Илью Раваллион и Арвиду из Тысячи Сынов.

Ревюэль был благодарен Таргутаю за помощь, однако он сомневался в том, что его путь един с путем Белых Шрамов. Есугей даже заказал взамен поврежденного наплечника Арвиды новый, с гибридной символикой – Звезда Просперо поверх молнии Пятого легиона. Провидец Бури был уверен, что Сыну Магнуса необходимо стать Белым Шрамом, это позволит ему символически переродиться. Но Арвида не спешил соглашаться, он даже попытался сбежать с «Бури Мечей», но в последний момент вернулся. Однако экзистенциальный кризис был не главной проблемой корвида. Он начал страдать от Перерождения Плоти.

В следующие четыре года Арвида путешествует вместе с Белыми Шрамами. За это время он находит новых друзей, включая Цинь Са, которому корвид рассказал о своей беде. Во время Битвы у Каллиумских Врат, когда отвлекающая группа Белых Шрамов сразилась с Детьми Императора под командованием Эйдолона, Цинь Са бился в доспехах Хана и был смертельно ранен. Умирая, он сказал Арвиде, чтобы тот ни перед чем не останавливался в поисках избавления от Перерождения Плоти.

Ревюэль принимает участие в Битве при Каталле, когда Шрамы сражаются одновременно с Третьим и Четырнадцатым легионом. Таргутай Есугей активирует Темное Стекло (предтеча Золотого Трона) и ценой своей жизни открывает флоту Шрамов путь через Паутину. Перед смертью он успевает ментально связаться с Арвидой и просит Сына Магнуса помочь Хану добраться до Терры. Пока корабли Пятого легиона атакуют демоны, Ревюэль выходит на пик своей психической мощи и направляет флот к Тронному миру. Ему удается проложить верный маршрут, а затем он теряет сознание, остановившись в шаге от того, чтобы поддаться проклятью.

Халид Хасан, агент Малкадора, пребывавший на «Буре Мечей», говорит Хану, что Арвиду нужно доставить к Сигиллиту, чтобы Регент помог ему. Прибыв на Терру, Джагатай передает Ревюэля Малкадору. Примарх искренне переживает за воина, он в долгу перед Сыном Магнуса и считает его братом. Поэтому относится с подозрением к тому, что собирается делать Регент.

Малкадор идет на рискованный шаг – он пытается связать душу Арвиды с осколком Магнуса, который остался на Терре (условно называемый «осколок верного сына»). Однако тут нужно правильно трактовать мотивы Сигиллита – он делал это вовсе не ради легионера. Регент предполагал, что таким образом может получить существо, у которого будет достаточно психического потенциала, чтобы заменить Императора на Золотом Троне. Хан воспротивился этому решению, но не успел помешать.

Когда душа Арвиды и осколок Магнуса начали сливаться воедино, Регент увидел, что его эксперимент не сработал. Он испугался, что верх возьмет Ревюэль, подвергшийся Перерождению Плоти, и попытался убить существо. Но Джагатай не позволил этого, сказав, что верит в Арвиду и ему нужно дать шанс. Примарх уничтожил оборудование, которое психически подавляло Арвиду и осколок Магнуса. Когда трансформация завершилась, на теле легионера не осталось ни следа проклятья, а на месте правого глаза зарубцевался шрам.

Перерожденный Арвида сказал Малкадору, что не сможет стать заменой Магнусу и сожалеет об этом. Когда же Сигиллит спросил, как его зовут, легионер ответил:

Зови меня так, как меня звали всегда. Яниус.

Дело в том, что Яниус – это имя тутелария Арвиды, который не взбунтовался на Просперо, как некоторые хранители. В лоре нет точных сведений о том, что же произошло с Ревюэлем. По всей видимости, в момент Перерождения в нем слились сразу три сущности – он сам, осколок Магнуса и Яниус, который был демоном. Странно, почему новая сущность решила взять имя тутелария, сказав, что ее так звали всегда. Ведь Сигиллит при взгляде на нового Арвиду точно узнал в нем частицу Алого Короля, как и Хан увидел наполовину своего боевого брата (Ревюэля), наполовину – генетического (Магнуса).

Мы ничего не знаем о том, что стало с перерожденным Арвидой. Согласно доминирующей версии, Яниус – это Янус, один из восьми космодесантников, которых Малкадор переправил на Титан перед Осадой Терры, легендарный основатель Серых Рыцарей и первый Великий Магистр Ордена. Однако нужно понимать, что это лишь версия, которой нет четкого подтверждения. Она основана на схожести имен (Ianius и Janus), а также на том, что все основатели Серых Рыцарей были сильными псайкерами.

Лично для меня это не слишком важно. Я вижу в Арвиде все лучшее, что было в Тысяче Сынов до Ереси Хоруса. Верность изначальному легиону, воинскую честь, искреннюю отвагу и самопожертвование, понимание ценности знаний, но отнюдь не фанатичную преданность им. А еще, конечно, поразительную стойкость перед ударами судьбы и непревзойденный психический потенциал. Жаль только, что Империум никогда не узнает правды о том, кем на самом деле был Последний сын Просперо…

Ютуб-канал

Группа ВК

Телега с анонсами и чатом