.
.
.
ПЕРВАЯ ЧАСТЬ РАССКАЗА ИЗ (1,2,3,4) ГЛАВ: ссылка
.
.
.
ГЛАВА 5
Добравшись до окраины, совсем рядом с нужным мне многоквартирным зданием, я оставил таксисту еще немного на чай и, на всякий случай, попросил визитку.
- Не пешком же отсюда потом возвращаться, - рассудил я.
Машина быстро развернулась среди узкого проулка и смачно дала с места, откуда такая спешка?
Все вокруг выглядело ужасно постаревшим, панели на домах обшарпаны, с пробитой в нескольких местах крышей, с которой спадали вниз целые куски влажного шифера и черепицы. Заборы заржавели, как и рамки разбитый окон, а клумбы вместе с детской площадкой больше напоминали запущенные джунгли или флорариум, в котором все растения успели высохнуть и сбросить листья. Дождь отчаянно попытался пропитать почву, но вряд ли здесь что-нибудь зацветет зеленью еще много месяцев. Подобный пейзаж не из приятных, меня он очень разволновал. Много ли таких мест еще осталось на постсоветском пространстве? Кто знает.
По периметру я не приметил ни одного авто, только прогнившие кузова, заросшие вьюном. Долгожданные ответы, как я надеялся, ждали меня в квартире номер 64 на четвертом этаже второго подъезда, оставалось лишь подняться.
Двери подъезда, покрытые редкими остатками побелки, были распахнуты со следами царапин по дереву. Я заглянул внутрь. Проход на лестничную площадку верхних этажей был заблокирован хламом из обломков мебели, но перелезть эту конструкцию не доставило трудностей. Звук робких шагов, издаваемых мной, будто бы усиливался, виной тому были высокие потолки. В свою очередь, я переживал за то, как бы вся лестница не обрушилась вниз. Арматурный каркас, что ее удерживал из последних сил, отдавал вибрацией. Казалось, если прямо сейчас подует порыв ветра — весь бетон сложится как карточный домик, настолько все было ветхо и неустойчиво. Стены были усеяны трещинами самых разных размеров, а сквозь них сопел сквозняк. По ним стекала вода с чердака.
И вот я, наконец, стоял перед входом в квартиру номер 64. Она была приоткрыта, а сам номерной знак, в оторванном виде, валялся изогнутый под ногами. С потолка капало с определенной периодичностью. Комнаты простаивали пустые от мебели, ведь все давным-давно вынесли. Пройдя на кухню, я увидел разбитую на столе люстру в виде раскрывшейся лилии, а на ее осколках разводы крови, такие же были на полу в лужах воды, на перилах балкона…
— Что здесь произошло? Почему меня никто так и не встретил? – подумал я с негодованием. Мне категорически все это не нравилось, но я не мог уйти с пустыми руками.
Прошерстив кухонные ящики и балкон, на который даже ногой нельзя было ступить, я нашел кое-что в туго открывающейся духовке. Это была записка на обрывке клетчатой бумаги, сухая, еще не успевшая пропитаться влагой. Но ее наполнение вновь не блистало особой содержательностью:
“ИИ, центральный корпус, ул. Вибрана 15-Б,
С П Е Ш И, Виктор, мы ждем тебя внизу,
не попадайся никому на глаза.”
Я присел на пыльный стул, чтобы перевести дух.
— Все это нечисто, как же они темнят! Во что я лезу и стоит ли продолжать? — пробормотал я себе под нос, но решение было уже сформировано и непреклонно: только вперед и никак иначе.
Как только я направил глаза вниз, так на них попалась одна вещица… но откуда ей было там взяться? Винтовочный магазин, полностью пустой, калибром, походившим на 9х39 мм, судя по резьбе и габаритам. Такой трудно не узнать.
Как я припомнил из армейского курса: этот патрон разработали в конце 80-х в качестве бесшумного решения для таких винтовок как СР-3 “Вихрь”, ВСС Винторез, ВСК-94 и других. Наша рота еще практику стрельбы и нормативы по тому же ВСК-94 сдавала — мягкий ствол, податливый и крайне тихий.
— Может этот магазин валялся тут много лет? – вздумалось мне. Глупая мысль, ведь было очевидно, что он ни разу не потертый, можно было сказать новый. Да и это кровь, что была местами вокруг, ей нельзя было дать и трёх дней. Видимо, что очередь выпустили прямо здесь, в этой квартире, но на поверхностях я не нашел ни единого следа от пули, как и ни одной гильзы. Я решил спускаться как можно скорее. Каждая секунда пребывания там делала воздух все тяжелее.
Из одного окна ясно виднелся тот самый карьер с крутым спуском, а недалеко от него, насколько это можно было судить с моей точки перспективы, располагались какие-то крупные корпуса. Отчетливо читалась большая надпись: “Исследовательский институт горно-добывающей промышленности”, он же тот самый ИИ из записки, такой в округе один.
— Надо держаться ниже воды и тише травы, а самому внимательно слушать, я явно не один. В этом городе кто-то есть и мне никак не избежать встречи. Что-то не кажется она мне хоть сколько-то радостной, ни капли! — сказал я себе, чувствуя прогрессивно нарастающее раздражение. С потолка начало течь еще активнее, вновь пошел барабанящий дождь, что должен был скрыть мои шаги. Как раз на руку.
ГЛАВА 6
Пробираясь вглубь моногородка я придерживался кустов, заборов и мелких переулков. Дыхание окружения отдавало сыростью бетона, а в отражении луж на меня укоризненным взглядом смотрело серо-синее небо, солнце скрылось за пеленой водяного пара. Перелетая с высушенных деревьев под откосы крыш немногочисленные птицы скреблись об кирпичи и кричали, словно прогоняя меня прочь. Что они знали, о чем хотели предупредить?
Наверное, просто изгоняли чужака из своих владений, ведь человек уже давно, по идее, не правил этими строениями. Природа все берет в свои руки, когда мы бросаем что-либо на самотёк.
На подходе к близлежащим корпусам ИИ до меня донесся гул разъяренного мотора. Аккуратно подкрадываясь все дальше, я посмотрел за угол, и мне в лицо ударил, рассекающий стену влаги, свет мощных противотуманок. Это был крупный транспорт, военный БТР серого цвета, пустой внутри.
Я внимательно осмотрелся, но никакая живая душа не рискнула показаться. Должно быть, все люди, что сидели в кузове, уже находились внутри главного, самого крупного корпуса исследовательского центра, чья входная дверь была бесцеремонно выбита.
Из БТРа доносился шум работающей рации, радиопомехи. Через какое-то время среди этих помех появился едва различимый голос, отрывисто сообщающий кому-то о необходимости подкрепления.
Да, я прибыл по адресу, но заявляться внутрь через парадный было бы слишком рисковой и опрометчивой идеей. Меня, или, возможно, даже не меня, там могли поджидать вооруженные люди с непонятно чем на уме. Обстановка накалялась.
Какие альтернативные пути подступа были доступны? Прямой лестницы до крыши неоткуда было взяться, но совсем вплотную к корпусам прилегал небольшой хозяйственный дом, может котельная или склад. На него, при должном желании, можно было легко взобраться, а оттуда уже попасть прямиком на второй этаж центра, стекло на одном из окон которого полностью отсутствовало, как и решетки.
Путь лежал через просторный двор, превратившийся в болото, но тот был обнесен кирпичным забором и крупными воротами с колючей проволокой по периметру, а сами ворота намертво заварены. Вариантов немного.
У ступеней валялся штурмовой молот, которым вежливые люди и вскрыли парадную дверь, после чего бросив орудие. Подобрав этот увесистый инструмент для элегантного взлома, я начал глазами искать брешь в ограждении: расхождение кирпичей, любую крупную трещину, и таки нашел – время не щадит ничего и никого.
На стыке забора и нужного мне дома землю размыло водой — настоящая квашня, а между кирпичами полопалась строительная смесь, да и в толщину он был около двадцати сантиметров. После нанесения нескольких решительных и заглушенных ливнем удара стена сдалась и я проворно пробрался в сам двор.
Не успев пройти и нескольких метров вглубь меня настиг гудящий рык еще одной машины, такого же бронетранспортера, что и прежде, но только движущегося в мою сторону! Он летел по залитым улицам и, с мерзким скрежетом, буквально порвал своим носом ворота, резко затормозив по поверхности грязи, скользя по ней как черепаха по маслу.
Я едва успел взобраться по куче хлама на нужную крышу. Расторопно выглядывая из-под лба, я растекся морской звездой и остолбенел, затаив дыхание.
Из панциря повозки вышли десять человек и оперативно выстроились в ряд: все в черном снаряжении, масках и оружием в руках. Они были похожи на какой-то высококвалифицированный спецназ, но отличительных нашивок на форме не носили.
Их командир дал краткий приказ: “заложить снаряды на отмеченных точках; никого не выпускать; стрелять на поражение, пора уже покончить с этим всем!”
И спустя пару секунд два отряда расформировались в разном направлении — часть побежала внутрь комплекса, а часть в сторону карьера. Не прошло и двух минут, как успели подъехать еще четыре таких же машины. Боясь быть замеченным я, к тому времени, поспешно скрылся в окне. Попасться – означало быть убитым без промедлений.
Быстро спускаясь по лестнице, я достиг нижних этажей, боясь натолкнуться на оперативников в этих запутанных коридорах. Где-то над моей головой находился просторный зал, из которого доносился стремительный топот сапогов. Недоброжелатели тоже спускались на нижние этажи, но, когда я достиг дна корпуса первым, то увидел, что прямой проход со стороны главного зала был завален жирными кусками несущей перегородки верхнего этажа, а лифты не работали ввиду отсутствия электричества. Солдатам пришлось искать обходной путь и это дало мне запас временного ресурса.
ГЛАВА 7
К моему удивлению, я шел куда следовало, даже не смотря на то, что заблудится в этих окутанных мраком проходах, на глубине двадцати метров под землей, оставалось плевой задачей. Любые отголоски активности на поверхности стихли за моей спиной, и, зайдя за очередной поворот, мне в глаза, словно раскаленной иглой, ударил столп холодного люминесцентного свечения.
Пару мгновений спустя, когда зрение кое-как восстановилось, ему открылась тошнотворная картина: на залитом кровью полу широкого коридора лежало несколько трупов разной степени изуродованности. Их форма, по сравнению с новоприбывшими спецназовцами, была абсолютно идентична.
Продвигаясь вглубь я измазал подошву остатками еще четырех оперативников: переломанные спины, оторванные конечности, вскрытые гортани и выжженные зрачки, чего только не скрывали сопутствующие мне помещения. Какое только чудовище могло сотворить подобное? Отвратительное зрелище.
Но откуда там взялось электричество? Запасные бензиновые или угольные генераторы? Неважно как оно вырабатывалось, факт оставался, но, в таком случае, для каких целей все это работало, если добычу руд и произвольную ей деятельность тут прекратили еще в мохнатом году?
Передо мной нарисовался тупик – запертые механические двери, сделанные из крайне прочного и толстого материала. Судя по редким вмятинам, их не волновали никакие пули и даже разорвавшаяся осколочная граната, что изрешетила стены, но лишь слегка поцарапала обшивку. Крайне необдуманное решение – применить гранату в замкнутом пространстве глубоко под поверхностью, видимо, оно было предпринято в исключительном предсмертном отчаянии одного из раненых.
— Разве больше некуда двигаться? Ну все, конечная! Приехали что называется, – единственное, что удавалось мне процедить через мозг в те минуты.
Мне не оставалось ничего другого, как судорожно постучать по этой самой двери. Я понимал, что тем самым могу привлечь крайне нежелательное внимание вооруженных лиц в масках, что могли уже найти другой вход, но в тоже время у меня была мнимая надежда что те, кто так привык общаться через таинственные записки, наконец-то решаться основательно поговорить и объяснить мне, что же тут произошло и продолжает происходить, хоть малейшие новые подробности не менее таинственных обстоятельств.
И, после нескольких попыток бесцеремонно нарушить подвальную глушь, я таки был вознагражден! Пневматические приводы преграды заскрипели, медленно поднимая всю тяжесть надежного заслона. Из-за заляпанного стекла по левой стороне комнаты донёсся дрожащий женский голос: “Виктор, вы один? Вы безоружны?”
И мой ответ был положительным. Голос приказал мне проследовать вперед, а заслон скоропостижно опустился в исходное положение, впервые за целый день я ощущал себя в подобии безопасности.
— Я полагал, что вас будет двое… – сделал я замечание вскользь.
— Разрешите — об этом позже! У нас крайне мало времени, но мы, по моим обнадеживающим расчетам, должны все успеть. Знаю, что у вас накопилось вопросов на тысячу лет вперед, но погодите, прошу, и дайте мне сказать то, что я обязана, – с неприкрытым возбуждением и обрывистым дыханием начала свой потрясающий монолог весьма пожилая женщина, лет пятидесяти, как только мы зашли в какую-то лаборантскую с кучей колб, шкафов, пыльных приборов и запечатанных коробок.
Я не мог перепутать эти черты лица ни с чем: взгляд, форму ушей и носа, манеру речи – эта была Её мать. Разрываясь от заинтересованности во всем, что твориться, я присел и начал внимать, стараясь не перебивать крайне взволнованного рассказчика.
ГЛАВА 8
И вот то, что она так желала мне поведать:
“Все происходит слишком стремительно, даже не знаю с чего начать, хоть я и обдумывала этот самый разговор, сидя здесь, уже несколько часов…
Послушай, Виктор, ты ключ ко всему, но я до сих пор еще не могу понять – следствие ты, или первопричина, настолько все неоднозначно и запутано. Моя дочь… то что произошло тогда, все так совпало, так повернулось! (Она сделала глубокий вдох и затяжную паузу в попытке успокоиться) Сейчас, давай о главном, о сути, иначе мы попросту не успеем.
Мы с тобой находимся в засекреченной лаборатории сам знаешь какого института. В 1987 году местная шахта действительно перестала официально работать, но не из-за того, что писали в газетах и говорили по телевидению, это было лишь прикрытие, информационный зонт и условный повод, чтобы под шум законсервировать город и отвести внимание левых наблюдателей, минимизировать вероятность утечки данных о том, что на самом деле нашли горные рабочие. Как только бур уперся в пласт из камня, оказалось, что его можно обойти сбоку, анализ горным локатором показал наличие не то что мягких пород или гравия, но целой пустоты, воздушного мешка, крупной и равномерной выбоины в тверди.
Пробив грунт до нее, шахтеры попали в целый в помещение эллипсоидной формы с гладкими, будто отшлифованными вручную, стенами. Посреди него, в консервации, находился некий предмет, скрытый в плотной капсуле из неоткрытого на то время вещества, издавая зеленое мерцание. Каждому стало ясно, что находка отдаёт сенсацией.
Новость о ней в считанные дни дошла до верхов, которые, после результатов первых тестов, что показали наличие в предмете невиданной концентрации энергии, а также иные впечатляющие свойства, тут же приняли категоричное решение о необходимости продолжения более детальных и перспективных работ с объектом. Конечно, для подобных исследований необходимо было обеспечить ту самую секретность. Выделили серьезное финансирование, особых людей, под это дело завербовали и меня с мужем (на этом месте она неловко запнулась) и некоторое количество других специалистов, заставив подписать кучу бюрократической макулатуры.
Обо всем были осведомлены только избранные главы научных советов, коммунистических партий и некоторые агенты КГБ. Так, в опытах и обнадёживающих попытках совладать с потенциалом и мощью найденного объекта, прошло более десяти лет. Общими усилиями нам удалось не только сохранить анонимность проекта после краха СССР, когда мы перешли под крыло ФСБ и института военной безопасности, но и построить по-настоящему передовой механизм, стратегически важный для российской армии.
Принцип ее работы состоит в, попрошу меня воспринять как никогда серьезно, изменении структуры генома и самой природы человеческого организма для последующей возможности преобразования структуры и целостности времени — эти условия взаимосвязаны.
Хотя, как выяснилось после затяжной серии неудач, мы и близко не представляли, на что эта машина по-настоящему способна и как планируется использоваться – детали корыстных целей со стороны властей были оглашены не до конца, оставалось лишь догадываться.
В то же время, правительство осознало весь непревзойденный потенциал изобретения, но поняло, что при нынешнем развитии технологий и результатах тестирований нет никакого шанса довести проект до логического конца. Высшие чины сочли уместной необходимость устроить тотальную чистку свидетелей, а все наработки бесповоротно уничтожить, дабы не дать конкурирующим странам завладеть оборудованием и ценной информацией.
Агенты ФСБ в сотрудничестве с другими службами начали буквально вырезать персонал, постепенно, по одному. А также уничтожать документы, убирать все больше людей, а инициалы моего супруга оказались одними из первых в списке. Но он все же успел меня предупредить, приказал скрыться и действовать по уму, что я, собственно, и пытаюсь делать.
Упоминание его поддельного имени в письмах было необходимо для того, чтобы не вызвать у тебя лишних подозрений. Есть иные вещи, о которых действительно стоит переживать.
Мне, не без сторонней помощи, удалось забрать из квартиры, которую ты уже мог посетить, целенаправленно спрятанные ранее, последние, еще целые документы. Я планирую обнародовать их содержимое в международном посольстве журналистам, анонимно, и после, под прикрытием статуса политического беженца, срочно скрыться в другой стране, у меня есть там надежные знакомые.
Ты вполне рассудительно можешь подумать – так почему же я не предприняла бегство из города в тот же час как подобрала вещественные доказательства?
Ответ весьма затруднителен, но он есть — потому что ты, да, именно ты предупредил меня о том, чтобы я дождалась твоего же прихода сюда, в лабораторию, оставила записку с наводкой на неё, и мы в последний раз использовали «Катализатор» — ту самую машину, что находится в соседнем помещении.
Источником его питания и тех свойств, что мы пытались отвержено изучить и подчинить себе, является сам минерал, что до сих пор находится в недрах шахты, но об этом знают все несколько людей, и мы в том числе.
Насчет моей прекрасной дочери: Она просто попала под раздачу, а вместе с ней и те бедные детишки (тут дама не смогла сдерживать слез, как и отчасти я сам). Мне не удалось уберечь семью. Мы с супругом невольно подставили всех под опасность!
Но мне повезло узнать омерзительную правду: в тот самый вечер, тормозную систему на автобусе, что тебе поручили вести, специально испортили засланные люди. Это был спланированный несчастный случай, так как моя дочь подходила под категорию «близких к свидетелям».
Это моя с мужем вина и только наша! Столько напрасных жертв! Виктор, ты можешь перестать несправедливо гнобить себя. Что до меня — я не прошу прощения, ведь не заслуживаю его…”
— Вам не понять, ни за что не понять того, как я Её любил, чем Она для меня была! — просопел я сквозь зубы, — Даже не стану пытаться передать то, что переживал все эти месяца, считая себя самым конченным подонком на земле. Я явился сюда, дабы узнать правду, но многие вещи до сих пор остаются неясны: как это вы могли встретить меня раньше? О чем вы говорите? Что за чертовщина?
— Я встретила того тебя, кто уже, по всем присущим признакам, прошел через действие «Катализатора» и отправлялся в прошлое. Он, то есть ты, был немногословен, но героически выручил меня в чрезвычайно опасной ситуации!
Сейчас он ждет моего знака к окончательной аннигиляции минерала в шахте, но вам ни в коем случае нельзя встречаться, я не ручаюсь за безопасность этой затеи!
Понимаешь, я подозреваю, что категорически нельзя вмешиваться в структуру времени и естественных вещей. Кто знает, что может пойти не так? Это слишком рискованно! Наши предыдущие испытания только подтвердили эту гипотезу, потому проект и закрыли.
Но, исходя из того, что я видела, и того, что ты мне поведал — мы с тобой уже предпринимали эту попытку, значит это произойдет снова. Ход событий должен повториться заново, пройти по кругу, хотим мы того или нет. Таков непреклонный закон времени.
Ты тогда назвал только одну дату – 21 ноября 2003 года, подчеркнув ее исключительную важность. Ты сказал, что хотел все исправить, но не сумел, что нам следует попробовать сделать это повторно, немного поменяв сам момент прибытия в ту самую область, где произошла авария в пределах суток. Так мы и поступим, – ответила она, находясь на грани смущения и уверенности.
— Если это даст шанс на то, что я смогу их всех спасти, снова быть с моей любимой, отправить тех ребятишек обратно к родителям, которые так их ждали, тогда, однозначно, стоит попробовать. Я готов действовать! – сказал я обнадеживающе.
— И все же, — повторила она напоследок, — плата для успешного прохождения операции высока: чтобы пережить жесткую, по всех смыслах, трансгрессию, становится необходимым кардинальное изменение человеческого организма, пересоздание структуры генома, молекул, ДНК и так далее — такова цена использования воли минерала, что и дает возможность провернуть подобное.
— Плевать на риски, я сделаю это ради Неё! – выкрикнул я, поспешно вставая с места.
— Так, ладно, датчики показывают, что солдаты уже на подходе, не вздумай моргать и вникай: если не хочешь свариться заживо, то тебе надо снять одежду и пройти в вот ту капсулу, скорее! Я встану у панели управления и активирую процесс. Машина, условно говоря, «перенесет» тебя туда, куда я укажу, но не все так определенно и просто.
Ах, забыла упомянуть: сейчас — предельно успокойся! Приборы напрямую связываются с твоей ЦНС, поэтому на их функционирование, как и на определение точного момента, куда ты попадешь, влияют воспоминания о времени наибольшего эмоционального потрясения.
Когда очутишься «там», действуй по обстоятельствам. Пробыть на одном и том же отрезке времени удастся недолго, размер этого промежуток варьируется, но по какому именно принципу мы так и не поняли. Еще кое что, обязательно выполни следующее условие: 18 ноября уже этого, 2004 года, в 16:30 ты должен успеть прийти в «ветхий дом» и…
Черт, черт! Они уже вскрывают дверь плазменным резаком, ну же, Виктор! – сказала ученый, закрывая магнитный замок капсулы и прощаясь со мной взглядом.
Раздался звук падения чего-то крайне тяжелого на холодный пол, а затем вспышка свето-шумовой гранаты. Тут же, двигатели монструозного механизма начали разгонятся, на все тело непосильно давила материя, а температура воздуха возросла до такой степени, что кожа начала тут же выгорать. Тошнота, головокружение и нестерпимая боль в каждом суставе, каждой жиле и мускуле, каждой моей клетке, а после этого всего — мгновение забвения и космического беззвучия в чернейшей пустоте. Я изменился, мои руки, голова, все тело — все ощущалось кардинально по-другому, и стало выглядеть тоже иначе.
ГЛАВА 9
Меня разложило на элементарные частицы и пересобрало заново, было очень горячо. Я пережил одновременно перемещение в обратной хронологической последовательности и превращение на всех уровнях в нечто такое, чему у меня до сих пор нет внятных и разумных объяснений – гибрид человека с чем-то за гранью любых представлений или просто уродливый мутант со сверхспособностями.
Не успев до конца осознать того, что произошло и прийти в себя в новом обличии, я очутился на какой-то дороге, буквально впаянным в расплавленный асфальт. Пытаясь освободиться из скованного положения я, еще не окрепшим слуховым аппаратом, словил что-то, напоминающее детский крик и скрип подвески автомобиля, что несся с огромной скоростью. Было темно и мое подобие глаз еще не распознавало четко изображение. А еще секунду спустя до меня дошел тот самый скрежет рвущегося дорожного ограждения.
Я резко повернул шею и стал несчастным свидетелем силуэта летящего с обрыва рейсового автобуса. Напуганный и полу-ослепший я с яростью вырвал куски земли, раскидав их прочь и тут же, без медлительных раздумий, бросился с края скалы вслед за самим собой и своим главным кошмаром, разрезая воздух.
Очутившись под водой, я с ловкостью морского существа преодолевал водную среду. Надломив водительскую дверь, я успел схватить себя без сознания и вырвать из жестяной ловушки, в которой, к тому моменту уже погибали пассажиры, но, как бы я не пытался, как бы не надрывался, крича и выдыхая последние остатки кислорода, никак не мог бросить взгляд на этих несчастных, не сумел даже пошевельнуться в их сторону.
Меня будто сдерживали стальные тиски, останавливала невидимая стена, мне противодействовала непонятная сила, а от автобуса растекался красный след.
Мое сердце разрывалось, а слезы растворялись в воде.
Заставив дышать свое прежнее тело на берегу я уже был готов ринуться обратно ко дну озера, как меня бесповоротно засосало в себя искажающиеся пространство. Реальность раздробилась, а затем соединилась словно пазл, и я уже находился в совершенно другом месте, другом времени. Это был подъезд дома, где я жил.
В темной ладони с длинными пальцами мною сдавливался белый конверт. И я чувствовал, что необходимо вложить в его в почтовый ящик, чтобы не испортить, но воспроизвести ту последовательность событий, какой она еще оставалась у меня в памяти.
То есть заставить меня же добраться до пункта назначения, шахтерского городка, заинтересовав интригующим наполнением письма, но не давая прямых ответов в угоду конспирации на фоне тотальной слежки спецслужб.
Все это происходило словно во сне, в неком трансе, я все также не мог полноценно контролировать мысли и движения, а был поверхностным наблюдателем преднамеренных и выверенных действий.
Так продолжалось до тех пока, вновь не по собственной ли воле, меня не перенесло еще дальше в плоскости времени, уже прямо на аллею за «ветхим домом».
Был полдень, а погода стояла точно такая же, как и 18 ноября, в день, когда я еще человеческим созданием прибыл сюда на такси. Выходит, прежний я еще находился на железнодорожном вокзале, а теперешнее мое воплощение оказалось именно здесь не просто так. Я вспомнил о поручении, данном мне в лаборатории.
После нескольких шагов, в двадцати метрах от игровой площадки, посреди жилищного кооператива, я приметил чрезвычайно нервно идущую фигуру женщины в замотанном на лице шарфе.
Она торопилась, судя по траектории, как раз во второй подъезд того самого здания с квартирой номер 64, на балконе которого виднелся шатающийся ствол винтовки – это был подосланный киллер, что убрать очередной ненужный кадр, и он рассчитывал провернуть свое грязное дело чисто.
Не оставляя подонку и шанса я, силой одного только жгучего желания, переметнулся прямо в кухонное помещение, от неожиданности снайпер повернулся и выпустил целую обойму в мой торс, но я проглотил их словно нефтяное пятно, ощутив сильную боль, но не получив никаких ран.
Редкая животная разъяренность овладела мной в тот момент, и я проткнул его винтовкой насквозь, сбросив тело вниз с балкона. Из засады выскочили еще несколько людей. Одни открыли огонь, а другие двинулись в подъезд.
Испугавшись начавшейся стрельбы, избежавшая страшной участи жертва, спряталась за заросшую беседку, пока я одной только мыслью разрывал стрелков пополам. Угроза миновала, но волны подкреплений, как стало ясно позже, уже находились в пути.
Увидев своего спасителя, женщина сразу же поняла сразу поняла, что же я такое, и каким образом принял данную форму, от которой любой другой бы ужаснулся до глубины души.
Она сказала, что в упомянутой квартире спрятаны крайне важные и опасные для репутации властей документы. Я ответил, что уже осведомлен об этом. После того, как мы подобрали бумаги, я убедил ее спрятаться в соседнем доме, дожидаясь моего скорого прибытия на такси, а после, уже вместе со мной, не вдаваясь в долгие объяснения, срочно бежать из города по объездной дороге без всяких сожалений.
Так поступить было разумнее, ведь, на тот момент, я уже понимал, что любые попытки изменить случившиеся при помощи «Катализатора» обречены на провал, что я бессилен в этом плане – время уперто не хочет позволить мне избежать трагедии, но, как ни странно, как будто выборочно, позволяет непосредственно влиять на другие действия, и было бы преступлением этой возможностью не воспользовался.
Я телепортировался прямо в главный зал центрального корпуса института и спустился через служебный проход на нижние этажи, неся ключ карту от двери, открывающей проход к лаборатории и спуску оттуда в шахту.
Я уже знал про засаду агентов в коридоре, поэтому, действуя на упреждение, жестоко расправился с ними первый самыми изощренными способами. Без жалости. Я обладал невероятным преимуществом, пугающей силой, а она пьянила так, что мне даже понравилось.
Мой путь лежал к источнику магии «Катализатора», но теперь я не собирался его уничтожать.
Заключительная 3тья часть рассказа будет доступна через сутки: