Альфа-легион: Клейменные предательством
Враг внутри
Двадцатый первым из легионов-предателей начал вторжение в Солнечную систему. Это произошло еще до того, как Хорус открыл себе дорогу к Терре, разбив лоялистов при Бета-Гармоне. На первом стриме про Альфу я упоминал, что легион выстроил сеть оперативников и разместил спящих агентов на всех объектах Солнечной системы еще в первые годы Великого Крестового Похода. Изначально эти активы использовались для выявления и уничтожения внутренних угроз Империуму. Но когда Альфарий присоединился к Луперкалю, перед ними встали новые задачи.
Это даже если не учитывать тот факт, что с Эолита прошло 10 лет. То есть у Альфа-легиона было десятилетие, чтобы подготовиться, и едва ли он пренебрег этой возможностью. Дорн не сомневался, что Альфарий рассматривал сценарий гражданской войны задолго до Истваана. Но на чьей стороне он планировал выступить?.. Думаю, на любой.
Война пришла в Солнечную систему в 010.М31, когда в небесах над Террой взорвался транспортник «Первобытный». Однако он взорвался не так, как мог бы взорваться корабль его типа. Взрыв был эквивалентен мощи десяти боеголовок класса «Нова». В течение ближайших минут на орбите произошло 25 катастрофических столкновений между кораблями капитального класса.
Одновременно Альфа-легион начал подготовленное восстание в космопорте Дамокл, в улье-конурбации Корона, в Ионическом бассейне и в еще сотнях регионов по всему Тронному миру. Анархия охватила и другие планеты, вплоть до лун Нептуна. Коммуникационные линии были забиты кличами «Луперкаль!» и «Мы пришли за тобой!». Связь с патрулями и внешнесистемными объектами пропала. Однако Рогал Дорн разгадал замысел Альфария – это не было вторжением, не в традиционном смысле. Корабли предателей не атаковали систему.
Альфа-легионеры проникли в Инвестиарий, в самое сердце Императорского Дворца. Они могли сделать, что угодно, заминировать любой объект, нанести по-настоящему непоправимый ущерб, но командовавший группой Силоний не получил таких приказов. У него была единственная задача – взорвать в Инвестиарии статуи примархов. Все, кроме двух. Нетронутыми остались изваяния Дорна и Альфария.
Силоний также убил другого Альфа-легионера, которого не сразили выстрелы Дорна и его Кулаков. Конечно, Рогал после боя это заметил. Как и две оставленные в целости статуи, убийство предателем собственного брата тоже было посланием. Дорн приказал сохранить втайне произошедшее в Инвестиарии, чтобы не усиливать панику, которая и без того все глубже вонзала когти безумия в население планеты.
Роман «Преторианец Дорна» Джона Фрэнча подробно описывает действия Альфа-легиона на этом этапе противостояния. Но важнее всего финал. Пока Имперские Кулаки вычисляли ячейки оперативников Двадцатого, пока они пытались понять, что на самом деле задумали предатели, флот Альфы подошел к Плутону незамеченным. Год назад эти корабли вышли из варпа далеко за пределами Солнечной системы. Экипажи судов, включая флагманский линкор «Альфа», были погружены в анабиоз, а инфраструктуру кораблей перевели на минимальное энергопотребление.
В этом заключался план Альфария – отвлечь Дорна, чтобы получить шанс провести сокрушительную атаку по Плутону с его спутниками. В частности – по Гидре, где располагался главный узел связи Первой сферы обороны, глаза и уши Имперских Кулаков на периферии. Одновременно в системе вспыхнули новые восстания, Альфа-легионеры захватили Ариэль, спутник Урана, орбитальные платформы над Юпитером и Сатурном.
У Сигизмунда, оборонявшего Плутон, было всего 30 кораблей против 200 судов Альфа-легиона. Кроме того, Двадцатый использовал брандеры, чтобы нанести лоялистам непоправимый ущерб. Несмотря на то, что Архаму удалось понять, что Альфа будет атаковать Гидру, несмотря на отчаянное самопожертвование и героическую стойкость Имперских Кулаков, силы были слишком неравны. И когда казалось, что Альфарий может праздновать победу, над Плутоном возникла «Фаланга» во главе основного флота Седьмого легиона. Преторианцу удался этот маневр благодаря виртуозному использованию гравитационных колодцев внутри системы.
Рогал телепортировался на Гидру и вступил в поединок с Альфарием. В то время как Дорн сражался молча, его противник пытался что-то донести до брата, хотя и ничего не сказал напрямую. Вот одна из его фраз:
Я здесь не затем, чтобы убить тебя, брат. Я здесь не из-за Хоруса. Я здесь, чтобы даровать тебе победу.
А вот еще одна:
Я знаю врага. Я знаю ваши слабости и их слабости. Я знаю правду. Я могу даровать тебе победу, брат.
Дорн не слушал, и его можно понять. Альфа-легион истреблял лоялистов по всей галактике в последние десять лет, он пришел к колыбели человечества и принес с собой хаос и анархию. Поэтому Рогал сражался с единственным намереньем – убить предателя. И ему это удалось – он отрубил Альфарию запястья, затем вскрыл его грудную клетку цепным мечом, пронзил врага его собственным копьем и превратил череп брата в кровавое месиво.
Архам видел, что перед самой смертью Альфарий что-то сказал Дорну. Но если слова Двадцатого примарха и заставили Рогала задуматься, он никак этого не показал. Можно долго спорить о том, с кем на самом деле бился Преторианец, был ли это Альфарий или кто-то другой. Однако все вопросы снимает эпилог романа:
Омегон проснулся.
За все дни своей жизни он никогда не спал, никогда не видел снов и не чувствовал давление смертельной усталости. И всё же он проснулся из чёрного забвения, холодная палуба корабля лежала под ним, и тьма оружейной окружала его. Дрожь двигателей «Беты» была далёким гулом на границе тишины. Холод пронизывал плоть. Капельки пота покрывали кожу. Он чувствовал во рту кровь, густую и неприятную с привкусом железа. Руки онемели, пальцы застыли, словно сжимали что-то, что исчезло. Он пошевелил ими, и дотронулся до лица. Острые иглы боли покалывали от прикосновения.
И затем появилось новое чувство, сокрушающее своим бременем, бесспорное в своей истинности, хотя он не мог сказать, откуда оно пришло.
Он был один.
Омегон каким-то образом почувствовал смерть брата, даже отчасти пережил ее. У него занемели запястья, которые Дорн отрубил Альфарию. Он ощутил, что брат больше не сжимает свое легендарное копье (которое, кстати, изначально нашел Омегон). У него болело лицо, тогда как лицо Альфария цепной меч Дорна превратил в кроваво-костяные лохмотья.
Обращаю внимание – в «Голове Гидры» Брукса Альфарий высказывает мысль о том, что точно почувствует, если его брат-близнец погибнет. А схватка в финале романа наглядно показывает, что они обладали сверхъестественной связью, выходящей далеко за грань эмпатии между самыми близкими родственниками. Также в «Голове Гидры» они оба, Альфарий и Омегон, ощущали себя неполноценными, пока не объединились.
Учитывая эти факты и настойчивое истинное чувство Омегона из эпилога «Преторианца Дорна» о том, что он теперь один, у меня нет сомнений – примарх Имперский Кулаков действительно убил Альфария. Тогда главный вопрос не в этом. Главный вопрос – зачем Альфарий позволил себе умереть? Если ради тех слов, которые он напоследок сказал брату, то что это были за слова? Какие слова на галактической регицидной доске могли быть важнее жизни примарха? У нас осталась пара книг по «Осаде Терры», а Дорн ни разу так и не обмолвился о том, что ему сказал Альфарий.
В «Преторианце» есть еще несколько любопытных моментов. Например, Сорк, смертный агент Альфа-легиона, капитан корабля-мародера «Богатство Королей», благодаря которому во многом удался план Альфария по проникновению на Гидру, определенно полностью предан Двадцатому. При этом, когда ложный Альфарий благодарит его за службу и выдает последние параметры миссии, Сорк произносит: «За Императора».
А вот фрагмент разговора Альфария и Силония (хотя в этот момент Силоний на самом деле является Альфарием, а Альфарий – Силонием, но оба этого еще не знают):
– Мы уже на Терре. Мы в Солнечной системе. Мы всегда были там. Но есть больше, намного больше. Мы раним Дорна и его почитаемых сыновей. Мы унизим их и выбьем уверенность из-под ног.
– А затем, повелитель? Что тогда?
– Я предложу брату выбор, – ответил Альфарий и отвернулся.
– И какую победу мы ищем?
Альфарий резко посмотрел на него.
– Мы уже победили, Силоний. Мы победили несколько лет назад. Остался только вопрос формы этой победы.
Тот факт, что о победе на самом деле говорит не Альфарий, а Силоний, несколько сбивает с толку. Хотя, учитывая как Омегон передал свою личность Шиду Ранко на «Тенебере», вполне возможно, что в этот момент Силоний действительно был Альфарием, то есть обладал его памятью, мировосприятием, сутью.
Однако же в момент поединка с Дорном Альфарий не предлагает ему никакого выбора. Или сам поединок был выбором? Тогда какой вариант выбрал Дорн и к чему его хотел подвести брат? Ведь Альфарий не мог не знать Преторианца, не мог не понимать, что тот не будет его слушать. Значит, дело не в поединке и не в его последних словах.
Дело в том, что истинные планы Гидры мы всегда узнаем лишь тогда, когда нам позволяют о них узнать. Факт остается фактом: смысл жертвы Альфария до сих пор не раскрыт. Да, можно теоретизировать о том, что Двадцатый хотел донести Рогалу провидение Кабала или действительно предложить помощь в победе над Хорусом. Но это лишь гипотезы, которые не подтвердить. А вот опровергнуть их можно.
Повторюсь – Альфарий знал Дорна. Знал о его… прямолинейности. Кстати, в «Первой Стене» об этом говорит и Малкадор. Чтобы что-то донести до Рогала – нужно сказать ему прямо, а не хитрить. Альфарий не мог этого не понимать, так что если тут действительно есть какая-то хитрость (а она должна быть), то скрыта эта хитрость гораздо глубже, чем мы можем постичь.
Не будем упускать из виду, что Омегон присутствовал при тех событиях, но не вмешивался, потому что находился на «Бете». Именно на «Бете», хотя его флагманом была «Альфа». При этом Омегон пребывал не в анабиозе, а в каком-то ином состоянии, потому что очнулся на полу в оружейной. А еще он упоминает, что никогда в жизни не спал, вообще. Но сейчас важно другое.
Если того же Силония (настоящего) гибель Альфария не особенно взволновала (он ее вроде бы почувствовал, но не придал значения, мол, мы все – легион), то Омегон ощутил… что теперь он один. Но тут же принял личину Альфария и открыл канал связи с Хорусом. Его последние слова в эпилоге: «Я – Альфарий. Что прикажете, магистр войны?»
Честно говоря, вспоминая предыдущий стрим, я понимаю, что все это… слишком сложно. Альфарий то приносит Хорусу Пиррову победу (Парамар), то убивает лояльных воинов в своем легионе (группа Хайтена на Лерне). Омегон то не позволяет лоялистам выиграть войну (отравление и кража генотеха на Освобождении), то помогает Хану (уничтожение «Тенебры»), а теперь продолжает служить Луперкалю под личиной погибшего брата.
И ведь есть еще такие кампании как Исессос, где Альфа-легион своими действиями убил 90 миллиардов смертных. Я не оговорился – 90 миллиардов. С другой стороны – Альфарий выполнил просьбу Магнуса и отпустил «Сизифей». Так что если вам кажется, что вы поняли планы Двадцатого, значит вы понимаете их еще хуже, чем тот, кто честно говорит, что не понимает... А если серьезно, то, возможно, у них и правда было больше чем два примарха и каждый вел свою войну.
Хотя возможен и другой вариант. Вот еще один эпизод из эпилога с Омегоном:
Я – один.
Знание всплывало сквозь холодные мысли, бесспорное и неизбежное, хотя он не мог сказать, как узнал, что это факт, а не страх. Он никогда не был один, никогда по-настоящему. Уже с первой искры мысли в разуме он знал, что являлся одним из многих, фрагментом большего целого, частью большой судьбы.
Возможно, Фрэнч дает намек на то, что Альфа-легион – это действительно своего рода «разум улья»? Но едва ли в традиционном понимании этого оборота. Потому что если все они обладали столь глубокой эмпатией и могли чувствовать смерть друг друга, то легион просто сошел бы с ума (особенно вспоминая Сангвиния на Сигнус Прайм).
И все же Омегон явно ощутил смерть Альфария по-особенному, повторюсь – он прочувствовал ее, у него даже на некоторое время появились фантомные раны, которые Дорн нанес брату в поединке. Так что эта гипотеза (которую, опять же, мы никак не можем подтвердить) на самом деле лишь ставит еще больше вопросов.
Под знаменем Ереси
После битвы за Плутон Альфа-легион больше не участвовал в кампаниях гражданской войны крупными силами. Безусловно, Двадцатый еще много раз сражался на стороне предателей, например, во время Битвы за Трисолиан и при Яранте. Однако в этих битвах силы Альфы не использовались для каких-то особых целей, они сражались в одном строю с другими союзными легионами – Сынами Хоруса, Повелителями Ночи, Несущими Слово, Пожирателями Миров, Железными Воинами и Тысячью Сынов.
В Осаде Терры Альфа-легион официально не участвовал. В последний раз Омегон под личиной Альфария встретился с Хорусом и другими примархами-предателями на Улланоре. Он лично передал Луперкалю разведданные, собранные Двадцатым во время Битвы за Плутон. Это была карта Солнечной системы с обозначением всех элементов многоуровневой обороны Дорна, включая подробные планы Императорского Дворца.
Хорус поблагодарил брата (или того, кто им назвался) и спросил, где остальной Альфа-легион. В ответ Альфарий снял с пояса кинжал с двумя стилизованными змеями, разломал его и бросил осколки к ногам Воителя. Затем примарх Двадцатого направился к выходу и Луперкаль приказал юстаэринцам не мешать ему. Если это действительно был Омегон, то его действия закономерны. Он посчитал, что достаточно склонил чашу весов в пользу Луперкаля и не намеревался дальше помогать ему. Но откуда он знал, что этого действительно достаточно или что он не пересек черту, дав Воителю слишком много? Ведь планы, которые достали Альфа-легионеры, решили исход Солнечной войны, позволив Хорусу начать войну за Тронный мир.
Но для меня в этом эпизоде самый важный вопрос – насколько позиция Омегона (если это вообще был Омегон) совпадала с позицией его легиона? Все ли были согласны, что пора завязывать с участием в этой войне? Из «Преторианца Дорна» мы знаем, что некоторые Альфа-легионеры и смертные оперативники не были уверены в том, что поступают правильно, сражаясь против лояльных Императору сил. Однако они верили, что Альфарий точно знает, что делает. Что у него есть достойные мотивы так поступать.
Это важно, на первом стриме про Альфу я акцентировал внимание на уникальной черте легиона – его воины действительно безоговорочно верили своим братьям и подчинялись вышестоящим офицерам, не задавая вопросов, даже если у них были сомнения в цели миссии. Из этого правила есть два исключения – группа Шида Ранко на «Тенебре» (но они уже ничего не могли изменить) и Хайтен на Лерне (который просто не успел ничего сделать, хотя на самом деле в его мотивах мы тоже не можем быть до конца уверены, ведь о них мы знаем лишь со слов Альфария).
Что касается Осады Терры, как минимум один Альфарий при ней присутствовал. Он путешествовал вместе с Актеей и в книге «Боевой Ястреб» Райта в списке персонажей определен как «Ее спутник». Когда Олл спрашивает, кем на самом деле является этот воин, Актея отвечает:
Он – пережиток старой пьесы. Послан на Терру присматривать за делами для своего хозяина. Наши пути пересеклись, и с тех пор у нас общее дело.
На это Олл замечает, мол, неужели в игру опять вступил Кабал (вероятно, он узнал от Грамматикуса, что Альфа-легион работал на эту организацию). Тут Альфарий ответил сам:
Нет, эта нить уже перерезана. Приказы всегда могут измениться. Сейчас моя обязанность отвести леди туда, куда она пожелает.
Дальше Актея упоминает, что помимо этого Альфария на Терре десятки его братьев, они спят, но готовы к активации. Альфарий подтверждает, что эти воины помогут достичь их общей цели – попасть в Императорский Дворец. Затем он проводит группу по Подземельям под Дворцом. Финал этой арки пока не описан, но мы многое можем предположить.
Похоже, Омегон, по-прежнему скрывающийся под личиной Альфария, послал одного, а может и целую группу своих воинов на Терру, чтобы наблюдать финал гражданской войны. Это закономерный ход, Омегону нужно было там присутствовать, но – незримо. Также приведенные выше отрывки подтверждают, что на Терре есть еще Альфа-легионеры, заброшенные сюда заранее и на данный момент «дезактивированные».
Однако интереснее другое – почему вообще этот легионер решил помогать Актее (которая, возможно, все-таки действительно воскрешенная Эребом и ставшая Вечной Кирена Валантион)? Его ли это решение или приказ Омегона? Если приказ, то откуда Омегону известно об Актее, ведь о ней за пределами узкой группы лиц внутри легиона Несущих Слово вообще мало кто знал? Но если допустить, что примарх каким-то образом проведал о ней и о ее целях, в этом случае его мотив прозрачен – теперь он решил склонить чашу весов в другую сторону.
Это вполне гармонирует с отказом Омегона дальше участвовать в войне Хоруса. Возможно, он решил таким образом попытаться исправить то, что натворил его брат, доверившись Кабалу. Но все равно остается слишком много вопросов. Как минимум непонятно, откуда все же возникла связь между Актеей и Альфа-легионом. И почему Омегон или его воин, если он действовал сам, решил ей довериться, учитывая спорную (это мягко говоря) предысторию персонажа. Если она вообще хоть что-то о себе рассказала. Или, может, показала? Так же, как Кабал показал будущее Альфарию.
В итоге, у нас больше ответов, чем вопросов. Вероятно, что-то мы узнаем из следующих книг по «Осаде Терры». Пока же резюмируем. Первое – Альфа-легион не участвовал в Осаде на стороне Воителя, по крайней мере, не как единое целое (тут я допускаю, что единично или небольшими отрядами Альфа-легионеры все же могли присутствовать среди предателей). Второе – Омегон направил на Терру воина или несколько воинов для наблюдения за ситуацией, также у него на планете имелись неактивные легионеры. На этом с фактами все.
Ложь Эскрадора
В неизвестный момент после Ереси Хоруса Ультрамарины сразились с Альфа-легионом на Эскрадоре. У нас нет данных о том, почему вообще произошла битва. По слухам, Двадцатый позволил лоялистам вычислить свое присутствие в этом регионе и обуянный жаждой мщения Робаут Жиллиман не мог упустить возможность расправиться с крупной группировкой предателей.
Последующий ретроспективный анализ показал, что в действительности у Альфы не было постоянной базы на Эскрадоре. Они прибыли туда раньше Ультрамаринов, но ненамного. Это значит, что кампания действительно была спровоцирована Двадцатым, который успел подготовиться, организовав оборону на горной цепи в экваториальной зоне. Плато, каньоны, ущелья, отвесные скалы, вздымавшиеся до небес, – это было сложное поле боя. Идеальное по меркам Альфы.
Местность исключала возможность использования наземного транспорта. Ключевую роль играла пехота под прикрытием артиллерии и контроль над воздушным пространством. Альфа-легион знал, что Жиллиман возьмет с собой всех, кого сможет, и бросит в бой каждого воина. Так и произошло. Робаут прибыл с огромным флотом, собрав максимум доступных ему ресурсов. Он начал высадку в соответствие со своей типичной стратегией, на что и рассчитывал Альфа-легион, хорошо знакомый с трудами Тринадцатого примарха по военной теории.
А вот на что Двадцатый не рассчитывал, так это на то, что в первую же ночь вместо укрепления плацдармов Жиллиман во главе группы из трех тысяч легионеров, используя одновременно «Громовые ястребы», десантные капсулы и технологию телепортации, атакует командный центр противника, находившийся в самом труднодоступном регионе. Робаут намеренно пошел на этот риск. Он высадился в логове Гидры, окруженный со всех сторон и лишенный возможности получать подкрепления. Но это дало ему шанс.
Надо отдать должное Ультрамаринам, что пошли со своим примархом на ту самоубийственную миссию. Они бились без места для маневра, уступая врагу в соотношении один к пяти. Естественно, они медленно, но верно погибали, но дерзкая атака Робаута достигла своей цели – против него вышел сам Альфарий. Сложно сказать, кто это был на самом деле, но в «Индексе Астартес IV» указано, что Альфарий не уступал Жиллиману в росте. Так что либо это был Омегон, либо Альфа использовала технологию для визуального обмана. Такая технология у Двадцатого точно была, что подтверждается как минимум в «Затаившемся змее» Сандерса, где описана операция на «Тенебре».
Так или иначе, Жиллиман и Альфарий двинулись навстречу друг другу. Схватка вокруг мгновенно прекратилась. Согласно единственному документу, описывающему те события (воспоминания одного из выживших Ультрамаринов), примархи некоторое время стояли без движения, а затем одновременно атаковали. Оба были вооружены мечами. После единственного обмена ударами Альфарий повалился на землю и Ультрамарины возликовали. Они истребили оставшихся Альфа-легионеров и вернулись к плацдарму.
Лишь утром они поняли, что все это было ложью. Двадцатый никак не отреагировал на гибель своего примарха. Наоборот – они будто ждали этого, и все произошло ровно так, как планировалось. Из скрытых убежищ вокруг плацдарма Ультрамаринов начали появляться отряды Альфа-легиона. Они действовали четко и слаженно, как всегда. Будто ими продолжал руководить примарх. И тогда Тринадцатый познал истинную мощь своего врага.
Альфа виртуозно разбила силы Ультрамаринов на отдельные группы, отделив их друг от друга за счет рельефа и огня на подавление. Затем воинов Жиллимана начали планомерно истреблять. В воздух поднялись истребители и штурмовики Альфы, так что даже эвакуация была невозможна. Собственные воздушные суда Ультрамаринов оказались заминированы, а вскоре некоторые отряды повернули оружие против братьев – это были замаскированные воины Двадцатого.
Воины Ультрамара поняли, что не могут доверять даже друг другу. А еще они поняли, что Эскрадор станет их могилой. Вероятно, Тринадцатый спасло чудо. Или сила воли Жиллимана, который все же сумел объединить остатки своих разрозненных войск и уйти к судам на орбите. Так битва, которая, как казалось вначале, могла стать тактическим триумфом Робаута, впервые пошедшего на действительно отчаянный риск, превратилась в катастрофическое поражение. Тринадцатый легион несколько раз пытался вновь захватить плацдарм, но теперь Альфа-легион уже не играл с едой с противником.
Несмотря на то, что Мстящий Сын сам вел в бой своих воинов, ему так и не удалось повторно высадить войска на Эскрадор. Тогда он приказал разбомбить планету с орбиты. Жиллиман понимал, что это не та война, которую он привык вести. Своим легионерам он сказал, что против столь бесчестного врага нужно использовать любое оружие, сколь бы жестоким и бесчеловечным оно ни было. Да, это сказал тот самый Робаут, который даже против орков до последнего не использовал отряды Разрушителей (отсылка к его сольнику). А ведь на Эскрадоре было и мирное население…
Выходит, что Альфа-легион обыграл Жиллимана в главном. Он превратил его из благородного стратега в убийцу невинных. Я не говорю, что решение Робаута было неправильным. Он мог годами пытаться одолеть Альфу на Эскрадоре, теряя и теряя воинов в бесконечных засадах и саботажах. Невозможно было обыграть Двадцатый на его поле. Поэтому вариант выкосить на планете всю жизнь, чтобы избавиться от предателей, не имел альтернативы.
Однако же если бы такое решение принял Кёрз, Лев, Пертурабо, Мортарион, даже Коракс (вспоминаем Тысячу Лун) – ни у кого не возникло бы вопросов. Но Робаут Жиллиман был фигурой иного уровня. Он всегда воспринимался как рыцарь без страха и упрека, он по праву мог гордиться своей незапятнанной честь. Которая оставалась таковой даже во время Ереси (Империум Секундус я при всем уважении не могу вменить ему в вину). Но Эскрадор все изменил. Неудивительно, что о той битве не принято вспоминать и сведения о ней засекречены даже для военных лидеров Терры.
Мы не знаем, сколько Альфа-легионеров погибло под бомбами Ультрамаринов. Может, все. А может – никто. Они не могли не учитывать вариант с бомбардировкой (ведь даже откровенно дерзкую и непредсказуемую атаку Робаута на их командный центр они каким-то образом учли). Поэтому я уверен, что Альфа подготовила тайные бомбоубежища, возможно – со стазис-капсулами. В Индексе Астартес IV говорится, что когда спустя годы имперские войска вернулись на Эскрадор, там не нашли даже признаков присутствия Альфы. Но интереснее другое. Кого на самом деле убил Жиллиман?
Альфарий якобы пал от единственного удара Мстящего Сына. А потом его тело сожгли на костре. Этот эпизод видел каждый, кто сражался тогда подле Робаута. Большинство из этих воинов пали. Но не все. Должны были сохраниться рапорты и отчеты. Но у нас есть только фрагмент воспоминаний (даже не рапорт!) одного из возможных участников тех событий. Согласитесь, сумма факторов прозрачно намекает на то, что все это может быть всего лишь имперской пропагандой.
С другой стороны, Робаут действительно мог в тот момент думать, что бился с Альфарием. Напомню, тот был равен Жиллиману в росте. Потенциально это мог быть Омегон (потому что настоящий Альфарий, как мы помним из предыдущего стрима, действительно был убит Дорном в начале Солнечной войны). Но если Жиллиман убил Омегона, это… слишком просто для Альфы. Да и мог ли Омегон пасть от единственно удара? Ведь в «Голове Гидры» Брукса мы видели, насколько он ужасающе быстр. Я не говорю о том, что он был сильнее Робаута, у нас нет фактов, чтобы попытаться сравнить их. Но это выглядит маловероятно – чтобы в прямом поединке один примарх так легко погиб от руки другого.
Сам Жиллиман сомневался, что убил Альфария. И каждый, кто потом на протяжении столетий читал ту запись, тоже сомневался. Само по себе это ничего не доказывает, однако речь идет о лорном моменте, который мы не можем не учитывать. Поэтому я предполагаю, что все же это был обычный легионер, скрытый иллюзией вроде той, что группа Омегона использовала в «Притаившемся змее» во время двойной вербовки Волькерна Авгурама, эмпир-мастер Механикум на Сан Сабрин. А вот фрагмент со сжиганием убитого примарха действительно мог быть надуман, чтобы снять лишние вопросы.
Есть мнение, что Индекс Астартес IV, выпущенный в 2004 году, устарел. Мол, раньше по канону Альфария убивал Жиллиман, теперь, после «Преторианца Дорна» Фрэнча (2016 год) его убивает Дорн. Мне это мнение непонятно, потому что я не вижу противоречий между двумя источниками. «Преторианца» мы подробно разобрали, нет причин сомневаться в том, что Альфарий действительно пал от клинка Рогала (скорее всего, по собственной воле, да). А вот события на Эскрадоре у всех вызывали много вопросов, в первую очередь – у самого Жиллимана. Так что даже до «Преторианца» убийство Альфария Робаутом не было фактом.
На самом деле эта история может косвенно подтвердить мою версию о том, что у Альфа-легиона было множество примархов и каждый из них верил в то, что он действительно примарх. Тогда на Эскрадоре войсками Двадцатого вполне мог командовать какой-нибудь Альфарий, который имел воспоминания и разум настоящего примарха, но физически закономерно уступал истинному сыну Императора.
Если это так, то он должен был обладать абсолютной уверенностью в своем происхождении. Учитывая неоднократно приведенный мною эпизод с Омегоном и Шидом Ранко, все это для Альфа-легиона более чем реально. Подобное однозначно практиковалось, правда нам такие факты известны лишь для отдельных миссий («Тенебра», Плутон). Так что вопрос дискуссионный, как ни крути.
В пепле посмертия
Считается, что Эскрадор стал последней битвой, в которой Альфа-легион действовал как единое целое. С завершением Ереси Двадцатый не ушел в Око Ужаса, а двинулся на Галактический Восток и после Эскрадора распался на множество группировок. Вероятно, многие из них и до Эскрадора действовали независимо, причем не только на Востоке. Их секретные базы позже несколько раз находили на бесплодных забытых мирах, в полях астероидов, даже на космических скитальцах.
В последующие столетья Альфа не раз активизировалась в имперском пространстве. Они пестовали культы Хаоса, поднимали восстания, уничтожали военные объекты по всему Империуму. В первые десятилетия после Ереси это происходило особенно часто, так как огромное количество миров сильно пострадало в результате гражданской войны и просто не имело должной обороны. И все же, почему так много варбанд Альфы тысячи лет продолжают сражаться за… в том и дело, мы не знаем, за что они сражаются.
А вот, что нам точно известно, так это причины фанатичной ненависти к Альфа-легиону со стороны Инквизиции. Причина одна – за 10 тысяч лет Двадцатый выпестовал больше культов Хаоса, чем любая другая сила, действующая в Империуме. При этом сами легионеры далеко не всегда служат Четверке, хотя такие факты известны. Более того, некоторые из них в период Великого Очищения или даже раньше все-таки отправились в Око Ужаса и вернулись в М40-41, ничего не зная о происходящем в Имперуиме (например – Невоспетые из «Савана ночи» Энди Кларка).
Верховные Лорды Терры трижды объявляли Альфа-легион уничтоженным – в М31, М32 и М39. Разумеется, это ложь. Альфа участвовала во всех крупнейших столкновения между предателями и лояльным Империумом за последние 10 тысяч лет. Осада Вракса, Осада Фенриса, 13-й Черный крестовый поход, Война зверей на Вигилусе, Харадонская кампания – это лишь капли в океане войны, где немало волн поднято Двадцатым.
От космических азиатов не убежать
Альфа-легион: Предать нельзя остаться верным
Дуализм предательства
В 000.М31 приблизительно в одно время с Улланорской кампанией Альфа-легион действовал на планете 670-25, именуемой местным населением Нурт. Приведение планеты к Согласию длилось восемь месяцев, имперским силам противостояла человеческая цивилизация, совращенная Хаосом. Сама эта кампания не представляет большого интереса. Важнее, что на Нурте тогда одновременно находились Альфарий и Омегон, на которых вышел Джон Грамматикус, на тот момент действовавший по указке Кабала.
Спустя пять месяцев после эвакуации с Нурта Альфа-легион направился к Гидра Терциус 42 (или Эолит), где Альфарий встретился с Кабалом. Ксеносы коснулись разума примарха и показали ему Ересь Хоруса. Также они показали два варианта развития событий. Вариант первый – Хорус проигрывает и Хаос с течением времени погружает галактику во тьму без надежды. Вариант второй – Хорус побеждает и Хаос изживает сам себя. При втором варианте человечество гибнет, но другие расы освобождаются от опасности скверны.
По словам Кабала, исход Ереси определит Альфа-легион – победит та сторона, к которой он присоединится. Альфарий решил, что на его месте Император выбрал бы победу над Хаосом, вне зависимости от цены, которую придется заплатить. Поэтому он поверил доводам Кабала (которые, напоминаю, коснулись его разума и кто знает, как могли на него повлиять). Таков мотив Альфа-легиона, заставивший Двадцатый присоединиться к восстанию Луперкаля.
Можно долго спорить о том, насколько этот мотив (не)правильный, глупый, жертвенный, наивный… Но у нас есть «Легион» Дена Абнетта, где решение Альфария однозначно и не подразумевает альтернативных трактовок. Он не верил в Хоруса, но поверил Кабалу. Из арки Эльдрада Ультрана, которая достигает апофеоза в «Старой Земле» Ника Кайма, мы знаем, что Кабал ошибались. Но мы знаем это лишь со слов самого Ультрана, который вместе с Бартусой Нареком уничтожил лидеров организации.
То есть фактов у нас нет, и мы не может однозначно сказать, лгал ли Кабал Альфарию. Полагаю, сами они верили в то, что говорили. Да и несложно ксеносам (особенно эльдарам) поверить в то, что они могут спастись от вселенского зла, пожертвовав человечеством, которое у них костью в горле стоит не первую тысячу лет. Но это не важно. Важно, что Альфарий принял их точку зрения. Примарх, искушенный во лжи как никто другой, а потому способный распознать самую виртуозную ложь.
Выходит, он либо действительно проникся мотивами Кабала, сложил два и два и получил вывод, что ему и правда придется присоединиться к Хорусу. Либо Альфа-легион, как обычно, вел двойную, тройную, Бог-Император ведает еще какую игру. Мы можем приводить косвенные доводы в пользу той или иной версии (и некоторые я сегодня приведу), но мы не можем ничего утверждать наверняка. Впрочем, это нормально, когда речь заходит об Альфа-легионе.
Возможно, к финалу разговора что-то изменится, но начать предлагаю с неоспоримого факта – Альфа-легион присоединился к Хорусу. Альфа-легион предал. Потому что Альфарий (конкретно он, а не весь легион) считал, будто так правильно. Повторюсь – он не верил в дело Воителя, он не желал смерти Императора, он не стремился погубить человечества. Но из-за показанного Кабалом или по какой-то другой причине он не видел иного выхода, кроме как позволить Хаосу победить в этой битве. В битве, но не в войне.
Рубикон Истваана
В 005.М31 в крови утонул Истваан III. Через год та же судьба постигла Истваан V. Но если на Пятом легионы-предатели чистили собственные ряды, то Третий стал первой крупномасштабной битвой между Астартес в ходе Ереси. Флот Альфа-легиона прибыл в систему в составе так называемой второй волны. Двадцатый, вместе с легионами Лоргара, Пертурабо и Кёрза должен был высадиться на планету после Железноруких, Саламандр и Гвардии Ворона, сменив братьев, потрепанных первыми столкновениями, в наступлении на позиции Хоруса, Мортариона и Фулгрима.
Но, как нам хорошо известно, вторая волна в полном составе перешла на сторону Луперкаля, ударив по отступающим лоялистам из Зоны Высадки. Что касается конкретно Альфа-легиона, то к Истваану V прибыло два флота, которые несколько месяцев назад вернулись к миру-кузнице Люциус для перевооружения. До этого они обретались где-то на окраине галактики, точных данных у нас нет. Однако нам известно, что эти флоты вернулись к Люциусу аккурат перед Истваанами и располагались в оптимальной точке. С одной стороны, они сразу получили приказ Дорна с Терры. С другой – находились достаточно близко, чтобы прибыть к месту битвы в кратчайший срок.
Сложно трактовать это как совпадение. У Альфа-легиона было пять лет, чтобы подготовиться к войне. Более того, как я говорил на предыдущем стриме, у Двадцатого была сеть собственных агентов по всему имперскому пространству задолго до того, как Хорус стал Воителем. И эта сеть постоянно расширялась. А главное – она служила только целям Двадцатого, никому больше. Так что Альфа-легион всегда был готов к любому сценарию. А к войне против Империума он был готов лучше всех.
В Резне в Зоне Высадки участвовало до 50 тысяч Альфа-легионеров. Сколько их было замаскированных во флотах и наземных частях других легионов – мы можем только догадываться. На Истваане V они определенно понесли потери. Просто потому, что там все понесли потери. Но в действительности у Двадцатого в той битве была особая миссия. Кабал знал, что Корвус Коракс не погибнет. Что он вернется на Терру, получит недифференцированные гены примархов, за несколько месяцев создаст себе на Освобождении новый легион и это изменит ход войны.
Альфарий рассказал об этом Хорусу, получив от него разрешение действовать по собственному усмотрению, несмотря на приказы и обстоятельства. Это наглядно показано в рассказе «Лик предательства» Гэва Торпа. По сюжету произведения, боевая баржа XII легиона «Гнев Посвященный» охотится на переживших Резню в Зоне Высадки лоялистов у Истваана VI. В это время в систему прибывает Бран Нев, командир гарнизона на Освобождении. Бран использует корабли со смертными на борту, отвлекая патрули предателей. Сам он намерен пробиться к Истваану V, чтобы вытащить своего примарха и выживших братьев.
Най Уош Делеракс, командир «Гнева Посвященного», получает приказ следовать за флотом-приманкой. Приказ исходит от Альфа-легионера, который находится на борту боевой баржи как эмиссар Луперкаля. Делеракс отказывается исполнять этот приказ и двигается в направлении кораблей Брана. В этот момент его первый помощник стреляет капитану в голову, потому что оказывается замаскированным Альфа-легионером. Он уводит корабль в сторону флота-приманки.
В это же время Бран обнаруживает, что в орбитальной блокаде предателей есть брешь, идеальная, чтобы он мог спасти своего примарха. Слишком идеальная. Однако у Нева нет выбора и он снаряжает рейд на поверхность. Когда Коракс оказывается на борту, его в не меньшей степени удивляет эта ситуация. Но времени на размышления не оставалось и Гвардейцы Ворона спешно покинули систему, так и не узнав, что своими жизнями они обязаны Альфа-легиону, который, как обычно, вел куда более тонкую игру.
С чертями шутки плохи
К Альфа-легионерам, которые во время спасательной операции Брана внедрились в Гвардию Ворона, мы еще вернемся, так как связанные с ними события позже развернуться на Освобождении и не позволят Кораксу решить исход войны. Но хронологически после системы Истваан следующей крупной битвой, в которой принял участие Альфа-легион, идет Парамарская кампания.
Парамар располагался на северной окраине Сегментума Солар. Первостепенную важность системе обеспечил стабильный варп-хаб, через который проходили основные транспортные пути от Терры на Галактический Север. Так как это была важная логистическая точка, здесь находилось множество складов с оружием и боеприпасами, плюс крупнейший в регионе космопорт. Также в системе располагались хранилища Мехникум и комплексы по добыче прометия.
Со стратегического ракурса ключевым миром в системе была планета Парамар V. Она являлась сатрапией Механикум, принадлежала миру-кузнице Грифонна IV. Здесь базировался контингент Легио Грифоникус, планета имела мощное производство, была полностью автономной и позиционировать как хорошо укрепленный суб-бастион.
До сих пор точно неизвестно, почему Хорус послал на Парамар Альфа-легион. Очевидно, это была непростая задача – строго лояльная система с великолепной защитой, причем оборону требовалось не просто уничтожить, но при этом сохранить в целости инфраструктуру. По этой причине сыны Ангрона не подходили, Кёрзу Луперкаль не мог доверять, как и Детям Императора, видя, что они превращаются в нечто чудовищное. На Пертурабо у Воителя были другие планы, как и на Лоргара.
Но, возможно, была еще одна причина. Одно дело – выступить небольшим контингентом вместе с шестью другими легионами предателей. И совсем другое – единолично провести полноценную кампанию против лоялистов. Есть мнение, что Хорус хотел тем самым убедиться в преданности Альфа-легиона. Конечно, он понимал, что, во-первых, Двадцатый нельзя заставить играть по своим правилам. Во-вторых, Гидра ни при каких условиях не даст ему однозначного ответа.
Более того, по некоторым слухам (в частности, упомянутым в «Истреблении» Блая), Альфа-легион лишь сделал вид, что понес на Истваане IIIсущественные потери. Единственным, кто понял это, оказался Хорус. Но заявить во всеуслышание о своих сомнениях насчет Альфы он не мог, это поставило бы под удар его собственный авторитет в глазах братьев. Так что, вероятно, Парамар действительно мог быть своего рода проверкой.
Так или иначе, почти половина сил Двадцатого, присутствовавших в системе Истваан, отправилась в сторону Парамара. К слову, Альфа покинула систему, не дождавшись окончания битвы. На Истваане III остался лишь символический отряд, который должен был засвидетельствовать триумф Луперкаля.
Альфа-легион вышел в реальное пространство на окраине системы и длительное время наблюдал за мирами Парамара, не приближаясь. Вскоре система была оцеплена по периметру и даже не знала об этом. Патрули либо уничтожили, либо подкупили, либо заменили своими. Агенты легиона внедрились на ключевых мирах и подготовили диверсии, обозначив главные цели.
Официальное прибытие состоялось в 019-17 по местному звездному времени, через 38 дней после резни на Истваане III. Одиннадцать кораблей Альфа-легиона появились на парамарских радах со стороны Терры. Флагман был распознан как «Сигма-Питонус» (настоящее название «Базилевс»). Корабль передал на станцию Фарэон Парамара коды доступа и приказы Рогала Дорна. Якобы они являлись частью Карающего флота и направлялись в систему Истваан, но сбились с пути из-за варп-шторма.
Десять кораблей направились к Фарэону для оперативного ремонта, тогда как крейсер «Анакс-Ро» выдвинулся к Парамару Vдля получения дополнительных припасов. Никто из лоялистов не увидел подвоха и пустотные бастионы дезактивировали орудия, пропуская корабли Альфа-легиона. Но вмешалась судьба и на границе системы появился флот 77 гранд-батальона Железных Воинов во главе с крейсером «Плач Тихе», которым командовал Кир Вален. Вален заявил, что у него собственные приказы и отказался выходить на контакт с Альфой.
Сыны Гидры продолжали придерживаться плана, хотя теперь это было рискованно. Они не представляли, почему Вален оказался здесь, кто послал его и какова истинная цель Железных Воинов. Когда корабли Двадцатого приблизились к Фарэону, одиночный «Громовой Ястреб» покинул взлетную палубу флагмана и прибыл на станцию. По трапу спустился огромный воин, превосходивший по габаритам любого легионера. В руках он держал тускло поблескивавшее копье. Кто-то прошептал «Альфарий» и все склонились в почтительном поклоне перед примархом.
Альфарий потребовал встречи с командованием станции. Всем хотелось взглянуть на таинственного сына Императора, поэтому в Центр управления станции прибыли все смертные командиры и лидеры контингента Механикум Фарэона. Прошли мгновения, эхо приветственных слов еще не отзвучало в стенах Центра, а в живых остался только примах. Он смахнул кровь с копья, будто бы не заметив, что в считанные секунды отнял несколько десятков жизней, обезглавив Фарэон.
Корабли Альфа-легиона открыли огонь, а оборонительные орудия так и не выстрелили в ответ, потому что были обесточены. Сработали заранее подготовленные заряды и станция лишилась активной инфраструктуры. По всему Фарэону замерцали телепортационные вспышки. Альфа взяла станцию штурмом меньше чем за час, атаковав одновременно со всех направлений. Но над Парамаром V все сложилось иначе.
«Анакс-Ро» и «Плач Тихе» одновременно подошли к космопорту Нексус и оба требовали, чтобы их обслужили первым. Механикум же придерживались нейтралитета. Альфа-легион быстро понял, что Вален ничего не знает об Истваане и предательстве Пертурабо. Оказывается, что 77 гранд-батальон уже 40 лет воевал в Териконовых Пустошах и не имел связи с остальным Империумом.
Когда капитан «Анакс-Ро» понял, что сейчас авгуры Нексуса засекут аномальную активность и взрывы на Фарэоне, он разрядил в «Плач Тихе» весь торпедный стек, заряженный торпедами с ядерными боеголовками. Одновременно его штурмовые «Харибдисы» атаковали Нексус. Механикум ответили огнем оборонительных орудий и включили пустотные щиты, но недостаточно быстро. «Харибдисы» успели прорваться и рухнули на верхние башни Паноптикона Терминус, составлявшего сердце Нексуса.
Тем временем «Анакс-Ро» расстрелял эскорт «Плача Тихе» и развернулся для атаки на Нексус. Командир судна планировал сокрушить пустотные щиты космопорта и запустить вторую волну штурмовиков. Однако «Плач Тихе» пережил ядерный удар. У него больше не было ни авгуров, ни ауспексов, многие орудия вышли из строя. Но Киру Валену было достаточно того, что он видел «Анакс-Ро» собственными глазами через обзорный иллюминатор мостика. Кузнец Войны отбросил рулевого и, не сдерживаясь в выражениях, повел свой корабль на таран. Не ожидавший столь дерзкой атаки «Анакс-Ро» не успел сманеврировать. Он едва перенес чудовищный удар, почти лишившись управления.
В это время на поверхности мира штурмовые силы Альфа-легиона без труда подавили сопротивление Механикум и пробились в Паноптикон Нартекс. Однако внутри Нартекс оказался настоящим лабиринтом, постоянно перестраивающейся машиной колоссальных размеров, которую создала архимагос Сурийя Ниххон, десятилетиями управлявшая Парамаром. Нартекс начал меняться, отрезая штурмовые отряды Альфы друг от друга. Трэллы сотнями умирали под огнем, задержив предателей до подхода боевых киборгов Механикум.
Ретроспективный анализ тех событий подтверждает тезис о том, что Альфа-легион всегда был великолепен в адаптивной войне. Штурмовые группы мгновенно сориентировались и сменили стратегию. Они начали отступать, но вскоре стало ясно, что эти отступления были ложными. Воины минимизировали потери и вновь соединились в крупные формации для продолжения полноценного штурма. И тогда Сурийя Ниххон разыграла последний козырь.
Из подземных аркологий Паноптикона вышли тысячи «Кастеллаксов» и «Вораксов». Стальная волна накатилась на неустрашимых терминаторов Альфы, что бились на острие атакующих клиньев. Двадцатый не дрогнул, не отступил, хотя не мог не осознавать, что сейчас их просто сомнут. Атакующие силы Двадцатого медленно, но верно таяли. Киборгов было слишком много.
А на орбите «Плач Тихе» и «Анакс-Ро» продолжали обмениваться яростными ударами. Два корабля умирали, но не собирались сдаваться. Они стреляли вслепую, больше половины залпов проходили мимо. Тем не менее, оба уже получили критические повреждения, щитов давно не осталось. Исход боя решил внезапный залп лазерных орудий с поверхности, который превратил «Анакс-Ро» в груду оплавленного шлака. Лоялисты отбили первую атаку на Парамар V, но они сражались лишь с одним кораблем Альфы, а со стороны Фарэона приближалось еще десять.
Командующий силами вторжения Мастер-терзатель Армилл Динат приказал разогнать корабли до запредельной скорости. Его крейсера зацепили неповоротливые барки Механикум из арьергарда крюками и потащили их за собой через пустоту. Динат понимал, что теперь все решает скорость. Каждый потерянный час позволял Железным Воинам, уже высадившимся на поверхность Парамара V, лучше укрепить оборону.
Приблизившись к планете, Армилл сразу начал массированную атаку. В ответ на орбитальную бомбардировку заговорила противовоздушная оборона Парамара V. В атмосфере планеты разверзся настоящий ад и почти ни один снаряд, выпущенный с орбиты, не достиг земли. Но у Механикум не было повода для радости, потому что атака Дината служила отвлекающим маневром. Она скрыла три легких фрегата, которые вошли в атмосферу планеты, не замеченные оборонительными системами.
Фрегаты двигались в сотне метров над поверхностью земли, что казалось невозможным. Они открыли огонь и вспороли оборону Нексуса орудиями, созданными, чтобы разрывать броню космических левиафанов. Наземные системы, предназначенные для стрельбы по объектам на орбите, ничего не могли сделать против трех юрких судов. Но и Альфа поплатилась за свой дерзкий маневр. Ведь фрегаты не создавались действий в атмосфере. Корпуса двух из них не выдержали и начали разваливаться. На орбиту вернулся только один.
Теперь Альфа-легион начал настоящую атаку. На планету высадились Астартес, вслед за ними титаны Тигровых Глаз, а потом Тагмата Сатариэля. И вся эта армада двинулась в бой без подготовки. Подразделения перестраивались на ходу и неустанно изрыгали смертоносное пламя в сторону Нексуса. Никто еще не видел, чтобы Альфа-легион воевал так – вкладывая все в единственный прямолинейный удар на одном участке фронта, без подкреплений и поддержки.
Первые два часа битвы сражались в основном титаны Тигровых Глаз и Легио Грифоникус. На третий часть группа Альфа-легиона, которой командовал лично Армилл Динат, захватила пищевые и припасные комплексы Некуса, открыв проход к центру космопорта. Однако на западе Железным Воинам удалось остановить наступление Альфы. Четвертый час битвы вышел наиболее кровавым, но на пятый стало ясно, что тактика Дината принесла свои плоды. Он не позволил Железным Воинам закончить возведение мобильной обороны, его стремительная и беспощадная атака удивила противника и смешала его планы.
Видя, что их поражение – лишь вопрос времени, Железные Воины тем не менее продолжали обороняться. Когда Кира Валена вытащили из под обломков он продолжал ругаться (как вы помните, он начал это делать еще на орбите, когда повел «Плач Тихе» на таран). Но затем из клубов черного дыма выступили десять титанов Тигровых Глаз, которые наконец закончили свою битву с Легио Грифоникус и вышли из нее победителями. У Терминуса не было орудий, которые могли бы защитить его от мощи богомашин.
Я уже рассказывал об этом на одном из стримов про Железных Воинов: когда Альфа-легион вошел в главные залы Терминус, они не обнаружили Кира Валена, последних Железных Воинов и архимагоса Сурийю Ниххон. Мы до сих пор не знаем, что с ними стало.
Казалось бы, Армилл Динат выполнил поставленную задачу – он захватил систему, оставив склады нетронутыми. Инфраструктура космопорта пострадала незначительно, так как Тигровые Глаза намеренно увели Легио Грифоникус дальше на открытое пространство и там истребили их. Но когда сводка о парамарской кампании достигла «Мстительного Духа», Хорус не улыбнулся очередной победе, его обуял гнев.
Оказалось, что как только пал Нексус, Альфа-легион отступил из системы в неизвестном направлении, оставив Парамар на Тагмату Сатариэля, которая просто не имела ресурсов для полноценного контроля над системой. Сатариэль обратился к Хорусу, чтобы тот прислал ему дополнительные силы. Парамар едва справлялся с мятежами и был полностью беззащитен перед возможной контратакой лоялистов. Это и привело Луперкаля в ярость, ведь он полагал, что Альфа останется для обороны системы. Вместо этого ему пришлось спешно забирать собственные силы с других фронтов, чтобы направить их на Парамар. Динат подарил Воителю Пиррову победу.
Разумеется, Луперкаль отправил Альфарию гневный запрос, чтобы примарх Двадцатого разъяснил ситуацию. В ответном сообщении говорилось, что Альфа-легион выполнил приказ с точностью, ведь ему приказали захватить систему, а не удерживать ее. Чуть позже криптографы Хоруса обнаружили в послании закодированный слой, в котором присутствовала всего одна фраза: «С чертями шутки плохи».
До сих пор неизвестно, присутствовал ли Альфарий на Парамаре. Непонятно, имеет ли он какое-то отношение к исчезновению Валена и Ниххон, ведь они так и не были причислены к погибшим и может статься, что по каким-то причинам примарх Альфы решил сохранить им жизнь. Но главный вопрос – кто на самом деле выиграл Битву за Парамар? Учитывая, что Луперкаль по ее итогам лишился контроля над мощной группировкой Альфы и был вынужден потратить значительные силы из своего резерва, сложно дать однозначный ответ. По всей видимости, победителем здесь был только один. Альфарий.
Стать легионом
Теперь возвращаемся к сюжету легионеров, внедрившихся в Гвардию Ворона на Истваане III. Напомню, этот финт был спланирован Кабалом и осуществлялся под эгидой Луперкаля. Выгода для Хоруса казалась очевидной – он не допускал возрождение легиона Коракса и получал в свои руки оружие несоизмеримой мощи – недифференцированный генотип примархов.
Весь сюжет «Потерянного Освобождения» Торпа пересказывать нет смысла, тем более, что по большей части он посвящен Гвардии Ворона, а не Альфа-легиону. Если кратко, то после Истваана IIIКоракс прибыл на Терру, добился встречи с Императором и получил разрешение проникнуть в его старую лабораторию с автоматической защитной системой, которую невозможно было отключить. Благодаря выдающемуся интеллекту Корвус сумел провести своих воинов по постоянно меняющемуся лабиринту, наполненному смертоносными ловушками, и они завладели генотехом.
Генотех доставили на Освобождение, где апотекарии Девятнадцатого вместе с Механикус сумели расшифровать генотип и использовали его для подготовки пробной партии рекрутов. Эксперимент увенчался успехом и его повторили в увеличенном масштабе, однако внедренные Альфа-легионеры отравили образцы варп-вирусом. Так появились Рапторы. Воины-мутанты, преданные Кораксу, но с чудовищно измененной внешностью.
Действиями агентов Альфы здесь руководил Омегон (возможно потому, что Альфарий в это время был на Парамаре). Все внедренные легионеры Двадцатого были раскрыты и убиты, но они выполнили миссию – образцы, оставшиеся у Гвардии Ворона, невозможно было очистить, а Омегон получил исходный генотех. Однако он не передал его Хорусу. Собственно, Кабал этого и не планировал. По словам Атитиртира, который был координатором Омегона в этой миссии, если бы генотех попал к Фабию, то Ересь закончилась бы не просто победой Луперкаля, но победой Хаоса.
Омегон побывал на встрече с Хорусом, прикинувшись Альфарием, и передал Фабию те же самые образцы, что остались в распоряжении Коракса. То есть зараженные. В разговоре с Атитиртиром Омегон заметил, что эксперименты Фабия унесут множество жизней легионеров-предателей. После этого он выбросил Атитиртира в воздушный шлюз. Завершается роман следующими словами:
Уверенный, что задача выполнена, Омегон отправился назад в покои. Предстояло еще многое сделать. Теперь, когда генотех находился в хранилище «Альфы», его воины действительно станут легионом.
Напомню, что «Альфой» изначально командовал именно Омегон, флагман Альфария назывался «Бета». При этом действия примархов как до Ереси, так и в ходе гражданской войны довольно противоречивы. Выше я привел две кампании – в обеих номинально Альфа-легион действовал на стороне предателей, но фактически принес Воителю не меньше проблем, чем лоялистам. Одной из этих кампаний руководил Альфарий, другой – Омегон.
Я заостряю на этом внимание потому, что, возможно, никто из них не был настоящим примархом. Они сами и их приближенные вполне могли так считать, но в действительности речь могла идти о продукте глубинной перестройки личности и запретных методов психоиндоктринации. Настоящие примархи в это время могли находиться где-то еще, или их вообще может не быть. Или их могут быть десятки... При этом ввиду колоссального напряжения, которому постоянно подвергается их сознание, они вполне могут быть нестабильны, и эта гипотеза отчасти объясняет, почему Альфа-легион во время Ереси сражался всегда на своей собственной стороне, активно «наводя суету» по обе стороны баррикад.
И это мы еще не дошли до «Тенебры», где Омегон (какой из них?..) действовал явно против своего легиона в угоду лояльным силам. Но на время оставим этот вопрос. На данный момент интереснее понять, о чем говорит последняя строчка «Потерянного Освобождения». Омегон размышляет о том, что генотех позволит его воинам наконец стать легионом. Значит ли это, что в действительности Двадцатый, как и в начале своего пути, все еще был крайне малочисленным? Или речь идет о легионе этого конкретного Омегона?
На предыдущем стриме я уже высказывал мысль о том, что, возможно, Альфа никогда не действовала как единая сила. То есть фактически так и было – нет ни одного факта, чтобы вместе собиралась большая часть легиона. Наибольшую численность имела группировка, прибывшая к Истваану III. Это до 50 тысяч, а если учесть сведения из «Истребления» Блая, то Альфа-легионеров на Ургалльском плато было меньше. В книге сказано, что с Армиллом Денатом в Парамар пришли примерно (!) 18 тысяч воинов и это была половина истваанской группировки. Получаем максимум 36 тысяч. Но, опять же, данные неточные.
Эти рассуждения подводят нас к тому, что если у «примархов» Двадцатого было по собственному легиону, а самих «примархов» были десятки, вряд ли они могли быть многочисленными, и тогда намерения Омегона понятны. Что касается другого лорного слуха, мол, Альфа использовала ксеносские технологии для искусственного увеличения своей численности, то, во-первых, это лишь слухи. Во-вторых, речь может идти не о той группе, которой командовал Омегон из «Потерянного Освобождения». В конце концов, на Эолите Кабал не ему мозги промыл, а Альфарию.
Тайны Чондакса
События, о которых я расскажу в этой части, произошли в 007.М31, то есть через год после Истваана III. Так как Парамар случился спустя 38 дней после завершения Резни в Зоне Высадки, а сама кампания была недолгой, то технически силы Армилла Дината (с которым потенциально путешествовал Альфарий) могли успеть к Чондаксу. Омегон вряд ли там присутствовал, он был занят генотехом. Напомню также, что варп-штормы не ограничивали Альфа-легион в перемещениях. Потому что, во-первых, они были союзниками Хоруса (пусть и номинальными), а во-вторых, контролировали ксеносские пилоты на «Тенебре».
Пара слов о предтечах тех событий. Кампания на Чондаксе началась в 001.М31. Хорус направил Белых Шрамов в эту систему по нескольким причинам. Он считал, что Хан рано или поздно отвернется от Императора и присоединиться к восстанию, поэтому не хотел истреблять Пятый. А Чондакс был под завязку набит оркам и его освобождение растянулось бы на годы (собственно, оно и растянулось). Кроме того, Джагатая устраивала такая война – честный бой с вероломным противником вдалеке от основных фронтов Великого Крестового Похода.
Но был еще один фактор. Кабал передал Альфа-легиону технологию постройки пилонов, которые позволяли создавать в варпе стабильные области, но по их периметру возникали мощные штормы. Двадцатый возвел такую систему на блуждающем астероиде, в котором трудились автоматизированные добывающие машины расы Демиургов. База, где располагалась система, получила название «Тенебра 9-50». Астероид двигался таким образом, что изолировал штормами несколько систем, включая Чондакс. Момент был рассчитан идеально – когда Хан заканчивал с зеленокожими, его астропаты и навигаторы уже не могли пробиться сквозь взбесившийся варп.
При этом в Чондакс заранее прибыла группа Альфа-легиона. Их действия направляли миграцию отдельных орочьих группировок на соединение друг с другом, чтобы создать превосходство на активных фронтах. Это серьезно осложняло кампанию для Шрамов. Кроме того, Альфа несколько раз намеренно сталкивалась с бойцами Пятого, убивая офицеров и рядовых воинов, и заметая за собой следы.
В новелле «Притаившийся змей» Сандерса описана кульминация этих событий. Омегон, решив уничтожить пилоны на «Тенебре», набрал группу, в которую входил несанкционированный псайкер невероятной силы, и поставил во главе этой группы… себя. В действительности это был капитан Лернейских терминаторов Шид Ранко, до самого финала миссии он не просто считал себя Омегоном, он действительно был им, посредством некоего напитка с добавлением крови примарха получив на время его воспоминания и личность.
Это к вопросу о том, что в Альфа-легионе действительно могло быть немало Альфариев и Омегонов, которые были уверены в том, что они примархи. И окружавшие их воины почему-то в этом не сомневались, хотя настоящие примархи Двадцатого были значительно больше по габаритам, чем обычные космодесантники. Это подтверждается описанием кампании на Парамаре, которое я привел выше, а также описанием битвы Альфария и Дорна из романа Фрэнча.
Так или иначе, «Тенебра» отправилась к ближайшему солнцу и пилонная система была уничтожена. Вот слова Омегона из финала новеллы Сандерса, где он стоит в своем доспехе, а напротив него на стойке висит еще один, который в тексте назван «другой доспех» и эти слова выделены курсивом:
– Пусть же он видит упавший плод, который греется и манит в лучах дневного солнца, – прошептал Омегон, обращаясь к пустой боевой броне. – И пусть я буду змеей. Притаившейся внизу и готовой нанести удар.
И снова мы можем только предполагать, что примарх имеет ввиду. Кажется, в этот момент он принял решение действовать вразрез с планами Хоруса или Кабала. А может – с планами Альфария? Но в действительности он уже давно действовал не по их указке. А в «Преторианце Дорна» Джона Фрэнча он присутствует при атаке Альфария на Плутон и затем направляется к Луперкалю под личиной брата, чтобы доложить об успешно выполненной миссии.
Увы, ограничение по символам. Поэтому продолжение здесь.
Очень странный кроссовер
kreuzer 00
Альфарий скрытный
Встреча альфа легиона и тёмных ангелов
https://vk.com/nan_sdelal
Это запах лжеца
Адептус Пояснятус: Альфарий в самом начале "Головы гидры": сквозь закрытый бак отличает по запаху Астартес от Громового Воина.
Альфарий в конце книги: "Мой талант маскировки столь велик, что даже Лев с его сверхъестественным звериным чутьем ничего не понял... Не понял же, да?"