Продолжаю перевод интервью с Унабомбером. Предыдущие части можно прочесть здесь:
часть 1: https://pikabu.ru/story/intervyu_s_tedom_kachinski_unabomber...
часть 2: https://pikabu.ru/story/intervyu_s_unabomberom_chast_2_64260...

***

Часть 3.

Выпуск №3 от 17.01.2001.

Т.К.: Итак, возьмем день в январе и предположим, что я проснулся в 3 часа утра и увидел, что снаружи идет снег. Я растопил печь и поставил воду. Когда вода закипела, я закинул в кастрюлю немного овсяных хлопьев и приготовил их. Затем я снял кастрюлю с плиты, добавил к хлопьям пару ложек сахара и немного сухого молока. После того, как еда немного остыла, я добавил также кусочек вареной крольчатины, и позавтракал. Затем я сел около открытой дверцы печи и просто смотрел на огонь некоторое время, а потом разделся, лег в кровать и уснул. Небо уже светлело, когда я проснулся. Я встал, быстро оделся (в хижине было холодно), и заметил, что снег перестал, и небо прояснилось. Свежевыпавший снег обещал хороший день для охоты на кроликов. Я взял свое старенькое однозарядное ружье 22-го калибра, пару пачек патронов к нему, пару коробков спичек, завернутых в пластиковый пакет, и прицепил на пояс свой охотничий нож. Затем я обулся и вышел. Мне предстояло одолеть тяжелый подъем на высокий холм, потом пройти около мили до соснового леса, где я привык охотиться. В лесу я быстро обнаружил свежие заячьи следы, по которым шел где-то час, и внезапно увидел темные глаза и черные длинные уши. Кролик наблюдал за мной, спрятавшись в запутанных ветвях и зеленых иголках недавно упавшей сосны. Он был примерно в 40 шагах от меня, настороженный и пугливый; потому приближаться к нему я не стал. Я аккуратно лег на снег, прицелился ему в голову, чуть повыше глаз, выждал момент и… бах! Он умер мгновенно. Вообще, подобный выстрел всегда убивает животное сразу, однако его задние лапы еще конвульсивно дергаются какое-то время, разбрасывая снег вокруг. Так произошло и в этот раз. Когда кролик перестал дергаться, я подошел к нему и увидел, что он мертв. Я громко произнес: «Спасибо тебе, Дедушка Кролик»; это обращение я придумал, чтобы выражать свое уважение духу-покровителю всех кроликов. Несколько минут я стоял среди чистого снега и солнечного света, пробивавшегося через ветви сосен; я впитывал окружающую меня тишину и одиночество, наслаждаясь покоем. Иногда я видел следы, оставленные снегоходами в сезон охоты, но за все время своего проживания там я ни разу не находил человеческих следов, кроме своих собственных… Затем я надел на кролика петлю для переноски, и отправился искать следы другого. Убив трех кроликов, я отправился домой; охота заняла у меня где-то 6 или 7 часов. По возвращение домой моей задачей стала разделка – снять шкуры и выпотрошить кишки. Печень, сердце, почки, мозги и остальные съедобные части я убрал в консервную банку, а сами тушки подвесил в коптильне; из погреба я достал несколько картофелин и парочку пастернаков, помыл все это и, сделав остальные необходимые дела – наколов дрова и растопив снег на питьевую воду – я развел огонь и сварил внутренности кроликов вместе с овощами. Когда все было приготовлено, уже начинало смеркаться, и я поужинал при свете керосиновой лампы. Иногда, в целях экономии, я просто открывал дверцу печи и ужинал при свете ее огня. В конце ужина, съев еще полгорсти изюма, я сидел и смотрел на огонь в печи, чувствуя усталость и умиротворение. Иногда я читал что-нибудь, но больше всего мне нравилось потом лечь на кровать и смотреть на мерцающий свет огня. Засыпая, я раздевался, укрывался одеялами и ложился спать.

Дж. А. Р.: Я тоже Вам завидую… Все это звучит очень здорово. Свобода и автономность. И нет времени на какие-то потрясения, будь они образные или буквальные. Позвольте мне сменить тему. Вы сказали про сон. Так вот, была ли Ваша кровать удобной?

Т.К.: Ну, она была достаточно удобной для меня.

Дж. А. Р.: Я уважаю Ваши благодарности Дедушке Кролику. Помню, что у древних народов был обычай перед едой благодарить сверхъестественную силу: торжественное принятие жертвы, которая отдала свою жизнь ради жизни других… Скажите, верите ли Вы в судьбу?

Т.К.: Нет.

Дж. А. Р.: А в Бога?

Т.К.: Нет. Вы верите?

Дж. А. Р.: В судьбу или Бога?

Т.К.: В то и другое.

Дж. А. Р.: Возможно… Помню, я читал, что Ваши родители были атеистами, и Вы выросли в таком воспитании.

Т.К.: Это правда.

Дж. А. Р.: Помните ли Вы, чтобы родители когда-либо говорили о Боге? Может быть, они говорили что-нибудь вроде: «Это то, во что верят некоторые люди…»?

Т.К.: Да, иногда они говорили на эту тему. Например, если моя мать читала мне книгу, и там упоминалось о Боге, она говорила что-то вроде: «Знаешь, некоторые люди верят в Бога, но мы нет».

Дж. А. Р.: Ясно... Что же, давайте вернемся к тому самому дню. Вы упомянули о пище, которую ели. Если в общем, то каким был Ваш повседневный рацион?

Т.К.: Мой рацион зависел от времени года… В период между 1975 и 1983 годами я покупал муку, рис, овсяные хлопья, сахар, кукурузу, растительное масло, сухое молоко, консервированные фрукты или овощи на зиму, также я покупал рыбные консервы и сухофрукты, но консервы я брал в малом количестве. Все это я ел преимущественно в холодное время года. В другое время я ел дикую пищу и то, что вырастил в своем саду. В моем рационе было мясо оленей, лосей, рябчиков, дикобразов, белок, уток, койотов, случайно убитых мной сов (я никогда не убивал сов намеренно), также я ел дикие ягоды, такие как малина, клубника, крыжовник, черника, вишня, и различные клубневые растения. Кроме того, я ел несколько десятков видов дикой зелени, делая из нее салат, причем часто я просто прогуливался около своей хижины и ел какую-нибудь зелень перед основным приемом пищи. Как-то я пытался заняться выпечкой домашнего хлеба, но выращивать семена и затем измельчать их в муку было довольно трудоемко, потому что у меня не было мельницы и приходилось измельчать семена вручную на камне. В саду же у меня рос картофель, пастернак, свекла, лук, морковь, шпинат, редис, брокколи, репа. На зиму я запасал фрукты и овощи, а также картофель и другие клубневые, потому что дикорастущие клубневые растения, по-видимому, росли на частных землях, и я не думаю, что местным фермерам понравилось, если бы я приходил к ним и забирал еду для своих нужд… А еще зимой у меня был хороший источник витамина С – чай, заваренный на пихтовых иголках. Моя последняя зима в Монтане, зима 1995–1996 годов, была очень тяжелой. Однако, когда отказываешься от большей части вещей, которые дает цивилизация, в итоге ты часто изумляешься своей находчивости и изобретательности. У меня почти не было магазинных фруктов и овощей, будь они свежие, сушеные или консервированные, потому что в основном я все выращивал и заготавливал на зиму сам. Овощи и фрукты давали мне витамины, а белок предоставляли крольчатина и беличье мясо. Конечно, что-то я все-таки покупал – муку, растительное масло, сахар, и, вроде бы, рис. Не помню, часто ли я брал овсяные хлопья и кукурузу. Когда у меня закончилось сухое молоко, в качестве источника кальция я иногда использовал гипсовую штукатурку. Когда она бы закончилась, я планировал измельчать кости убитых животных для получения кальция. Зима была сложной, однако провел ее я все-таки хорошо.

Дж. А. Р.: Какая дикая пища Вам больше всего нравилась?

Т.К.: Одним из самых любимых видов еды для меня был сорт высокогорной черники Vaccinium – такая очень маленькая, ароматная ягода, и чтобы собрать хотя бы чашку, мне требовалось довольно много времени, час или более. Еще я очень люблю печень оленя, крольчатину и мясо дикобраза.

Дж. А. Р.: Были ли у Вас любимые блюда, которые Вы готовили?

Т.К.: Думаю, нет, потому что я всегда готовил из того, что мне было доступно в данный момент времени. В целом же я любил готовить тушеные блюда с мясом, овощами, картофелем, рисом, лапшой и так далее. Все что было доступно, из того я и готовил.

Дж. А. Р.: Вы ели на свежем воздухе?

Т.К.: Редко. Обычно я ел в своей хижине, сидя за столом. Иногда после еды я откидывался на стуле, положив ноги на стол, и смотрел в окно…

Дж. А. Р.: Вы что-то видели за окном?

Т.К.: Извините?..

Дж. А. Р.: Вы что-то видели за окном?

Т.К.: Да. Ведь окна для того и существуют…

***

Нет, что меня беспокоит, — это то, что я мог бы в некотором смысле приспособиться к этой окружающей среде так, чтобы чувствовать себя комфортно здесь и не возмущаться больше. И я боюсь, что по мере того как годы проходят, я могу забыть, я могу начать терять свои воспоминания о горах и лесах, и вот что действительно беспокоит меня, что я могу потерять эти воспоминания, и потерять это ощущение контакта с дикой природой в целом. Но я не боюсь того, что они собираются сломать мой дух.

Продолжаю переводить интервью с эко-террористом Теодором Качински (Унабомбер).

Первая часть тут: https://pikabu.ru/story/intervyu_s_tedom_kachinski_unabomber...

***

В качестве предисловия дадим слово (пардон...) самому Качински (цитаты из книги "Индустриальное общество и его будущее"):

Представьте себе общество, которое подвергает людей условиям, которые делают их очень несчастными, а потом дает им наркотики, чтобы забрать несчастья. Научная фантастика? Это уже происходит в какой-то мере в нашем собственном обществе. Известно, что скорость клинической депрессии значительно увеличилась в последние десятилетия. Мы считаем, что это связано с нарушением процесса власти…

***

Часть 2.

Выпуск №2 от 10.01.2001.

Дж. А. Р.: Как выглядел Линкольн, когда Вы впервые сюда приехали?

Т.К.: Город не показался мне каким-то особенным. Я не заметил в нем духа современности; однако там уже были кое-какие веяния цивилизации, – новая школа, библиотека, немного заведений из сферы бизнеса. Может быть, я заметил бы что-нибудь еще, будь я в этом заинтересован; но поскольку все это мне было неинтересно, я и не обращал особого внимания на город. Гораздо более интересна мне была окружающая природа, и вот именно она и претерпела наибольшие изменения: постройки, дороги и ужасное количество народа вокруг. Например, трасса Стэмпл Пасс. Вдоль нее располагались множество бревенчатых домов местных жителей. Причем домов не современного типа, а построенных десятки лет назад, и там на постоянной основе жили люди словно из другой эпохи, – совсем не современные, и образ жизни у них был соответствующий. Район Стэмпл Пасс показался мне тогда осколком старых времен нашего освоения Фронтира (времена освоения американскими колонистами Дикого Запада – прим. перев.). Сегодня этот район застроен вычурными зданиями современного типа, которые явно не вписываются в местную природу. Но раньше все было по-другому. Помню, как однажды в начале 1970-х годов мои родители приехали навестить меня. Мы ехали вдоль трассы Стэмпл Пасс, и моя мать, которой была близка буржуазная жизнь (даже несмотря на ее происхождение), насмешливо спросила: «Кто эти люди, которые тут живут? Бродяги, что ли?». Но местные не были бродягами; на самом деле там жили в основном оседлые люди, преимущественно пенсионеры. И им было без разницы, как выглядят их дома для человека современности, достаточно ли они респектабельны внешне, выглядят ли как дома среднего класса и прочее. Ну, а для моей матери их дома казались убогими. Сейчас же, как я уже говорил, там все по-другому, более современно и отвечает стандартам эпохи.

Дж. А. Р.: Ваша хижина в Линкольне очень гармонично вписывалась в окружающую природу. Вы строили ее по чертежам или планировали все самостоятельно?

Т.К.: Самостоятельно.

Дж. А. Р.: И сами все построили?

Т.К.: Мне немного помог мой брат, совсем чуть-чуть. В целом его помощь была незначительна, можно сказать, я все строил сам.

Дж. А. Р.: Сколько времени у Вас заняло строительство?

Т.К.: Где-то с начала июля 1971 года до, думаю, конца ноября. Моя работа периодически прерывалась поездками в Грейт Фоллс по разным делам. Также работа над хижиной остановилась, когда я случайно ошпарил себе ногу. Это случилось 1 августа 1971 года. Я уронил кастрюлю с кипящим супом, и суп попал прямо мне в ботинок. Нога была так сильно ошпарена, что по совету доктора я не занимался тяжелой работой где-то около пяти с лишним недель.

Дж. А. Р.: Да уж… А что насчет освещения в хижине? Было ли там достаточно света?

Т.К.: Зимой?

Дж. А. Р.: В любое время года.

Т.К.: Да, света было достаточно. Кроме темного времени суток, конечно.

Дж. А. Р.: Кем были люди, с которыми Вы впервые познакомились в Линкольне? Что насчет соседей?

Т.К.: Ну, очевидно, первым моим знакомым стал агент по продаже. Но моими настоящими знакомыми, с которыми я общался после переезда, были Глен и Долорес Уильямс. Их дом до сих пор стоит по соседству с моим. Однако они жили там лишь на временной основе, вроде как на даче. С ними я всегда общался нормально, но по-настоящему близки мы не стали. Также я познакомился с Ирен Престон и Кенни Ли. Эти люди были, что называется, довольно яркими личностями. Кенни постоянно рассказывал какие-нибудь интересные истории…

Дж. А. Р.: Когда Вы познакомились с Лундбергами?

Т.К.: Думаю, что впервые я встретил Дика Лундберга где-то в 1975 году, потому что тогда еще у меня была машина, довольно старый пикап. Но после 1975 года у него сломался двигатель, и с тех пор я иногда ездил вместе с Хелен и Диком на их машине. Это было в конце 1970-х или в начале 1980-х годов.

Дж. А. Р.: Получается, все Ваши знакомые жили неподалеку.

Т.К.: Да. Глен со своей женой, как я уже говорил, жили прямо по соседству со мной, и также я познакомился с Биллом Халлом и его семьей. Эти люди были моими главными социальными контактами вплоть до 1980-х годов, не считая продавцов в магазинах и так далее. Когда Шерри Вуд устроилась в библиотеку, я познакомился и с ней. Со временем познакомился с Терезой и семьей Гарландов, у которых был свой магазин. В общем, первые лет десять или даже больше, я постепенно знакомился с местными людьми.

Дж. А. Р.: А что насчет Криса Уэйтса?

Т.К.: Впервые я встретился с ним примерно в середине 1980-х годов. Не помню. Он иногда проезжал мимо меня на своей машине и здоровался. Может быть, пару раз он меня подвозил. Я не помню точно. В принципе, на приветствиях наше знакомство и ограничивалось. Однако однажды я с ним все-таки встретился в магазине у Леоры Халл, и мы немного пообщались. В целом, большую часть времени я проводил в одиночестве, в своей хижине, и скорее мог встретить только тех, кто жил неподалеку от меня.

Дж. А. Р.: Понятно. Крис не был Вашим непосредственным соседом. Знаете, в своей книге он описывает тот день, когда вы встретились в магазине Леоры Халл. Он пишет, что Вы купили там серебряные или посеребренные столовые приборы. Но Леора Халл говорит, что ничего такого Вы там не покупали, потому что у нее в магазине таких товаров не было. Тем не менее, она помнит, что Вы все-таки покупали у нее какие-то специфичные вещи. Можете прокомментировать ее слова?

Т.К.: Я никогда не покупал столовых приборов ни у Леоры, ни у кого-нибудь еще.

Дж. А. Р.: Ладно, тогда перейдем к другим вопросам. Был ли у Вас распорядок в жизни, так сказать, рутинные дела?

Т.К.: В целом нет, однако, думаю, что приготовление пищи или разведение костра можно считать каждодневными делами.

Дж. А. Р.: Как выглядел Ваш обычный день в Линкольне?

Т.К.: Это сложный вопрос, потому что как таковых «обычных» дней у меня не было. Мои дела на каждый день зависели от многих факторов, в том числе от сезона года или моих личных планов. Но я могу описать наиболее характерный день моей жизни…
***

Тед Качински во время судебного следствия после поимки в 1996 году.

Индустрия развлечений служит важным психологическим инструментом системы, возможно, даже когда она состоит из большого количества секса и насилия. Развлечения служат современному человеку в качестве вынужденного средства спасения. Увлекаясь телевидением, видеоиграми и т. п., он забывает стресс, тревожность, фрустрацию, неудовлетворённость.

Привет, Пикабу. Попробовал тут перевести интервью Теда Качински - довольно известного на Западе террориста, получившего прозвище "Унабомбер" и  написавшего свой знаменитый "Манифест Унабомбера". Кроме того, как выяснилось, он написал еще несколько вещей - преимущественно эссе, которые вошли в книгу "Технологическое рабство" (Technological Slavery). Вот как раз из нее я и решил перевести его интервью одной газете.
***
Про самого этого человека здесь есть пара постов, кому интересно - можно сначала почитать их, затем уже мой перевод: https://pikabu.ru/story/unabomber_istoriya_soshedshego_s_uma...
а также (осторожно: оформление вырвиглазное): https://pikabu.ru/story/quotzelyonyiyquot_terrorist_unabombe...
***
Итак...

Еженедельное СМИ «Блэкфут Уолли», Линкольн, штат Монтана.

Интервью с Тедом Качински.

Спец. корр. Дж. Алиен Ручальски.

Часть 1.

Выпуск №1 от 03.01.2001.

В 1999 г. я обратился к Теодору Дж. Качински насчет интервью для газеты «Блэкфут Уолли», на которое он дал согласие. В том же году интервью состоялось в Федеральной административной тюрьме особо строгого режима во Флоренции, штат Колорадо.

Дж. А.Р.: Итак…

Т.К.: Итак.

Дж. А.Р.: Итак, почему Вы оставили свою работу в Беркли и бросили карьеру математика?

Т.К.: Когда я устроился на работу в Беркли, мной уже было принято решение, что проработаю я там не более двух лет перед тем, как уйду жить в дикую природу. Меня никогда не привлекала мысль работать математиком в течение всей своей жизни. С самых ранних лет я мечтал о побеге из цивилизации – скажем, жить на необитаемом острове или в другом диком месте. Проблема была в том, что я не знал, как исполнить эту мечту, а еще мне было невероятно сложно найти в себе силы избавиться от якоря цивилизации и уйти жить своим трудом. Это действительно сложно, потому как иногда мы не понимаем, насколько сильно наш выбор на самом деле зависит от ожиданий других людей, и еще все осложняется пониманием, что люди могут расценить твои поступки как безумие. Кроме того, я не знал, куда можно поехать жить таким образом. Но где-то в начале последнего года моей работы в Мичиганском Университете я испытал кризис. Можно сказать, в итоге я сбросил психологические оковы, которые удерживали меня в обществе. После этого кризиса я был уверен в своей храбрости покинуть систему, бросить все и просто попытаться уйти жить в дикую природу. Работая в Беркли, я никогда не думал оставаться там на постоянной основе. Я там работал только чтобы заработать денег на первое время самостоятельной жизни, купить участок земли.

Дж. А.Р.: Вы сказали, что в детстве у Вас была мечта жить в необитаемом месте. Можете ли Вы назвать причины, которые сформировали эту мечту? Может быть, Вы что-то увидели или испытали на себе?

Т.К.: Эту мечту сформировали прочитанные мной книги. В первую очередь, о Робинзоне Крузо. И позднее, где-то в 11 или 12 лет, я прочитал несколько научных книг, посвященных проблеме неандертальцев, их жизни и так далее. Меня это сильно заинтересовало, и первое время я задавался вопросом, почему мне это так интересно. Уже потом я понял, что на самом деле я хочу не читать об этом, а жить так, как было написано в этих книгах.

Дж. А.Р.: Интересно, что книги повлияли на Вас так сильно, и Вы захотели воплотить их в жизнь. Как Вы считаете, что же такого привлекательного было в образе жизни Робинзона Крузо и неандертальцев?

Т.К.: Тогда я об этом не задумывался. Сейчас я считаю, что это связано со стремлением к свободе и личной независимости.

Дж. А.Р.: Такие стремления знакомы многим людям. Так почему же они не…?

Т.К.: Я думаю, многие действительно увлечены подобными идеями, но не все могут избавиться от собственных пут, пойти и что-то сделать. Книга о Робинзоне Крузо является одной из популярнейших книг, которые когда-либо были написаны. Потому идеи о свободе так привлекательны для многих. Следователь, занимавшаяся моим делом, сказала, что лично ей интересен тот образ жизни, который я вел в Монтане, и многие люди, с которыми она обсуждала мое дело, также выражали заинтересованность в моем образе жизни. Некоторые даже завидовали мне. В пример могу привести слова агента ФБР, арестовавшего меня. Помню, как он тогда сказал нечто вроде: «По-настоящему завидую той жизни, которую ты тут вел». Поэтому многим нравится этот образ, но они продолжают плыть по течению, и не доходят до каких-то конкретных действий.

Дж. А.Р.: Когда Вы решили уйти из общества, Вы поселились в городе Линкольн, штат Монтана. Почему именно в Линкольне?

Т.К.: Вообще, изначально я хотел взять в аренду участок государственной земли в Британской Колумбии (провинция на западе Канады – прим. перев.), но где-то через год мне ответили отказом. Зиму 1970–1971 гг. я провел в доме родителей в городе Ломбард, штат Иллинойс. В то же время мой брат переехал в Грейт Фоллс, штат Монтана, где устроился на работу оператором плавильной печи в «Анаконда компани». Позднее в письме моей матери он упомянул, что если я хочу купить земельный участок, мы могли бы купить его вскладчину 50/50. Поэтому весной я поехал в Грейт Фоллс, появился на пороге дома своего брата и заявил, что я согласен с его предложением. Будучи пассивного характера, брат поручил мне самому подыскать подходящий участок. Не зная, как это все делается, я просто поехал на запад по Шоссе номер 200, которое тогда было Шоссе номер 20, в надежде найти что-нибудь подходящее. На въезде в Линкольн я увидел киоск с рекламой о продаже земли. Я остановился там, нашел агента по продаже, старика по имени Рэй Дженсен, и спросил его, может ли он подыскать мне уединенный земельный участок. Мы поехали к месту в районе трассы Стэмпл Пасс, и оно мне понравилось. Потом я привез брата в это место, и ему оно тоже пришлось по душе. В итоге мы купили этот участок за 2100 долларов; наличными по 20 долларов мы рассчитались с владельцем, Клиффом Герингом-старшим.

Дж. А.Р.: Получается, Вы могли поселиться где угодно.

Т.К.: Так и есть.

***
Спасибо всем, кто прочитал. Мой первый пост тут - если есть какие-то ошибки, буду рад выслушать. Стоит ли переводить дальше? Интервью состоит из 4-х частей.

Качински после задержания в 1996 году.

Случайно наткнулся на фразу, которая меня зацепила "Мы можем делать все что угодно, пока это неважно" и подпись под цитатой - Теодор Качинский
Решил узнать - кто это? (к моему стыду это имя мне ни о чем не говорило)
Теодор Джон Качински (родился 22 мая, 1942) вундеркинд, весь школьный курс прошел за несколько лет. Окончил Гарвардский университет, где получил степень доктора философии по математике. В 25 лет стал старшим преподавателем в Беркли. Через два года уволился и поселился в горах Монтаны . Жил охотой и рыбалкой. В доме из фанеры не было ванной, туалета и электричества. Когда рядом начали вырубать леса (прокладывали автостраду) он стал террористом

Начал рассылать по почте самодельные бомбы в различные научные центры, авиакомпании и фирмы, ответственные за технический прогресс и загрязнение окружающей среды. В результате рассылок погибло 3 человека и еще 29 было ранено.

Его жертвами стали
Томас Моссер - вице-президент рекламной фирмы, работавшей на нефтяную корпорацию "Exxon",
Гилберт Мюррей - "главный лесник" Америки и руководитель крупнейшей частной фирмы по продаже древесины
Хью Кэмпбелл - владелец компьютерной корпорации
Перси Вуд - президент авиакомпании "United Airlines" и многие другие

Пресса назвала его Унабомбер (University and airline bomber). ФБР назначило награду в миллион долларов за его голову и, тем не менее, не могло поймать его семнадцать лет.

В 1995 году Унабомбер написал открытое письмо в "The New York Times" и "The Washington Post". Он обещал прекратить теракты, если газеты опубликуют его манифест. Газеты отказались. Тогда редактор «Пентхауса» выкупил рекламу на целую страницу в "The New York Times", чтобы послать открытое письмо Унабомберу, в котором обещал опубликовать его манифест в своем журнале. После долгих переговоров "The New York Times" и "The Washington Post" согласились опубликовать Унабомбера.
p.s. Эта история подвигла Чака Паланика на создание «Бойцовского клуба». Паланик заменил несуществующую организацию Унабомбера «Freedom Club» на «Fight Club»