Здравствуйте;)

где то прочитал интересную идею про то как надо оплачивать труд учителей

в фэнтазийном романе по моему дальневосточный штиль или как то так:)

Там социальный рост у любого преподавателя был лишь тогда когда его ученики чем то проявили себя для Родины. Стали какими то героями, учеными, спасли чужие жизни.

И вот если пятерка таких учеников у Учителя чего то достигла то автоматом на следующий социальный уровень переходит и Учитель со всеми плюшками и т.д.

В наше же время Учителя лишь заливают в сознание учеников информацию часто не самую свежую, типа запомните и все, а поймете или нет не важно. И потому у них нет никакой ответственности ни за что. Тоже самое про медиков и больных людей. Если бы цифровая система в обществе отслеживала как врачи лечат пациентов и их дальнейшие изменения здоровья, то мы получили бы заинтересованных в здоровье сограждан выпускников медакадемий и университетов. Плохо обучил или не вылечил  и вот на тебе снижение социального рейтинга, а не как тут счас на пикабу где орды школоты минусуют все подряд.

А хорошо обучил и хорошо вылечил и помогаешь дальше и вот на тебе взлет по социальной лестнице и прибавку к оплате труда.

;)(:

Прочитал тут на анекдот.ру:

"Россия будет жива до тех пор, пока в одной компании будут собираться, скажем, банкир, таксист и журналист или, прости господи, депутат, военный и автослесарь... Просто потому что однокашники или друзья детства.

А вот если банкиры только с банкирами, депутаты с депутатами, а бандосы с бандосами - кирдык стране..."

Наверно, это и есть очень наглядное описание социального лифта.  В СССР, при всех его недостатках, этот самый лифт работал на полную катушку. Никого не удивляло, что у слесаря дяди Васи может быть знакомый однокашник, летчик или директор завода. Или даже космонавт:)

Пока же Россия явно идет к тому, что подобных сюжетов станет всё меньше и меньше.

Вроде бы [он] когда-то был мэнээсом и, кажется, чем-то приторговывал, а потом, когда стало можно, что-то из Польши возил, а еще концерты в ДК организовывал, и помогал в школе ремонт делать, а потом надел кашемировое пальто и купил хорошую машину, но чем занимается, непонятно. Или какая-нибудь соседка, вся в золоте, но черт ее знает, откуда у нее золото, если она нигде не работает. Вроде бы у нее сын на Дальнем Востоке, но, может быть, и нет никакого сына, мы не знаем. Или вот девочка из параллельного класса, а у нее папа на нашей памяти был моряк, потом на бензоколонке работал, потом кафе открыл, а сейчас в автосалоне менеджер — вот какая-то такая социальная группа, «непонятно кто». И вот как раз где-то в девяносто шестом — девяносто седьмом все они, как лососи на нересте, вдруг начали двигаться в одном и том же направлении, и прямо десятками, один за другим, всплывали — кто таможенником, кто налоговым полицейским, кто эмчеэсником, кто убоповцем. Первый раз увидишь знакомую столовскую повариху в кителе с даже не лейтенантскими погонами — сочтешь курьезом, на десятый раз задумаешься — эй, что происходит?