Сижу дома, никого не трогаю и тут БАЦ! Разболелась голова, подскочила температура и давление. Лежать тяжко - лежалку отлежал. Было принято волевое решение лечь в кроватку полистать Пикабушечку :-D

Опаньки!

САЛО!!!

Любишь сало? Кушай дорогой, не боись. Не такое оно и вредное, если умеренно. Понял!

Спасибо уважаемому автору @aejiki - сразу подготовил и разъяснил, что...

Натрудил.

... второго персонажа, скорее всего, разнесло не из-за сала.

Уффффф, отпустило  }:->  Благодарю вас, милейший @q300

Хотя погодите!

Эмоции у поста с салом положительнее и радостнее, чем у поста с человеками. 0_0

Это, что же получается? Если вопрос -"Кого спасаем?" встанет ребром, преобладающее большинство, если не все, ломанётся спасать САЛО!?  :-D

Каким человеком (и не он один) надо стать и какую репутацию заработать, если его питательная ценность, ниже куска сала?  :-/

Мораль... да не буду я вас учить морали. Посчитаете нужным - дотумкайте сами ;)

З.Ы. Если докопался на пустом месте - извинтиляйте. Спишите на здоровье ¯\_(ツ)_/¯

Видать, бомбануло знатно :-)

З.ыы.  Повтор, но не повтор :))

Благодарю авторов за посты!

Сало

Натрудил

Вы знаете, как пахнет сало с чесночком? Да, то самое сало, натёртое чесноком, пересыпанное крупицами перца. А если ещё на кусочке чёрного хлеба, да под водочку?!

Ничего удивительного не было в том, что окружающие начали подозрительно принюхиваться. Одуряющие волны чесночного аромата заставили людей повернуться к источнику запаха.

Михалыч и Петрович приготовились заранее. Сало, колбаска, самогоночка. Предупреждали, конечно, что со своим нельзя. Но кто ж пустым на балет ходит?! Тем более, что билеты для передовиков сельского хозяйства – бесплатные. Ой, ну не может нормальный человек питаться бутербродами и шампанским.

Редкая людская россыпь была равномерна распределена по зрительскому залу. Первой

на аромат чеснока повернулась чопорная дама, сидящая впереди. Взгляд её выражал презрение, недоумение и лёгкую зависть. Михалыч с готовностью протянул стаканчик

и бутерброд.

— Будете?

Смерив его презрительно взглядом, оценив пиджак в крупную клетку и жёлтый галстук, она неожиданно для себя изрекла:

— Буду!

Петрович приглашающе махнул чопорным мужчинам в чёрных костюмах. И они, стараясь не отвлекать артистов подтянулись к нему.

Зал жил параллельной жизнью. Артисты балета несколько раз чуть не вылетали за пределы сцены. Они шли на запах, как крысы на дудочку. Оркестр сбивался с ритма из-за невнимательности дирижёра. Оставить дирижёрский пульт ему не позволила кодировка от алкоголизима, проведённая неделей раньше. Бабушки-контролёры утратили суровость во взглядах после первого стаканчика. Некогда разрозненные зрители сбились в один единый коллектив. Кто-то уже рассказывал Михалычу:

— Вон тот в трико, любит вот эту. Он её сейчас подбрасывает.

Бой на шпагах, проходящий на сцене, поддерживался одобрительными возгласами зрителей. За участников сражения явно болели, несмотря на предсказуемость результата, отраженного в либретто.

Антракт решили сократить до минимума. Второй акт отработали с хорошим ускорением, и в конце спектакля провели встречу труппы

со зрителями.

Тот вечер в провинциальном театре оперы и балета вспоминали многие. И зрители, и артисты, и передовики производства, и работники буфета, оставшиеся без выручки.

А Михалыч и Петрович, вернувшись в совхоз, часто рассказывали о том, как прекрасен балет и насколько важна смычка города и деревни!

© С. Сереги