Продолжу рассказ о новичках в поисковой среде.

Первая часть доступна по ссылке:

https://pikabu.ru/story/ocherednoy_poisk_novichki_v_otryade_...

Хотелось бы сразу сказать, что не всем в поисковой среде следует становиться «Лосями». Многие успешно выполняют задачи, не подразумевающие наматывание километража по всему лесу.

Вообще такая необходимость возникает только когда на поиск приезжает реально мало людей. Когда надо закрыть два квадрата леса, а на это есть только два человека. И вот как раз с такой задачей новички не справятся, да и никто их туда не отправит. Но если есть в наличии два «Лося», то они точно без проблем за световой день, в два лица, оба эти квадрата прочешут с дистанцией метров в 12. И уж если ОП (объект поиска) в этих квадратах, то они его обязательно обнаружат.

Немного отвлекся. Итак…

«Рембо» - немалое количество приходящих. Обычно это любители всего что стреляет, даже если это просто страйкбольные игрушки или (прости осссспидя) резинострелы. Почему-то считают, что разбираются в оружии лучше, чем любой профессионал (в реальной жизни при этом имеют профессию очень далекую от оружейной тематики). Свято уверены, что оружие в лесу такая же острая необходимость, как например обувь и без оного в лес не выходят. Так же, как мантру бесконечно повторяют себе и окружающим, что у них оружие никогда СЛУЧАЙНО выстрелить не может… никак… вообще – вообще никак… не-а… никогда. На все примеры из жизни о несчастных случаях на охоте обычно отвечают, что де мол, там оружие было в руках дурака, но с лично с «Рембо» это произойти не может. Отношение к таким персонажам разное. От – охота таскать 5 кг железа, пусть таскает, до – какого хрена он тут делает.

Сам лично с «рембо» в лес не хожу. Отчасти потому что не разделяю утверждения что «случайно оружие выстрелить не может», отчасти потому что считаю людей, фанатично повернутых на оружии не совсем нормальными. Все хорошо в меру. Одержимость меня всегда настораживает и не важно, чем именно одержим человек.

Не говорю сейчас о тех частях страны где выход в лес без ствола – подвиг. Например, в Томской области, где медведей больше чем людей, поисковые группы не выходят в лес без вооруженного егеря и это нормально. Но в Московской области поисковик с «сайгой» наперевес выглядит просто смешно и нелепо, не говоря уже о «травматах» в кобуре и т.п..

«Рембо» сливаются чаще остальных, ибо пострелять кроме, как в воздух больше некуда, а крутую кобуру на бедре с резинострелом никто так и не оценил.

«Профи» - как ни странно довольно заметное количество приходящих. Те, чья профессия так или иначе связана с поисками или спасением людей. Спасатели МЧС, полицейские, медики. «Профи» более всего в поисковой теме подкупает возможность расслабиться и заниматься любимым делом вдали от придурковатого (бывает и так, чего уж душой кривить) начальства. Они просто делают то, что им нравится и именно огромная разница в организации процесса в сравнении с профессиональной деятельностью дает им возможность быть теми, кто они есть на самом деле. В основной своей массе остаются надолго. Некоторые из них честно пытаются «взломать систему» изнутри, пытаясь донести до руководства простые истины о том, что волонтеры нужны и большинство волонтеров в поисковой среде настоящие профессионалы своего дела, имеющие куда больший опыт чем все службы вместе взятые. Как это не удивительно, но в целом в «верхах» на вопрос нужны ли волонтеры на поиске вам скорее ответят «нет», чем «да». История проста, как апельсин. Наверняка многие слышали об официально существующем резерве МЧС в виде «Спасрезерва». Многие о нем знают, многие видели, но вот к сожалению, при большом «шухере» никто из генералов задействовать его не спешит. Казалось бы… людей всегда в случае ЧС не хватает, при этом есть резерв обученных, аттестованных, готовых примчаться на место по первому «зеленому свистку», но есть одно «но». Ни один генерал не готов взять и объявить, что ему потребовались дополнительные силы для ликвидации ЧС (а именно волонтеры). Собственно, вполне понятно почему. Его тут же сверху спросят – «Ты что там, сам своим личным составом не справляешься? Может не на своем месте сидишь? Может руководить не умеешь? Может найти того, кто умеет на твое место?». Вторая история, что для того чтобы задействовать волонтеров официально по закону необходимо их застраховать. Прописать – прописали, а вот где взять на это деньги заморачиваться не стали. В реальности источник указан – страховать волонтеров положено из бюджета администрации на территории которой произошло ЧС, а то что денег на это в том бюджете не предусмотрено от слова «совсем» опять никто даже не подумал.

Вот и получается, что тема с волонтерами в России это что-то схожее с «котом Шрёдингера», пока ящик никто не открывал, поэтому не понятно жив кот или мертв (с точки зрения сильных мира сего).

«Тусовщики» - самые колоритные персонажи. Обычно молодежь в возрасте 20-25 лет, обоих полов. Работы, как правило нет. Личной жизни тоже нет, либо она построена на случайных связях. Приезжают такие «герои» поначитавшись статей в ВК и для приличия заглянув на форум. В виде фотографий поиск всегда выглядит, как некое весьма эпичное мероприятие. Много людей, причем людей довольно приятных, героические лица, атрибутика, оборудование. То, что на поиске холодно и грязно, на фотографиях обычно не видно. Тусовщики клюют на красивые картинки и прикупив в военторге берцы, приезжают в штаб поиска. Довольно быстро они понимают, что поиски это довольно тяжело. Оказывается, нужно лезть через бурелом, через болото, мокнуть под ливнем, наматывая километры вместе с комьями грязи на свои новенькие берцы. Где-то на втором, третьем поиске у тусовщиков случается когнитивный диссонанс… на фотографиях всего этого не было. А как же посиделки у костра, веселые разговоры в штабе, флирт с противоположным полом? Выясняется, что этого ничего нет и 99% времени нужно находится в лесу в весьма сомнительных метеоусловиях. Тусовщики довольно быстро начинают «сливать» задачи. На что координаторы реагируют довольно оперативно и резко. Тусовщику не поручат ни одной хоть сколько-нибудь важной задачи по поиску. Есть у нас такие задачи, которые обычно выполняют родственники пострадавших. Они не могут сидеть без дела, но и помочь реально не могут в силу, например, состояния здоровья. Для того чтобы они были заняты делом и при этом не отвлекали остальных им даются разные поручения в виде – пройти по всем улицам СНТ, например, расклеить ориентировки воооооон на тех столбах и т.п.. И польза, и люди при деле. Одним словом, тусовщики попадают в категорию – иди пройди вдоль вот этой дороги до остановки и наклей там ориентировку. При этом тусовщики чаще других вываливают в ВК, инстаграмы, твиттер, фэйсбук и прочие соцсети свои селфи с поисков. «Да, я на поиске», «я на очередном поиске», «снова приехал на поиск» и все в подобном ключе. Естественно, на этих селфи и начищенные берцы и навигатор и радиостанция (100% все отрядное, ибо денег на свое у тусовщиков не бывает), присутствуют в обязательном порядке, равно, как и вся отрядная атрибутика. Набив себе приличное количество подписчиков, тусовщики сливаются, ибо цель уже достигнута, а бегать по лесам и болотам в грязи и холоде слишком тяжело.

«Тусовщики» никогда не становятся «лосями», да и вообще никем не становятся. Отношение к ним, как правило негативное, ибо все вокруг понимают зачем на самом деле человек пришел на поиски.

«По фану» - опять же немалая категория приходящих. Этим обычно около и за 30-ть. Посвящая все свое свободное время какому-либо хобби, часто люди понимают, что тратят время только на себя и ни на что больше и вдруг начинают подыскивать что-то что, даст возможность тратить время на себя, но с пользой для других. Переворошив сеть, они натыкаются на тему с очередным прямо сейчас идущим поиском и тут же на него приезжают. Половина сразу понимает, что это не то чем они хотят заниматься, едет домой, вторая половина намертво прирастает к поисковой теме. Основная история – куда потратить время, решается в поисках на «раз, два…», плюс приходит осознание важности и нужности происходящего. Такие новички довольно быстро начинают осознавать необходимость обучения и быстро уходят в это с головой, не пропуская практически ничего из предложенного. В начале их деятельности можно еще увидеть на них небольшие розовые очки, впрочем, ко второму году они уже навсегда расстаются с образом «героев» и просто занимаются тем, что им нравится. В силу того, что у них есть возможность отдавать чуть больше времени поискам, чем у других, такие «новички» довольно быстро вырываются из общей массы и становятся весьма заметными фигурами в жизни отряда.

При должном уровне упрямства такие «новички» вполне в состоянии выполнять задачи, рассчитанные на «лосей».

P.S. Берегите себя…

P.P.S. В следующем посте по просьбе @taynik1 распишу экипировку для поисков с начального комплекта до комплекта профи.

По просьбе @mini.kolobok

Все когда-то были новичками. Прежде чем писать в общем и целом, расскажу, пожалуй, про себя.

Во-первых, мне было очень трудно. Есть у меня одна особенность по которой я очень плохо схожусь с новыми людьми. Мне много раз разные люди высказывали своё «фи…», да и по жизни это за мной волочится не отлипая. Но сделать с этим ничего нельзя – диагноз. Дело в том, что я не помню лиц людей. Ничего не могу с этим сделать. И поначалу многие думали, что я просто высокомерная сволочь, которая ни с кем не общается и не здоровается. А как общаться. Когда я приезжаю на поиск, для меня это выглядит так, словно на поиск опять приехали одни незнакомые мне люди. По жизни я приспособился, а вот на поисках по началу было трудно. Конечно я помню родных и близких, ибо их я вижу постоянно. Но чтобы мне запомнить человека в лицо мне нужно довольно долго с ним именно общаться, а не просто увидеть пару раз. При этом мелочи одежды, особенности походки, дефекты речи, размер стежков на простроченной куртке, номера телефонов и тому подобные никому не нужные детали я запоминаю легко и намертво. Именно поэтому с опознанием людей с нестандартной фигурой, ростом, дефектами лица и т.п. проблем у меня не возникает. Но стоит человеку переодеться, изменить цвет волос… все… я путаюсь. Естественно о такой своей особенности рассказывать с ходу при знакомстве не станешь, но рано или поздно, после очередного вопроса «почему ты такая скотина», я стараюсь объяснить людям, по крайней мере тем, с кем иду в лес, что в общем и целом не такая уж я и сволочь.

Если бы не background в виде туризма и спортивного ориентирования, то видимо пришлось бы совсем туго. Но с наличием оного я довольно быстро понял, что к чему и вопросов у меня особо не возникало. По этой же причине сам я никого не доставал расспросами, а просто шел в лес и выполнял задачу. Как-то быстро сформировался устойчивый коллектив из знакомых с кем постоянно выезжаем на поиски и за эти годы с этим мало что изменилось.

Теперь, в общем и целом.

По мировой статистике волонтер «живет» в среднем три года, после чего происходит «выгорание» и люди теряют интерес к тому чем занимаются. Это нормальный процесс и не подлежит обсуждению. И уж тем более не стоит расспросов в духе «как же так». У многих по-разному складывается личная жизнь и работа и часто для поисков в этой жизни места не остается.

Например, неоднократно был свидетелем, когда приехавшего на поиск волонтера, прямо в лесу, по телефону увольняли с работы. Бывает и такое. После такого стресса поневоле начнешь заниматься не поисками, а поисками работы.

Так или иначе впервые люди появляются на поисково-спасательных работах, когда видят своими глазами поиск мимо которого пройти они не могут. Обычно это поиск ребенка или родственника. Реже, просто потому что слышали о поисках вообще и решили приехать и поучаствовать в конкретном. Есть несколько категорий новичков который приезжают и из того что стало ясно за эти годы, более-менее точно можно прикинуть, как долго будет этим заниматься очередной новоиспеченный персонаж.

«Я должен всех спасти» - первая и самая неоднозначная группа. В какой-то момент времени, человек натыкается глазами на информацию об очередном поиске ребенка и бросается в этот поиск с головой. Как правило все это происходит с «надрывом» и некоторой долей истерики. У таких персонажей очень много энергии, но обычно она вся практически целиком выстреливает в воздух. Такие новички не хотят проходить обучение, не очень-то внимают более опытным поисковикам и часто начинают споры на ровном месте. На поиске истерике не место, нужно грамотно и четко закрыть задачу. Беготня взад-вперед и метания в поисках на местности никак не помогают делу. Такие обычно уходят первыми. Поняв, что никто не поддерживает истеричные стенания и не вторит возмущенным возгласам, они понимают, что не вписываются в формат и бросают это дело. Как правило с чувством острой обиды от того что их «не поняли».

Но иногда (к сожалению, крайне редко) из таких вырастают вполне приличные «лоси».

«Девочка-пионерка» - большие глаза, любовь ко всему миру, страстная вера в то что все окружающие её истинные герои, необычная тяга к чистой природе, лесу, костру и страстное желание сделать все до чего дотянутся руки. Рано или поздно девочка понимает, что все она сделать не может и спасти всех тоже не в состоянии. Постепенно развивается депрессия на почве того, как несправедлив этот мир. Сливается такая «пионерка» после первого обнаруженного в лесу тела. Хрустальный замок рушится в мгновение ока, мир превращается из сказки в кошмар, а окружающие её кажутся злобными циниками и страшными лицемерами. Никто не хочет соглашаться с её мнением о том, что - «мы виноваты, мы не спасли, не смогли, не сумели».

«Пионерки» никогда не становятся «лосями», но иногда вполне прилично тянут работу в сети и на телефоне, подальше от леса, людей и тел погибших.

«Туристы» - категория (весьма небольшая по численности) людей, профессионально занимающихся спортивным ориентированием. Приходят в основном в периоды «затишья» в графике соревнований. Реже те, кто уже «списался» из спорта. Обычно немногословны. Просто берут задачу и уходят в лес. Держатся всегда вместе со «своими», либо остаются одиночками. «Лосями» становится не стремятся, ибо по факту таковыми уже являются. Пройти 50 км по лесу за световой день для них не является чем-то экстраординарным.

Задерживаются в отряде 50/50. Но те, кого «зацепило» практически сходу являются готовыми на самые сложные задачи.

«Попутавшие» - довольно многочисленная категория. Нередко не добившись успехов в реальной жизни, путают форумную (отрядную) жизнь с реальностью и решают прийти к успеху в ней. Так или иначе, в отряде существует минимальная иерархия. На конкретном поиске она выглядит довольно просто. Первое и главное звено — это координатор поиска (по сути руководитель ПСР). Второе – старший группы (человек который непосредственно в лесу управляет поисковой группой). И все оставшиеся – поисковики. «Попутавшие» обычно довольно быстро начинают переходить из поисковиков в старших групп, а особенно настойчивые попадают и в координаторы. Собственное честолюбие при этом тешится огромным количеством нашивок, надписями «СПАСАТЕЛЬ» и т.п. атрибутикой, как на одежде, так и на автомобиле. Некоторые заигрываются до того что начинают шастать в таком прикиде повседневно, чем приводят в недоумение обывателей. К слову, отмечу что «Лоси» ничего подобного на себя не вешают (либо по прошествии времени просто отпарывают все эти «фантики» налипшие в период становления).

Не добившись желаемого (не став хотя бы старшим группы) «попутавшие» обычно сливаются.

«Уставшая светская львица» - довольно комичный персонаж. Устав от вечных поездок на маникюр и на Бали и не испытывая при этом финансовых проблем, прикрытая со всех сторон успешным бойфрендом или мужем, такая дива внезапно решает стать «матерью Терезой». Таким ничего не стоит приехать на поиск в рваных джинсах на подаренном BMW X6 и заявить, что - «готова идти в лес, там же ребенок». Пошарившись по ближайшим кустам и сломав пару ногтей «уставшая светская львица» решает, что ей таки пора на Бали, куда и валит прямо с поиска прямиком через маникюрный салон.

Особенно забавен факт, что «уставшая светская львица», устав от очередного затянувшегося отдыха на Мальдивах вполне может появиться на поиске еще несколько раз, предварительно выпотрошив своего бойфренда на дорогое оборудование и сменив каблуки, на не менее дорогие трекинговые ботинки, как бы проверяя первый опыт - «а точно ли там было тяжело, а то я забыла». Впрочем, убедившись еще пару раз в том, что на пляже лучше, «Уставшая светская львица» сливается окончательно.

«Выживальщики» - over9000 их. Приходят в отряд с собственным, как правило, подчерпнутым из этих ваших интернетов опытом. Отличаются наличием камуфляжа, огромного ножа или топора за поясом и рюкзака в формате «мечта оккупанта». Под рукой у выживальщика всегда есть мультитул и ракетница, а также непоколебимое убеждение что однажды все это обязательно пригодится и спасет жизнь. Примерно 50% отсеивается сразу, ибо выясняется, что на поиске рюкзак в 40 кг так и не пригодился. Остальные 50% потихоньку сбрасывают с себя сначала рюкзак, потом мультитул, потом топор и остаются максимум с ножом, с которым расстаться навсегда не позволяет религия, ибо тогда уже совсем не «true». Оставшиеся нередко переходят в «лосей» и весьма неплохих.

«Состоявшиеся» - довольно распространенная категория. Как правило мужского пола, около или чуть за 40-к. Дети уже выросли, работа приносит стабильный доход и не требует больших усилий, ибо все силы отдавались этой самой работе лет до 35. Что теперь позволяет располагать довольно большим никуда не потраченным временем. Ни тебе «великой войны», не «великой депрессии», куда приложить еще довольно активно бурлящую энергию… ответ для многих на поверхности – поиски. Данная категория самостоятельна от слова «совсем». Они приходят уже со своим купленным оборудованием, тщательно проштудировав на форуме все гайды, полностью укомплектованные и готовые. Довольно часто решают проблемы других, менее состоятельных членов отряда, ибо по деньгам не напряжно, а в целом почему бы и нет. Как правило жизненный опыт уже приведший к успеху в реальной жизни довольно неплохо применяется и в поисковой теме. Они практически сразу проскакивают стадию новичка и становятся в том числе координаторами, руководителями направлений и т.п.. Благо управлять людьми они уже умеют довольно неплохо.

Остаются в отряде надолго, ибо пришли тратить свое время для своего удовольствия, а не «спасать мир», что собственно и позволяет долго не «выгорать» и оставаться наплаву. Нередко становятся предметом зависти категории «попутавших».

«За компанию» - тоже довольно частое явление. Зная о том, что друг, сват, брат занимаются такой ерундой, как поиски и послушавшись их рассказов, однажды собирают все что есть под рукой для леса и приезжают с этим самым другом в первый раз. Раза с третьего понимают, что для того чтобы приехать, друг вообще не нужен и начинают ездить уже самостоятельно. Те, кого «зацепило», как правило остаются надолго. Честно ходят на все «обучалки» и стараются на поиске попасть в группу к «лосям». В конечном итоге набираются опыта и при очередном рассказе друга, который оказывается и приезжал то только два раза, больно щелкают последнего по носу.

Вообще категорий новичков очень много. В первой части я рассказал только о самых распространенных. Если будет интерес и к этой стороне поисков, то продолжу во второй.

P.S. Берегите себя…

P.P.S. "Лоси" - подготовленные поисковки с полным комплектом личного оборудования, умеющие выполнять любые задачи по поиску (в том числе автономно) и проходящие за световой день 30-ть и более километров.

Нас снова болтает на 100 метрах над МКАД. Начинает складываться ощущение что только мне так бесконечно везет. То грозы, то шквальный ветер… я уже и не вспомню, когда летал в чистом и спокойном небе. TCAS, видя борта на схеме Внуково, рявкает в гарнитуры своими бодрящими предупреждениями: «Traffic… Traffic… Traffic…». Диспетчер Внуково-Подход прижимает нас к земле, чтобы не мешать заходящим по схеме бортам, и мы занимаем предписанные 100 метров, волочась на МКАД против часовой стрелки. Мы снова летим по заявке на поиск, который растянется в длинную цепочку событий о которой я и хочу рассказать.

Пятница. Примерно к обеду закончив свои дела, решаю доехать до Хелипорт Москва. Лодочник давно уже просил помочь с распаковкой и приведением в боевое состояние партии новых АНД. Отличительная особенность в том, что в комплекте специальный манекен для CPR с имитацией фибрилляции и остановки сердца. Быстро приведя все в боевое положение, мы разместились на полу и начали отрабатывать различные примеры программ, чтобы посмотреть, как реагирует манекен на действия спасателя и что при этом рекомендует дефибриллятор. К моей радости тренажер оказался на удивление качественным. На каждую нашу искусственную «ошибку» он тут же откликался руганью и давал рекомендации, как нужно делать правильно. Мы чертовски увлеклись и до испарины качали грудную клетку раскинувшегося на полу манекена. Наше веселье прервали одновременно сработавшие телефоны. По системе ПСО “Liza Alert” пришла заявка «лес, на связи»… семья с 4-х летним ребенком в лесу. Выйти не могут, требуется помощь ВПСО «Ангел». Саша тут же становится донельзя серьезным и идет готовить вертолет, я иду переодеваться на вылет. В машине, как всегда, все что нужно для поиска пропавшего в лесу. Пока я вытаскиваю все необходимое из машины, падает вторая заявка, еще через минуту третья, потом одновременно пятая и шестая, потом седьмая…………... Когда мы шли от ангара к вертолету заявок было уже 17. Мессенджеры “Liza Alert” взрываются запросами: «Нужна двойка для эвакуации! Кто готов?».

Докладываем взлет и идем против часовой по МКАД до Каширского шоссе. Ветер начинает наглеть. Порывы становятся все резче и сильнее. Уточнив расчетное, лезу в систему и вижу, что количество заявок постоянно растет. Диспетчер «Внуково-Подход» видя флайт-план с отметкой «SAR», без лишних вопросов дает спрямление с трассы прямо в зону поиска, избавляя нас от львиной доли докладов в пунктах обязательного донесения. Вторичная локация позволяет наблюдать нашу отметку и не дергать экипаж без необходимости. Нас ощутимо швыряет порывами ветра. Вестибулярный аппарат человека – инструмент тонкий и очень индивидуальный, кого-то начинает мутить на первых минутах после взлета, кто-то может выдерживать болтанку часами, но в конечном итоге сдадутся все. При должном упорстве и терпении по прошествии нескольких часов сдадимся и мы, но пока у нас есть хороший запас по времени, и мы его используем. Собственно, пожалуй, только это реально отличает нас от тех, кто сейчас на земле, если отбросить остальные летные навыки. Пересекаем траверз а/п Остафьево. Мне вдруг подумалось что далеко не все в курсе что есть такой в аэропорт в Московской области между Внуково и Домодедово. Как раз в момент прохода дальнего торца на 4 развороте появляется борт. Мы видим его по TCAS, он сядет через пару минут, а мы к тому времени уже выйдем из зоны ответственности аэропорта обратно под управление Внуково-Подход. До точки есть минут 15, как раз успеем перекурить. Саша постоянно шутит что «все рейсы нашей авиакомпании – «курящие». Придя в зону поиска Саша закладывает длинный вираж и практически сходу обнаруживает пострадавших визуально, они машут нам руками показывая, что видят вертолет. Искать площадку для посадки смысла нет, пострадавшие рядом с дорогой. Садимся у машины полиции, которая стоит на окраине деревни и отправляем их по дороге, где они их и подбирают. Ребенок замерз, но в теплой машине ему уже ничего не угрожает. Их привозят к самому вертолету, где находится штаб и машина МЧС, расчет которой уже получил «отбой» по радиосвязи и уже выходит из леса. Мы не успеваем дождаться остановки винта, а координатор уже настойчиво просит взять следующий поиск в соседнем районе. Берем. Взлет. Расчет на точку, снова несколько минут болтанки и мы уже в районе поиска. В этом лесу сразу два пострадавших. Подойдя к лесу дозваниваемся до первого, ему удалось выйти на железную дорогу, и наша помощь уже не требуется, за ним на станцию уже выехали родственники. Начинаем работать по второму деду в этом же лесу. Лес большой и хорошо нам известный. С трех сторон огромного лесного массива находятся СНТ из которых и пропадают люди. Солнце уже начинает клониться к закату. Внизу у забора между домами стоит пожарная машина. Это не очень хорошо. Это значит, что на месте пожарный расчет. У них есть все для тушения пожара и совсем ничего для того чтобы достать человека из леса. Связываемся с расчетом… они в лесу. Сверху мы видим их фонари, мечущиеся лучами в черноте леса. Расчет подтверждает, что у них только фонари и компас… навигаторов нет. Начинаем поиск. Ветер усиливается и в порывах достигает 35 узлов. Вертолет очень «хочет» развернуться носом к ветру, но Саша держит его желания под контролем. Примерно через три минуты пострадавший сообщает что слышит наш вертолет. Очень трудно в такие минуты удержать объект нашего поиска от нарастающей паники, которая очень мешает в общении. Нам нужно зависнуть точно над пострадавшим и снять координаты GPS и если пострадавший нам в этом не помогает, то сделать это весьма проблематично. Многие видя, как вертолет пролетел мимо, срываются в истерике. Естественно мы не улетим пока не получим точные координаты, мы ушли на вираж, сейчас вернемся и будем заходить на цель снова и снова… мы снизимся до самых верхушек и зависнем так что нам будет виден свет от экрана трубки телефона, но нам нужно время. Пару раз мы ловим звук наших же лопастей в гарнитурах через телефон пострадавшего, но увидеть его не можем. Команды с земли невнятные, а зачастую противоречивые: «Вы прямо надо мной!!! Да! Да! Вот метров триста в стороне!!!».

Это паника… Она мешает рационально мыслить. Мешает нам работать. Приходится иногда говорить с пострадавшим с металлом в голосе, ибо только так можно остановить панику и заставить пострадавшего говорить конкретно, четко и внятно. Наконец я замечаю светящийся экран телефона в черноте леса внизу. Теперь моя задача не упустить эту точку из виду. Задача командира ВС - следуя моим указаниям зависнуть точно над этим местом. Я открываю дверь и навожу вертолет на место. Ветер снаружи пытается сбросить нас в сторону. Я только примерно представляю, чего стоит Саше удерживать машину на месте. Вот она - техника пилотирования. Вот в именно в таких условиях и проходит та самая жирная граница, отделяющая пилотов от салаг. Доводилось ли вам хоть раз в жизни наслаждаться зрелищем каллиграфии? Когда у вас на глазах кончиком пера мастер выводит на бумаге идеальные буквы, которые тут же складываются в слова и предложения… Если представится такая возможность обязательно не откажите себе в удовольствии посмотреть на такое зрелище. А теперь представьте, что при этом дует ветер с порывами 35 узлов, но подчерк от этого не меняется ни на йоту! Вот так мы и подошли к точке! Точно, ровно, аккуратно. Есть координаты. Пострадавшему даны указания оставаться на месте и ни в коем случае не пытаться с него уйти.

Сесть нам в том лесу решительно негде. Ни поляны, ни опушки… ничего пригодного для посадки. Получается сами мы эвакуировать пострадавшего не сможем. Надо решить, как отправить на место спасателей, которые сейчас находятся в лесу, примерно в 700 метрах от пострадавшего. Сначала просто даем им направление. По свету фонарей видим, что они идут нужным азимутом. Несколькими заходами повторно указываем куда идти дальше. Когда до точки спасателям остается 200 метров мы уходим в сторону чтобы шум наших винтов не мешал им отработать на отклик и услышать ответ пострадавшего. По рации получаем подтверждение что группа слышит отклик и имеет четкий, уверенный контакт с объектом поиска. Докладываем в штаб о завершении работы и тут же получаем еще одну заявку и снова в соседнем районе. Диспетчер Внуково-Подход напрягается после каждого нашего доклада о смене плана. Чувствуется, что он просто не в силах поверить, как много человек прямо сейчас нуждаются в помощи и находятся в лесах после захода солнца. Недолгий перелет до места поисково-спасательных работ и мы снова начинаем крутиться над лесом. В лесу двое… семья в весьма преклонном возрасте. Зашли и не смогли выйти, сейчас сидят на месте и ждут помощи. Солнце давно село и под нами лишь черная пустота леса. На месте пока нет никого, но двойка эвакуации “Liza Alert” уже подъезжает. Смотрю на позывные группы, которая уже на подходе… эти вытащат, оба «лоси». «Лось» в группе эвакуации – это 100% гарантия успеха. У них свое оборудование, они ходят по лесу по 30 км и более, они обучены и в состоянии принимать абсолютно грамотные решения самостоятельно.

Начинаем работать и практически сразу же, по нескольким фразам с земли находим место, где находятся наши пострадавшие. В добавок они догадались зажечь зажигалку, этот свет хорошо виден среди черной пустоты под нами. Снимаем координаты и передаем все это нашему координатору. Пытаемся найти место для посадки, но увы. Сесть снова абсолютно негде. Координаты уходят группе эвакуации и в тот же самый момент нам предлагают взять еще одну заявку в 5 км от нас, со слов пропавшего он слышит наш вертолет вдалеке, разумеется берем и её. Уже при подходе к точке звоним нашему объекту поиска и получаем от него подтверждение что он вышел из леса двигаясь на шум вертолета. Больше взять ничего не можем, нужна дозаправка на базе. Берем обратный курс на Хелипорт. Пока мы болтались в воздухе, продираясь против ветра к базе, группа эвакуации уже вытащила из леса бабку с дедом которые светили нам зажигалкой с земли. От этого сообщения настроение немного улучшается и черт его знает откуда появляются силы. Мы налетали практически три часа и изрядно вымотались, но от таких вот сообщений открывается второе дыхание.

По прилету становится понятно, что количество заявок не уменьшилось. Несмотря на то что часть выходит из леса самостоятельно, часть вытаскивает МЧС, «Liza Alert» и мы, заявки продолжают поступать. Пока проходит заправка топливом, по разным заявкам из Хелипорт-Москва, вылетает еще два вертолета ВПСО «Ангел». И на каждый борт по три – четыре заявки. Координаторы строят маршруты так, чтобы можно было сжечь, как можно меньше топлива, отработав при этом максимум. С учетом нашего сегодняшнего налета нам достается только одна заявка с двумя пострадавшими, но не вылететь на нее нельзя… муж и жена на 6 месяце беременности.

Заправка окончена… Стандартное «курим, красимся и валим» совсем не бодрым голосом, и мы идем по перрону к вертушке. Я вижу усталость на лице Лодочника. Я и сам уже вымотался, но ему совершенно точно тяжелее. Запускаемся уже без запроса, с докладом в «трафик», время позднее и диспетчера на вышке Хелипорт нет. Сразу после взлета переходим на связь с Внуково-Подход. Практически весь маршрут мы летим в тишине, которая прерывается только докладами диспетчеру подхода. Нет сил шутить, нет сил просто переброситься парой слов. Мы просто осматриваем горизонт на предмет встречных, контролируя каждый свою полусферу. Мы вываливаемся на точку практически внезапно, организм сразу встряхивается и приходит осознание что надо начинать работать. Отправляю доклад координатору и о начале поисково-спасательных работ, и мы начинаем крутить виражи над чернотой леса. Чуть впереди на поле (о том, что это поле я знаю только, сверившись с картой, в реальности все что находится под вертолетом выглядит, как одна черная пустота), видны огни двух автомашин. Это расчет МЧС и родственники пропавших. Одновременно в лесу мечутся два луча фонарей, один практически на опушке, второй в глубине леса, примерно в 400 метрах от машин. Примерно на втором или третьем заходе у нас появляется связь с пропавшими. И снова паника… Я понимаю состояние мужа, рядом с которым беременная жена, но именно сейчас надо взять себя в руки и перестать паниковать. Нам нужны четкие и внятные ответы на простые вопросы. Мы никуда не улетим, мы будем искать пока не найдем, но нам надо помочь, а для этого нужно просто успокоиться. Несколько раз нам приходится повышать голос. Пострадавший никак не может взять себя в руки. Мы крутимся над лесом сжигая топливо, но не можем добиться четкого и внятного ответа от пострадавшего. На первом этапе нам всего-навсего нужно знать приближается или удаляется вертолет. Но каждый раз вместо ответа мы слышим целый поток ненужной нам информации о том, что пострадавший видел вертолет минут пять назад, а сейчас он его уже не видит. Отлично, парень… мы поняли, ты нас не видишь, но слышать то ты нас должен. Мы практически висим, керосин льется в двигатель, как из ведра… мы на прямом обдуве. Висеть так бесконечно мы не можем. А ты тратишь драгоценное время и в пятый раз рассказываешь нам что ты нас видел пять минут назад. Саша не выдерживает. Вместо слов, в гарнитуру, начинают валится куски металла, накрывая паникующего парня своим весом. Очень быстро, в трех словах, Саша дает понять пострадавшему, что если прямо сейчас истерика не прекратится, то и его и его супругу ждет холодная ночевка в лесу. Это довольно быстро приводит пострадавшего в норму, и мы начинаем получать короткие и информативные ответы. Все остальное – дело техники. Мы зависаем над точкой и довольно быстро находим среди черного леса светящийся телефон пострадавших. Координаты GPS сразу улетают к координатору. Саша принимает решение сеть на поле, чтобы передать координаты расчету МЧС и исключить ошибки в передаче. Садиться в черную пустоту еще та история. Саша ищет глазами землю, я контролирую по вариометру вертикальную скорость. Практически на цыпочках мы подходим к дороге, на которой стоят машины МЧС и родителей пострадавших. К моменту посадки все вышли из леса и ждут от нас информацию. Весь расчет МЧС на месте – два бойца. Молодые, но опытные. Проблем с прошивкой точки в старенький Garmin не возникло. Пока мы прикидывали маршрут эвакуации телефон поймал сеть и заявок на поиск насыпалось столько, что я не смог их сосчитать с одного экрана. Саша недовольно поморщился. Получается сидеть нам тут не придется. Раз валятся заявки у нас только один вариант – лететь. Инструктирую расчет МЧС на счет гипотермии и говорю, что делать в случае, если они обнаружат ее признаки у пострадавших. Парни бодро покивав сваливают без лишних разговоров в лес. Им нужно пройти около километра по бурелому. Докладываю координатору что мы закончили, группа эвакуации выдвинулась, а мы вылетаем на базу.

Всего в этот день на горячую линию «Liza Alert» только по Московской области было принято 108 лесных заявок. И это был только первый день из самой адовой недели за год.

Энергичный взлет и мы снова скребемся на 150 метрах в сторону дома. Понемногу напряжение спадает… мы закуриваем практически одновременно. Под нами уже не черная пустота, а огни МКАД. Саша просит глянуть погоду Внуково и Шереметьево. Быстро докладываю видимость и ветер. Внезапно Саша поворачивается ко мне и практически шепотом произносит: «тебя еще не укачало?». Что ответить… пока нет. Но еще пара таких виражей меня вывернет точно. Мы пять часов болтаемся в небе. Организм скоро сдастся. По его глазам я понимаю, что еще пара таких виражей и тошнить в пакет мы будем по очереди. Мы дошли до предела…

P.S. Берегите себя…

Все слилось в один сплошной поиск… Заявка, лес, лес на связи… С утра выезжаешь дочесать кусок леса под проливным дождем, к вечеру едешь на вылет, ночью едешь штабом на грибника за 100 км от Москвы. Нет времени выспаться, нет времени, остановиться и посмотреть вокруг. Лето ли на улице? Ливень заливает глаза, стекает потоками с листвы и расквашивает в хлам дороги и просеки. Все хлюпает, чавкает, капает… Ощущение чего-то липкого, впивающегося в тебя мокрой одеждой не покидает неделями. Трудно вспомнить начало, едешь с поиска на поиск, а с какого все началось, как ты тут оказался… сплошная карусель.

Пятница, вечер. Звоню BVS на предмет прокатиться со мной в Калужскую, прочесать завал… До того обнаружил там следы, ведущие под него и нужно проверить что там в самом завале. Понимаем, что рассчитывать можно только на себя, квадрокоптера не будет (сорвали на поиск в Липецкой, там ребенок трех лет где-то в полях), придется пройти ногами. Сразу предупреждаю Володю что будет адово. Накануне смотрел по краю, завал в три-четыре наката, стволы обломаны на высоте двух, трех метров, даже те, которые толщиной в три обхвата. Одним словом – рубись, не хочу.

Он заскакивает ко мне в машину, как и оговорено, в шесть утра со своим огромным баулом для полного автонома на трое суток. Часа два в дороге, и мы на месте. Огромное поле на опушке леса. В 1941 здесь шли тяжелые бои, от этого весь лес буквально напичкан металлом… ничего не стоит, идя по просеке, наступить, например, на лежащий минометный снаряд. Неспешно переодеваемся, проверяем все снаряжение, по привычке дважды и уходим в лес. Практически с ходу врубаемся в тот самый завал. Нам известно где он заканчивается, поэтому же через каких-то пол часа мы начинаем все чаще поглядывать в навигаторы и прикидывать сколько нам осталось до окончания. Давно уже не видел такой жести. Слой воды… далее идет метровый слой хвои и листьев, а поверх всего этого навалены бревна. Перелазишь, подлазишь, срываешься, дыхалка сбивается сразу… Несколько раз садимся на привал и свесив ноги вниз отдыхаем. Дико смотреть на такой лес. Словно кадры из фильма про апокалипсис. Внизу копошатся мыши… Сверху звенят комары. Временами на нашей частоте прорываются таксисты. Постоянный скрежет радиостанции надоедает и мы уходим на «двойку». Наша задача пройти прямо то тому месту что когда-то было просекой… Собственно сама просека еще существовала две недели назад. Была вполне комфортной для проезда квадроциклов и судя по следам часто использовалась.

Леса меняются кардинально. И последнее время очень быстро. Даже если вы 30 лет ходили в знакомый лес, теперь вы его точно не узнаете. Шансы заблудится у грибников резко возрастают.

Пройдя задачу, разбив ноги, несколько раз сорвавшись с двухметровой высоты мы начинаем раздумывать, как вернуться к машине с наименьшими потерями. Обоим на ум приходит только одна мысль… обойти по краю. Да это прибавит два, а то и три километра, но уж лучше пройти их, чем кувыркаться по обратному маршруту. Выходим довольно быстро. Задача закрыта. Надо собираться и ехать на следующий поиск. По дороге сюда мы знали, что в Можайском районе работает штаб и идет поиск грибника, который еще вчера ушел в лес и заблудился. Решаем поехать туда. Проблема в том, что неизвестно идет ли поиск на данный момент. Связи нет… От слова совсем. iPhone издевательски показывает «Е», но при этом не грузит ничего.

Принимаем решение двигаться в Можайский, а как появится связь – уточнить статус поиска. Связь появилась только на границе Московской области. Отзваниваемся в штаб и предупреждаем что едем на место. Буквально через пять минут падает новая заявка. Наро-фоминский, две женщины и двое детей пяти лет в лесу. Пока на связи, но заряда телефона катастрофически мало. Уточняем координаты СНТ… оказывается мы всего в 13 километрах от места. Сразу разворачиваемся и докладываем, что выдвинулись на место группой эвакуации. В этот самый момент находят живым грибника в Можайском и все силы которые были задействованы в поиске выезжают на поиск детей. Вертолет, который должен был осмотреть поля в Можайском, так же меняет курс на Наро-Фоминский. Мы доезжаем до места, переодеваемся и не теряя времени врубаемся в лес напротив СНТ. У нас два варианта – собрать на отклик или локализовать вертолетом, получить координаты и вывести из леса. Второй вариант сработает только если на телефоне пропавших хватит заряда. Прикинув примерно по описанию с «прозвона» где они могут находится, решаем зайти на километр… если там не удастся докричатся тогда пройдем на юг и на север либо, пока мы идем, их удастся локализовать с вертолета. Примерно метров через 500 начинаем слышать отклик. Голоса женские… Особых сомнений нет, но прежде чем дать «отбой» вертушке, нужно проверить что это точно наши пропавшие, а не просто очередные грибники по привычке откликающиеся на любой крик. Минут через пять пострадавшие уже перед нами… мокрые и уставшие. Больше всего жалко детей. Пятилетние крохи напуганы и измучаны жаждой. Отдаем свою воду. Чтобы согреться - нужно двигаться, поэтому выходить начнем сразу. «Отбиваем» вертушку и начинаем двигаться обратным азимутом в сторону СНТ. Мы прошли от точки входа этот километр достаточно быстро, ибо нам двоим все-равно как идти. Мы ходим в лесу по азимуту. А вот с детьми приходится выбирать дорогу, обходить завалы, крапиву и небольшие болотца… Мальчуган пытается быть «мужчиной» и не отстает ни на шаг, перелезая через поваленные стволы… Девчушка часто падает и сильно отстает. Видно, что она совсем выбилась из сил. Приходится останавливаться и часто отдыхать. Но надо идти… и идти ей надо самой иначе она замерзнет, на ней все абсолютно сырое и переодеть ее не во что. На дорогу обратно мы потратили чуть меньше часа. Довели, как и положено до дома и сообщили координатору поиска что пострадавшие в безопасности.

Не спеша плетемся к машине, обсуждая по дороге, как все удачно обошлось в итоге. Не окажись мы рядом детей возможно ждала бы холодная ночевка в лесу… Ведь на момент, когда мы обнаружили пропавших их телефон полностью разрядился. А это значит, что второй вариант с локализацией пострадавших с воздуха уже никак бы не сработал.

Основной задачей при получении заявки «лес, на связи» становится сохранение заряда телефона. Именно от этого порой зависит жизнь пострадавших. Мы прикладываем все силы к тому чтобы свести к нулю звонки на телефон пострадавших, но нам снова не удалось спасти заряд телефона от бесконечных звонков Полиции и МЧС с одними и те ми же вопросами. Что может ответить заблудившийся в лесу человек на вопрос: "Вы где?". Ну серьезно? Нет, правда? Ну что? Что вы надеетесь услышать кроме очевидного «в лесу…»? А ведь там двое детей пяти лет. И по неведомому мне принципу всем без исключения нужно по 10 раз позвонить пропавшим и задать одни и те же вопросы тратя драгоценный заряд батареи телефона на пустые, глупые, повторяющиеся и не несущие никакой смысловой нагрузки фразы. По словам пострадавших звонили все… от участкового до «майора чего-то там», звонили пока не сел телефон.

На вопрос что бы делали пострадавшие если бы вертолет их не обнаружил (а это точно бы произошло ибо телефон был разряжен) женщины ответили что стали бы пытаться выходить.

Куда выходить? Вы уже заблудились… Оставайтесь на месте. Службы уже в курсе ситуации, заявка уже принята и стало быть вас ищут. Заставьте себя ждать. Не надо метаться по лесу повышая риск травмы теряя остаток сил. Заставьте себя ждать.

Дойдя до машины мы вспомнили что в машине у нас купленная перед этим выходом пицца… Черт.. мелочь, а приятно. Она еще теплая. Мы отрываем треугольные куски забыв про сырость, грязь… усталость. Снова накатывает смех… Уже расслабившись мы шутим до хохота… Это нервное… это бывает. После сильного напряжения приходит это состояние… Ты любишь весь мир и солнце светит ярче.

P.S. Берегите себя…

P.P.S

устал отвечать в комментариях поэтому оставлю здесь

тел. горячей линии 8 800 700 54 52 (звонок по РФ бесплатный)

участие в ПСО добровольное, денег мы не берем и не получаем.

занимаемся этим потому что не можем иначе.

где:

http://lizaalert.org/forum

как:

просто приезжаете на поиск и ищите.