Его работы входят в крупные российские и зарубежные коллекции, экспонируются в Русском музее и на других авторитетных площадках. Так что свои 16 полотен из серии «Небо. Город. Доминанты» он, стоя на пороге вечности, мог бы, к примеру, завещать потомкам.

Но Георгий Николаевич Рашков совершил хороший и, я уверена, свойственный ему поступок – безвозмездно передал полотна в далёкое сибирское село Емуртла.

Хотя я рассказываю не совсем точно, в ответ Рашков всё же кое-что попросил, но об этом чуть позже...

***

Сначала о связи художника с Емуртлой.

Его эвакуировали в запорошённый таёжный край из Ленинграда в 1941 году с другими детьми Союза художников.

На тот момент пятилетний мальчик уже стал, как тогда говорили, полусиротой – в августе 1941 года умер от туберкулёза его отец, театральный художник Николай Георгиевич Рашков. Мама, Ольга Александровна, судя по детдомовским документам, была на фронте.

Судя по этой же справке – такую бумагу родители подавали, указывая перенесённые заболевания, сделанные прививки и особенности ребёнка, – Гоша Рашков был мальчиком впечатлительным и нервным, временами заикался, очень любил рисовать и лепить. При этом у него был хороший аппетит и крепкий сон.

Первые шаги Гоши во взрослую жизнь были сделаны именно в Емуртле – там он в 1943 году пошёл в школу.

***

Особо хочется отметить, какой удачей для всей эвакуированной «ленинградской компании» стало то, что руководить эвакуацией и жизнью базы детей Союза художников вдали от родного города была назначена Людмила Иванова-Равдоникас. За комфорт, безопасность и благополучие она боролась как львица. Эта её неукротимая воля и преданность интересам подопечных увековечена в романе Вениамина Каверина «Два капитана».

Суету и мытарства тех первых дней исхода из Ленинграда детей художников и сопровождавших их взрослых Каверин описывает устами главной героини, Кати Татариновой, которая пришла устраивать в эвакуацию ребёнка художника Петьки Сковородникова, и даёт ей удивительно точную характеристику:

«Маленькая свирепая художница…»

В хаосе войны Людмиле Александровне, как директору детской базы Союза художников, почти каждый день приходилось сталкиваться с непредвиденными трудностями.

Но именно благодаря таким людям, подобным Равдоникас, а они были и со стороны эвакуированных, и со стороны принимавших сибиряков, дети не просто выжили – они сохранили в себе свет, талант и память о доме и с большой любовью вспоминают жизнь в Емуртле.

А сейчас уже их потомки приобщены к этой истории, и с их помощью мы узнаём новые подробности. К примеру, Феликс и Филипп Равдоникас – сын и внук Людмилы Александровны – дали нам возможность прикоснуться к сохранённому ею богатому архиву с тех времён – дневникам, письмам, документам и номерам стенгазеты «Комарик», которую дети выпускали в Емуртле.

***

Но вернёмся к переданным в сибирское село картинам.

У здания в Емуртле, где сегодня экспонируются работы Георгия Николаевича Рашкова, – удивительная судьба. (Об этом мне поведал местный священник – отец Димитрий Парамузов. Скоро расскажу подробнее.)

Во время войны здесь размещался детский дом, приютивший ленинградских детей.

Сегодня это – храм во имя святых Веры, Надежды, Любови и матери их Софии, а на половине воскресной школы развернулось настоящее арт-пространство, где живут полотна Рашкова.

Его картины – словно окна в город на Неве, о котором здесь, в интернате, тосковали и плакали маленькие дети. Это не просто пейзажи, а материализованная память.

В обмен на свои работы Георгий Николаевич попросил тоже материальное: старые фотографии села и речки, несколько красивых камешков с речного переката, жука-бронзовика и немного живицы – смолы лиственницы и кедра.

В этой просьбе всё: и светлая грусть, и лёгкий ироничный взгляд на жизнь, и сыновнее «люблю и помню», и последнее «спасибо и прости».

Жители Емуртлы собрали и отправили Георгию Николаевичу эту трогательную посылку. В том же 2022 году, в октябре, Рашкова не стало…