(Не)придуманные истории. # 4. Живая вода.
Следующая байка рассказ был услышан мной от старого знакомого. Мы очень давно с ним не виделись, и, если он здесь и, прочитав сей опус, узнает в главном герое себя, думаю с удовольствием подтвердит написанное мной ниже. Если нет, то правда это или вымысел – судить вам, уважаемые пикабушники, а особенно – мои дорогие подписчики.
По уже сложившейся традиции, речь в рассказе буду вести в режиме «от первого лица».
Так вот, дело было в середине 80-х.
Родители мои в ту пору еще достаточно молодые, держали пасеку. Мед и другие продукты пчеловодства принимало государство в лице районной заготовительной конторы по довольно вкусной цене, что давало пчеловодам стимул развивать свое жужжащее и к тому же жалящее хозяйство.
Пасека родителей была довольно обширна – порядка 300 пчелосемей, что давало ежегодно только меду больше двух тонн. Сколько это было в дензнаках, честно, не помню, но достаточно, чтобы продолжать этим заниматься из года в год.
Медосбор мог быть разным, находясь в большой зависимости от погоды в летний период, которая в наших широтах не балует стабильностью. Но был один способ увеличить сбор меда, почти не взирая на капризы погоды – озадачить пчелу дополнительной работой, что бы не сидела в ульях, а трудилась на благо хозяина. Делалось это просто – часть пасеки вывозилась на гречишные поля в период цветения. Медосбор – только успевай мед откачивать из рамок, да ловить рои, которые так и норовили улететь из переполненных пчелой и медом ульев.
При выезде «на гречку» все было замечательно: и медосбор, и дорога к временной пасеке накатанная тракторами и комбайнами. Да и был еще один плюс – если пчеловод заключал с колхозом, возле поля которого он решил разместить свои ульи, заключали договор, колхоз выплачивал пчеловоду вознаграждение в размере, пропорциональном количеству ульев на временной пасеке. Не много, но лишними не будут.
В общем одни профиты. Однако был один большой минус в этих выездах. Пчелы сходили с ума, в прямом смысле этого избитого выражения. Как только солнце поднималось достаточно высоко, что бы прогреть прохладный утренний воздух и высушить крупную росу, пчела вылетала из ульев и устремлялась на гречишное поле. Все, с этого момента спокойствие для пасечника заканчивалось. Пчелы жалили нещадно, находя своих «жертв» везде – на пасеке, за пасекой, у родника, в машине, в кустах (за оправлением естественных надобностей). ВЕЗДЕ!!!!! Жалит «слету», с хрустом вонзая жало в мягкие ткани, незащищенные одеждой. Одно спасение – «скафандр пчеловода», специальный комбез из плотной хлопчатобумажной ткани, наподобие джинсы, только белой, плюс маска-накомарник и толстенные резиновые перчатки. Но в тридцатиградусную жару в этом одеянии больше получаса не поработаешь, а может и меньше. В общем – то еще занятие, вывозить пчел на гречку.
Я, как старший сын, помогал родителям на пасеке в силу своих детских сил. Летом, когда произошли следующие события, мне исполнилось 12 лет.
На стационарной пасеке медосбор был не ахти, липа и другой дикий медонос цвели плохо, поэтому отец решил вывезти бОльшую часть ульев на гречиху. Съездили с ним на машине, нашли хорошее, ровное место под пасеку, встретились с агрономом колхоза, который дал добро на заезд пасеки на гречиху, обещал подвезти бланк договора. В ночь ульи были перевезены и начались трудовые будни. Мне нравилось работать с пчелами, отец всему учил, показывал, что и как делать. Конечно, укусы пчел удовольствие ниже среднего, однако вскоре организм привыкал к их яду и почти не давал отека в месте укуса. Но так было только на стационарной пасеке. На гречихе все происходило совсем иначе. При укусе пчелы «слету» в организм человека впрыскивается гораздо большая доза яда, укусы более болезненные. Так что на гречку я ехал с неохотой, в основном родители там обходились без меня. Но так вышло, что младший брат заболел и мама осталась с ним дома, а отец в одиночку мало что мог сделать на пасеке. Пришлось мне ехать вместе с ним. Работа предстояла адова, поэтому особого энтузиазма у меня не вызывала.
По приезду мы узнали, что рядом с нами, через небольшую падь встала еще одна пасека – порядка тридцати ульев. Так как расположение ульев было «в линию» то мешать друг-другу пчелы с разных пасек не будут, тем более, что гречишное поле, на котором работала пчела, было большое – порядка 2000 га. Отец пошел знакомиться с соседом, предварительно одев «скафандр», я остался в вагончике, облачаться в такой же, да разводить дымарь.
Вернувшись отец рассказал, что на соседней пасеке обитает старый дед, который когда-то давно работал фельдшером в сельской больнице. Звали его дядя Гена.
Не откладывая в долгий ящик, мы взялись за работу. Отец открывал ульи, доставал оттуда рамки с медом, я складывал их в коробку- переноску и когда она была полной, несся с ней в вагончик, где выгонял с рамок мед в медогонке и нес отцу пустые рамки, которые он ставил обратно в ульи. Так продолжалось до обеда.
В самое пекло мы решили с отцом отсидеться в вагончике, заодно перелить мед в контейнеры. Под ходя к вагончику, я не выдержал и снял с головы маску-накомарник. Зачем я это сделал?! Не прошло и секунды я почувствовал резкий укол в самую мочку уха. Выругавшись шепотом (было больно, но я уже привык к пчелиным укусам), я вытащил пальцами жало пчелы из мочки. Что происходило после этого помню плохо. Буквально через несколько секунд, я почувствовал, что по спине бежит ледяной пот, начался сильный зуд кожи головы. Неосознанно подняв обе руки, чтобы почесать зудящую голову, я не смог опустить руки до конца – подмышечные впадины очень сильно отекли. После этого началось головокружение и меня вырвало. Все это происходило возле вагончика. Отец выбежал на шум и когда я поднял на него лицо, он в ужасе отшатнулся:
- Максим, что случилось, что с тобой?
- Пчела в ухо ужалила, мне плохо…
После этого я провалился в душную, воняющую рвотой темноту…
Очнулся от того, что кто-то трясет меня за плечи. Я открыл глаза и увидел перед собой незнакомого мужика с седой, довольно длинной бородой. Я отпрянул от него, после чего увидел за его спиной отца. Старик сказал отцу – давай быстрее, пока он пришел в себя. Отец подал ему стакан с прозрачной жидкостью. Старик приставил стакан к моем губам, резко скомандовал:
- Пей!
Я сделал большой глоток и задохнулся. Это была водка. До этого я ее не пробовал, но знал, ЭТО ВОДКА!
- Пей, я сказал! Жить хочешь – пей, сукин ты сын!
Кое как я допил в несколько глотков этот стакан, после чего опять провалился в темноту.
Очнулся, когда отец вез меня на машине в больницу.
Там меня осмотрел дежурный врач, сделали анализ крови. Когда отец рассказал про водку, врач сказал, что мне повезло с соседом. Если бы не он – я просто задохнулся бы от отека гортани. Водка сняла отек и позволила мне дышать. В больницу меня не положили, отправили домой отсыпаться. Отец рассказал, что, когда увидел меня возле вагончика, он реально меня не узнал, так сильно были искажены отеком черты лица. Только по «скафандру» он понял, что это Я.
Больше с отцом я на пасеку не ездил, даже на стационарную. Стоило мне только заикнуться, что хочу с ним на пасеку, он крыл меня матом, на чем свет стоит. Дядя Гена, спасший меня, стал для меня вторым отцом – до самой его смерти мы дружили, не смотря на разницу в возрасте.
Да и еще – водку не пью до сих пор…
Готовы к Евро-2024? А ну-ка, проверим!
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037