В большинстве своём отечественное охотничье нарезное оружие создано на базе военных образцов.

У карабина «Тигр» в родителях записана снайперская винтовка Драгунова (СВД), у «Сайги» - автомат Калашникова.

Во время учебы на получение права самостоятельного производства баллистических экспертиз я с удивлением узнал, что даже легендарный ППШ переделали в охотничий карабин.

Там вообще-то пистолетные патроны используются! На кого с ним в лесу охотиться ума не приложу. Если только какого-нибудь зайца поймать, привязать к берёзе и расстрелять за сотрудничество с оккупантами.

Ну так вот, очень много охотничьего оружия создано на базе военного. Соответственно, и патроны у такого огнестрела взаимозаменяемы с боевыми "стволами".

И если предположить, что такое оружие будет применяться в криминальных целях, то встаёт вопрос: а как помочь правоохранительным органам разобраться, какой же из типов огнестрела использовался на месте преступления.

Согласитесь, в этом есть смысл. Одно дело отрабатывать версию, что убийство совершил человек с лицензией на охотничье оружие, другое – индивид, сумевший получить доступ к армейским складам, ну или к лицам, у которых есть доступ к таким складам.

Для этого в законе прописали требование, что, если в охотничьем оружии используются патроны, аналогичные военным образцам, то оно должно оставлять на гильзах метки, которые позволят отличить его от боевых экземпляров.

Во исполнение этого требования продукция оружейного завода из Вятских Полян, что в Кировской области, оставляет на гильзах симпатичную метку, которую в народе прозвали «улыбка Молота».

Почему Молота? Чтоб никто не догадался! Просто завод так называется.