Прихожу утром на работу и вижу необычное оживление в углу, где сидит новенькая офис-менеджер. Еще бы: она в слезах, а вокруг толпятся самые модные джинсы, то бишь лучшие умы организации. Сопереживают ее дрожащей от рыданий зоне декольте, куда скатывается слезинка за слезинкой. Подхожу, интересуюсь, кто ее обидел.

- Почему вы меня не предупредили?! - рыдает девушка.

Начинаю в уме прокручивать варианты, о чем таком глобальном надо было предупреждать нового сотрудника, который работает первую неделю. Что лучшее парковочное место у Петровича? Что в бухгалтерии кофе просроченный? Что дверь в туалет можно открыть ножницами? Что лысая собака начальницы (размером с два дырокола) может сожрать самый большой предвыборный плакат?

- Она ездила к макаронному монстру, - говорит главный дизайнер, еле сдерживая смех.

- Мне его стало очень жалко, я думала, что вы циничные черствые люди, - говорит барышня, успокаиваясь понемножку.

Вот я ждала любого объяснения, но не такого, ибо новенькая была четко проинструктирована мной лично в первый день: психам давать нежный, но сильный отпор. Нам много и часто звонят страждущие, очевидно, путая со Спортлото, которому, как известно, не пофиг ничего в этой жизни. Отвадить страждущих навсегда невозможно, поэтому надо уметь просто сворачивать разговоры. Казалось бы, и так ясно, что в организацию, которая занимается выпуском полиграфической продукции, бесполезно звонить с жалобами на жизнь... Но первый, на кого она нарвалась, оказался макаронный монстр. Успел дозвониться вечером, когда все уже ушли, а беззащитная девушка заканчивала раскладывать пасьянс.

Так мы называем мужика пенсионного возраста, который стабильно звонит несколько раз в год с рассказом: он один воспитывает сына-школьника, пенсия 8 тысяч рублей, они голодают, холодают, им отключили свет, газ, воду, заколотили окна без стекол, а обратиться не к кому, всем на них наплевать. Еще два начальника назад наша контора (тогда в наших рядах оставались не сильно циничные и черствые) решила помочь голодающим и подняла на уши все социальные службы, после чего выяснилось: мужик в 55 лет женился на 20-летней девице, которая родила ребенка и очень быстро устала от семейного счастья. Когда ребенок пошел в школу, она пошла на сторону и ушла весьма далеко — говорят, теперь она где-то в столице. Может, ее муж уже даже многодетный отец, просто этого не знает, потому что дома она не была несколько лет и найти ее, чтобы потребовать алименты, приставы не могут.

Как бы там ни было, позиция мужика такова: помогать ему содержать ребенка должно, прежде всего, государство, потому что жена его сирота, без образования, и сама в Москве, наверное, перебивается с хлеба на воду. Но государство почему-то отказывается платить ему алименты, а вместо этого отправляет к нему социальные службы, которые приносят продуктовые наборы и единовременные денежные пособия по тыще рублей. «Я устал от этих жалких макарон! - каждый раз кричит страждущий. - Пусть мне дадут денег!» Потому и макаронный монстр. Сына у него давно забрали к себе какие-то родственники, но официально опеку не оформили, и он продолжает рассказывать, что воспитывает ребенка сам.

И вот наша новенькая барышня, услышав душераздирающий рассказ, немедленно приняла меры: свободных денег для пожертвования отцу-одиночке у нее нет, поэтому она рано утром напекла блинчиков с мясом, яйцом и творогом и повезла этому неуравновешенному гражданину на дом, потому что адрес свой, куда деньги везти, он всегда называет прямо после первого «алло». И тут выяснилось, что дом стоит, свет горит, из окна (нифига не заколоченного) видна даль, но откуда-то у гражданина все же взялась печаль. И он тоже был неприятно удивлен, что незнакомая девушка посмела привезти ему не деньги, а еду. Наорал на нее, что не собирается питаться объедками, и выгнал.

Мы нашу Красную Шапочку успокоили, а блинчики в обед слопали. Хватило на весь отдел. Извините, что басня без морали.