И дальше пошла длинная череда моих ошибок и неудач с переменным успехом.
На следующий день (30.07.22) в инкубатор перебралась только одна матка (которую не терпели другие две, а вот рабочие ладили со всеми), остальные матки и рабочие сидели в бутылке. Из диапаузы не смогли выйти несколько рабочих. Погибли около пяти. Если вчера они, вцепившись в бинт, подавали слабые признаки жизни, то сегодня они полностью обмякли и более не проснулись.
В этой бутылке держать их больше не хотелось. Поэтому я наспех соорудил мини-арену из коробочки конфет, инкубатор со смышленой маткой подключил к арене, а остальных муравьев аккуратно "высыпал" из бутылки прямо на арену.
Арена с подключенным инкубатором (затемнен тряпочкой)
Когда паника немного поутихла, а муравьи все снова встретились и собрались, я дал им ещё «плошку» сахарного сиропа и половинку тараканчика с парой лапок. На сироп жадно накинулись все – включая маток. Таракана рабочие потаскали туда-сюда. Пока не видел, ели они его или нет.
Одна матка постоянно выходила на арену, при возвращении ее в инкубатор, она надолго там не задерживалась и снова уходила на арену
После проведенных процедур по переселению и кормежке, я рассмотрел нескольких погибших особей под 50-кратным увеличением. Эти муравьи – действительно Formica lugubris (волосистый лесной муравей), они весьма и весьма обильно покрыты отстоящими волосками и характерно данному виду.
Я планировал всё же подкинуть этой семье донорских коконов (куколок) сервиформики, так как все эти пойманные рабочие уже прожженные разведчики и вряд ли годятся в няньки. К сожалению, в этот день (30.07.22) я не смог найти в округе коконов фусок, только изредка бегающих рабочих – совсем недавно прошел дождь, муравьи попрятались. Поэтому я решил попытать удачу на следующий день.
Нашлись только три куколки фусок, которые были подброшены вечером на арену (31.07.22). Муравьи к вечеру 1 августа не проявляли особого интереса к куколкам, но и не проявляли агрессии, посмотрим, что из этого выйдет, но нужно больше куколок.
Тем временем между самками началась борьба за власть (при этом я полагал, что все самки группы руфа должны быть лояльны друг к другу, так как это виды с полигинией, когда в колонии могут быть десятки и сотни маток. Собственно, в больших муравейниках, которые мы видим в лесах - так и есть).
Вечером 1 августа одна матка найдена мертвой на арене. Та самая, которую прогоняла другая самка из дружной спичечно-коробечной пары. Утром 1 августа эта матка постоянно рыскала по крышке арены в поисках лазейки, стоило ее отсадить ещё тогда, но я решил подождать до вечера, чтобы заняться этим после работы, и в итоге случилось то, что случилось. Вечером она была уже мертва. Детально осмотрел тело – по всем признакам это действительно Formica lugubris.
Волоски длинные и заходят на основную поверхность брюшка
2 августа были подброшены ещё 11 куколок фусок, с одной куколки был снят клещ. Так же была проведена попытка подселения с заморозкой трёх нянек, но операция провалилась, рабочие лугубриса агрессивно встретили нянек, при этом и сами няньки только вернувшись в сознание, сразу начали угрожающе раскрывать челюсти, отпугивая формику. Когда завязались стычки между няньками и разведчиками – я отсадил нянек, планирую вернуть их в родное гнездо.
Вечером 3 августа обнаружил, что одноусая матка мертва. Лежит скрюченная у самой ватки. Не знаю, по какой причине она умерла, убили ли ее или были какие-то внутренние повреждения. Если убили, то неужели это сделала оставшаяся матка, изначально они ладили друг с другом. Оставшаяся матка гоняла только ту, которая погибла 1 августа.
Так или иначе, у меня осталась только одна матка. Из куколок ещё никто не появился, при этом неизвестно, сколько куколок потоптали эти яростные камчатские разведчики, они носятся по пробирке и трубке, вообще не заботясь о том, что у них под лапами. Если они ещё начнут убивать молодых нянек, то мне придется их все же отсадить.
Дал муравьям сахарного сиропа и маленького тараканчика, пусть не думают лопать куколок.
Вечером 8 августа замечены первые «вылупившиеся» фуски из подкинутых куколок. Один инвалид, у которого явно повреждено брюшко, его лугубрисы вынесли на арену. Очень жаль смотреть на этого бедного муравьишку, у него еле-еле шевелятся лапки, усики лежат неподвижно, передвигаться он не может, так и лежит на арене. А вот близ матки замечен другой молодой фуска, совсем белый ещё, но вроде бы без дефектов. Матка с ним проводила трофаллаксис, что является хорошим знаком, лугубрисы его не трогают. Есть надежда, что одна нянька у матки уже есть, а значит и есть нянька для оставшихся куколок и для тех, которых я ещё планирую подкинуть. К зимовке хочу собрать побольше фусок вокруг матки, чтобы было безопаснее зимовать, да и спокойнее, если будет много помощников.
Матка и молодая нянька-сервиформика
Утром 11 августа замечена «распаковка» ещё одной куколки фуски, в которой активно участвует и матка (что несколько противоречит данным о том, что матки Formica s.str. совсем не имеют навыков ухода за расплодом) и молодая нянька. Молодая фуска подаёт признаки жизни, и, вероятно, у матки будет вторая нянька. Остальные куколки, скорее всего, погибли, но есть надежда на ещё одну-две.
К вечеру 11 августа заметил, что на этом молодом рабочем осталась не до конца снятая «пленочка», из-за чего он не может полностью расправить задние ноги, но пытается освободиться. Матка с первым рабочим с этой проблемой уже явно не помогут, так как к этому времени уже перестали «зачищать» молодого. Не знаю, сможет ли он сам сбросить эту пленочку, посмотрим.
К моменту вечера 18 августа молодой рабочий жив, но он явно поврежден, брюшко не заполняется запасом сиропа и выглядит помято, а сам муравей держится близ матки и до сих пор неуверенно стоит на ногах.
17 августа давал муравьям на пробу нектар «by Formica», который приобрел в одном интернет-магазине для муравьев.
Видимо, нектар оказался слишком насыщенным, на утро 18 августа одному муравью было плохо, он будто слипся. Пытался его «прополоскать» в стакане, оставил просушиться на арене. Но к вечеру обнаружил два трупика разведчиков…
Один из них лежал прямо в лужице нектара, который он, видимо, выплюнул. Муравьи похоже перепили изрядно сладкого нектара и погибли. Надеюсь, больше смертей не будет. А нектар, если и буду подавать, то в более разбавленной концентрации.
В итоге из камчатских остались на данный момент – матка и трое разведчиков. А также в семье две фуски из Строганово, Ленинградская область.
21 августа соорудил формикарий от 4ants (не реклама, просто факт :)). Арену украсил черным вулканическим песком, привезенным из родных краев лугубрисов. Подключил к ней через Y-образный переходник инкубатор с маткой и двумя фусками и инкубатор с двумя коконами рыжих лесных, которых увидел на куполе небольшого муравейника, куда-то они их переносили.
Трёх разведчиков пришлось со старой временной арены сразу закидывать на арену нового формикария, так как они тут же кинулись в бой. Активно обследуют новые территории. Даже фуска пошел оглядеться, что там такое произошло и где разведчики. Дошел до входа в инкубатор с коконами, но вглубь пока не пошел, вернулся к матке.
Разведчики через часа полтора уже отыскали путь к инкубатору с маткой и исследовали всю арену, даже заглянули в открытый отсек с камерами. При этом один из разведчиков «обнюхал» подкинутые коконы и один из них зачем-то посжимал их мандибулами. Непонятно, повредил он муравья внутри или нет, но кокон выглядел к утру помятым.
Убрал затенение утром 22 августа с инкубатора с маткой и нянькой, чтобы они перебрались в инкубатор к подкинутым коконам. Так же этим утром обнаружил, что фуска, которая была поврежденной с «рождения», плохо себя чувствует, две ножки не двигаются, еле шевелит усами. Видимо, скоро погибнет. Ни разу не видел, чтобы у нее наполнялся зоб. Возможно, из-за помятого брюшка она не могла нормально питаться.
Вечером 22 августа действительно обнаружил больного фуску погибшим. А матка с нянькой так и сидели в незатененном инкубаторе. Пробовал ставить кольцевую лампу (специально, чтобы не нагревать пробирку от накаливания) – всё равно муравьи не хотели перебираться. При этом разведчики уже давно обустроились в затененном инкубаторе, один из них сидел рядом с коконами, двое других то патрулировали арену, то один из них уходил в инкубатор к матке.
Было принято решение переселять своими силами, так как не хотел ещё на сутки оставлять матку в незатененном инкубаторе, заставляя тем самым стрессовать.
Инкубатор с маткой, нянькой и заодно с прибежавшим разведчиком был отсоединен и помещен на арену близ входа к пробиркам. Если разведчик шустро выскочил из инкубатора на арену в поисках неведомого врага, который перенес их гнездо, то матке с нянькой пришлось помочь покинуть пробирку.
Так же получилось и на арене. Матка с нянькой сели на камушек возле термометра и боялись куда-либо идти. Пробегающие мимо взволнованные разведчики никак не помогали матке отыскать дорогу к гнезду. В итоге она сама пошла на поиски укрытия, поначалу даже в верном направлении, но потом двинулась в середину арены и села под корягой. Фуска при этом испугался всей этой ситуации так, что просто остался рядом с тем камушком, у которого сидел с маткой.
Решил помочь им и здесь. Аккуратно ватной палочкой «сопроводил» матку к трубке, она сначала пыталась снова выскочить на арену, но потом, видимо, почувствовала запах дорожки к гнезду и умчалась в затененное гнездо, где лежала пара подкинутых коконов. Затем по той же схеме в гнездо была отправлена пугливая нянька. Семья воссоединилась.
На следующий день нянька уже сидела на коконах, переложив их поближе к ватке, а матка то подходила к ним, то «умывалась» в середине инкубатора. Дал муравьям сиропа, чтобы успокоить сладеньким. Паники уже никакой не было, разведчики спокойно бродили по арене, возвращаясь периодически в гнездо покормить/пообщаться с маткой и нянькой.
Вечером 26 августа обнаружил фуску-няньку мертвой на арене, один из коконов, подкинутых 21 августа, пропал, а второй лежал рядом с ваткой, но теперь уже некому за ним ухаживать..
Что случилось с фуской – непонятно. При детальном рассмотрении трупика, обнаружил, что брюшко повреждено. Однако его могли повредить разведчики, когда выносили тело на арену. Если, конечно, выносили они, а не фуска вышел самостоятельно. Так как 25 августа я в инкубатор не заглядывал, то точную дату и обстоятельства гибели няньки сказать трудно. Очень жаль фуску, он всеми силами помогал матке в одиночку, пока разведчики носились по арене.
К концу 26 августа семья лугубрисов, к сожалению, снова сократилась.. и теперь их всего лишь три разведчика и одна матка. Срочно нужны донорские коконы и няньки. Судьба молодой семьи волосистых лесных муравьев висит на волоске…
28 августа отправился в Ново-кавголовский лес в поисках нянек и коконов фусок. Однако сервиформик встретить там мне не посчастливилось, а вот муравейников Formica s.str. (далее в этой истории я называю их поликтенами, так как предположительно это они, но досконально их так и не осмотрел) было в избытке. Посматривал я на их купола в надежде, что из какого-нибудь материнского муравейника в отводок или наоборот понесут коконы. Но в основном «товаром» между отводками служили рабочие муравьи, которых таскали туда-сюда. И только после часа поисков посчастливилось – носильщики тащат коконы из отводка в материнский. Я уселся на муравьиной тропе с приготовленным инкубатором и начал выжидать. Коконов таскали не очень много, но где-то за сорок минут этой «тихой охоты», я насобирал около 20 коконов/куколок, а также нескольких носильщиков, в надежде, что они смогут стать няньками.
Вечером этого дня я подбросил коконы матке, лугубрисы в это время патрулировали на арене. А затем подкинул пятерых поликтен после тщательной банной процедуры с потерей сознания.
Все поликтены пришли в себя. Двое сели на коконах, а трое побежали на арену. К матке никто агрессии не проявлял. А вот на арене та троица сцепилась с разведчиками лугубрисов. Троицу отсадил в отдельный инкубатор. Слишком агрессивны, нужно думать, что с ними делать. А вот спокойная парочка не стала вступать в конфликты.
К ночи между ними и камчатцами никаких конфликтов не было. Вот только они в итоге тоже взбаламутились и побежали осматривать арену. При этом вся эта ситуация взбаламутила и матку. Она вышла на арену и сидела у камня, где ее стали по очереди кормить то лугубрисы, то поликтены. Через часа полтора после подселения отметил трофаллаксис между лугубрисом и поликтеной. Я специально для задабривания агрессивного нрава высших формик налил свежего сиропа. Лугубрисы сразу напились им и стали передавать всем без разбора – досталось и поликтенам. Надеюсь, что это хороший знак.
Матке пришлось показать дорогу обратно в инкубатор, а то сама она пошла бороздить просторы арены. Однако полностью внутрь она пока не возвращается, сидит в трубке. Видимо, эта куча коконов ее почему-то пугает. Остальные муравьи – тройка лугубрисов и пара поликтен – носятся по арене, периодически забегая в инкубатор, проверяя всё ли на месте.
Проверял утром 29 августа состояние муравьев. Матка так и сидит в трубочке на входе в инкубатор, почему-то боится этих подкинутых коконов, наверное, очень много незнакомого запаха. Лугубрисы с поликтенами не поубивали друг друга, но и особо на контакт не идут. При встрече просто разбегаются. К матке и те и другие относятся лояльно, но какого-то ухода не заметил, как и к коконам. Напрягает, что, видимо, носильщики поликтен не могут быть няньками, соответственно, неизвестно, смогут ли помочь муравьям выбраться из коконов.
Сегодня вечером планирую собрать всех этих муравьев в инкубаторе, отключив пока большую арену, а то они носятся по арене и мало контактируют, да и за расплодом почти не следят в итоге, только забегают иногда. Так что попробую «сселить» их таким образом. Может, запах уже стал более-менее общим.
Вечером 29 августа снова обнаружил, что матка сидит на арене между термометром и камнем, а рядом с ней дежурит один лугубрис. Коконы остались без присмотра, только иногда к ним забегали рабочие – то лугубрисы, то поликтены. Ситуация напрягает, опасаюсь, что молодым муравьям никто не поможет выбраться из кокона. Решил всё-таки посадить всех формик в инкубатор, отключив пока что арену. Пусть проживут рядом друг с другом и коконами, всё ещё сохраняю надежду на носильщиков, вдруг у них остались ещё навыки ухода за потомством.
Утром 30 августа обнаружил мертвого лугубриса. При этом на моих глазах никто агрессии друг к другу не проявлял, матку кормят и поликтены и лугубрисы, а вот рабочие двух видов особо не общаются между собой. Вероятно, поликтены убили этого несчастного разведчика.
К вечеру этого же дня новых жертв не было. И появилась хорошая новость – матка вскрыла два кокона! Ещё не полностью сняла шелуху, но молодые муравьи уже наполовину торчат из остатков коконов и впервые трогательно осматривают гнездо. Надеюсь, что у нее получится полностью освободить молодых помощников от коконов, и те разовьются в здоровых полноценных рабочих. Это событие вселяет надежду в будущее этой семьи камчатских аборигенов.
У меня плохо получилось заснять то, как матка пытается вскрывать коконы, но тем не менее
К утру 31 августа один из «новорожденных» уже более-менее уверенно стоял на ногах и бегал вокруг матки. Единственное, что напрягает в его состоянии – это немного помятое брюшко, имею печальный опыт с муравьями с подобными повреждениями.. Надеюсь, что жизненно необходимые органы у него не повреждены, и он сможет жить с таким брюшком, причем поведение у него активное. А вот второй муравей всё ещё не смог полностью освободиться от кокона, всё-таки матка формик плохо справляется с распаковкой. Может, ему помогут скинуть остаток кокона.
Вечером только все тот же один молодой муравей был на ногах, а вот тот, который не мог выбраться из кокона, так и не смог этого сделать, всё ещё барахтался в половинке своего кокона. Я решил, что можно попробовать снова подключить арену муравьям, чтобы можно было удобнее их кормить, а то лугубрис и поликтена постоянно грызли входную ватку.
Арену подключил. Заметил, что один из лугубрисов направился к ней и чувствовал он себя явно плохо – передние лапки до конца не разгибались, подумал, что его замордовали поликтены, один лугубрис то уже погиб ранее. Затем на арену вышел и второй лугубрис, но без видимых повреждений, и, собственно, поликтены. Матка осталась в инкубаторе с коконами и нянькой.
Я заметил, что помимо того бедолаги, который не может выбраться из кокона, есть ещё один. В одном из коконов была совсем маленькая дырочка, в которую он просунул усики, тарабанил ими по воздуху, но выбраться никак не мог, а матка что-то не бралась ему помогать, видимо, вскрыла кокон и решила, что этого достаточно, пусть няньки работают..
В общем, решил я принять у муравьев «роды». Пока все взрослые муравьи носились по вновь подключенной арене, я без особо труда выудил из инкубатора этих двух муравьев, которые всё никак не могли покинуть свои «пеленки». Проще всего было освободить от кокона того муравья, который уже сутки барахтался в нем. Буквально просто аккуратно взялся за его лапку, осторожно придерживая кокон с другой стороны – вот муравей и «родился». Однако развитие этого рабочего оставляло желать лучшего, к сожалению. Усы у него были почему-то белые, вообще не набрали пигмента, когда как его собрат, появившийся в то же время, уже заметно потемнел, конечности точно были нормального цвета. Так же помимо усиков одна из лапок тоже была белесая. Не знаю, что так сказалось на его развитии, изрядное нахождение в коконе или какая-то другая проблема, но чувствовал он себя явно плохо и тяжело вставал на лапки, периодически заваливаясь на бок.
А вот «роды» второго муравья были несколько сложнее, здесь пришлось задействовать некоторый инструмент в виде крючка. Я расковырял уже существующую дырочку в коконе, чтобы полностью освободить голову и передние лапки муравья, рабочий сам всеми силами пытался покинуть свою темницу, отчаянно хватаясь за инструмент и словно подтягиваясь. Далее крючком получилось немного подрастянуть оставшийся кокон, так же придерживая пустую нижнюю часть, чтобы не повредить муравья. В общем, «роды» завершились благополучно. Муравей был вызволен без повреждений. Он выглядел намного лучше, чем предыдущий собрат, хотя я заприметил, что у него брюшко как-то сильно подогнуто, а стебелёк в остатках кокона. Собственно, у первого муравья такая же проблема, сами они дочистить кокон не могут, нянек для этого нет, а матка явно не спец в этих делах. Но оба муравья были возвращены в гнездо.
На арене разместил поилку с сиропом. И о чудо, тот лугубрис, который плелся на арену с подогнутыми передними лапками (я думал, что он идёт умирать в одиночестве) – пришел в себя после приема пищи. Странно, что с ним тогда такое было, от недостатка энергии стали отказывать конечности? При этом сироп они пили позавчера, то есть не шибко давно. В общем, непонятно.
Утром 1 сентября двое лугубрисов находились на арене с одной поликтеной. Вторая поликтена дежурила у входа в инкубатор. Из новорожденных один сидел прямо на брюшке матки, другой рядом, а вот тот плохонький белесый муравей устроился на влажной ватке. Матка деловито ощупывала каждый кокон, видимо, оценивая – не пора ли вскрывать. Один из лугубрисов проводил какую-то диверсионную работу, вынося отдельные коконы на арену. Зачем он это делает – непонятно. Арена никак не прогревается. Может, он считает, что коконы поликтен – это мусор? Вечером проверю к чему это приведет.
В общем, пока что надежда на развитие семьи сохраняется. Надеюсь, что среди подкинутых коконов ещё есть здоровые муравьи, а те, которых уже появились, смогут очиститься от остатков коконов и не погибнут. Помимо прочего мне из Сыктывкара идёт партия коконов фусок. Может быть, молодые поликтены как раз окрепнут, чтобы принять должный уход за этими коконами.
Троице поликтен, которую отсадил в отдельный инкубатор ранее, чтобы они не конфликтовали с лугубрисами, ещё два дня назад был подкинут кокон, который остался в трубочке, после отключения арены. Не стал закидывать его и так напуганным муравьям с маткой, а решил попробовать дать этой тройке. Так вот 1 сентября они извлекли молодого муравья из этого кокона. Муравья я забрал и подкинул молодой семье. Во время этой процедуры я «выудил» из инкубатора ещё одного новорожденного, которому матка вскрыла кокон, а полностью вылезти не смогла помочь. Освободил муравья от кокона и вернул в гнездо. Это событие подсказало мне, что нужно делать с теми коконами, которых лугубрисы зачем-то вынесли на арену и оставили. Я забросил их к троице заботливых поликтен. Посмотрим, вырастят ли они и из них рабочих.
Утром 2 сентября отметил, что молодые рабочие уже несколько окрепли. Единственное, что огорчило – тот недоразвитый белесый муравей так и остался наполовину без пигмента и ушел в самую дальнюю часть арены, видимо, погибать.
На утро 4 сентября белесого муравья уже, к сожалению, и не найти. В инкубаторе вокруг матки крутятся трое молодых нянек, четвертая нянька, которую доставал сам из кокона, к сожалению, из-за повреждений после транспортировки – скончалась через пару дней после «рождения». А вот троица нянек чувствует себя вроде бы неплохо. Часть коконов сейчас лежит у отсаженной троицы поликтен, штуки четыре в инкубаторе с маткой и няньками. Итого в семье сейчас двое разведчиков лугубрисов, две поликтены бывшие носильщики (сейчас выполняют функции разведчиков/стражей), и три поликтены няньки – восемь муравьев вместе с маткой. При этом вот-вот должны на почту прийти коконы фусок из республики Коми. Надеюсь, что многие из них доберутся в добром здравии, и семья пополнится большим числом молодых фусок. После чего можно будет уже думать о зимовке.
На этом данный пост завершаю, он и так получился невероятно длинным. Впереди еще очень много интересного. В следующих частях расскажу, как в итоге я подселял фусок из Коми лугубрисам из Камчатки, и что вообще из этого вышло.
