Ссылка на первую главу - https://pikabu.ru/story/nichego_khoroshego_glava_pervaya_661...
Ссылка на вторую главу - https://pikabu.ru/story/nichego_khoroshego_glava_vtoraya_662...
Ссылка на третью главу - https://pikabu.ru/story/nichego_khoroshego_glava_tretya_6634...
Глава четвертая, в которой все становится лишь хуже.
Трубка выпала из руки, будто кто-то ее выбил, одновременно разжав пальцы. Пружинистый провод натянулся и пластиковый корпус ухнул куда-то в жидкую темноту, что казалась разлитой не по узкому помещению, но где-то на периферии зрения, точно в глаза залили чернила.
Колени задрожали, и Мирон, увлекаемый вниз собственным весом, рухнул на холодный бетон, примерз к нему, прирос, становясь с бездушным и серым материалом единым целым. Ноги подтянулись к груди, руки накрыли голову, словно в конвульсии, Мирон походил на агонизирующее раздавленное насекомое. И, действительно, на ребра что-то надавило, выталкивая воздух, будто сама атмосфера стала слишком тяжелой, в какой-то момент Мирону подумалось, что, наверное, такое давление должно быть где-нибудь на дне океана. Над плечом почудилось сопение какого-то свиного пятачка… Или кого-то с отрубленным носом.
Глаза уже закрывались, когда между прутьями штакетника забрезжил свет. Непонятно как мотающаяся от ветра дверь распахнулась окончательно и Мирон, удивленный, увидел, что нет никакой крыши, никаких колонн, никакой бездны. Его глазам предстала совершенно обычная улица, по которой ездили старые, времен его детства автобусы и медленно плелась бежевая «Волга», точно такая же была у его дедушки. Шел теплый летний дождик, а из-за автобуса показалась она…
Одетая в кожаную куртку, Вика осторожно подводила свою бабушку — все в той же жуткой деревянной маске. Остановившись перед лужей, девушка сгруппировалась, присела, как кошка перед прыжком, а потом легким толчком подбросила тело в воздух. Перепрыгнула одну лужу, вторую, третью, и оказалась на другой стороне улице, на той, где в маленьком деревянном домике на полу скрючился Мирон. Бэла, неожиданно ловко для своего возраста, с той же легкостью перемахивала через почти двухметровые лужи, практически след в след за Викой. От этих двоих исходили будто лучи тепла, и холод, было уже утвердивший свою власть над телом Мирона принялся отступать. За спиной раздалось недовольное шипение, словно у какой-то злобной гигантской кошки только что отобрали добычу. Шаг за шагом Вика и Бэла приближались к домику. Черные волосы девушки развевались на ласковом летнем ветру и сгустившаяся тьма принялась таять, будто снег под солнечными лучами, что неожиданно принялись пробиваться через деревянные прутья. Даже агонизирующая маска, казалось, смотрела более благодушно, а рядом с Бэлой в лужах шлепали чьи-то невидимые стопы.
- Не время разлеживаться, молодой человек! - задорно бросила Бэла, шагнув внутрь домика. Вика шмыгнула следов и, не говоря ни слова, принялась доставать из небольшой сумочки через плечо толстые желтые свечи и зажигать их одну за другой.
Мирон с трудом оторвался от бетона и встал на ноги. Стало немного легче. Воздух перестал казаться давящей свинцовой массой, впервые удалось вздохнуть полной грудью.
- Как ты себя чувствуешь? - вдруг спросила Вика, и от звуков ее бархатного, мурлыкающего голоса в груди у Мирона что-то приятно подпрыгнуло. Мечась по домику, девушка задела его лицо своими угольно-черными волосами, и это прикосновение оставило теплый след на щеке.
- Лучше, - хрипловато отозвался он.
- Не расслабляйтесь, - строго бросила Бэла, деловито ощупывая изрисованные незнакомыми знаками доски, - Они прибывают. Никогда не видела так много. Думайте о чем-нибудь хорошем, да поактивней.
- Уже думаю, - ответил Мирон, не отрывая взгляда от Вики, которая прекратила зажигать свечи, и теперь просто стояла, будто в ожидании чего-то. Ее волосы все не могли улечься, так и висели в воздухе, точно были под водой.
Неожиданно зазвонил телефон. Мелодия оказалась, как назло, писклявой, муторной и нервозной, точно у старой музыкальной игрушки сели батарейки. Точно такие же звуки издавал поющий плюшевый мишка — последний подарок, доставшийся Мирону от отца, прежде, чем тот…
- Не отвечай! - строго приказала Бэла, кивнув на валяющийся на бетоне смартфон. На дисплее высветилась фотография какой-то незнакомой полной женщины, но, сколько Мирон не пытался — он не мог уловить черт ее лица, те расплывались, точно экран был поврежден.
Мелодия же в свою очередь становилась все настойчивей. Она вкручивалась в мозг ржавым сверлом, наматывая на себя мысли, чувства и эмоции. Краем глаза Мирон заметил, как Вика жмурится и зажимает уши, но, кажется, это вовсе не помогало. Глянув на ее бабушку, он ужаснулся — лицо маски распахнуло свою деревянную пасть на анатомически невозможную ширину и безмолвно вопило, то ли от боли, то ли от страха.
- Держитесь! Она не сможет это делать вечно! - напутствовала Бэла, присев на скамейку и раскачиваясь, точно пациент сумасшедшего дома.
- Бабуля! - неожиданно вклинился голос Вики в эту чудовищную какофонию, издаваемую его, Мирона, телефоном, - Там кто-то идет!
И действительно. Меж проржавевших автобусов и сгоревшего остова старой «Волги» шагали какие-то люди. Наступая в зловонные промерзшие лужи босыми ногами, они даже не меняли выражения лиц. Исступленные, озлобленные, они с ненавистью смотрели в сторону домика.
- Закрой дверь! Скорее! - Вика толкнула Мирона локтем, да так сильно, что тот чуть ли не упал. Навалившись всем весом на дверь, он еле-еле прижал ее к косяку, поймав себя на неожиданной мысли: «А разве она не открывалась в другую сторону?»
Можно было подумать, что с той стороны на дверь давит какая-то невидимая ,невероятная сила, сравнимая по мощи с ураганом. Демисезонные ботинки скользили по бетону, а дверь продолжала сантиметр за сантиметром открываться, несмотря на все усилия Мирона.
- Давай вместе! - Вика изо всех сил навалилась на доски, и дерево подчинилось, принялось сдвигаться с места, теперь уже в другую сторону, пока Мирон с наслаждением вдыхал аромат сладковато-терпкого парфюма и бросал взгляды на бледное кукольное личико.
- Не пялься, а толкай! - усмехнулась Вика, кажется, ничуть не разозлившись, будто ей было приятно это внимание.
«Приятно? Кого ты обманываешь? Да ей просто смешно! Максимум, на что ты можешь рассчитывать — это жалость к такому убогому, как ты! Просто открой дверь и выйди наружу! Навстречу этим бомжам. Кажется, тебе место среди них!»
Пока блеющий голосок в голове вновь утверждал свою власть, бездомные и в самом деле подобрались совсем близко. Покрытые струпьями и щетиной лица, смрад застарелого пота и мочи, заскорузлые руки, сжимающие лопаты, топоры и багры. Их было с дюжину, не меньше. Все разного возраста, покрытые синяками и ссадинами, с горящими злобой заплывшими глазами.
- Я вижу его! - прокричала Вика, вглядываясь через прутья куда-то вдаль — на ту сторону пешеходного перехода, который весь шел трещинами и осыпался куда-то вниз, - Он здесь!
Посмотрев в направлении ее взгляда, Мирон почти удивился, увидев безотчетный ужас в двух темных, прекрасных омутах на лице девушки. По ту сторону пропасти с торчащими колоннами на самом краю восседал маленький, плюгавый человечек с совершенно неприметной внешностью. Похожий на городского сумасшедшего, он увлеченно дерижировал пальцами, удивительным образом попадая в мелодию, визжащую из мобильника на полу.
- Я вижу. Не волнуйтесь. Он не причинит вам вреда. Сейчас он пришел за мной.
Медленно, словно преодолевая сопротивление воды, бездомные подбирались к домику. Вот первый из них, с будто бы выдавленным наружу глазом прикоснулся грязной ладонью к доскам домика, слепо обшарил взглядом между прутьями и, цыкнув, сунул палец в рот, будто посадил занозу. После чего, как следует размахнувшись, он обрушил гнутый кусок арматуры на стенку.
Вика вскрикнула. С потолка посыпалась какая-то труха. По бесчисленным знакам на досках пробежали искры и те расплылись, потекли, точно мокрые чернила в том месте, где по ту сторону пришелся удар. От неожиданности Мирон чуть было не отпустил дверь, желая оказаться как можно дальше от жуткого бездомного.
- Держитесь! Они не должны пройти! - вскрикнула Бэла.
Но бездомные все прибывали, повинуясь пальцам неведомого дирижера. Вот какая-то баба с заплывшим до потери формы лицом принялась ковырять садовой тяпкой дверной косяк. Доски искрили под руками Мирона, ничуть не обжигая, и все больше знаков растекались бесполезной черной кляксой. В глазах Вики стояли слезы, губы дрожали и Мирон, преисполненный желания защитить ее, навалился на дверь изо всех сил, пообещав себе сдерживать наступление так долго, как только сможет. Вскоре удары посыпались со всех сторон, и стены жалко плевались пучками искр, чернея на глазах. Казалось, домик сгорает изнутри от незримого огня. А еще кто-то невидимый совсем близко довольно зашипел. Мирон невольно обернулся и к своему ужасу увидел, что половина свечей погасли, а Бэла лежит ничком на скамейке. Свет преломился каким-то невероятным образом, и теперь казалось, будто на ее тощей груди сидит что-то горбатое и черное, похожее то ли на пантеру, то ли на гаргулью.
- Бабушка? - обернулась Вика в панике и вскрикнула, увидев, что та еле дышит под тяжестью неведомой тени.
- Все в порядке, - раздался из-под маски хрип, - Я справлюсь. А вот убежище — нет.
И правда — стены трещали. Кое-где доски уже были выломаны и внутрь тянулись грязные, истерзанные гнойниками и язвами пальцы. Один коснулся волос девушки и та вскрикнула, отстраняясь от двери. Мирона тут же отбросило сильным ударом на пол, и дверь распахнулась, но толпа не спешила заходить внутрь, точно им было необходимо разломать домик снаружи. Внутрь же направилось нечто иное, что-то продолжало прибывать, становясь все больше, заполняя собой все пространство. Будто черная холодная вода — вроде той, что можно увидеть в проруби — это заливалось в помещение, неся с собой мороз и темноту. Свет поблек и даже дисплей телефона потух. Свечи гасли одна за другой, а Вика, прижалась к бабушкиной груди и давила на нее обеими руками, словно пыталась кого-то столкнуть с тощих старческих ребер.
- Прыжок! - прохрипела Бэла, - Придется прыгать! Иди!
- Нет, бабуля, я не пойду без тебя! Ты не справишься одна! - отвечала Вика хрипло, сдавленно, точно кто-то держал за горло и ее, - Ты не осилишь!
- Иди! Ты знаешь, что будет дальше, если ты не уйдешь сейчас! Иди к Пропащим, они помогут, - строго отвечала эта хрупкая, пожилая, но сильная женщина, - Стоило один раз…
- Зачем? Ты ведь знала! Знала, что так будет! - продолжала причитать Вика.
И тут Мирон, несмотря на давящую тишину прибывающей «воды», треск дерева и мерзкую какофонию из мобильного телефона, услышал нечто, что придало ему сил вскочить на ноги и приготовиться защищать Вику до последней капли крови. Тепло разлилось по мускулам, а в голове приятным эхом отдавались слова, что Бэла шепотом произнесла на ухо Вике:
- Я же вижу, как ты на него смотришь…
- Бэла! - дрожащим голосом выкрикнула Вика, вложив в этот звук всю боль, все отчаяние и нежелание уходить одной.
- Не теряй время. Открывай люк и жди наверху! - строго скомандовала пожилая дама, словно собрав последние силы. Вика обреченно кивнула и поднялась с колен, вытерев слезы. Не обращая внимания на искры и колотящих по стенам бездомных, девушка встала на угол скамейки и толкнула потолок. Открылся люк, и глазам Мирона открылся кусок коричнево-желтого вечернего московского неба.
- Ты! Давай за мной! - подпрыгнув и ловко подтянувшись на руках, девушка в мгновение ока нырнула в люк и, судя по стуку каблуков, оказалась на крыше домика.
- Мирон! - позвала Бэла, и молодой человек еле уловил ее голос в все подступающей тишине, что, подобно гнилостной массе наполняла голову и сердце чернотой.
«Сейчас она скажет тебе, чтобы ты не смел соваться к ее внучке! Она хочет помешать твоему счастью! Давай же, удуши ее, пока никто не видит! Потом свалишь на бомжей, никто не узнает! А потом ты пойдешь и утешишь Вику! Да, как в твоих фантазиях, грязный ты дрочила!»
- Я его слышу, Мирон. Противьтесь. Это не ваши мысли, - хрипела пожилая дама, скорчившись под незримым весом чего-то черного и тяжелого, - Скажите мне одну вещь, юноша! Вам действительно нравится Виктория?
«Вот оно! Слышишь? Она не хочет даже, чтобы ты смотрел на нее! Прикончу старуху, и дело с концом!»
Мирон помотал головой, прогоняя блеющий голосок, после чего попытался найти в своих мыслях хоть что-то, в чем он был уверен. А найдя, уцепился, ухватился изо всех сил и держался за эту мысль, изгоняя все прочее вместе с мерзким голосом. К счастью, эта мысль была и правильным ответом на вопрос.
- Да. Да, она мне очень нравится! - выпалили Мирон на одном дыхании.
- Хорошо. Я рада, что так все сложилось. Тогда вот что — снимите мою маску. Осторожней, пожалуйста, она уже давно...не меняла хозяина.
Стараясь не обращать внимания на колотящих на все лады снаружи клошар, на подступающую черную воду, что заливалась в легкие и мешала дышать, на Вику, зовущую его откуда-то сверху, Мирон аккуратно ухватился за тонкие края деревянной маски и потянул на себя. По ощущениям казалось, будто он срывает корку с мокрой, загнившей болячки. По рукам что-то потекло. Опустив глаза, Мирон в ужасе застыл, поняв, что это — кровь Бэлы.
- Продолжайте, времени мало! - напутствовала та.
Мирон продолжал тянуть, обрезая пальцы на редкость тонкими и острыми краями маски, а что-то тянулось следом. Казалось, дерни он сильнее, и лицо пожилой женщины окажется у него в руках. Кровь Бэлы смешивалась с его, попадала в свежие раны, добавляя жгучей боли в это царство холодного бесчувствия, отрезвляя Мирона и давая ему силы держаться на ногах. А это было совсем непросто, учитывая накатывающее со всех сторон клаустрофобное ощущение утопления и колотящих снаружи бомжей, что уже почти дотягивались своими искалеченными короткими пальцами до его старой куртки.
Наконец, маска покинула лицо, оставшись в руках у Мирона, и тот еле удержался от крика ужаса. То, что оказалось под маской можно было назвать лицом с большой натяжкой. Перекрученная, потекшая масса еле обозначала линию рта, уродливой двустволкой зияли ноздри, а где-то в складках набрякшей плоти поблескивал хитро единственный зеленый глаз.
- Мне жаль, что вы наблюдаете меня в таком виде, молодой человек, но обстоятельства отчаянные. Теперь вам нужно идти следом за Викторией. И пообещайте мне кое-что! - строго прошамкали болтающиеся бахромой губы.
У Мирона не хватило ни сил, ни самообладания ответить, поэтому он просто кивнул.
- Раз уж я отдаю свою жизнь за вашу...Отдайте и вашу жизнь за нее, - с нажимом произнесла Бэла, вцепившись своей маленькой, похожей на птичью лапу, ручкой в окровавленную ладонь Мирона, - Впрочем, лучше — живите. И ни в коем случае не вздумайте потерять эту маску. Когда-то я пообещала одному человеку, что она останется в надежных руках. А теперь — идите. Наверх. И помните — теперь у Виктории остались только вы.
Мирон растерянно кивнул, оглянувшись на дверь. Босая нога с черными, отмерзшими пальцами и отошедшими ногтями уже нерешительно переступала порог, будто нащупывая почву.
- Ну же! - прикрикнула Бэла, - Не делайте мою смерть напрасной! Наверх, быстро!
Зажав маску под мышкой, Мирон вскочил на угол скамейки и попытался подтянуться на руках. Итак будучи не самым спортивным, молодой человек был помимо прочего ослаблен кошмарным сном, что происходил вокруг. Но, будто и этого было мало, тонкая деревянная маска тянула к земле словно гиря. Бросить предмет он не решался, и теперь просто болтался в воздухе, пока замерзшие, потерявшие чувствительность пальцы соскальзывали вниз.
Посмотрев вниз, Мирон увидел, как со спины к нему подходит тот самый, первый бездомный с выпученным, торчащим наружу глазом. Последняя искра на стене мелькнула, и колотившие снаружи по стенам клошары ринулись гурьбой внутрь. «Выпученный» вдруг будто что-то осознал и пошатнулся в сторону Мирона, совершая хватательные движения руками. В испуге, Мирон принялся болтать ногами, надеясь попасть по изуродованному лицу бомжа. Вдруг, под подошву попало что-то твердое, похожее на плечо или локоть.
Собрав последние силы в кулак, Мирон оттолкнулся и вытянул себя на крышу домика.
- Чего так долго? - Вика недовольно посмотрела на Мирона, ее красивое лицо было мокрым, то ли от снега, что на глазах превращался в дождь, то ли от слез, - Прыгаем!
Вика указала пальцем все с тем же безупречным маникюром обратно на дом, из которого и пришел Мирон, но уже на этаж выше. До парапета было добрые метра три и еще по меньшей мере полметра в высоту.
- Это нереально!- прошептал Мирон, после чего уже произнес вслух, - Я не смогу. Не смогу!
Совершенно машинально он отступил на шаг назад от чудовищной пропасти, что отделяла их от спасения.
- Это срабатывает, когда нет другого выхода! Смотри! - мотнула плечами Вика. Взяв разбег шага в три-четыре — во всю небольшую длину крыши домика — девушка, как спринтер сорвалась с места, с силой оттолкнулась от досок и взмыла в воздух. У Мирона все внутри перевернулось. Словно в замедленной съемке он видел, как она летит над бездной, как вытягивает руки вперед, и как вместе с сердцем Мирона начинает падать еще до парапета. В последний момент, за долю секунды до неизбежного изящные, тонкие пальцы цепляются за край, каблуки встают на узкий, еле заметный карниз и Вика без особого труда подтягивается вверх, а Мирон ловит себя на мысли, что откровенно пялится на то, как пикантно подчеркивают обтягивающие черные джинсы фигуру девушки.
- Теперь ты! Быстрее! - кричит она, уже вскарабкавшись на парапет.
- Не могу! Я не могу! - шепчет Мирон, будто сам себе, не смея произнести эти слова вслух.
«Конечно, не можешь!» - проснулся ядовитый голосок, - «Просто прыгни вниз! Так будет гораздо проще! Согласись, это же очень красиво! Ты уже спас девушку, смотри, она в безопасности! Теперь ты можешь спокойно сдохнуть. Ну же — скорее, внизу у тебя свидание с Безносой, и ты уже опаздываешь!»
Вдруг, доски под ногами поползли вперед, в сторону провала между двумя зданиями, сокращая расстояние для прыжка до возможного минимума. И тут же Мирон понял, что крыша домика становится ниже, и вскоре до парапета допрыгнуть уже не получится. Времени на размышления совсем не оставалось. Сейчас или никогда.
«Никогда!» - шипел внутренний собеседник.
- Сейчас! - выкрикнул Мирон и, не успевая взять разбег, просто прыгнул изо всех сил с места вперед, закрыв глаза — ведь он очень сильно боялся высоты.
***
Покосившийся домик, словно выброшенная на берег рыба, казалось, умирал, бессильно болтая дверью-пастью. Скопившаяся внутри толпа спешно старалась выровнять стены, пока клошары строили между колоннами мостик из вырванных из стен почерневших досок. Сочтя конструкцию достаточно прочной, Человек Толпы царственно прошагал к недостроенному бизнес-центру и, растолкав в стороны встречающих его с поклонами бездомных, вошел внутрь.
На полу в окровавленном платье лежала пожилая женщина и тяжело дышала. Лицо ее несло на себе следы обширного химического ожога, а на груди, хищно застыв, торчала еле заметная тень. Столпившиеся бомжи почтительно расступились в стороны, пропуская плюгавенького человечка к Старухе.
- Ну что, успела? - насмешливо спросил Человек Толпы, - Ты же понимаешь, что это ненадолго.
- Ты же помнишь — пока можешь, надо бороться! - крякнув на последнем слове, женщина выбросила перед собой руку с перцовым баллончиком, но один из клошар тут же выкрутил ее, отобрав орудие последнего шанса.
- Да-да, ты всегда была упрямой, - кисло заметил человечек, - А ведь могла бы сейчас быть с нами. Без этого, - он небрежно ткнул пальцем в ее сторону, - на твоем прекрасном когда-то личике.
- Даже в таком случае я бы не возлегла с тобой! - хрипло рассмеялась Бэла, - Люблю, знаешь, мужчин покрупнее!
- Знаешь, - ядовито прошипел Человек Толпы, - ты мне вовсе даже не усложнила задачу! Этот парень — скорлупа. Я его раздавлю в два счета. А потом доберусь и до девчонки. И не надейся, что все пройдет безболезненно, о нет! Сначала я растяну ее за руки и ноги, потом…
Писклявая трель «Нокии» прервала гневную тираду маленького человечка, заставив его втянуть воздух через зубы. Тонкие пальцы полезли в карман потертого пальто.
- Что, мелюзга, Мамаша зовет? Кажется, кому-то сегодня надерут задницу! - злорадствовала прижатая к бетонному полу, лишенная оружия и лица, но не достоинства Бэла, - Это провал, Эдгар, и ты сам это знаешь! Полный провал! Ты ничего не добился своей вылазкой! Столько манипуляций, чтобы выманить меня и… Пшик?
Человек Толпы болезненно поморщился, точно у него мгновенно заныли все зубы. Телефон продолжал пиликать в руке — брать трубку он не спешил.
- Кромешняк! - бросил он сквозь зубы, обращаясь к тени на груди пожилой дамы. Та дернулась, напряглась, повернула тупую безглазую морду к говорящему, - Окажи нам честь. Только не торопись, умоляю! Теперь я хочу послушать, как она стонет от боли!
Было сложно увидеть хоть что-либо, глядя на полуреальный сгусток тьмы размером с собаку, но Человек Толпы готов был поклясться, что одна, две или три пасти расплылись в плотоядной улыбке. Тем временем, бледно-черные, но уже несомненно реальные щупальца подбирались к единственному оставшемуся глазу Бэлы.
Продолжение следует…
Автор — German Shenderov
Artwork by Clint Cearley WOTC ©
#ВселеннаяКошмаров@vselennaya_koshmarov