Мы
Рамирес и другие морские пехотинцы ворвались в дверь. У них было только мгновение, чтобы заметить удивление и ужас на лицах потенциальных ученых, прежде чем вся комната озарилась светом настолько мощным, что несколько инопланетян упали на пол, хватаясь за глаза. Рамирес закрыл лицо рукой достаточно быстро, хотя перед его глазами все еще плясали темные пятна.
— Маверик!
— Маверик!
Гул машины заглушил его крики
Лампы на потолке начали лопаться, и на их головы посыпались искры и обломки.
Он нырнул в сторону, закатившись под стол.
Раздался резкий грохот, и на всей станции отключилось электричество.
Его глаза все еще были полны пятен от слепящего света, и ему потребовалось мгновение, прежде чем он смог медленно выползти из-под стола.
Был ли он окружен кромешной тьмой, или это были последствия вспышки? Он прищурился в темноте, едва разглядев какое-то слабое свечение. Когда его глаза постепенно начали приспосабливаться к окружению, он осознал, что свечение исходит изнутри машины, в которой была Маверик.
Он пополз на четвереньках, чувствуя, как битое стекло хрустит под его коленями.
Было много мгновений тишины, прежде чем раздался медленный гул, и резервный генератор запустился с единственной целью — поддерживать работоспособность системы жизнеобеспечения на станции.
Комната наполнилась тусклым красным свечением.
Прохладный женский голос эхом раздался из динамиков над их головами.
«Перегрузка ядра, инициация перезагрузки системы. Мощность станции на 1000%»
Он встряхнулся. Рамирес не был любителем науки, он был слишком красив для таких дел, но не нужно было быть гением вроде Крилла, чтобы понять, что 1000 процентов — это много, особенно когда речь шла о термоядерном ядре.
Вот почему он предположил, что машина сгорела при скачке напряжения.
Он посмотрел на устройство, мигающее в тусклом красном свете, и внутри он все еще мог видеть яркое белое пульсирующее свечение.
Странно.
Он вскочил на ноги и подбежал к камере.
— Маверик!
Его сердце колотилось в груди, когда добрался до стекла и прижался к нему, пытаясь разглядеть содержимое. О, нет! Что, если она испарилась или подверглась облучению? Может быть, это был скачок напряжения, может быть, машина сплавила ее атомы вместе или что-то в этом роде.
Позади него раздался хруст стекла, и он обернулся и увидел Адама, который подбежал и начал пытаться открыть дверь камеры.
— Ты что-нибудь видишь?
Рамирес покачал головой.
— Нет! Нет, я ее не вижу.
Свечение внутри становилось все ярче.
По всей комнате раздавались стоны людей и пришельцев, которые медленно поднимались после вспышки..
— Арестовать их! — приказал Адам, и ожидающие дрэв и люди бросились исполнять приказ, повалив ученых на пол, когда те безуспешно попытались сбежать.
Они с Рамиресом все еще пытались открыть камеру, когда раздался внезапный резкий щелчок, и двери сами скользнули в сторону.
На тот момент они вдвоем держались за двери и тянули изо всех сил, так что внезапное открытие двери заставило их обоих рухнуть на пол. Стекло разбилось и захрустело под ними.
Адам выругался.
Рамирес потрясенно смотрел, как из контейнера появилась нога.
Все в комнате ахнули и сделали один коллективный шаг назад.
Адам и Рамирес скользнули назад по полу, когда светящаяся фигура вышла из камеры.
— Маверик, — в шоке прошептал Рамирес, когда она сошла с пьедестала на пол. После каждого ее шага там, где была ее ступня, оставался след из сплавленного воедино стекла.
Не похоже, что она была ранена.
За исключением того факта, что она светилась.
И того, что ее глаза больше не были ее глазами.
Они светились ярко-белым светом в темноте, без зрачков, без радужной оболочки, просто два белых светящихся шара. И ее короткие светлые волосы колыхались над головой, как будто она была под водой. Даже ее одежда, казалось, колыхалась при ходьбе, что выглядело невероятно странно. Она поравнялась с ним, и он услышал шипение стекла.
Когда она шагнула дальше, она оставила за собой дымящийся отпечаток.
— Маверик, — повторил он.
Но она не обратила на него внимания, идя в том направлении, где были арестованные ученые. Другие морские пехотинцы и дрэв отступили, когда она приблизилась, схватила одного из ученых с земли и подняла его прямо в воздух одной рукой.
Это было невозможно
Маверик была сильной, но она не была НАСТОЛЬКО сильной. Не говоря уже о том, что Рамирес был почти уверен, что этот конкретный маневр был физически невозможен, что-то связанное с рычагом. Ей пришлось бы сделать НАМНОГО больше, чтобы провернуть нечто подобное, но вот она стояла перед ним, держа тецраки в воздухе одной рукой, как будто он ничего не весил.
Он брыкался и визжал, безуспешно пытаясь вырваться из ее светящейся руки, пока волосы колыхались вокруг нее.
Рамирес никогда не видел ничего настолько…
Ужасного, но в то же время потрясающего. Словно ураган или надвигающийся торнадо, красивый и в то же время вызывающий желание обмочиться и бежать без оглядки.
Она открыла рот, и когда она заговорила, ее голос звучал как целый хор.
— Это не для вас, вы не готовы… Вы… не… достойны.
И бросила ученого на пол.
Рядом с Рамиресом Адам поднялся на ноги, слегка шатаясь от шока, и шагнул вперед, одна из его ног с хрустом наткнулась на один из стеклянных следов Маверик.
— Маверик!
Она медленно повернулась, ее светящиеся белые глаза остановились на них двоих, горящие и обжигающие.
Адам нервно отступил назад.
Они очень долго смотрели друг на друга.
Рамирес смотрел на них двоих, не зная, что делать.
Он наблюдал, Адам прищурился и выпрямился.
— Деус? — тихо спросил мужчина.
Рамирес застыл, глядя на Маверик.
Ну конечно.
Как он сам не догадался?
Деус наблюдал за ним с выражением, почти сродни веселью.
— Ты все еще не понимаешь, что это значит, не так ли?
— Ну, никто не удосужился объяснить мне, — он шагнул вперед, стекло снова захрустело захрустело. Вдалеке они могли слышать повышенные голоса паникующих обитателей станции.
— Если ты не Деус, то кто ты?
— Я деус, но я также большее.
— Где Маверик?
Она выглядела почти раздраженной, как будто ей приходилось объяснять одну и ту же концепцию одному и тому же ребенку в пятнадцатый раз.
– Я Маверик, и я нечто большее. Я была здесь эонами, и я уйду эонами позже. Я то, что лежит глубоко внутри.
Адам покачал головой.
— Хватит с загадками, дай мне хоть раз нормальный ответ.
Она подошла к нему почти вплотную. Разница в их росте была почти в 15 сантиметров в пользу Адама, но это не имело значения. Всем окружающим казалось, что она возвышается над мужчиной, глядя на него с большой высоты, в то время как он невольно сжимался от одного ее присутствия.
— Ты НЕ готов к ответам, и ты НЕ будешь готов к ним еще очень долго. Перестань задавать эти вопросы, перестань попадать в ситуации, которых ты не понимаешь.
Адам продолжал сурово смотреть на нее, и выражение ее лица смягчилось.
— Я не пытаюсь навредить вам, — тихо сказала она. — Я пытаюсь предупредить вас. Пожалуйста, прислушайтесь к этим предупреждениям, иначе мы будем вынуждены принять более решительные меры.
— Мы? Значит, ты не одна?
Она не ответила, отвернулась от него и перешагнула через стекло.
Голоса снаружи становились все громче и все тревожнее. У них, конечно, была система жизнеобеспечения и связь на всякий случай, но если станция не будет работать долгое время, у них появятся другие проблемы, о которых нужно будет волноваться.
Маверик, которая не была Маверик, подняла руки и прижала их к той стороне машины, откуда она вышла. Она закрыла глаза и сосредоточилась. Адам подошел к ней сзади, словно хотел задать еще один вопрос, но остановился, когда из ее ладоней начала вырываться яркая вспышка.
Вся комната вокруг них загрохотала, и многие внутри снова попадали на пол
Раздался гул, а затем грохот, когда далекое термоядерное ядро снова активировалось. Те лампы, которые не разбились, снова зажглись, и вся станция ожила. Они подняли руки к ослепляющему свету, который почему-то казался более интенсивным, чем раньше.
Машины вокруг начали перезагружаться.
«Реконфигурация систем»
«Ядро: исправно»
«Энергетическая сеть: исправно»
«Основное жизнеобеспечение: исправно».
«Водоснабжение: исправно».
«Открытие энергетических резервов, расчетная выходная мощность: 1500 %. Перенастройка выходной мощности».
Огни над их головами слегка потускнели, пока компьютер изо всех сил пытался разобраться с избытком энергии, который внезапно получил.
Маверик опустила руки и медленно повернулась к ним.
Они смотрели, как свет начал медленно угасать в ее глазах. Сначала стали видны ее зелено-голубые радужки, а затем ее зрачки расширились, несмотря на свет над ее головой. Ее лицо стало невероятно бледным по сравнению с и без того невероятной бледностью кожи. Она резко рванулась, пошатываясь, и Рамирес бросился, чтобы поймать ее.
Ее лицо потеряло всякий цвет, и она изо всех сил пыталась держать голову прямо, но не справлялась, вместо этого просто качая ей туда-сюда.
Ее лицо переливалось странным набором цветов. Сначала белый, затем красный, затем фиолетовый и, наконец, зеленый, прежде чем снова побледнеть.
Он усадил ее на ступеньку и нежно хлопнул по лицу.
— Маверик, МАВ! Посмотри на меня.
Она попыталась отмахнуться от него, бормоча что-то себе под нос о том, что ей нужно прилечь. Он пытался заставить ее поговорить с ним, но она была где-то между сознанием и бессознательным, и ее мозг не отвечал. Или отвечал, только не ему. Он сел рядом с ней и позволил ей опереться на его плечо.
Возможно, было бы лучше, если бы она просто потеряла сознание, но вместо этого она осталась в этом промежуточном состоянии.
Рамирес приказал ей держать голову низко, надеясь, что приток крови в мозг поможет.
Адам убедился, что с ними все в порядке, прежде чем повернуться и обратить свой гнев на съежившегося ученого, которого уронили на пол.
Он подошел, и, несмотря на то, что он не был таким устрашающим, как Маверик, тецраки все же отстранился.
— Не бейте! — жалобно попросил он, закрывая лицо руками
— Что ты сделал? — потребовал Адам.
— Я… Я не знаю!
— Рассказывай, над чем ты работал! — его голос стал глубже. Вместо Адама на сцену выходил адмирал Вир.
Тецраки отполз дальше.
— Это был просто эксперимент. Он не должен был никому навредить, мы уже проводили его.
— Уже проводили?
— Да, мы уже делали это раньше. Мы обнаружили, что некоторые виды окружает высокочастотное энергетическое поле, соединенное с какой-то… неизвестной резонансной частотой внутри тела. Мы понятия не имеем, что это такое, и я, наверное, плохо объясняю. Вы знаете, как если щелкнуть по хрустальному стакану, он будет вибрировать, и если подстроиться под эту частоту, но увеличить громкость, можно разбить стекло? В общем, это похожее свойство, только с какой-то энергией, хотя это трудно объяснить. Если коснуться этой энергии, пока объект находится внутри преобразователя, можно увидеть небольшой прирост мощности, который возрастает с каждым видом. Твеки не выдают почти ничего, затем идут бюрги, и так далее до рунди и тецраки. Мы еще не тестировали дрэв, но рунди или тецраки могут питать целую станцию, что соответствует выходной мощности термоядерного ядра, — он снова отполз назад, заставляя куски стекла хрустеть, — Мы никогда раньше не тестировали человека и думали, что можем получить такую же реакцию, как и от других. Мы не ожидали, что мощность будет выше, чем у термоядерного реактора.
— А теперь по-человечески, — прорычал он, склоняясь над съежившимся тецраки.
Тот сжался, все еще держа руки над головой:
— Что бы это ни было, то, к чему мы подключились, имело выходную энергию маленькой звезды.
— Как это возможно? Человеческое тело едва может запитать тостер. Нельзя просто создать такую энергию из ничего.
Тецраки покачал головой.
— Этого мы не знаем. Энергия, кажется, исходит… откуда-то, но я понятия не имею, откуда. Он не имеет побочных продуктов и не дает никакого радиоактивного распада. Само тело, которое должно быть уничтожено при воздействии такой силы, всегда в порядке. Мы делали кучу сканирований и никогда не обнаруживали никаких повреждений носителя. Единственное, что мы нашли, — всплеск определенных химических гормонов внутри самого мозга, но кроме этого нет ничего.
— И почему мы не слышали об этом? Почему вы прибегаете к такого рода исследованиям в подвале космической станции?
— Да потому что это незаконно… у нас нет на это разрешений. Их нам никто не дает. Мы пытались, мы правда пытались получить их, но ГА никому не позволит проводить эксперименты с информацией, с которой мы пытаемся работать. Мы сделали ошибку, упомянув работу доктора Кедда, и оттуда все пошло под откос.
Адам нахмурился, и Рамирес посмотрел то на него, то на ученого.
— Доктор Кедд… Кедд. Подожди… это разве не…
— Тот ученый-гибб, который клялся, что может видеть души! – торжественно выпалил Рамирес.
Тецраки кивнул.
— Да, изначально мне было поручено просмотреть его исследования. Мне дали все его записи. Клянусь, я никогда не хотел никому навредить, но в самом начале он провел несколько интересных экспериментов. До того, как он сошел с ума, его тесты были этичными, можно даже сказать гениальными, но кроме меня никто в совете этого не видел. Ассамблея боится его работы, а те, кто не боится, думают, что это просто пустая трата времени, поэтому не разрешают проводить тесты, если это имеет какое-то отношение к его теориям.
Адам вздохнул и покачал головой.
— Независимо от того, согласен я или не согласен с их действиями, то, что ты сделал, все равно было неправильно. Вы арестованы согласно законам Галактической Ассамблеи. Ваши записи и исследования, скорее всего, будут конфискованы, и вам будет предъявлено обвинение.
За это время в комнату вбежали другие морские пехотинцы, неся с собой энергетические наручники, которые были надеты на запястья обвиняемых.
Маверик пошевелилась, и Рамирес повернулся к ней.
— Приведи сюда К’рилла, срочно! — рявкнул он одному из морпехов, который тут же бросился обратно на корабль. — Маверик, ты в порядке?
Он взял ее за плечи и слегка встряхнул. Он явно не был врачом.
Она подняла голову и посмотрела на него, лицо все еще было необычайно бледным, а глаза все еще стеклянными.
— Маверик, ты меня слышишь?
— К сожалению, — простонала она.
Это заставило его немного расслабиться.
Если она может шутить, значит, скорее всего, с ней все будет в порядке.
С другой стороны, он не сомневался, что она будет язвить на смертном одре, если представится такая возможность.
— Давай, доставим тебя к врачу.
Он встал и поднял ее, намереваясь взять ее на руки. С ее размером это было бы несложно, но она ухватилась за его ногу, прерывая попытку помочь.
— Мав, — он сурово посмотрел на нее.
— Не девица в беде. Сама дойду.
— Да, но зачем идти, если ты можешь заставить меня нести тебя, — раздраженно проворчал он.
Она медленно качнулась вперед и начала идти.
Такими темпами они доберутся до туда… когда-нибудь.
— Хватит плестись как старая бабка.
— Вот позвоню твоей бабушке и передам ей, что ты это сказал.
— Ты не посмеешь.
— Еще как посмею.
Он проворчал что-то себе под нос, ныряя под одну из ее рук, надеясь, что она, по крайней мере, сочтет это приемлемым. У всех были проблемы, и проблема Маверик заключалась в том, что она редко позволяла кому-то ей помочь. Если она что-то делала, то делала это одна. К сожалению для нее, они были друзьями, и он собирался помочь ей, нравится ей это или нет.
Они прошли мимо Адама, стоящего в дверном проеме, скрестив руки на груди и сердито смотрящего на устройство позади них.
— Все нормально, шеф?
— Не особенно, — пробормотал он, но повернулся, решив сопроводить их до корабля.
Рамирес знал, о чем он думал.
Опять Деус.
Он, или оно, или… они, исходя из разговора.
Очередное появление, которое сбивало с толку не меньше, чем в первые несколько раз.
Теперь проблема заключалась в том, чтобы заставить Адама перестать думать об этом.
===========================================
Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.
Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам: