Моя подруга иногда пишет стихи. Решил с её позволения запостить тут, так как лично мне очень понравилось. Если лень читать, листайте дальше
Алое небо, туманные дали,
Море, погрязшее в волнах судьбы.
Тучи из воска и скалы у края,
Лодка музейная, светлые сны.
Но на холсте видны белые пятна,
Режут глаза и дёргают взор.
Кто в стороне, тому не понятно,
Из-за чего был прерван узор.
Жил живописец - художник от Бога,
Видел он красное в мире грехов.
Глаз не смыкая, не слыша упрёков,
Он сотворил чудеса на пустом.
Не ожидал он богатства и славы,
В духе своём сохраняя тепло.
Всё бытие составляло отравы,
Зрелища, зависть, глухое село.
Начал творец создавать ту легенду,
Где живы герои, доблесть, война.
Бескрайние воды, бездонное небо…
Решил на картину сменить он себя.
С каждым штрихом распадался он в клочья.
Знал же, что рушит свой собственный мир.
Но не успел - закрыл гений очи,
Ждёт его тела прохлада могил.
Он не жалел, что покинул столь рано
Бренную землю безжизненных грёз.
Просто в картине ему не хотелось
Видеть границы из собственных слёз.
Алое море, свинцовые волны.
Вот и закончил писать я роман.
Творец не успел завершить своей песни,
Не просит прощенья ушедший в туман.
Море, погрязшее в волнах судьбы.
Тучи из воска и скалы у края,
Лодка музейная, светлые сны.
Но на холсте видны белые пятна,
Режут глаза и дёргают взор.
Кто в стороне, тому не понятно,
Из-за чего был прерван узор.
Жил живописец - художник от Бога,
Видел он красное в мире грехов.
Глаз не смыкая, не слыша упрёков,
Он сотворил чудеса на пустом.
Не ожидал он богатства и славы,
В духе своём сохраняя тепло.
Всё бытие составляло отравы,
Зрелища, зависть, глухое село.
Начал творец создавать ту легенду,
Где живы герои, доблесть, война.
Бескрайние воды, бездонное небо…
Решил на картину сменить он себя.
С каждым штрихом распадался он в клочья.
Знал же, что рушит свой собственный мир.
Но не успел - закрыл гений очи,
Ждёт его тела прохлада могил.
Он не жалел, что покинул столь рано
Бренную землю безжизненных грёз.
Просто в картине ему не хотелось
Видеть границы из собственных слёз.
Алое море, свинцовые волны.
Вот и закончил писать я роман.
Творец не успел завершить своей песни,
Не просит прощенья ушедший в туман.
Рассказ в стиле апокалипсиса. Если понравится - выложу продолжение. Тут только лишь первая часть. Длиннопост
Понравится - будет продолжение.
Яна стояла с чашкой зеленого чая у окна и невидящими глазами смотрела в темную глубину оконного стекла. Ее отражение было чуть размытым, от чашки шел пар и создавал на стекле небольшое запотевшее пятно. Из-за него было не разобрать в отражении, что у девушки округлый животик. Яна отпила маленьким глоточком напиток, прикрыв глаза, прерывисто вздохнула и поставила чашку на подоконник, на котором грустно опустили листья подмерзающие комнатные растения. Андрей неслышно подошел к ней и молча обнял, обвив свои руки поверх ее, прижался щекой к ее щеке…
Они смотрели на падающий снег. Белые хлопья спускались с темного беззвездного неба, величаво и медленно, не сдуваемые ветром, не кружась… Белые мертвые хлопья июньского снега.
Началось все как-то внезапно, весело даже… Андрей и Яна гуляли в дендрарии, было ясно и тепло. Яне нужно было побольше свежего воздуха и тишина. Беременность проходила нормально, но Яна была слабенькой девушкой, в детстве много болела, да и теперь частенько простужалась по пустякам. Поэтому они старались чаще выбираться из шумного и загазованного города, чтобы, держа друг друга за руки, погулять по зеленым малолюдным аллеям, посидеть на лавочке у пруда, покормить уток или белок в сосновой рощице…
- Знаешь… - задумчиво сказала Яна, отрывая кусочки от хлебной булки и бросая их в воду, - Я думаю, нам стоит переехать поближе к моим родителям. В их микрорайон хотя бы.
Андрей отложил журнал, который читал и посмотрел на хватающих куски хлеба уток. Пожал плечами:
- Возможно. Мне все равно эта квартира не по душе. Одному там было нормально, но втроем будет тесновато, да и полегче нам будет, когда родится малыш, если деды будут недалеко. Но это не значит, что ты будешь зависать у родителей с утра до вечера! – он шутливо строжился. Яна усмехнулась и поежилась:
- Дай мне куртку, что-то прохладно стало, - Солнце и правда спряталось за облачной завесой и сразу стало холоднее. Андрей набросил ей на плечи свою куртку и снова уткнулся в журнал.
Потом они гуляли по потрескавшейся асфальтовой дорожке вдоль пруда, болтали о том какие покупки необходимо будет сделать в ближайшее время, спорили об имени будущего ребенка… Но стало совсем прохладно и они направились к машине. Андрей с удивлением обратил внимание, что птицы, чирикающие в кронах деревьев, вдруг затихли. Он хмыкнул и сел в машину. Дверь с бархатным стуком защелкнулась.
- Смотри… - тихо сказала Яна. Андрей обернулся к ней, а потом посмотрел на лобовое стекло. На него падали первые робкие снежинки и таяли на нагретом недавно солнцем стекле и капоте.
- Глазам не верю… - Андрей с изумлением огляделся в поисках снежной пушки или другой техники, генерирующей снег. Однако снег падал, как и полагается – с неба.
Когда они подъехали к дому, их ждала необычная картина. Народ высыпал на улицу, дети с визгом играли в снежки, на зеленых листьях деревьев, на автомобилях, асфальте лежал свежий ослепительный снег. Народ оживленно разговаривал, обсуждая необычное природное явление. Собирали в ладони снежинки, фотографировались, смеялись, вспоминали другие похожие случаи на своей памяти. Андрей и Яна, не задерживаясь, поднялись в квартиру, т.к. пора было готовить ужин – Яна старалась придерживаться одного времени приема пищи.
- Блин, что ж теперь, куртки что ли доставать осенние, или резину зимнюю обувать, - пробормотал Андрей и включил телевизор, пощелкал в поисках новостей. Яна пошла на кухню, доставать продукты.
В дверь позвонили. Андрей открыл и впустил шумную парочку – Валентина и Валентин, соседи по площадке, их ровесники и друзья.
- Привет! Вы видали, что на улице творится? – орал Валентин, спешно разуваясь и швыряя куртку (явно недавно вытащенную из шкафа) на кресло. – Снег, блин! Вы такое видели когда-нибудь? У вас есть что пожрать?
- Будет готово через 20 минут! – крикнула Яна из кухни. Девушки начали оживленно обсуждать событие на кухне. Семьи довольно крепко сдружились и частенько ходили друг другу на ужины. Андрей и Валентин вышли на балкон покурить.
- Офигеть, до сих пор валит, и температура падает буквально на глазах, - нервно затягиваясь, говорил Валя. – прикинь, за три часа температура упала на 18 градусов! Вот антициклон арктический к нам принесло, говорят.
- Странный какой-то циклон, обычно при резкой смене температуры дует сильный ветер. – задумчиво ловя снежинки ладонью, сказал Андрей.
- Надо новости послушать, может ботаники объяснят, как такое может быть, - сказал Валя и затушил сигарету.
Но потом они достали бутылочку коньяка и сели ужинать. За веселыми разговорами пролетел вечер.
А утром от лета не осталось и следа. Яна проснувшись, первым делом подошла к окну и вскрикнула изумленно.
- Что там… - сонно пробормотал Андрей, морщась и кутаясь в пуховое одеяло. В комнате было ощутимо холодно.
- Снег… она еще падает… такими хлопьями… Все в снегу… как в декабре! – тихо сказала девушка. Андрей резко встал и голышом подскочил к окну. Глянул на термометр – минус пять градусов.
- Что же это такое… Это какой то бред. – Андрей включил телевизор:
« … температур. Местные органы власти на экстренном собрании приняли срочное решении о подачи отопления в квартиры, а также о выведении на улицы снегоуборочной техники. Конечно, это потребует вмешательства федеральных властей, т.к. финансирование..» - Андрей переключил канал – «… повсеместно. Последние снимки были получены шесть часов назад и показали формирование плотного облачного слоя в виде кольца, опоясывающего планету под углом относительно экватора. Кольцо расширяется. Это необычное явление застало врасплох метеорологов всех уровней. На данный момент брошены все силы на борьбу со снегом…»
На улице была странная тишина. Андрей вышел из подъезда, вдохнул морозный воздух и закурил. Жена одела на него зимнюю куртку и зимние ботинки, но по-другому было нельзя. На улице лежало около сорока сантиметров пушистого снега. Машины, кусты, детская площадка... С неба по-прежнему падали белые хлопья
Андрей пересек запорошенную проезжую часть и зашел на территорию стоянки, где стояла его и другие машины. Сзади прогрохотала снегоуборочная машина, швыряя пушкой собранный снег в сопровождающий ее самосвал. Охранники в фуфайках и в замотанных на голове тряпках вместо шапки меланхолично чистили от снега проходы между машинами.
- Привет мужики! – махнул им рукой Андрей. – С Новым Годом!
- И тебя так же… дурдом какой-то, - ворчал Петрович. – Не боишься выезжать то на машине? Резина то летняя.
- Да уж ничего хорошего. Но на работу надо как-то ехать. – Андрей завел машину и стал счищать рукавом куртки снег.
На работу он добирался вместо обычных тридцати минут более двух часов. Пробки, казалось, были везде. Заторы создавались из-за многочисленных аварий, буксующих автомобилей, десятков снегоуборочных машин и тому подобных препятствий. Андрей вспомнил все проклятия, какие видел в фильмах, читал в книгах и слышал от друзей. Дважды ему едва не впечатались в зад машины, ведь абсолютно все машины были на летней резине и не были готовы к снегу. Люди на улицах были одеты самым нелепым образом, нередко скользили и падали, многие голосовали, ловя частников, так как элементарно замерзли. Он снова закурил и, в очередной раз застряв в заторе, включил радио.
«…Президент экстренно вызвал с Кавказа министра по чрезвычайным ситуациям. Самолет министра едва не попал в авиакатастрофу из-за необычайно сложных погодных условий. Однако все закончилось благополучно. Главной задачей является обеспечение людей теплом и расчистка транспортных путей, как автомобильных так и железнодорожных. Ситуация сложна тем, что большая честь специализированной техники находилась в плановом ремонте или законсервирована…»
Андрей раздраженно вздохнул и припарковался, наконец, у офиса. Поднялся на пятый этаж и, с удивлением обнаружив пустой офис, прошел в кабинет начальства. Женя, его начальник, сидел в кресле, закинув ногу на ногу, на столе стояла початая бутылка виски, галстук у него был ослаблен. Он меланхолично щелкал пультом от телевизора, слушая экстренные выпуски новостей.
- Жень, привет, ты чего? А где все? – растерянно встал в дверях Андрей.
- А, зам пришел, проходи, родной, - Евгений приветливо покачал стаканом с виски. – хочешь глотнуть?
- Я за рулем.
Женя расхохотался.
- Ты че, ментов боишься? Не бойся, им теперь не до тебя, - он плеснул виски в чистый стакан и придвинул Андрею. – А нет никого, потому что отпустил всех. Фондовый рынок сегодня не открылся. Кроме того, половина сотрудников отзвонилась и просила отгул, так как у всех возникло куча сложностей с этой…. погодой.
- А ты что думаешь? Я до сих пор в шоке оттого, что снег летом…
- Летом… - Женя усмехнулся. – а тебя не удивляет что он идет ВЕЗДЕ?
Андрей вздрогнул. Он как кто не придал значения территориальности снежного ненастья.
- В смысле – везде… - глупо переспросил он.
- Везде. – Женя с грохотом поставил стакан на темную поверхность стола и уставился на зама чуть пьяными глазами, в которых Андрей неожиданно прочитал всполохи страха.
Следующие двое суток не принесли ничего нового. Все так же было холодно – минус пять градусов, все так же падал снег. Не было метели или ветров. Днем становилось светло, но солнца не было видно из-за плотного облачного покрова. Ночью не было видно звезд и луны. Снег упрямо падал с неба. Власти, правда, сдержали обещание, и отопление в квартиры дали. Однако жизнь начала ощутимо меняться.
Андрей не поехал на работу и на второй и на третий день. И смысла не было и не хотелось бросать одну беременную жену. И еще наступили реальные проблемы с транспортом. За трое суток выпало более четырех метров снега. Он уплотнился, дороги совершенно завалило. Техника не справлялась. Сначала пытались убирать снег, потом поняли, что это бесполезно и решили укатывать его асфальтоукладчиками, чтобы машины могли ехать по нему. Но на третий день машины перестали выезжать на дороги. Они просто были похоронены под толстым слоем снега
(Таки да, это уже было, но в топ не выш
Яна стояла с чашкой зеленого чая у окна и невидящими глазами смотрела в темную глубину оконного стекла. Ее отражение было чуть размытым, от чашки шел пар и создавал на стекле небольшое запотевшее пятно. Из-за него было не разобрать в отражении, что у девушки округлый животик. Яна отпила маленьким глоточком напиток, прикрыв глаза, прерывисто вздохнула и поставила чашку на подоконник, на котором грустно опустили листья подмерзающие комнатные растения. Андрей неслышно подошел к ней и молча обнял, обвив свои руки поверх ее, прижался щекой к ее щеке…
Они смотрели на падающий снег. Белые хлопья спускались с темного беззвездного неба, величаво и медленно, не сдуваемые ветром, не кружась… Белые мертвые хлопья июньского снега.
Началось все как-то внезапно, весело даже… Андрей и Яна гуляли в дендрарии, было ясно и тепло. Яне нужно было побольше свежего воздуха и тишина. Беременность проходила нормально, но Яна была слабенькой девушкой, в детстве много болела, да и теперь частенько простужалась по пустякам. Поэтому они старались чаще выбираться из шумного и загазованного города, чтобы, держа друг друга за руки, погулять по зеленым малолюдным аллеям, посидеть на лавочке у пруда, покормить уток или белок в сосновой рощице…
- Знаешь… - задумчиво сказала Яна, отрывая кусочки от хлебной булки и бросая их в воду, - Я думаю, нам стоит переехать поближе к моим родителям. В их микрорайон хотя бы.
Андрей отложил журнал, который читал и посмотрел на хватающих куски хлеба уток. Пожал плечами:
- Возможно. Мне все равно эта квартира не по душе. Одному там было нормально, но втроем будет тесновато, да и полегче нам будет, когда родится малыш, если деды будут недалеко. Но это не значит, что ты будешь зависать у родителей с утра до вечера! – он шутливо строжился. Яна усмехнулась и поежилась:
- Дай мне куртку, что-то прохладно стало, - Солнце и правда спряталось за облачной завесой и сразу стало холоднее. Андрей набросил ей на плечи свою куртку и снова уткнулся в журнал.
Потом они гуляли по потрескавшейся асфальтовой дорожке вдоль пруда, болтали о том какие покупки необходимо будет сделать в ближайшее время, спорили об имени будущего ребенка… Но стало совсем прохладно и они направились к машине. Андрей с удивлением обратил внимание, что птицы, чирикающие в кронах деревьев, вдруг затихли. Он хмыкнул и сел в машину. Дверь с бархатным стуком защелкнулась.
- Смотри… - тихо сказала Яна. Андрей обернулся к ней, а потом посмотрел на лобовое стекло. На него падали первые робкие снежинки и таяли на нагретом недавно солнцем стекле и капоте.
- Глазам не верю… - Андрей с изумлением огляделся в поисках снежной пушки или другой техники, генерирующей снег. Однако снег падал, как и полагается – с неба.
Когда они подъехали к дому, их ждала необычная картина. Народ высыпал на улицу, дети с визгом играли в снежки, на зеленых листьях деревьев, на автомобилях, асфальте лежал свежий ослепительный снег. Народ оживленно разговаривал, обсуждая необычное природное явление. Собирали в ладони снежинки, фотографировались, смеялись, вспоминали другие похожие случаи на своей памяти. Андрей и Яна, не задерживаясь, поднялись в квартиру, т.к. пора было готовить ужин – Яна старалась придерживаться одного времени приема пищи.
- Блин, что ж теперь, куртки что ли доставать осенние, или резину зимнюю обувать, - пробормотал Андрей и включил телевизор, пощелкал в поисках новостей. Яна пошла на кухню, доставать продукты.
В дверь позвонили. Андрей открыл и впустил шумную парочку – Валентина и Валентин, соседи по площадке, их ровесники и друзья.
- Привет! Вы видали, что на улице творится? – орал Валентин, спешно разуваясь и швыряя куртку (явно недавно вытащенную из шкафа) на кресло. – Снег, блин! Вы такое видели когда-нибудь? У вас есть что пожрать?
- Будет готово через 20 минут! – крикнула Яна из кухни. Девушки начали оживленно обсуждать событие на кухне. Семьи довольно крепко сдружились и частенько ходили друг другу на ужины. Андрей и Валентин вышли на балкон покурить.
- Офигеть, до сих пор валит, и температура падает буквально на глазах, - нервно затягиваясь, говорил Валя. – прикинь, за три часа температура упала на 18 градусов! Вот антициклон арктический к нам принесло, говорят.
- Странный какой-то циклон, обычно при резкой смене температуры дует сильный ветер. – задумчиво ловя снежинки ладонью, сказал Андрей.
- Надо новости послушать, может ботаники объяснят, как такое может быть, - сказал Валя и затушил сигарету.
Но потом они достали бутылочку коньяка и сели ужинать. За веселыми разговорами пролетел вечер.
А утром от лета не осталось и следа. Яна проснувшись, первым делом подошла к окну и вскрикнула изумленно.
- Что там… - сонно пробормотал Андрей, морщась и кутаясь в пуховое одеяло. В комнате было ощутимо холодно.
- Снег… она еще падает… такими хлопьями… Все в снегу… как в декабре! – тихо сказала девушка. Андрей резко встал и голышом подскочил к окну. Глянул на термометр – минус пять градусов.
- Что же это такое… Это какой то бред. – Андрей включил телевизор:
« … температур. Местные органы власти на экстренном собрании приняли срочное решении о подачи отопления в квартиры, а также о выведении на улицы снегоуборочной техники. Конечно, это потребует вмешательства федеральных властей, т.к. финансирование..» - Андрей переключил канал – «… повсеместно. Последние снимки были получены шесть часов назад и показали формирование плотного облачного слоя в виде кольца, опоясывающего планету под углом относительно экватора. Кольцо расширяется. Это необычное явление застало врасплох метеорологов всех уровней. На данный момент брошены все силы на борьбу со снегом…»
На улице была странная тишина. Андрей вышел из подъезда, вдохнул морозный воздух и закурил. Жена одела на него зимнюю куртку и зимние ботинки, но по-другому было нельзя. На улице лежало около сорока сантиметров пушистого снега. Машины, кусты, детская площадка... С неба по-прежнему падали белые хлопья
Андрей пересек запорошенную проезжую часть и зашел на территорию стоянки, где стояла его и другие машины. Сзади прогрохотала снегоуборочная машина, швыряя пушкой собранный снег в сопровождающий ее самосвал. Охранники в фуфайках и в замотанных на голове тряпках вместо шапки меланхолично чистили от снега проходы между машинами.
- Привет мужики! – махнул им рукой Андрей. – С Новым Годом!
- И тебя так же… дурдом какой-то, - ворчал Петрович. – Не боишься выезжать то на машине? Резина то летняя.
- Да уж ничего хорошего. Но на работу надо как-то ехать. – Андрей завел машину и стал счищать рукавом куртки снег.
На работу он добирался вместо обычных тридцати минут более двух часов. Пробки, казалось, были везде. Заторы создавались из-за многочисленных аварий, буксующих автомобилей, десятков снегоуборочных машин и тому подобных препятствий. Андрей вспомнил все проклятия, какие видел в фильмах, читал в книгах и слышал от друзей. Дважды ему едва не впечатались в зад машины, ведь абсолютно все машины были на летней резине и не были готовы к снегу. Люди на улицах были одеты самым нелепым образом, нередко скользили и падали, многие голосовали, ловя частников, так как элементарно замерзли. Он снова закурил и, в очередной раз застряв в заторе, включил радио.
«…Президент экстренно вызвал с Кавказа министра по чрезвычайным ситуациям. Самолет министра едва не попал в авиакатастрофу из-за необычайно сложных погодных условий. Однако все закончилось благополучно. Главной задачей является обеспечение людей теплом и расчистка транспортных путей, как автомобильных так и железнодорожных. Ситуация сложна тем, что большая честь специализированной техники находилась в плановом ремонте или законсервирована…»
Андрей раздраженно вздохнул и припарковался, наконец, у офиса. Поднялся на пятый этаж и, с удивлением обнаружив пустой офис, прошел в кабинет начальства. Женя, его начальник, сидел в кресле, закинув ногу на ногу, на столе стояла початая бутылка виски, галстук у него был ослаблен. Он меланхолично щелкал пультом от телевизора, слушая экстренные выпуски новостей.
- Жень, привет, ты чего? А где все? – растерянно встал в дверях Андрей.
- А, зам пришел, проходи, родной, - Евгений приветливо покачал стаканом с виски. – хочешь глотнуть?
- Я за рулем.
Женя расхохотался.
- Ты че, ментов боишься? Не бойся, им теперь не до тебя, - он плеснул виски в чистый стакан и придвинул Андрею. – А нет никого, потому что отпустил всех. Фондовый рынок сегодня не открылся. Кроме того, половина сотрудников отзвонилась и просила отгул, так как у всех возникло куча сложностей с этой…. погодой.
- А ты что думаешь? Я до сих пор в шоке оттого, что снег летом…
- Летом… - Женя усмехнулся. – а тебя не удивляет что он идет ВЕЗДЕ?
Андрей вздрогнул. Он как кто не придал значения территориальности снежного ненастья.
- В смысле – везде… - глупо переспросил он.
- Везде. – Женя с грохотом поставил стакан на темную поверхность стола и уставился на зама чуть пьяными глазами, в которых Андрей неожиданно прочитал всполохи страха.
Следующие двое суток не принесли ничего нового. Все так же было холодно – минус пять градусов, все так же падал снег. Не было метели или ветров. Днем становилось светло, но солнца не было видно из-за плотного облачного покрова. Ночью не было видно звезд и луны. Снег упрямо падал с неба. Власти, правда, сдержали обещание, и отопление в квартиры дали. Однако жизнь начала ощутимо меняться.
Андрей не поехал на работу и на второй и на третий день. И смысла не было и не хотелось бросать одну беременную жену. И еще наступили реальные проблемы с транспортом. За трое суток выпало более четырех метров снега. Он уплотнился, дороги совершенно завалило. Техника не справлялась. Сначала пытались убирать снег, потом поняли, что это бесполезно и решили укатывать его асфальтоукладчиками, чтобы машины могли ехать по нему. Но на третий день машины перестали выезжать на дороги. Они просто были похоронены под толстым слоем снега
(Таки да, это уже было, но в топ не выш
Тёмная сторона диснеевских принцесс. Белль
Автор - Baal (ссылка на профиль на Фикбуке: http://ficbook.net/authors/Baal)
___
Красавица, или чудовище?
На улице начинает стремительно темнеть. Сквозь тяжёлые рваные шторы проскальзывают несколько последних лучиков солнца, и, потерявшись в бардаке комнаты, они дарят свои отблески стеклянному куполу и розе, окружённой таинственным сиянием.
- Что ты здесь делаешь? - Кажется, рык, разрывающий тишину, преисполнен истинной ненавистью. " Словно тигр разрывает когтями свою добычу", - усмехается Бель, легко поглаживая бездушную стекляшку.
Хозяин замка, в котором девушку "заточили", стоит, не смея шелохнуться, точно заворожённый наблюдая за лёгкими движениями изящных пальчиков. Зверь внутри чудовища скалится и точит когти, просится наружу, словно бы чувствует себе подобного.
- Я всего лишь проголодалась. - Бель оборачивается, насмешливо приподнимая бровь. Её слова звучат слишком пошло и неестественно, хотя принц вполне уверен, что это всего лишь его воображение.
Но сдерживать зверя он больше не в силах: чудовище слишком возбуждено, оно заинтересовалось этой странной девушкой и жаждет испытать её. Огромной лапой схватив Бель за талию, монстр легко кидает девушку на пыльную кровать.
Бель сравнивает себя с тряпичной куклой в сильных лапах хищника. Она чувствует, как острые когти легко вспарывают одежду, в некоторых местах пронзая кожу. Чудовище слизывает выступающие капли крови своим шершавым языком, а девушка думает, что ещё никогда она не была так возбуждена и довольна.
Монстр, способный причинить ей боль. Много прекрасной боли, заставляющей Бель страдать от великолепной лихорадки, заставляя Бель просить большего.
- Продолжай, - хрипит девушка. Зверь придавил её к постели своим весом, и, кажется, сломал тем самым ей несколько рёбер. Но об этом они будут думать потом, ведь сейчас не это главное, - сделай мне больно, чудовище.
Он рычит, совсем не удовлетворённо, сжимая своей лапой руку девушки, и Бель с наслаждением слышит хруст кости.
Ей интересно, кто кого покорит в этой игре.
__________
Несколько месяцев ничего не изменили.
Почти.
- Я люблю тебя, - выдыхает Бель, зарываясь пальцами в густой мех на загривке её Чудовища. У Бель сломано несколько пальцев, болит в груди и кружится голова, словом, девушка пребывает в эйфории.
Зверь замирает, словно поражённый тем, что он услышал. Он неверяще смотрит в отражение зеркала напротив, сравнивая себя и покалеченную красавицу рядом. Зверь не верит, что его игрушка сломалась.
Но эти слова произнесены. Зверя полюбили. По завету волшебницы, он оставляет две человеческие жизни идти своим чередом, больше не влияя на них. А Бель навсегда проклинает тот день, когда она произнесла эти три слова.
Зверь был жесток, но принц отвратительно нежен.
Чудовище ненавидело весь мир, принц разводит белые розы в саду.
Монстр ломал ей кости, раз за разом вдавливая в простыни, пропитанные потом и желанием. Принц целует песок, по которому Бель ходила.
Её любимому было плевать на чувства его подстилки.
- Ты несчастна? - Озабоченно спрашивает принц, ласково гладя её по волосам.
И Бель решает, что с рассветом она уйдёт к Гастону.
___
Красавица, или чудовище?
На улице начинает стремительно темнеть. Сквозь тяжёлые рваные шторы проскальзывают несколько последних лучиков солнца, и, потерявшись в бардаке комнаты, они дарят свои отблески стеклянному куполу и розе, окружённой таинственным сиянием.
- Что ты здесь делаешь? - Кажется, рык, разрывающий тишину, преисполнен истинной ненавистью. " Словно тигр разрывает когтями свою добычу", - усмехается Бель, легко поглаживая бездушную стекляшку.
Хозяин замка, в котором девушку "заточили", стоит, не смея шелохнуться, точно заворожённый наблюдая за лёгкими движениями изящных пальчиков. Зверь внутри чудовища скалится и точит когти, просится наружу, словно бы чувствует себе подобного.
- Я всего лишь проголодалась. - Бель оборачивается, насмешливо приподнимая бровь. Её слова звучат слишком пошло и неестественно, хотя принц вполне уверен, что это всего лишь его воображение.
Но сдерживать зверя он больше не в силах: чудовище слишком возбуждено, оно заинтересовалось этой странной девушкой и жаждет испытать её. Огромной лапой схватив Бель за талию, монстр легко кидает девушку на пыльную кровать.
Бель сравнивает себя с тряпичной куклой в сильных лапах хищника. Она чувствует, как острые когти легко вспарывают одежду, в некоторых местах пронзая кожу. Чудовище слизывает выступающие капли крови своим шершавым языком, а девушка думает, что ещё никогда она не была так возбуждена и довольна.
Монстр, способный причинить ей боль. Много прекрасной боли, заставляющей Бель страдать от великолепной лихорадки, заставляя Бель просить большего.
- Продолжай, - хрипит девушка. Зверь придавил её к постели своим весом, и, кажется, сломал тем самым ей несколько рёбер. Но об этом они будут думать потом, ведь сейчас не это главное, - сделай мне больно, чудовище.
Он рычит, совсем не удовлетворённо, сжимая своей лапой руку девушки, и Бель с наслаждением слышит хруст кости.
Ей интересно, кто кого покорит в этой игре.
__________
Несколько месяцев ничего не изменили.
Почти.
- Я люблю тебя, - выдыхает Бель, зарываясь пальцами в густой мех на загривке её Чудовища. У Бель сломано несколько пальцев, болит в груди и кружится голова, словом, девушка пребывает в эйфории.
Зверь замирает, словно поражённый тем, что он услышал. Он неверяще смотрит в отражение зеркала напротив, сравнивая себя и покалеченную красавицу рядом. Зверь не верит, что его игрушка сломалась.
Но эти слова произнесены. Зверя полюбили. По завету волшебницы, он оставляет две человеческие жизни идти своим чередом, больше не влияя на них. А Бель навсегда проклинает тот день, когда она произнесла эти три слова.
Зверь был жесток, но принц отвратительно нежен.
Чудовище ненавидело весь мир, принц разводит белые розы в саду.
Монстр ломал ей кости, раз за разом вдавливая в простыни, пропитанные потом и желанием. Принц целует песок, по которому Бель ходила.
Её любимому было плевать на чувства его подстилки.
- Ты несчастна? - Озабоченно спрашивает принц, ласково гладя её по волосам.
И Бель решает, что с рассветом она уйдёт к Гастону.
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Тёмная сторона диснеевских принцесс в письменном виде. Динь-Динь
Автор: Baal. Ссылка на профиль на Фикбуке (Книга Фанфиков) - http://ficbook.net/authors/Baal
Сказочное создание
- Ах, Динь, я так по ней скучаю! - В сердцах восклицает Питер, падая на не застеленную кровать. - Ведь не прошло и двух месяцев, но...
Фея, сидящая в изголовье кровати, молчит. Она аккуратно разглаживает свои крылья, стряхивая лишнюю пыльцу на рыжую голову своего товарища.
В большом мире прошло десять лет, хотя в стране Нетинебудет лето даже не сменилось осенью. Тинкербелл хотелось бы, чтобы Питер забыл о своей прекрасной Венди, укравшей его первый поцелуй. Конечно, Пен рассматривает это немного под другим углом: прекрасная Венди, малышка Венди подарила ему свой первый чмок. Это до невозможности раздражает её, и Динь зло ударяет кулачком по воздуху.
- Ты чего? - Питер удивлённо смотрит на маленькую фею. - Вы же подружились?
Блондинка только отмахивается от мальчишки. Подружились, ха! Фея Тинкербелл и человек Венди Дарлинг - подружки на века! До тех пор, пока одна из них - а это будет человек - скоропостижно не скончается. Куда там Питеру понять, что женская дружба - лишь временное перемирие, когда воевать уже нет сил?
Динь трясёт невесомыми крылышками, вслушиваясь в гневные перезвоны колокольчиков. Забавно, королева фей говорит, что при полёте можно услышать душу маленького народца, потому что она заключена в крыльях. Питер считал её душу невероятно красивой и, когда был ещё очень маленьким, не мог заснуть без нежного перезвона колокольчиков. Динь приходилось часами летать над его кроваткой, но она не уставала ни капли.
Но сейчас Питер не слушает столь любимый им звон. Он мечтает о глупом человеке, о Венди Дарлинг, которой уже двадцать семь лет. У этой несносной девчонки появилась своя собственная семья: муж, дочь, сын. Она счастлива, она забыла про Питера Пена. А Динь помнит. И будет помнить любимого всегда, сколько бы веков не прошло.
- Может, слетать, проведать её? - Влюблённо бормочет Питер, закинув руки за голову. Он уставился в поток мечтательным отрешённым взглядом, каким никогда и ни на что не смотрел прежде.
Динь готова разрыдаться от злости и сожалений, что не о ней он так думает. Маленькая фея испытывает очень странное, неприятное, сжигающее изнутри чувство, неизвестное ей до этого момента. Она вскакивает со своего места и вылетает из тайного домика потерянных мальчишек, слыша недоумённые возгласы и просьбы вернуться.
От второй звезды направо и прямо до самого горизонта, вот куда летит фея. В большом мире сейчас зима, и все её "Зимние" братья и сёстры украшают землю: рассыпают заранее изготовленные снежинки по черепичным крышам, укладывают спать животных, обрывают последние листья с деревьев и ещё многое другое. Но Динь не интересны прелести зимы, её вообще больше не волнует ни большой мир, ни собственная совесть. Все её мысли занимает рыжий мальчишка, украденный ею из коляски в младенчестве.
"Это была ошибка", - грустно думает фея, осматривая заснеженные равнины, - "ужасная ошибка. Я не должна была красть его у родителей. Но я была так одинока... Феи живут слишком долго, а я не хочу оставаться в одиночестве всю эту долгую жизнь".
Фея кружит над заснеженными полями и лесами, силясь отыскать своих сестёр. Тинкербелл очень холодно, ведь одежда феи-мастерицы совершенно не подходит для долгих прогулок под снегопадом; яростные порывы ветра грозятся переломить её хрупкие крылья, но Динь упрямо летит вперёд, согреваемая собственными надеждами и ревностью.
- Зачем ты здесь? - Удивлённо спрашивает Зимняя фея, когда обессиленная Динь-Динь опускается рядом с ней на замерзший пруд. Фея зимы совершенно не похожа на саму Динь: белоснежная кожа, холодные светло-голубые глаза, волосы, играющие всеми оттенками синего. - Ты замёрзнешь. - Динь с благодарностью принимает тёплую накидку с плеч другой феи. То, что фея-мастерица чувствует, не передать словами, поэтому она заглядывает зимней фее в глаза, надеясь, что сможет передать всё с помощью мысли. - Ты отчаяна, точно заблудившаяся перелётная птица.
Динь кивает, чувствуя, как в уголках её глаз скапливаются слезинки. Фея быстро вытирает солёные капли, поджимает губы и прерывисто вздыхает.
- Не отчаивайся, сестра. Положение исправить очень просто: мы лишим сердце Питера Пена любви. Мы заморозим все его чувства.
Тинкербелл понимает, что за то, что она делает сейчас, ей нет прощения. Но любовь феи, такая неправильная и невозможная, позволяет ей лишь кивнуть, чуть склоняя голову. Она хочет побыстрее вернуться в Нетинебудет, где сейчас разгар лета, а улыбка её Питера греет лучше солнца.
- Что нам делать с Венди? - Фея зимы холодно посмеивается, а её глаза блестят, точно лёд в солнечный день. - Нам убить её?
Зимние известны своими холодными сердцами и обжигающей, точно мороз, ненавистью к своим врагам. Теперь Венди Дарлинг - их враг.
Динь молчит, ещё сильнее кутаясь в голубую накидку, словно стараясь закрыться от всех проблем и избежать ответа. Это не помогает, ледяные глаза смотрят на её озябшие крылья, ледяные глаза видят её всепоглощающую ревность.
- Делайте что хотите, - шепчет Динь, чувствуя, как Зимняя фея улыбается.
Скорее всего, Венди Дарлинг замёрзнет до смерти, но Тинкербелл не будет к этому причастна.
Она не сделала ничего плохого.
Она просто не хочет оставаться одна.
Сказочное создание
- Ах, Динь, я так по ней скучаю! - В сердцах восклицает Питер, падая на не застеленную кровать. - Ведь не прошло и двух месяцев, но...
Фея, сидящая в изголовье кровати, молчит. Она аккуратно разглаживает свои крылья, стряхивая лишнюю пыльцу на рыжую голову своего товарища.
В большом мире прошло десять лет, хотя в стране Нетинебудет лето даже не сменилось осенью. Тинкербелл хотелось бы, чтобы Питер забыл о своей прекрасной Венди, укравшей его первый поцелуй. Конечно, Пен рассматривает это немного под другим углом: прекрасная Венди, малышка Венди подарила ему свой первый чмок. Это до невозможности раздражает её, и Динь зло ударяет кулачком по воздуху.
- Ты чего? - Питер удивлённо смотрит на маленькую фею. - Вы же подружились?
Блондинка только отмахивается от мальчишки. Подружились, ха! Фея Тинкербелл и человек Венди Дарлинг - подружки на века! До тех пор, пока одна из них - а это будет человек - скоропостижно не скончается. Куда там Питеру понять, что женская дружба - лишь временное перемирие, когда воевать уже нет сил?
Динь трясёт невесомыми крылышками, вслушиваясь в гневные перезвоны колокольчиков. Забавно, королева фей говорит, что при полёте можно услышать душу маленького народца, потому что она заключена в крыльях. Питер считал её душу невероятно красивой и, когда был ещё очень маленьким, не мог заснуть без нежного перезвона колокольчиков. Динь приходилось часами летать над его кроваткой, но она не уставала ни капли.
Но сейчас Питер не слушает столь любимый им звон. Он мечтает о глупом человеке, о Венди Дарлинг, которой уже двадцать семь лет. У этой несносной девчонки появилась своя собственная семья: муж, дочь, сын. Она счастлива, она забыла про Питера Пена. А Динь помнит. И будет помнить любимого всегда, сколько бы веков не прошло.
- Может, слетать, проведать её? - Влюблённо бормочет Питер, закинув руки за голову. Он уставился в поток мечтательным отрешённым взглядом, каким никогда и ни на что не смотрел прежде.
Динь готова разрыдаться от злости и сожалений, что не о ней он так думает. Маленькая фея испытывает очень странное, неприятное, сжигающее изнутри чувство, неизвестное ей до этого момента. Она вскакивает со своего места и вылетает из тайного домика потерянных мальчишек, слыша недоумённые возгласы и просьбы вернуться.
От второй звезды направо и прямо до самого горизонта, вот куда летит фея. В большом мире сейчас зима, и все её "Зимние" братья и сёстры украшают землю: рассыпают заранее изготовленные снежинки по черепичным крышам, укладывают спать животных, обрывают последние листья с деревьев и ещё многое другое. Но Динь не интересны прелести зимы, её вообще больше не волнует ни большой мир, ни собственная совесть. Все её мысли занимает рыжий мальчишка, украденный ею из коляски в младенчестве.
"Это была ошибка", - грустно думает фея, осматривая заснеженные равнины, - "ужасная ошибка. Я не должна была красть его у родителей. Но я была так одинока... Феи живут слишком долго, а я не хочу оставаться в одиночестве всю эту долгую жизнь".
Фея кружит над заснеженными полями и лесами, силясь отыскать своих сестёр. Тинкербелл очень холодно, ведь одежда феи-мастерицы совершенно не подходит для долгих прогулок под снегопадом; яростные порывы ветра грозятся переломить её хрупкие крылья, но Динь упрямо летит вперёд, согреваемая собственными надеждами и ревностью.
- Зачем ты здесь? - Удивлённо спрашивает Зимняя фея, когда обессиленная Динь-Динь опускается рядом с ней на замерзший пруд. Фея зимы совершенно не похожа на саму Динь: белоснежная кожа, холодные светло-голубые глаза, волосы, играющие всеми оттенками синего. - Ты замёрзнешь. - Динь с благодарностью принимает тёплую накидку с плеч другой феи. То, что фея-мастерица чувствует, не передать словами, поэтому она заглядывает зимней фее в глаза, надеясь, что сможет передать всё с помощью мысли. - Ты отчаяна, точно заблудившаяся перелётная птица.
Динь кивает, чувствуя, как в уголках её глаз скапливаются слезинки. Фея быстро вытирает солёные капли, поджимает губы и прерывисто вздыхает.
- Не отчаивайся, сестра. Положение исправить очень просто: мы лишим сердце Питера Пена любви. Мы заморозим все его чувства.
Тинкербелл понимает, что за то, что она делает сейчас, ей нет прощения. Но любовь феи, такая неправильная и невозможная, позволяет ей лишь кивнуть, чуть склоняя голову. Она хочет побыстрее вернуться в Нетинебудет, где сейчас разгар лета, а улыбка её Питера греет лучше солнца.
- Что нам делать с Венди? - Фея зимы холодно посмеивается, а её глаза блестят, точно лёд в солнечный день. - Нам убить её?
Зимние известны своими холодными сердцами и обжигающей, точно мороз, ненавистью к своим врагам. Теперь Венди Дарлинг - их враг.
Динь молчит, ещё сильнее кутаясь в голубую накидку, словно стараясь закрыться от всех проблем и избежать ответа. Это не помогает, ледяные глаза смотрят на её озябшие крылья, ледяные глаза видят её всепоглощающую ревность.
- Делайте что хотите, - шепчет Динь, чувствуя, как Зимняя фея улыбается.
Скорее всего, Венди Дарлинг замёрзнет до смерти, но Тинкербелл не будет к этому причастна.
Она не сделала ничего плохого.
Она просто не хочет оставаться одна.