................................................Подсудимый писатель и экс-министр печати Борис Миронов задает свой ключевой вопрос: «Скажите, только честно, свидетель обвинения, Вы стремитесь засудить меня за мои доказательства осуществляемого в стране геноцида коренных народов России? Напомню Вам, как на юридическом языке классифицируется геноцид. Согласно ст. 357 Уголовного Кодекса Российской Федерации, геноцид это «действия, направленные на полное или частичное уничтожение национальной, этнической, расовой или религиозной группы как таковой путем убийства членов этой группы, причинения тяжкого вреда их здоровью, насильственного воспрепятствования деторождению, принудительной передачи детей, насильственного переселения либо иного создания жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение членов этой группы». Геноцид, я пишу об этом на стр. 267 в книге «Битва с игом иудейским», нынешняя власть осуществляет путём создания условий невыживания, в первую очередь это плохое питание, по сути организованный голод из-за умышленного уничтожения отечественного сельхозпроизводителя, из-за необоснованного роста цен, в том числе на энергоносители; через ликвидацию бесплатной, доступной всем медицины, через рост цен на лекарства, закрытие больниц, поликлиник, родильных домов, недоступную плату за операции; через слом нравственных ценностей. Геноцид осуществляется путём активного уничтожения населения через аборты, наркотики, алкоголь, войны на Кавказе, тюрьмы и лагеря. Но в первую очередь, повторяю, путём создания условий невыживания. Только что вышло в свет официальное издание Росстата «Вопросы статистики». Согласно этому официальному, подчёркиваю, официальному документу около 96% граждан России являются бедными и различаются между собой лишь степенью обнищания. 20,5% из них имеют меньше 4,6 тысячи рублей в месяц. О чём свидетельствует данная статистика? Об умерщвлении 96% населения России нищетой – голодомором. Учёные определяют нищету как форму геноцида, называя это физиологическим геноцидом. Смерть от физического истощения организма – это убийство, особое убийство, использующее в качестве оружия физиологию. Физиологический геноцид опаснее и коварнее физического геноцида. По-людски это звучит так: сдохнуть не дают, и жить не дают. Постепенное угасание жизненных сил человека в условиях крайней физиологической ужатости. Обратите внимание на такой акцент формулировки геноцида как принудительная передача детей. Но вот они страшные цифры геноцида: 73 тысячи (!) детей, 73 тысячи! отобраны органами опеки у живых родителей в 2009 году, 56 тысяч – в 2010 году! Отбирают не у цыган, не у чеченцев, отбирают исключительно у русских и отбирают, как правило, у многодетных семей, чтоб неповадно было другим русским женщинам много рожать. В чистом виде геноцид! Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, почему Вы, не подвергнув опровержению ни одну мою цифру в книге, ни одну фамилию, ни одного документа, ни одного приводимого мною факта, решили сразу же добиться надо мной суда за те выводы, что я делаю после тщательного анализа ситуации с многочисленными доказательствами?».

Судья Сафина еле сдерживает ярость, свидетель Дашевский закатывает глаза в потолок, выказывая подсудимому свое полное презрение, прокурор Рыбак понимающе глядит то на судью, то на свидетеля, ну, что взять с подсудимого – преступник он и есть преступник. Судебный пристав ощущает напряжение начальства всеми фибрами своей приставной души и заметно нервничает, теребя кобуру электрошокера.

События, свидетелями которых мы чуть позже стали в Басманном суде, - знаковые для всей судебной системы страны, они еще сыграют свою роковую роль в коренном изменении нашей судебной системы.

Допрос Дашевского окончен. Судья Сафина выплёскивает вдруг всю накопившуюся в ней ярость за время допроса на адвоката Ивана Миронова: «Я объявляю замечание адвокату Миронову за то, что в ходе судебного заседания он использует телефон, в котором он заходит в интернет-ресурсы, которые по своему фоторяду схожи с таким интернет-ресурсом, как инстаграм. Также он пользуется вибером, ведет какую-то переписку в судебном заседании. В связи с этим адвокату в очередной раз делается замечание».

Адвокат Иван Миронов безмерно удивлен: «Возражаю на действия председательствующего».

Но судья Сафина его перебивает: «В том, что вы ведете, как вы пользуетесь телефоном, мне видно! Вы телефоном пользуетесь в моем присутствии!».

Адвокат Иван Миронов вежливо настаивает: «Я могу заявить возражения?».

Судья Сафина неумолима: «Нет! Я еще не закончила. Телефоном вы пользуетесь в моем присутствии, открываете, заходите на интернет-ресурсы, ведете переписку, все это является нарушением судебного регламента, нарушением порядка ведения судебного заседания».

Адвокат Иван Миронов наконец получает слово и диктует под протокол: «Мои возражения на действия председательствующего. Председательствующая по делу судья Сафина 6 сентября 2016 года сделала замечание адвокату Миронову, в котором она указала, что защитник пользуется телефоном, обращается к ресурсам инстаграм, вайбер, ведет переписку, что по ее мнению, нарушает судебный регламент. При этом Уголовно-процессуальный закон не налагает ограничений на подобного рода действия защитника. Судья Сафина не указала, какой закон, какое предписание адвокат Миронов нарушил, какую статью. Как я сказал, закон не выдвигает требования к защитникам не пользоваться телефоном, это право защитника обращаться к телефонной связи, это является личным конфиденциальным делом, потому что переписка является сугубо личной, которую судья Сафина не может контролировать, не должна контролировать, не должна вмешиваться, а уж тем более вносить замечания, где она фактически публично говорит о том, что она следит за тем, с кем, каким образом защитник Миронов ведет личное общение. Помимо этого телефон защитнику необходим для пользования правовыми базами, поскольку имеет подключение к интернету. Каким образом адвокат пользуется телефоном, нарушает ли это право на защиту - данная оценка является прерогативой моего подзащитного, потому что только он вправе давать оценку, насколько эффективно адвокат защищает его интересы. Данное замечание судьи, данное вмешательство в личную жизнь адвоката Миронова является незаконным, немотивированным, не основано на законе. Тем самым нарушается право на защиту подсудимого Миронова черед подобного рода давление, кроме того, это дает основание полагать, что судья прямо или косвенно заинтересована в исходе данного уголовного дела. Спасибо».

Судья Сафина подзуживает защитника: «Последнюю фразу суд должен расценивать, как отвод председательствующего?».

Адвокат Иван Миронов сдержанно вежлив: «Нет, Ваша честь, нет».

Судейское кресло разочарованно: «Вы не заявляете отвода?».

Защитник взвешенно спокоен: «Пока отвод не заявляю».

Судья Сафина обращается за помощью к прокурору Рыбаку: «Вы что-то хотите сказать?».

Прокурор всегда готов сказать то, что от него хочет услышать судья: «Да, Ваша честь. У меня возражения в связи с замечаниями на действия председательствующего. Хотел бы отметить тоже для протокола, запишите, пожалуйста, что…».

Защитник Иван Миронов изумлен таким поворотом процесса: «Ваша честь, УПК не предусматривает комментарии и возражения…».

УПК действительно такого не предусматривает, но в Басманном суде главное не УПК, а судейский кураж. Поэтому судья Сафина на повышенных тонах повелевает: «Присаживайтесь! Продолжайте, гособвинитель».

Прокурор Рыбак начинает внушать провинившемуся перед судом адвокату: «Хотел бы сказать о том, что председательствующий не говорила о том, что следит за тем, как вы переписываетесь, во-вторых, вам было уже сделано ранее замечание о том, что вы сидите, просматриваете видео-ролики и не знаю, вообще если вы считаете…».

Высокомерного поучительного прокурорского тона не выдерживает подсудимый Борис Миронов, он обращается к судье: «Ваша честь, почему сторона обвинения поучает сторону защиты? Ваша честь, что происходит?».

Но судья Сафина зачем-то намеренно накаляет обстановку. Пропуская мимо ушей возражения подсудимого, и всё возвышая голос, истерично стучит ручкой по столу: «Так, присаживайтесь! Прокурор высказывает свое мнение!».

В это время судебный пристав перемещается из-за спины прокурора к кафедре председательствующей судьи. Глаза его выпучены, рука судорожно высвобождает электрошокер из кобуры.

Адвокат Иван Миронов, не замечая опасности, подчеркнуто вежливо взывает судью к порядку: «Ваша честь!..».

В эту самую минуту судебный пристав подскакивает к защитнику Ивану Миронову с электрошокером в руке. Зал каменеет, и только свидетель Дашевский злобно хихикает, высовываясь из-за трибунки, как старый тролль из норы.

Судью пытается вразумить подсудимый: «Ваша честь, он оказывает давление на моего адвоката! Что происходит в суде?».

Однако судья Сафина словно не замечает ни агрессии пристава, ни возражений на его действия, продолжает судорожно стучать по столу: «Соблюдайте порядок судебного заседания! Присаживайтесь!».

И тут судебный пристав неожиданно завопил, да еще как завопил. Он оказался косноязычен, дефект ли это речи или слабое владение русским языком, но в зале прозвучало некое подобие мычания, и вслед ему в считанных сантиметрах от адвоката Ивана Миронова раздался грозный треск электрошокера.

Иван Миронов успевает отстраниться так, что прикрывает стоящего рядом с ним подсудимого. «Тихо-тихо-тихо», - внятно, негромко пытается успокоить он пристава, которого аж трясёт от желания вцепиться в жертву. «Ти-хо!» - внушает он распоясавшемуся приставу.

«Отойди отсюда! – слышен голос подсудимого. - Что вообще происходит?».

«Провокация!» - отвечает Иван Миронов. Это слышит весь зал и весь зал понимает, что так оно и есть - самая настоящая провокация! Не пойми это Иван Миронов сразу, прореагируй он интуитивно на разряд электрошокера – оттолкнув от себя взбесившегося пристава - и всё! Ловушка захлопнулась. Судья с прокурором моментом сфабрикуют дело о нападении на пристава при исполнении служебных обязанностей.

Судья Сафина сидела нахохлившись, как сычиха. Ни словом, ни звуком, ни малейшим жестом не пожелав остановить сорвавшегося с цепи пристава. Почему, как вы думаете? Тот отошел к судейскому столу, точь-в-точь собака к хозяйской ноге, нимало не смущаясь сделанным.

Адвокат Иван Миронов взывает к судье, требуя от нее законного исполнения долга: «Ваша честь, я прошу сделать замечание приставу».

Судья Сафина прикидывается глухой: «Присаживайтесь! Вам будет предоставлена возможность высказаться в судебном заседании».

Адвокат Иван Миронов настаивает: «Приставу сделайте замечание!».

Судья Сафина и глазом не моргнула, в обиду пристава не дает: «Сейчас высказывается гособвинитель. Соблюдайте регламент судебного заседания! Будьте добры соблюдать закон, а не устраивайте из суда балаган! Гособвинитель, я слушаю вас дальше».

Прокурор Рыбак разочарован несостоявшимся уголовным делом против адвоката, в его голосе обиженные нотки: «Считаю, что замечание объявлено обоснованно, и сомневаюсь, что просмотр фотографий в инстаграме является инструментом защиты своего подсудимого. У меня все, Ваша честь».

Адвокат Иван Миронов: «У меня два возражения, Ваша честь. Возражение номер один. После возражения на действия председательствующего со стороны адвоката Миронова прокурор прокомментировал поведение защитника. Данное выступление не регламентировано Уголовно-процессуальным законом. Возражения на действия председательствующего не предусматривают как комментария, так и возражения со стороны государственного обвинения. Председательствующий по делу судья Сафина, осознавая незаконность действий государственного обвинителя, не сделала ему замечания, вместо этого сделала замечание защите, когда защита потребовала соблюдения закона в судебном заседании. Таким образом, поведение судьи Сафиной, нарушение ею требований Уголовно-процессуального закона позволяет защите делать вывод о том, что она прямо или косвенно заинтересована в исходе данного уголовного дела. Возражение на действия председательствующего номер два. Когда защитник Миронов попытался заявить возражение на действия председательствующего, которое он может сделать в любой момент в ходе судебного следствия при обнаружении нарушений, если на то имеются основания, судебный пристав достал из кобуры электрошокер, подошел вплотную к защитнику Миронову, произвел разряд. Я расцениваю действия судебного пристава как угрозу жизни и здоровью, потому что я не знаю, какой мощностью оснащен данный электрошокер. Возможно, если бы он все-таки дотянулся до меня, то удар был бы для меня смертелен. Еще раз подчеркиваю, что когда абсолютно незаконно судебный пристав подошел к адвокату, достал электрошокер и произвел несколько разрядов, я вынужден это расценивать как угрозу жизни и здоровью. Все это происходило на глазах председательствующего судьи Сафиной. Однако судья не сделала замечания приставу и не попыталась остановить угрозу со стороны пристава в отношении защитника, который в этот момент осуществлял свою профессиональную деятельность и обеспечивал защиту своего подзащитного. Таким образом, я считаю, что судья поощряла и поддержала действия пристава, не потребовав прекратить его незаконные действия. Таким образом, поведение судьи Сафиной в процессе говорит о том, что она прямо или косвенно заинтересована в исходе данного уголовного дела. По указанным выше основаниям я заявляю отвод председательствующему судье Сафиной».

Подсудимый Борис Миронов поддержал своего защитника: «Вы не сделали ни малейшего движения, чтобы остановить беззаконие пристава, это мой адвокат еще мягко сформулировал. Когда в руках находится спецсредство и это спецсредство пускают в ход, а достать спецсредство и произвести разряд, что было сделано несколько раз - это покушение на убийство моего защитника. При этом царица закона – судья не делает ни малейшего движения, не проявляет ни малейшего желания остановить вопиющий беспредел. Это не первый суд, на котором я нахожусь, и суды прошел, и тюрьму, но я впервые сталкиваюсь с таким позорящим мантию судьи действием. Конечно же – отвод!».

Но каков прокурор Рыбак, он конечно же выступил против отвода судьи, но при этом, как и судья, и словом не помянул нападение пристава на адвоката. Молодец парнишка, далеко пойдет, быть ему старшим письмоводителем Генерального прокурора Чайки, там такие в чести!

Все остальное вы уже знаете: судья Сафина, разумеется, отказала в отводе самоё себя, и сразу же после этого удалила адвоката Ивана Миронова из процесса за… пользование телефоном, инстаграмом, вайбером, перепиской, за плохое поведение, словом, за слишком хорошую защиту подсудимого Бориса Миронова. Когда после оглашения этого беззаконного решения, защитник Иван Миронов вежливо попросил выдать ему постановление об отводе адвоката, судья приказала секретарю немедленно вызвать судебных приставов на подмогу...

Итак, что мы имеем в сухом остатке этого судьбоносного для всей нашей судебной системы процесса? Два опаснейших прецедента. Первый. Судья попустила, не пресекла, даже замечания не сделала судебному приставу, пустившему в нарушение Закона «О судебных приставах» в ход электрошокер, который не случайно запрещён в целом ряде стран, как оружие с возможными летальным исходом. Второй опаснейший для всей судебной системы прецедент: неугодных судье адвокатов теперь можно будет изгонять из судебного процесса. Думайте, граждане, думайте! И возражайте этому судейскому беспределу, опускающему наше правосудие всё глубже и глубже в средневековье.

Таисия Трофимова

P.S. Суд над Борисом Мироновым продолжится в Басманном суде Москвы 4 октября в 15 часов. А к вам, уважаемые читатели, у меня остаётся большая просьба осудить тот беспредел, который учинила судья Ю. Р. Сафина в Басманном суде, когда и бровью не повела на творимое здесь приставом преступление, и вообще сделала вид, что ничего не произошло, более того, обратившего на это внимание адвоката И. Б. Миронова, вывела из процесса с нарушением всех правовых норм. Если мы не дадим должной оценки беспределу, творимому Ю. Р. Сафиной, завтра станет нормой удалять адвокатов из судебных процессов, и мы все окажемся беззащитными перед сумасбродством, дурью, прихотью, капризом судей. Давайте выразим своё возмущение беззаконными действиями судьи Юлии Ринатовны Сафиной в письмах Председателю Верховного Суда Российской Федерации В. М. Лебедеву (121260 г. Москва, ул. Поварская,15). Только количество писем может перерасти в качество реакции на них. А потому важнее десять писем по отдельности, чем одно письмо со ста подписями. Выскажите своё возмущение преступлением Сафиной! Не дадим утвердиться судейскому беспределу!

Всякие чудеса случаются в нашей стране, особенно в период всеобщих, равных и тайных выборов. К примеру, чудо исцеления от ненависти и вражды, которые испытывает большинство граждан России к олигархам и их полномочным властным представителям в лице «Единой России» и Правительства РФ. Это чудо происходит в один день, когда миллионы нуждающихся, страдающих, просто нищих людей, которых по судебным меркам давно надо признать потерпевшими от власть имущих, жизнерадостно стряхивают груз обид и претензий к «партии Президента» и резво бегут голосовать за продолжение своих мучений.

Вот как это делается? Вроде бы ничем особенным эти миллионы не кормят и не поят, и жвачку телевизионную они жуют вроде бы как все, не слаще, не горше. Но вглядевшись в действо басманного процесса по делу писателя и политика, экс-министра печати Бориса Миронова, я поняла, что не пойло и не хлебово, и даже не пиартехнологии тому виной. Нет, просто в нашей стране за годы и годы ужасающего гнета сложилось некое сообщество, привыкшее лизать бьющую руку и целовать пинающую ногу властителя. Даже если он отнял твою надежду на спокойную старость, даже если он отобрал будущее у твоих детей. Все равно – лизать и целовать, благоговеть и поклоняться. Увы!

А размышления эти были обильно подкреплены сценами, наблюдаемыми мною в судебном зале. Ведь допрос гражданина Дашевского подсудимым Борисом Мироновым, длился около трех часов. И в это тяжелое для слушателей время, тяжелое, потому что оглушали факты и цифры, которые писатель Борис Миронов приводил в своих вопросах свидетелю обвинения, - я пристально смотрела на лица участников процесса. Что они чувствовали, о чем думали, слыша и узнавая о вопиющих беззакониях, творимых в стране, опубликованных в книге «Битва с игом иудейским», и ныне запрещенных и этим запретом похороненных навеки?

Допрос главного свидетеля обвинения Дашевского подсудимый писатель Борис Миронов начал с темы детства: «Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, каким судом и когда были признаны недостоверными прозвучавшие в Государственной Думе цифры, я ссылаюсь на них на стр. 81 в своей книге «Битва с игом иудейским», за которую по Вашему доносу, г-н Дашевский, меня сегодня судят, что 4,5 миллиона детей до 15 лет включительно «не охвачены ни одной формой обучения», так мягко, округло, непугающе констатировали депутаты в официальных документах Государственной Думы число беспризорников?».

Судья Сафина зорким оком взглянула на недовольную физиономию свидетеля Дашевского и понятливо прорекла: «Вопрос снят».

Борис Миронов не был этим удивлен, продолжил: «Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, каким судом и когда был опровергнут приведённый мною на стр. 81 в книге «Битва с игом иудейским», за которую по Вашему доносу, г-н Дашевский, меня сегодня судят, жуткий вывод сотрудников Центра временной изоляции малолетних правонарушителей, к которому они пришли в результате многолетнего социологического опроса беспризорных ребят, цитирую: «Для зарубежных педофилов Москва стала тем же, чем стал Таиланд для любителей маленького женского тела». А так же, хотелось бы узнать у Вас, свидетель обвинения, кто, где и когда опроверг приведённые мною на стр. 82 всё той же книги «Битва с игом иудейским», данные о том, что Россия поставляет на мировой рынок 50 процентов всей детской порнографии. По заявлению международной организации ЭКПАТ, занимающейся защитой детей от сексуального насилия, в России масса детей продается в публичные дома. В Санкт-Петербурге организованы даже специализированные секс-туры для педофилов («Московский комсомолец», 2.03.04). Дожили до того, что Детский фонд ООН объявил программу спасения детей Санкт-Петербурга».

В отличие от всех присутствовавших зрителей судья Сафина не была ни поражена, ни потрясена услышанным, словно детская порнография и детская проституция были для нее вполне рядовым явлением, что-то вроде журнала «Веселые картинки» или мультфильма про Простоквашино. Ну, подумаешь, порнография и проституция, пусть даже и детская. В чем проблема-то? И судья проронила небрежно: «Я снимаю вопрос».

Подсудимый писатель тоже был невозмутим, вполне осознавая, что в этом святилище Фемиды до правды и справедливости достучаться трудно. Однако, следуя евангельскому принципу: «Толците и отверзется вам», он продолжал упорствовать. Следующий вопрос подсудимого был еще более страшен: «Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, каким судом и когда были опровергнуты приведённые мною на странице 83 в книге «Битва с игом иудейским», за которую по Вашему доносу, г-н Дашевский, меня сегодня судят, данные о том, что за последние 12 лет, прошедших с последней переписи населения, численность русских сократилась со 130,4 миллиона до 104,1 миллиона?».

Слушайте, ужас какой! Двадцать шесть миллионов душ, утраченных за годы ельцинско-путинского правления и не восполненных рождаемостью, потому что не хотят рожать граждане России, и жить не хотят в убивающей их стране. И что же свидетель обвинения? Дашевский в ответ торжествующе усмехнулся, да, именно так! ухмыльнулся с видом полного довольства, не скрывая удовлетворения итогами вымирания. А судья Сафина, на лице которой, словно на каменном изваянии, не дрогнул ни один мускул, хладнокровно сняла вопрос.

Писатель стоически продолжал спрашивать главного свидетеля обвинения: «Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, как человек, которого возмутило моё мнение о затягивающейся на шее России петле, где, кем и когда была подвергнута сомнению официальная статистика, приведённая мною на стр. 85 в книге «Битва с игом иудейским», за которую по Вашему доносу, г-н Дашевский, меня сегодня судят, что уже сегодня в России проживает восемь миллионов китайцев. Число мигрантов возрастает с каждым годом. Если в 90-е годы в Россию ежегодно прибывало в среднем 500-600 тысяч китайцев на постоянное местожительство, то с 2002-го года эта цифра превысила миллион, и при нынешних темпах к 2008-му году вырастет до двух миллионов, достигнув общего числа китайцев в России – 20 миллионов, к 2020-м году – 40 миллионов, к 2030-м году – 60 миллионов… Это легко рассчитываемый рост китайцев в России, если они будут продолжать ехать, как едут сегодня. Но ведь очень важно учитывать еще и высокую рождаемость в китайской общине… Если все будет оставаться как есть, то уже до 2025-го года китайцев в России будет больше нас, русских («Российская Федерация сегодня», № 13, 2004)».

Дашевский демонстративно закатил свои подернутые слизью глаза, он прекрасно знал, что и на вопрос о китайском засилье судья не даст ему ответить, и демонстративно рассматривал штукатурку на потолке. И действительно, судью китайский бум в России тоже абсолютно не взволновал, ни единой струночки души ее не затронул. Что, есть разница, китайцы будут жить в России или русские? Ее, судьи Сафиной, жизни и благополучия это совершенно не касается. И потому Фемида величественно бубнит: «Я снимаю вопрос».

Борис Миронов продолжает упорствовать: «Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, опять же как человек, которого возмутило моё мнение о затягивающейся на шее России петле, где, кем и когда была подвергнута сомнению статистика, приведённая мною на стр. 87 в книге «Битва с игом иудейским», за которую по Вашему доносу, г-н Дашевский, меня сегодня судят, что «по данным последней переписи, в Москве проживает полтора миллиона азербайджанцев, из них легально работают, а, значит, и платят налоги, 124 человека. Остальные, пользуясь всеми удобствами столицы, не платят за это ни копейки! Из 600 000 армян легально работают полторы тысячи. Из 350 000 грузин – 3 200 человек. Из 300 000 зарегистрированных в Москве цыган нет ни одного, стоящего на налоговом учете. Из 300 000 молдаван-москвичей налоги платят 3 722 человека. Из 200 000 таджиков – 163. Из 150 000 узбеков – 197. Из 240 000 вьетнамцев легально работают лишь 200. Из 200 000 китайцев – 350. Из 100 000 афганцев данных о легально работающих вообще нет…?».

Свидетель Дашевский равнодушно отворачивается от вопроса и с деланным интересом смотрит в окно, за которым уже сгустились сумерки. Сгустившиеся над страной сумерки его мало тревожат. В конце концов, есть другие страны, где можно отстаивать его, Дашевского, национальные интересы. То же можно сказать и о судье Сафиной, которая в это время углубляется в бумаги, изображая полное невнимание к происходящему в зале. Впрочем, она на миг оторвалась от «работы с документами», чтобы произнести, подобно кукушке в старинных ходиках, свое обычное: «Вопрос снят».

А запрещенный в России писатель огласил следующий вопрос: «Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, кто, когда и где опроверг эксперта Государственной Думы академика Игоря Гундарова, слова которого я привожу на стр. 89 в книге «Битва с игом иудейским», за которую по Вашему доносу, г-н Дашевский, меня сегодня судят, о том, что «Эпидемия сверхсмертности в России 90-х годов является результатом навязывания исторически и культурно чуждых для нас духовных ценностей. Западный тип мышления, всячески внедряемый в сознание русского человека, противоречит его нравственно-эмоциональному генотипу, и вымирание нации является специфической реакцией отторжения на чуждую духовность»?

Как интересно! Оказывается, благодаря Борису Миронову сегодня запрещены не только его собственные мысли, но вместе с ним цифры, документы, и даже мнения других людей – академиков, депутатов, политиков. Вот и заведующий кафедрой Первого Медицинского Игорь Гундаров попал под запрет. Хорошо, что ещё с работы пока не выгнали…

Таковы были мои мысли и, возможно, так думали сидящие в зале и внимательно слушавшие вопросы зрители. Чего не скажешь об участниках процесса. Судя по всему, у них с нравственными ценностями было все в порядке, проблемы добра и зла, жизни и смерти, богатства и бедности они, скорее всего, разрешили до вступления на судейское поприще. Поэтому судья равнодушно возгласила: «Вопрос снят» и снова погрузила глаза в бумаги. Что до прокурора Рыбака, то он давно уже сидел с отсутствующим, скучающе-капризным видом, и смахивал на толстенького коротышку Карлсона, у которого на время судебного заседания отобрали банку варенья, и теперь все мысли мальчика были заняты возвращением к любимому лакомству.

Пока Дашевский блуждал взором из окон судебного присутствия по уличным фонарям, писатель Борис Миронов спрашивает его: «Вы возмущённо доносите прокурору, цитирую: «А вот что сказано о Российской конституционной власти: «Двадцать лет во главе России – открытые враги России. Не воры, не мошенники, не коррупционеры – именно враги народа, предатели Родины. Убийцы!» (с.96). Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, почему Вы на полуслове обрываете мою фразу и не цитируете далее мои слова: «Потому что, разворовывая национальную казну – здесь и приватизация за гроши, и невыгодные для страны займы, и дикие проценты за иностранные кредиты, и сдача национальной собственности иностранцам, - они обрекают народ России на голод, холод, вымирание. Весенний паводок уничтожил город Ленск в Якутии, тысячам кубанцев жизни не хватит, чтобы восстановить то нажитое добро, что порушила большая вода в Краснодарском крае, от весеннего половодья пострадали десятки сел, поселков, малых городов Волгоградской области, десятки поселков погорели от лесных пожаров в Восточной Сибири… Говорят, стихия разбушевалась. И долог перечень страдальцев от стихии, да только стихия ли в том виновата? Всегда были и большие снега, и ливневые дожди, и лесные пожары, и толщи льда всегда намораживает на наших реках, да только за всем этим было недремлющее око Гидрометеослужбы, глазами и ушами которой на земле были тысячи зорких часовых – метеостанций, в воздухе – специальная авиация, которая круглыми сутками круглый год вела наблюдение за ледниками, реками, снегами, в космосе - целая флотилия метеоспутников… Теперь все уничтожено, спутники отработали свой ресурс, большинство метеостанций закрыто, все, подчеркиваю, все уникальные летающие метеолаборатории проданы – народ оставлен один на один со стихией, которая вольна его жечь, морозить, топить, оставляя без кола и двора… Кто ответил за разрушение метеослужбы, из-за чего гибнут сотни, тысячи людей, страна несет многомиллиардные потери?». Почему Вы, свидетель обвинения, так недобросовестно, мошеннически цитируете в доносе мою книгу? Скажите, пожалуйста, этот подлог от безграмотности, из-за того, что Вас никто никогда не учил грамотному цитированию текста или же это умышленное искажение моего текста?».

Уличенный в мошенническом манипулировании фразами доносчик и ухом не повел на обличение, он со скорбной брезгливостью воззрился на судью, дескать, сколько можно терпеть. Судья ответила ему сочувственным взглядом, мол, терпите, ваша милость, я же терплю вот, и тут же избавила свидетеля от ответа: «Снимаю вопрос».

А процесс все длился, длились и вопросы подсудимого Бориса Миронова к свидетелю обвинения Дашевскому, но не было на них ответов, и вопросы эти оставались висеть в воздухе, подобно риторическим фигурам речи. Но не стоит удивляться. И чего, собственно говоря, мы хотим от людей, привыкших целовать следы ног уничтожающих страну правителей? Чего мы хотим от жрецов Фемиды, сделавших своей профессией не служение закону и правде, а подобострастное поклонение вышестоящим начальникам. А вопросы эти когда-нибудь еще будут звучать в суде – в суде совести и чести, в справедливом суде, где будут расследоваться преступления, о которых идет речь в запрещенной книге «Битва с игом иудейским», и которые в полном объёме подпадают под статью Уголовного кодекса, не имеющую сроков давности – геноцид.

Таисия Трофимова

Судебный процесс над Борисом Мироновым продолжится в Басманном суде 27 сентября в 14 часов.