Какого черта эта красота 3 апреля?

Эти кусты и дерева должны быть на Новый год!

В связи с очередным бурлением мнений вокруг писателя Эдуарда Успенского вспомнилось…

Сразу скажу - не знаю правда это или нет, но на правду похоже.

Историю эту рассказал мне человек, долгое время работавший в Управлении КГБ по Москве, полковник П-ов, ныне покойный, склонностью к выдумкам не отличавшийся.

В 1984 году на телеэкранах появился мультфильм «Зима в Простоквашино», третий из трилогии о Дяде Федоре и его друзьях, Матроскине и Шарике. И есть там такой эпизод. По заснеженной дороге вся компания дружно выталкивает машину, за рулём дядя Фёдор, а спереди, впрягшись, тянут ее папа дяди Федора, кот Матроскин и пес Шарик. И Матроскин, как всегда ворчливо так, кряхтит, мол, что ездовые собаки бывают, это слыхал, а вот чтоб ездовые коты – про это как-то не слышал. А папа Дяди Федора ему отвечает, что, ничего, на наших дорогах даже ездовые академики встречаются, мол, сам видел.

Ну реплика и реплика. То есть логично предположить, что он себя имел в виду, он такой солидный, осанистый, с бородой, трубку курит.

Но если призадуматься, то как-то оно мало увязывалось - машинка, малость статусу академика не соответствовала, какая-то она такая… типа «Запорожца». А уж академик в СССР точно на «Волгу» претендовать мог. Да и как-то оно все мало походило на то что папенька - академик. Ну не верилось.

Так вот, дело в следующем.

В 1980 году академик Андрей Сахаров, выразив протест против ввода советских войск в Афганистан был сослан в г. Горький. Горький был «закрытым городом» и иностранцы туда не допускались - таким образом от вольнодумствующего ученого отсекались всяческие подрывные элементы. В СССР широко об этом не трубили, на Западе же наоборот кричали во весь голос, особенно по всяким подрывным «голосам». Ну выслали и выслали, чай, не в тюрьму посадили, жил он себе в Горьком, была у него квартира, машина - все же академик, это не баран чихнул, крупный ученый.

И кто-то тайно умудрился сделать серию снимков, повествующих о житье-бытье Сахарова в Горьком. Среди них был такой - академик Сахаров, со своим всегда рассеяно-безразличным выражением лица толкает свою забуксовавшую машину по заснеженной улице, мимо идут прохожие, кто-то смотрит на то как мужик машину толкает, ну в общем ничего особенного.

Снимки - естественно - уплыли на Запад и там их напечатали. Где - не помню точно, то ли в журнале «Тайм», то ли еще где. Вот, мол, опальный академик, один выталкивает свою машину и никто ему и не думает помогать.

Так вот - не исключено что Успенский этот журнал видел. Очень не исключено, потому как он принадлежал к той части фрондерствующей и диссиденствующей интеллигенции, которая на кухне за закрытыми дверями и опущенными шторами, очень любила под водочку с грибочками потолковать о необходимости реформ в СССР и порассуждать на тему "а вот на Западе...". С таким кухонным диссидентством наши карающие органы не очень-то и боролись понимая, что это бесполезно, да и время-то было уже не тридцатые-пятидесятые, а посему и журналы всякие иноземные гуляли по рукам и при некотором умении всякие «голоса» можно было слушать без особых проблем...

В общем, дико похоже на то, что Успенский видел этот журнал с фотографией, либо ему рассказали о нём. И естественно, как всякий свободолюбивый художник, не преминул вставить шпильку Софье Власьевне (так в обиходе называли Советскую Власть). Причём, тут он мало чем рисковал - ну, укажи ему редактор на это, либо отбоярился, что папу имел в виду, либо заменил бы реплику. А вот фигу в кармане состроить - о, это просто была святая обязанность советского творческого человека, а тут - такая возможность...

И реплика прошла.

И вошла в мультик.

И осталась там.

И Главлит, ничего не заметил. Что кстати неудивительно - там сидели не боги, а обыкновенные люди, видевшие черное в белом, но порой очевидного не замечавшие.

Полковник П-ов поведал, что этот «прокол» обнаружили гораздо позже и фактически случайно. Но – случилось это году уже в 1987, когда Сахаров милостью Горбачёва из горьковской ссылки был возвращен. И в итоге, посовещавшись, решили этому значения не придавать, авось прокатит и никто не поймет в чем, собственно, идея момента.

Так и вышло.

Маленький городок России. Зима.
В то время работала в банке. Рутинная и простая работа, но требующая строгого дресс-кода.
На подходе к банку понимаю, что забыла дома сменку. Гребанные балетки на плоской подошве, обязательно черного цвета, цвет траура, подстать обстановке в банке, да и пахло в том банке всегда нафталином.
На уме штраф от руководства за несоблюдение стандартов банка. Принимаю решение ехать на такси до дома, и так же на такси, обратно в банк.
Вызвала, приехала домой, забежала на 4й этаж, схватила пакет, сбежала с 4го этажа, таксист ждёт.
До открытия банка 10 минут.
Таксист погоняет своих лошадей и мчится по заснеженным дорогам, успевает до открытия банка.
Я взмыленная и запыхавшаяся, в мехах и на огромных каблуках не просто выхожу из такси, а плавно выезжаю на своей пятой точке и оказываюсь прямиком в сугробе!!!
Ох уж эти каблуки, которые не держат тебя, и ох уж эти таксисты, которые смеются над тобой не стесняясь.

Проходит пол года.
Я готовлюсь ко дню рождения.
Набрала в магазине вина столько, что нести не могу.
Вызываю такси.
Сажусь.
Бутылки звеняяят, гремят, мои 42 кг веса шатает под тяжестью пакетов...
Водитель уточняет адрес.
Спрашивает через 5 минут: А Вы в этот раз не вывалитесь из такси?
Запомнил:)