Когда-то в этих цистернах было ДТ
Аральск-7 фабрика смерти
Итак, как я и обещала, продолжаем наше знакомство с островом Возрождения. Начало читайте https://pikabu.ru/story/ostrov_vozrozhdeniya_ili_ostrov_smer... кто не в курсе.
На следующий день, мы с напарником двинулись в сторону полигонной площадки В, где и происходили испытания биологического оружия и изучались последствия его применения.
Вообще, еще в 1936 г на остров Возрождения прибыла экспедиция во главе с профессором Иваном Великановым. Ученые пытались осуществить управляемое распространение туляремии. Но в 1937 г Великанов был арестован НКВД, и работы заглохли. Когда в 1942 г немецкая армия стремительно завоевывала западные территории СССР, с острова Городомля на озере Селигер эвакуировали через Киров и Саратов лаборатории по испытаниям биологического оружия на остров Возрождения в Аральском море. После войны на этом крупнейшем острове Аральского моря развернулось строительство аэродрома, воинской части и лабораторных корпусов. Это было время рождения полигона Аральск-7. Такое название этот военно-биологический комплекс получил в 1952 г.
По непроверенным данным из интернета, в бараках в первые годы существования полигона, в правление Сталина жили женщины-заключенные и на них производились опыты с биологическим оружием. В интернете читала, что в лаборатории, якобы, есть смотровые кабинеты с разломанными гинекологическими креслами. Что ж... осталось немного, — посмотрим... За бараками стояли конюшни. Там содержались лошади, тоже участвовавшие в испытаниях (выездах). Еще из их крови делали питательную среду для размножения бактерий — агар. Служившие на полигоне и вхожие на площадку В называли его жидким мясом. Целый конезавод был построен на полуострове Куланды, чтобы разводить лошадей для нужд полигона. Конезавод работает и сейчас. Теперь он в частной собственности, и там разводят степных скакунов для конного спорта и сельского хозяйства Казахстана, а не для бессмысленного убийства, как было при советской власти. И это не может не радовать. В моих предыдущих видео проекта "По следам экспедиции Алексея Бутакова" можно увидеть этих красивых, благородных животных. Надо быть не человеком и даже не скотиной, а просто каким-то чудовищем, чтобы хладнокровно, "в научных целях" уничтожать такую красоту. Что же за люди работали в этой лаборатории, к главному корпусу которой я приближаюсь? Как они живут сегодня после такой деятельности? Мысли роятся в голове, как стаи насекомых возле фонаря в летнюю ночь. На страх и панику уже не остается места в утомленном вопросами мозгу. Ну, вот, наконец, и он: 70-й корпус ПНИЛа.
помывочная
душевые, туалеты и т.д.
Каждый этаж по всей длине здания пронизывает длинный широкий коридор.
и грузовой лифт, на котором трупы животных спускали вниз в специальных бочках, грузили эти бочки в машину и отвозили хоронить на могильник за 70-м корпусом.
На первом этаже были помещения, где содержались зараженные животные.
К ним подходили трубы вентиляции со всего корпуса. Воздух проходил через них, и уже очищенный от смертоносных штаммов удалялся через трубы в крыше здания наружу.
Здесь же находится гермозона, где проводились особо опасные работы с зараженным биоматериалом.
и несколько шлюзовых камер, разделенных ныне спиленными гермодверями, надо пройти, чтобы попасть в эту жуткую комнату.
В 1979 г из-за халатности персонала эти "милые" микроскопические существа попали в атмосферу города Свердловска и вызвали эпидемию особо тяжелой формы сибирской язвы, в результате которой умерло больше сотни человек. Теперь объект "Свердловск-19 частично заброшен и попасть в ангары, где производилось и хранилось биологическое оружие — моя следующая мечта. Из этого военно-медицинского комплекса по приказу М.Горбачева в 1988 г на остров Возрождения, во избежание скандала с американцами, прибывшими в Свердловск для проверки выполнения договоренностей о сокращении и уничтожении разных типов вооружений, емкости со спорами антракса были вывезены в Узбекистан и захоронены где-то на острове Возрождения.
Не менее интересен и подвал 70-го корпуса. Здесь в больших емкостях при высокой температуре и высоком давлении обеззараживалась вся канализация 70-го корпуса. Вся она сливалась в эти емкости
и после обработки в них по трубам, идущим из подвала 70-го корпуса, уже сливалась в море.
Из окон последнего этажа 70-го корпуса можно полюбоваться панорамой ПНИЛа и окружающей пустыней с белыми пятнами солевых болот — остатков Аральского моря.
За двадцать с лишним лет с момента ликвидации полигона в 1992 г, в связи с распадом СССР и сворачиванием советской программы по биологическому оружию, отсюда так и не выветрился запах солярки, который мне милее самых изысканных духов.
Я ходила по 70-му корпусу больше часа, потеряв и второго своего напарника. Меня ждало еще множество корпусов, где велась рутинная, а, по сути, преступная работа. Любая война — это преступление. Биологическая война преступна вдвойне, ведь ее оружие невидимо.
Продолжение следует...
Аральск-7 фабрика смерти
Итак, как я и обещала, продолжаем наше знакомство с островом Возрождения. Начало читайте https://pikabu.ru/story/ostrov_vozrozhdeniya_ili_ostrov_smer... кто не в курсе.
На следующий день, мы с напарником двинулись в сторону полигонной площадки В, где и происходили испытания биологического оружия и изучались последствия его применения.
Вообще, еще в 1936 г на остров Возрождения прибыла экспедиция во главе с профессором Иваном Великановым. Ученые пытались осуществить управляемое распространение туляремии. Но в 1937 г Великанов был арестован НКВД, и работы заглохли. Когда в 1942 г немецкая армия стремительно завоевывала западные территории СССР, с острова Городомля на озере Селигер эвакуировали через Киров и Саратов лаборатории по испытаниям биологического оружия на остров Возрождения в Аральском море. После войны на этом крупнейшем острове Аральского моря развернулось строительство аэродрома, воинской части и лабораторных корпусов. Это было время рождения полигона Аральск-7. Такое название этот военно-биологический комплекс получил в 1952 г.
По непроверенным данным из интернета, в бараках в первые годы существования полигона, в правление Сталина жили женщины-заключенные и на них производились опыты с биологическим оружием. В интернете читала, что в лаборатории, якобы, есть смотровые кабинеты с разломанными гинекологическими креслами. Что ж... осталось немного, — посмотрим... За бараками стояли конюшни. Там содержались лошади, тоже участвовавшие в испытаниях (выездах). Еще из их крови делали питательную среду для размножения бактерий — агар. Служившие на полигоне и вхожие на площадку В называли его жидким мясом. Целый конезавод был построен на полуострове Куланды, чтобы разводить лошадей для нужд полигона. Конезавод работает и сейчас. Теперь он в частной собственности, и там разводят степных скакунов для конного спорта и сельского хозяйства Казахстана, а не для бессмысленного убийства, как было при советской власти. И это не может не радовать. В моих предыдущих видео проекта "По следам экспедиции Алексея Бутакова" можно увидеть этих красивых, благородных животных. Надо быть не человеком и даже не скотиной, а просто каким-то чудовищем, чтобы хладнокровно, "в научных целях" уничтожать такую красоту. Что же за люди работали в этой лаборатории, к главному корпусу которой я приближаюсь? Как они живут сегодня после такой деятельности? Мысли роятся в голове, как стаи насекомых возле фонаря в летнюю ночь. На страх и панику уже не остается места в утомленном вопросами мозгу. Ну, вот, наконец, и он: 70-й корпус ПНИЛа.
помывочная
душевые, туалеты и т.д.
Каждый этаж по всей длине здания пронизывает длинный широкий коридор.
и грузовой лифт, на котором трупы животных спускали вниз в специальных бочках, грузили эти бочки в машину и отвозили хоронить на могильник за 70-м корпусом.
На первом этаже были помещения, где содержались зараженные животные.
К ним подходили трубы вентиляции со всего корпуса. Воздух проходил через них, и уже очищенный от смертоносных штаммов удалялся через трубы в крыше здания наружу.
Здесь же находится гермозона, где проводились особо опасные работы с зараженным биоматериалом.
и несколько шлюзовых камер, разделенных ныне спиленными гермодверями, надо пройти, чтобы попасть в эту жуткую комнату.
В 1979 г из-за халатности персонала эти "милые" микроскопические существа попали в атмосферу города Свердловска и вызвали эпидемию особо тяжелой формы сибирской язвы, в результате которой умерло больше сотни человек. Теперь объект "Свердловск-19 частично заброшен и попасть в ангары, где производилось и хранилось биологическое оружие — моя следующая мечта. Из этого военно-медицинского комплекса по приказу М.Горбачева в 1988 г на остров Возрождения, во избежание скандала с американцами, прибывшими в Свердловск для проверки выполнения договоренностей о сокращении и уничтожении разных типов вооружений, емкости со спорами антракса были вывезены в Узбекистан и захоронены где-то на острове Возрождения.
Не менее интересен и подвал 70-го корпуса. Здесь в больших емкостях при высокой температуре и высоком давлении обеззараживалась вся канализация 70-го корпуса. Вся она сливалась в эти емкости
и после обработки в них по трубам, идущим из подвала 70-го корпуса, уже сливалась в море.
Из окон последнего этажа 70-го корпуса можно полюбоваться панорамой ПНИЛа и окружающей пустыней с белыми пятнами солевых болот — остатков Аральского моря.
За двадцать с лишним лет с момента ликвидации полигона в 1992 г, в связи с распадом СССР и сворачиванием советской программы по биологическому оружию, отсюда так и не выветрился запах солярки, который мне милее самых изысканных духов.
Я ходила по 70-му корпусу больше часа, потеряв и второго своего напарника. Меня ждало еще множество корпусов, где велась рутинная, а, по сути, преступная работа. Любая война — это преступление. Биологическая война преступна вдвойне, ведь ее оружие невидимо.
Продолжение следует...
Заброшенный дивизион ЗРК С - 200.
Заброшенный ЗРДН в Свердловской области.
С "губы" на "дизель"
В Кронштадте множество заброшенных объектов, в основном, военного назначения. В этом посте речь пойдет про посещение группой из ГСС заброшенной гауптвахты, занимающей 4-ю оборонительную казарму основной цитадели Кронштадта.
Один, два, три, четыре. Можно сделать пятый неполный шаг. Но тогда у дальней стенки нужно быть аккуратным: не споткнуться о трубы на полу и не зацепиться о крохотный столик в углу. Глаза более-менее привыкли к мраку, но обольщаться не стоит.
Поворачиваю налево. Шаг. Стена. На уровне носа и выше побелка, а нижняя часть покрыта облупившейся коричневой масляной краской. Опять налево. Раз, два, три, четыре. Тёмное прямоугольное пятно двери. В верхней части маленькое окошко, забранное пластиной с дырочками. Если прислониться к ней вплотную, то через одно из отверстий удастся разглядеть кусок коридора. Так себе вид. Но по сравнению с темнотой, царящей здесь, в коридоре благодать и простор.
Я не пребывал в кромешной тьме. Всё же через зарешёченное окно под потолком сюда пробивался дневной свет. Но его хватало лишь на то, чтобы обозначить контуры помещения. Окажись тут какая-то мебель, кроме столика, я бы её не разглядел.
Добавить света? Толкаю дверь. Не поддаётся. Ещё раз. Никак. Значит, товарищ Кондор задвинул засов, тем самым верно отгадав моё желание основательно погрузиться в здешнюю атмосферу. Ладно, гуляем дальше.
Поворачиваю налево. Шаг. Снова налево. Раз, два, три, четыре, пять. Куда теперь? Хм, а не свернуть ли мне… Налево! Отличный выбор! Тем более альтернативы нет. Обратный путь не в счёт.
Рука нашаривает тот самый малюсенький металлический столик, прикреплённый к стене. Я полностью обошёл камеру по периметру. Что дальше? Обойти ещё раз? Или присесть? Прилечь? Но негде и не на что. Есть только столик. Возможно, ли здесь читать? Увы. В коридор напротив решётки когда-то висел светильник, но вряд ли он давал достаточно света для нормального чтения.
Поговорить с кем-то? Кондор, Светлана и Сергей поблизости, на этаже. Заняты исследованием объекта. Но кричать не стоит. Соседние камеры пусты. В общем, собеседников взять неоткуда.
Остаётся гулять. Прохожу круг. Ещё и ещё. Стена, угол, стол, стена, угол, дверь, стена… Хотя это не «каменный мешок», но с каждой минутой находиться в камере труднее. Минутой… Люди сидели здесь по нескольку суток, дожидаясь решения своей дальнейшей участи. Так-то.
Ну, конечно! Надписи! Вот чем ещё можно было здесь заняться. Достаю фонарь. Включаю и принимаюсь рассматривать поверхность стен. Сначала будто бы ничего нет. Но потом различаю буквы, слова, рисунки, фразы. Затем обнаруживаю календари
и даже нехитрые стихи. Одни надписи нацарапаны вкривь и вкось, другие выведены по строчкам, а третьи являют собой подобие газетной заметки с текстом и иллюстрациями. Часть накарябана на краске, а часть на побелке. Какие-то видны чётко и хорошо читаемы, иные затёрты и едва различимы.
Читаю (орфография и пунктуация сохранены. Порядок предложений и состав соблюдены частично):
« Каждый человек имеет право на смерть. Человек живёт для того, чтобы умереть, и в этом право жизни. Другое дело, при каких обстоятельствах это происходит.
Ю.В. Никулин»
А вот кто-то написал стихи, вероятно где-то услышанные или прочитанные. И четверостишие, начертанное в самом начале, для написавшего превратилось из блатной романтики в жестокую реальность.
«Я открываю вновь старинный свой альбом
Моя прошлая жизнь хранится в нём
Друзей счастливый взгляд
И огненный закат
Напоминают мне что нет пути назад
473 оснб ПДСС Великий Новгород
09.02.05-12.02.2005 ст 162 ч2 (Разбой) приговор: 2 года дизеля
I
У каждого из нас в жизни есть такой момент
Когда хочется рассыпаться, словно старый монумент.
Забыться, мёртвым притвориться
Или с друзьями вечером в умат напиться.
II
Кому-то не хватает любви кому свободы
А кто-то вспоминает ушедшие молодые годы.
Да мало ли существует причин погрустить,
Человеку иногда надо душу излить.
III
С чёрно-белой фотографии
Испытанной временем на прочность
На меня смотрят старые друзья.
Я помню, как мы в детстве хотели выбраться из грязи в князья
Я до сих пор не выбрался
Такова моя судьба.
Мы были как одна семья
Но прошло уж столько лет,
Нравы изменились, но в памяти остался след,
Который напоминает об ушедших годах
Но молодость останется храниться в наших снах»
И ещё много чего удалось прочесть. Скупые строки передавали страх перед тюрьмой и приблатнённый оптимизм; радость от того, что посадили только на семь суток и угрюмое ожидание долгих сроков. А некоторые послания были пропитаны чувством раскаяния и осознанием полной безнадёжности своего положения.
«Господи прости и помоги!»
« Мамочка любимая прости меня Ваня»
Пляшущие буквы, глубина царапин и краткость фраз указывали на то, что их писали не от скуки или желания поделиться с другими, а в порыве отчаяния и надежды.
Я подошёл к двери и постучал. Подошёл Кондор.
— Гражданин, начальник выпусти, — неуклюже пошутил я.
— Ага… Погоди, не пойму… Ё-моё, Хэлл извини, я тебя на автомате на засов закрыл!
— Ничего, нормально. Наоборот помогло проникнуться.
Мы собрались в коридоре у первого ряда одиночных камер. И стали прикидывать, всё ли осмотрено.
Многоместные камеры,
По лицам товарищей я понял, что они проделали тот же эксперимент. Причиной тому было не праздное любопытство. Думаю, каждый из нас ощутил необходимость получить этот опыт. Зачем? Да хотя бы для того, чтобы вспомнить об имеющемся у нас драгоценном даре под названием «свобода». Который мы не всегда ценим и не очень правильно используем.
От обсуждений нас отвлёк грохот и треск на первом этаже. В здание явно кто-то ломился. Коллеги по цеху? Полиция? Хулиганы? Разберёмся потом, а сейчас в темпе вальса на выброску и, если повезёт, на следующий объект.
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Заброшенная птицефабрика. Птицефабрика смерти.
Нас встретили распахнутые настежь ворота, а чуть поодаль – здание бывшего автопарка фабрики.
Судя по найденным там календарям, а также по другой информации, хозяйственную деятельность предприятие не ведёт уже несколько лет, но некоторые машины ещё остались
Предположительно – ГАЗ 54…
Наверное, ГАЗ 53
Ещё один ГАЗ…
ЗИЛ 130, скорее всего - для перевозки комбикорма
На выходе с автопарка – вросший в землю тягач, ну, то, что от него осталось, похоже на Сканию
Чуть поодаль в ангаре – старый монитор
И остатки электрощитка
А это – вид на улицу, сквозь ангар
В нескольких сотнях метров – ещё одно разрушающееся здание и труба, предположительно котельной
А это, с виду похожее на нечто постапокалиптическое – всего лишь один из бывших птичников, их там не один и не два
Несколько рядов с открытыми клетками. Присмотритесь, ничего ли вы не видите внутри?
А так?
Несколько сотен трупов птиц, в большинстве из клеток. Судя по останкам, они погибли уже очень и очень давно. Кто и зачем, почему их здесь оставил? Когда мы ходили по некоторым из зданий, в буквальном смысле ходили по костям.
Один из сохранившихся скелетов
Во многих клетках встречались поклеванные яйца птиц, пустые внутри
Известно, что курицы клюют свои яйца, в том числе в условиях, когда есть им нечего. Я не берусь 100% утверждать, что эти птицы были оставлены умирать, возможно, они погибли от болезни. Но, в этом случае, наверное, нужно было как-то их утилизировать.
На фото всё не удалось снять, о походе снимали видео. Кому интересно – можно посмотреть