Этот результат народного творчества знаменитый диктант, имеющий много вариантов и кочующий из поколения в поколение - учеников, учителей и родителей.

Вот некоторые из вариантов этого забавного диктанта

№1

На искусственной, колоссальной, дощатой, брусчатой террасе близ конопляника с жимолостью, вдова небезызвестного подьячего, веснушчатая Агриппина Саввична, сидя на оттоманке, под аккомпанемент аккордеона и виолончели исподтишка потчевала моллюсками, винегретом, можжевеловым вареньем, мороженым крем-брюле и прочими яствами местного коллежского асессора Аполлона Филипповича.

№2

С камушка на камушек порхал легкомысленный воробышек, а на прилежно оштукатуренной террасе, искусно задрапированной гобеленами с дефензивой кронштадтского инфантерийского батальона, нагонявшего некогда панику на боливийскую беспилотную кавалерию, под искусственным антикварным абажуром, закамуфлированным под эксцентричный марокканский минарет, веснушчатая свояченица вдовствующего протоиерея Агриппина Саввична, рассеянно внимая тирадам нимало не удивлённого провинциального пропагандиста, вдругорядь потчевала коллежского асессора, околоточного надзирателя и индифферентного ловеласа Фаддея Аполлинарьевича Парашютова, винегретом со снетками, фаршированным анчоусами бланманже в шоколаде, чаем с можжевеловым вареньем и сахаром вприкуску.

№3

На колоссальной четырёхъярусной дощатой террасе, искусно задрапированной гобеленами, вблизи конопляника и малинника, но вдали от можжевельника, небезызвестная супруга бывшего протоиерея, а ныне подьячего, веснушчатая Агриппина Саввична в течение часа потчевала исподтишка винегретом с моллюсками, варениками и прочими яствами коллежского асессора Аполлона Филипповича под дилетантский аккомпанемент аккордеона и виолончели, исподлобья поглядывая на своего суженого Фаддея Аполлинарьевича.

№4

Однажды, нежданно и негаданно, местный подьячий Кирилл Святославович – племянник вдовствующего протоиерея Аполлона Филипповича Шапошникова-Шалунова надел костюм, причесал клочок волос на темечке и отправился к своей свояченице Аполлинарии Никитичне. Пройдя гостиную, коридор, прилежно оштукатуренную лестницу с балюстрадой, уставленную глиняными горшочками с традесканцией, как привилегированный гость вошел в кухню. Хозяйка, увидев, что это не кто иной, как приятель, зааплодировала так громко, что конфорка упала с самовара.

За ажурными оконными переплетами превосходно просматривался палисадник, где вблизи асимметричных зарослей конопляника и жимолости с камушка на камушек порхал легкомысленный воробышек, а на колоссальной дощато-брусчатой террасе, искусно задрапированной гобеленами, под искусственным освещением от антикварного абажура, небезызвестная вдова коллежского асессора Агриппина Саввична, рассеянно внимая тирадам нимало не удивлённого провинциального пропагандиста, вдругорядь потчевала под какофонический аккомпанемент аккордеона с виолончелью из шепелявящего граммофона и беспричинный плач росомахи винегретом со снетками и калифорнийскими моллюсками, фаршированными анчоусами, ветчиной, варениками с можжевеловым вареньем, бланманже в шоколаде и прочими искусно приготовленными яствами свояченика — околоточного надзирателя и индифферентного ловеласа, небезызвестного Фаддея Аполлинарьевича Парашютова, восседающего на скрипящей кожаной оттоманке, расстегнув иссиня-черный сюртук, растопырив пальцы левой руки и засунув безымянный палец в правую подмышку, а веснушчатая безъязыкая падчерица подглядывала исподтишка.