Кто бы что ни говорил, а город котов — это не Зеленоградск, а Выборг. Да, здесь нет ни кошачьих светофоров, ни кошачьих скульптур разной степени уместности, ни стенописи с их изображением, ни прочей казенной шелухи для завлечения туристов. Выборгский кот — это естественная часть городского пейзажа; очевидная истина, не требующая громких доказательств.

106 лет назад, началась печально знаменитая "Выборгская резня". Об этом событии вышло немало материалов за последние годы, и подробно его описывать я не буду.

Победоносные войска финских белогвардейцев ворвались в Выборг и устроили резню всех сочувствовавших красным. По факту большинство жертв оказалось этническими русскими, которых шюцкоровцы не отличали от коммунистов. Подробно об этом можно прочитать здесь, а кратко - здесь.

Меня же опять интересуют вопросы исторической памяти.

Я не раз писал, что советское правительство старательно затыкало рот всем желавшим вспомнить о преступлениях финских оккупантов в Карелии.

В 1990-х года идеологический контроль исчез, но в результате политики забвения об этих событиях мало кто знает, а историческую память как в правительственных кругах, так и в народных массах до сих пор считается допустимым принести в жертву эфемерному благорасположению соседа.

В итоге за пределы частных инициатив дело не пошло.

Так, мемориал жертвам финских концлагерей в Петрозаводске был построен на средства генерального директора компании "ЛСР", дед которого погиб в одном из лагерей.

А в Выборге на месте расстрелов памятный знак на месте расстрелов был поставлен в частном порядке. Правительство милостиво дало добро на их установку, но и только.

Мыслей по этому поводу у меня две, и обе они простые.

Во-первых, идейно-классовое противостояние часто переплетено с этническим и порой полностью в него перетекает. Так поступило 1920-е годы финское правительство, слив образ русских и коммунистов воедино.

Вина за революцию удобно перекладывалась на русских, и многие финны добровольно приняли эту версию. Ненависть к русским, или "ryssäviha", стала тем цементом, который должен был скрепить молодую, но ещё расколотую, нацию.

Во-вторых, прочные партнёрские отношения между странами и людьми возникают только на почве уважения, и готовность забыть своих предков из превратно понятого политеса уважения никогда и ни у кого не вызывала.

Тем более, если партнёр ничего не забыл и ни в чём не покаялся.

Из ТГ "Блокада Ленинграда"