30-летний учитель информатики и программирования Михаил Коротков с детства увлечен музыкой. Десять лет назад он вдохновился саундтреком к "Властелину колец". Более всего в композициях тронула ирландская флейта — инструмент для нас экзотический, непривычный. Она и побудила интерес к другим традиционным духовым инструментам. Дошел и до волынки:начал интересоваться ее историей, а вскоре и собирать образцы, ведь выяснилось, что аналогичные образцы есть в разных странах мира, не только в Шотландии, как многие думают. Первой в коллекции появилась белорусская дуда, за ней — галисийская гайта, шведская сакпипа, средневековая ярмарочная волынка и, наконец, русская крестьянская волынка. Такое диво было в ходу и у нас: на инструменте играли скоморохи в Средневековье.
Русскую волынку пришлось реконструировать самостоятельно: вместе с другом музыкант буквально с "нуля" восстановил инструмент, используя раритетные книги и лубочные картинки. А научиться играть оказалось даже проще, чем мастерить. "Проще пареной репы", — шутит музыкант.
— В детстве я закончил музыкальную школу, потом играл в военном оркестре. Разобраться с волынкой было не так уж сложно. Во-первых, я умел играть на кларнете, что гораздо сложнее, плюс общался и консультировался с друзьями по интернету, — рассказал "Хорошим новостям" Михаил.
Лубочная картинка «Сказания о честном Семике и о честной Масленице» XVIII в.
Реконструкция для Михаила и его друга Василия Иванова, который, кстати, даже защитил диссертацию по русской волынке, стала целым исследовательским процессом. Единственное, что сохранилось из образцов старинной волынки — это игровая трубка XIV века.
Остальную информацию пришлось собирать по крупицам. Поскольку в России экземпляры некоторых старинных книг с описанием волынки не сохранились, товарищи посылали запросы в библиотеки США, откуда им прислали сканы редких изданий с записками русских и европейских путешественников. Также реконструкторы изучали лубочные картины XVIII века, гравюры и даже изображения на женских браслетах. Так удалось создать собирательный образ традиционного русского инструмента.
Плясун и скоморох. Лубочные картинки. XVIII век
— Здесь очень много тонкостей. Нам попадались разные описания, то есть, нет единого вида волынки: в каждой деревне ее делали по-своему. Деревенская и городская тоже значительно различаются. Мы реконструировали от части интуитивно, вслепую, не смотря на прошедшее время, внутри нас жива старинная крестьянская музыка, душа резонирует когда чувствует родное, — рассказал Михаил сайту "Хорошие новости"
Добиться нужного результата удалось не сразу: бывало, ошибались в расчетах, например, подбирали не тот диаметр канала или неподходящее расстояние между отверстиями. Такая волынка "капризничала": фальшивила, была неудобной и нелояльной к настройке. Приходилось ее откладывать и начинать все сначала.
Мастера говорят, что процесс был к тому же очень пахучим. Они стремились сделать именно аутентичный инструмент, по-минимуму обращаясь к достижениям научно-технического прогресса. Скажем, раструб жалейки (составляющая волынки) делается из коровьего рога, который предварительно варится. Запах от такого варева стоял чудовищный.
Отметим, что для деревянных частей инструмента использовали яблоню или грушу, а мешок, как полагается, изготавливали из кожи: шили сами, кололи пальцы.
Над репертуаром тоже пришлось "попотеть". Подходящие мелодии собирали со всей России. Кстати, это мотивы, которые теперь часто исполняются на гармошках, ставших преемниками волынки, когда та ушла из обихода в XIX веке.
Теперь, когда Михаил и Василий научились изготавливать настоящую русскую волынку, заказы на них сыплются от музыкантов со всей страны и из-за границы. А волынщики между тем, не волынят, выполняют заказы и время от времени играют на полюбившемся инструменте в кругу друзей и иногда и на фестивалях.
