Он стал легендой еще при жизни. Его имя наводило ужас как на друзей, так и на врагов. Кто-то ненавидел и боялся его, а кто-то боготворил(в прямом смысле слова) и безгранично уважал. Военачальник, ставший в начале XX века настоящей грозой Азии. Встречайте, барон Роберт-Николай-Максимилиан (Роман Фёдорович) фон Унгерн-Штернберг.

Родился Роман в Граце 29 декабря 1885 года. Свое происхождение род Унгернов вел чуть ли от Аттилы, продолжая до тевтонских рыцарей и пиратов. В общем, родословная была ему под стать. В юности родители отдали скрытного, но невероятно активного подростка в Морской кадетский корпус в Санкт-Петербурге. Во время учёбы его поведение было неровным, своевольным и постепенно ухудшалось. Во время русско-японской войны, Унгерн решил попасть на фронт, но не успел. Война закончилась, зато Роман окончательно охладел к флотской службе. Он поступает в Павловское военное училище, которое заканчивает в 1908 году. В этом же году начинает службу в Забайкальском казачьем войске, где к 1914 году получает звание сотника.

В Первой мировой войне, во время боев в Галиции, барон был пять раз ранен и отличался необыкновенной храбростью и находчивостью. Так например он пробрался в одиночку в тыл к противнику, залез на дерево и несколько часов корректировал оттуда огонь русской артиллерии по вражеским позициям. После Февральской революции его отправили на Кавказский фронт, после в Петроград, а напоследок в Читу, где поручили формирование вооруженных формирований из народов Восточной Сибири.

Прежде чем перейти дальше, давайте прочтем характеристику Унгерна, составленную до Гражданской войны  Врангелем: «Оборванный и грязный, он спит всегда на полу среди казаков своей сотни, ест из общего котла и, будучи воспитанным в условиях культурного достатка, производит впечатление человека, совершенно от них оторвавшегося. Оригинальный, острый ум, и рядом с ним поразительное отсутствие культуры и узкий до чрезвычайности кругозор. Поразительная застенчивость, не знающая пределов расточительность…» 

Во время Гражданской войны Унгерн командовал Азиатской конной дивизией в Даурии, подавляя крестьянские выступления и воюя с красными партизанами. Во время таких акций его подчиненные прибегали к страшнейшему террору, вынуждая крестьян снова браться за оружие. Дисциплина в дивизии была железная. За малейшее неповиновение барон, если был в хорошем настроении, делал инвалидом, а в другом случае- просто убивал провинившегося.

Кстати о "хорошем настроении" - Унгерн отличался страшнейшим алкоголизмом(дальше вы увидите каких "белочек" он поймал в Монголии). «Сухой Закон», установленный им— это не  аскетизм Дроздовского, который отроду не пил и не курил, — это больная реакция бывшего алкоголика.

В ноябре 1919 года войска Красной Армии приблизились к Забайкалью. В 1920 году пал Иркутск. Колчак уже попал в плен, а позиции Семенова виделись весьма шаткими, поэтому Унгерн принимает решение отступить в Монголию, где уже произошла национальная революция 1911 года. Откатываясь назад стоит сказать, что "независимость" Монголии от Китая держала Россия. Когда Россия ослабла, китайцы немедленно ввели в Монголию своих солдат, оккупировав к 1919 году почти всю страну и столицу- Ургу(совр. Улан-Батор). Унгерн, уже давно знакомый с Монголией принимает решение выбить китайцев из страны и восстановить власть Богдо-гэгэна.

Едва перейдя границу, барон сразу же выдвинул требование о разоружении всем китайским войскам( его отряд в это время не превышал 2 тыс. человек). Китайцы, имея при себе гораздо больше сил(один гарнизон Урги насчитывал 7 тыс. бойцов), захохотали и послали барона по матери. И очень зря. С имеющимися силами барон ударил по Урге и почти уничтожил китайцев, однако им удалось собраться и отбить нападение. Роман отступил на север страны. Его спасло только то, что он уже давно поддерживал связь с монгольскими князьями, которые оказали ему посильную помощь. Приведя своих людей в порядок, барон готовит реванш. Первым делом его людям удается освободить Богдо-гэгэна из китайского плена, выкрав правителя Монголии прямо из-под караула. Далее Унгерн лично участвует в разведке перед нападением на Ургу. Во время этой разведки барону попался заснувший китайский часовой, которого не терпящий провинностей Роман страшно избил. Когда часовой спросил за что он получил люлей, то барон сказал, что спать на посту нельзя, и что он, Унгерн, его самолично наказал,велев передать это своему начальству. Когда солдат передал это своему начальству, барона и след простыл.

4 февраля барон предпринял решающий штурм столицы с востока, захватив сначала китайские казармы и торговую слободу Маймачен. После жестоких боёв город был захвачен. Часть китайских войск покинула Ургу до и во время боёв. Однако небольшие сражения происходили ещё 5 февраля. После взятия город подвергся страшнейшей резне китайцев и немногочисленных евреев. Тела не выдавали родственникам, а просто бросали на свалке. Скоро барон освободил всю Внешнюю Монголию. Китайцы с ужасом ждали его вторжения в Поднебесную.

После взятия Урги барон, получив титул монгольского князя, стал укрепляться в Монголии. Унгерн почти не вмешивался в собственно монгольские дела, хотя и помогал монгольской власти. В этот период, несмотря на фактическую изоляцию, в стране был осуществлён ряд прогрессивных мер: открыта военная школа в Урге, национальный банк, улучшено здравоохранение, административная система, промышленность, связь, сельское хозяйство, торговля. Но в отношении колонистов, приехавших в Монголию из России, Унгерн проявил себя как жестокий властитель. Комендантом Урги стал начальник контрразведки Азиатской дивизии подполковник Л. В. Сипайло, сосредоточивший в своих руках всю полноту гражданской власти над колонистами.

После долгого пребывания в Монголии барон ставил своей целью уже не просто свержение большевизма, а реставрацию империи Чингисхана во всем ее величии(!!!). Его подозрительность усиливалась, а манеры окончательно сменились на восточные. Он носил монгольский халат и "вечные сапоги" своей дивизии(солдаты Унгерна в большинстве своем не имели нормальной обуви; они обматывали свои ноги еще теплыми шкурами овец или других зверей; шкуры приобретали форму ноги и мертво сидели на них, не снимаясь неделями). Монголы считали его воплощением бога войны(ну тут правда Унгерну просто повезло с гороскопом) Несмотря на это буддизм он не принял, считая его не религией, а жизненной философией. До конца жизни он исповедовал лютеранство(тут вспомнилось из воспоминаний кого-то из его красных противников:-полоумный остзейский барон,по рождению лютеранин,принявший буддизм,а по мании к поджиганию рабоче- крестьянских домов,определенно являвшийся огнепоклонником...).

Отдохнув в степях Монголии, барон двинулся в Забайкалье. Однако Унгерну не удалось ничего достичь. Его вспомогательная бригада под командованием Резухина была вынуждена уйти обратно в Монголию. 1 августа 1921 года барон Унгерн одержал победу у Гусиноозёрского дацана, взяв в плен 300 красноармейцев, 2 орудия, 6 пулемётов, 500 винтовок и обоз. Но дальше счастье отвернулось от него. 5 августа во время боя при Новодмитриевке первоначальный успех унгерновцев был сведён на нет подошедшими к красноармейцам броневиками.

Вернувшись в любимую степь и окончательно спятив, барон хотел отправиться в Тибет через Урянхай, чтобы открыть новый фронт. Но подчиненные Унгерна, давно ненавидящие его жесткость и бесплодные азиатские пустыни подняли мятеж. Романа прогнали из дивизии, которая пробивалась к белоэмигрантам в Маньчжурию. Позже он встретил свой монгольский отряд, который 20 августа 1921 года арестовал его. Затем отряд вместе с бароном был взят в плен разъездом красных партизан, которым командовал П. Е. Щетинкин. 15 сентября 1921 года в Новониколаевске в летнем театре в парке «Сосновка» состоялся судебный процесс над Унгерном. Приговор был очевиден- смертная казнь. Барона расстреляли в тот же день.

Так закончился жизненный путь Романа Федоровича фон Унгерна-Штернберга,но как мы видим моральный портрет барона был далек от идеала. Читая его биографию, поражаешься его судьбе и планам, возникшим то ли на почве его амбиций, то ли на почве романтических фантазий, то ли на почве очередной "белочки". Но нельзя и отрицать его храбрость, находчивость и  военные таланты.

Сейчас модно брать псевдонимы. Половина так называемых светских львиц, этаких надувных бывших Зин с чивавами под мышком берут себе всякие почему-то псевдопольские фамилии. Типа Рынска, Робски, Старски, Хуйски. Им кажется, что это довольно прикольненько, звучать как какая-нибудь пани Пиздецка. Загадочно и не какая-то там вам Писюкова. Новая шляхта. Вернее шлюхта.

А ведь в заповедных уральских ебенях ее одноклассники Танька и Тонька очень хорошо помнят, как Писюкова прыгала через козла на уроке физры, подбадриваемая эротическими шлепками физрука Петровича по рано покруглевшей жопе. Но это уже не важно.

Ведь не только дамы грешат тягой к элитарности и желанию быть аристократией.

Появляются Роберты Джонсоны, бывший Васи Пупкины. Гонсалесы и Скилаччи, которых иначе, как Коля и Федя мамы не называют.

На самом деле всё бы ничего, можно стать хоть Эй.Джи. Оуэном, но что делать, есть у тебя на лбу большим старославянским шрифтом написано "Вологда"?

Что делать, если Барбара Хуйски "звОнит", а не "звонИт"?

Что делать, если Элвис Шаповалофф наблевал в лифте?

Сегодня даже дворянские титулы раздают оказывается.

Вы знали, что Павел Буре, хоккеист- граф

Алексей Митрофанов, бывший депутат Государственной Думы - граф. Говорят, что никто не знает, где его носит, этого графа. Но граф.

Людмила Нарусова, мама леди Виторган, - княгиня.

Максим Галкин - барон. Барон Галкин, блядь!

Станислав Садальский- граф

Лидия Федосеева-Шукшина - графиня

Алла Пугачева - княгиня. У нее и крепостные наверняка есть.

И насрать, что их предки коровам хвосты закручивали. Главное сегодня они графья.

Мне это напоминает новое казачество. Двадцать первый век, а они все в "Угрюм-реку" играют, каждый второй Прошка, каждый первый Мелихов. И главное побольше крышечек от пепси в качестве орденов.

( Гутин)

Скопировано с ЯП