ЭЙ, ТОЛСТЫЙ! ШЕСТОЕ БЕСЧУВСТВИЕ. 1 СЕРИЯ
Смеркалось.
Молодой, успешный миллиардер-инноватор прогуливался по уютным аллеям элитного коттеджного поселка. Сосны махали ему и вслед, и навстречу мохнатыми заснеженными лапами. Радостно улыбались неприступные заборы. Дул в физиономию ледяной арктический ветер, а под куртку, как буйный алкоголик не в свою квартиру, ломился двадцатиградусный морозец.
Недавно про миллиардера Виталия вышла совершенно нечитаемая статья в престижном бизнес-журнале. Она состояла из набора цифр и каких-то замудренных экономических показателей, о которых сам герой текста не имел ни малейшего понятия. Ничего из того, что он рассказывал журналисту, когда тот приезжал в Виталин особняк, в текст не вошло. Ни про детское увлечение кишечной фауной, ни про замысел устроить всемирный конгресс гельминтологов, сопровождаемый фестивалем глистов в одном из столичных парков. Можно и в родном, с детства знакомом парке, прямо во дворце, почему нет? Но матушка ничего не хотела слышать ни про какой фестиваль глистов в Царицыно, сама надиктовала писаке экономическую нудятину.
А Виталя затаил. Его и раньше-то бесило, когда ему указывали, что делать, что говорить. Но с тех пор, как он стал обладателем миллиардов, жизнь стала только хуже. Да, поверить в это трудно. Но все, что было в жизни Витали Глиста хуёвого, усилилось в разы. Например, раньше у Витали не было друзей. Если не считать того, чьё имя не должно быть называемо в приличном обществе. Сейчас в кругу Виталиного общения не осталось даже толстомясого ублюдка. А кроме него, как выяснилось, не было вообще никого. Только он хотел дружить с Виталей в пору его нищенского детства. Правда, сейчас с «королем инноваций» хотели закорешиться многие. Но эти потенциальные друзья представляли из себя очень опасных мудаков, которые только и мечтали пробраться Витале в доверие и оттяпать сколько-нибудь бабла.
Если разобраться, то в жизни Витали был один-единственный друг. От которого Виталя только и мечтал избавиться. Все эти гнусные забавы, гороховые карты – это был чудовищный отстой! Но сейчас Глист скучал по тем святым и беззаботным временам. Ибо времена нынешние оказались куда хуже.
Мечты сбываются. Виталя раздружился с Жирным. Который тут же, совершенно вдруг, оказался Витале братом! И врагом! Где теперь тот Жирный? Мама была уверена (хотя и неточно), что после памятной ночи страданий Жирный вселился во всех Малаховых сразу. Но Виталя этому не верил. Потому что, во-первых, Жирного не было в тот вечер в этом логове кошмара. И не могло быть. Притягивать Жирного к тому факту, что Малаховы стали идиотами, это полная конспирология. К тому же, Виталя видел Малахова (кого-то из них) по телеку, уже после всего. И нормальный был Малахов, такой, как обычно. Так что гонит матушка. Это тогда вся толпа Малаховых ёбу далась от ужаса. А кто бы ни дался? Теракт, побоище, сеанс массового гипноза и прилюдное порношоу в одной комнате. И роды! Вот и поглупели Малаховы. Потом-то, конечно, в себя пришли. Хотя и козлы они все. Подставили тогда с Киркоровым. Но Виталя молодец, Виталя умный. Мало того, что выкрутился, но и жену себе нашел.
Да, Виталя теперь женат. Ко всем его проблемам – еще и вот это. Виталя навсегда ограничен одной пиздой. Похоже, что это, как минимум, надолго. Потому что матушка – только за его жену. По матушкиному настоянию свадьбу сыграли быстро. Практически без застолья, ради одной только печати в паспорте.
Теперь, после этой свадьбы, Виталя Глист оказался обречен на размеренное, без сюрпризов, существование. Всё, жизнь его налажена. Раз и навсегда. Правда, идиотские события тоже случались. Например, однажды прямо на его порог, приперся лично Малахов. Один из. Охрана докладывала: «Наверное, пьяный был. Буровил заплетающимся языком, что ему надо срочно переговорить с Виталей». После годичной давности событий в телецентре «Останкино» Виталя вполне обоснованно опасался Малахова. Да что там! До усрачки его боялся. Чего ему еще надо? После всех подстав? После пьянки с Киркоровым, которая была затеяна для того, чтобы Глист угодил в западню? Да пошел он нахуй!
Он и пошел. А дня через два пришла та телка, которая тоже была частью мультисущества. Катя, кажется. Глист смотрел на нее через экран видеонаблюдения. Катя, как он видел, пришла в супер-мини-юбке. «Гони ее, чувак!» - верещал голос разума. Но Глист распорядился ее пустить.
- Ну, чо, как сам? – только и успела спросить женщина-Малахов.
Как вдруг выскочила Алена. Жена. Которая в тот момент делала пиллинг и просила не беспокоить. Двухметровая метательница молота, она схватила стул, на котором сидела Катя-Малахов, мощными своими руками, за задние ножки, раскрутила.
- Ай, бля-а-а-а! – вопила в полете Катя.
Красиво въебалась в дверь. Вылетела. Убралась, хромая, на сломанных каблуках.
Кулак Алены, который она поднесла к носопырке Глиста, пах гибелью.
- Чтобы я, блять, видела это в последний раз, - сказала жена.
Тем же вечером она до умопомрачения загоняла Глиста на тренажерах. Да, блять, да, нахуй! Виталя занимается теперь спортом. Эта тупая олимпийская сука, его жена, решила сделать из Витали качка! Глист теперь тягает гантели, пытается поднять штангу, висит на турнике, потеет на тренажерах.
- Мне не нужен муж-дрищ, - говорит ему Алена. – Качайся, зайчик!
Отмазываться было бесполезно. Эта чудовищная женщина, сгусток воли, заставлявшая себя заниматься, преодолевая травмы, конечно же, могла без особого труда приобщить к спорту и тюфяка-мужа.
Как-то они ездили на свадьбу одной из подруг-метательниц молота. Это было потрясение. Здоровенные бабищи, каждая из которых, без преувеличения, могла зашибить пальцем хрупкого Виталю. Как они его щупали, как шуршало в шепоте безжалостное слово: «дрищ». После этой чудовищной свадьбы случилось сразу два события. Во-первых, Виталю стали истязать спортом. Во-вторых, у него появилась охрана. Из телок-метательниц молота, Алениных однокурсниц. Матушка – феминистка в душе – это горячо одобрила.
А секс… Ну, да, секс тоже имел место. И до сих пор имеет. И от него никуда не деться, от этого секса. От того, как он, Виталя, должен лежать на спине. А потом Алена долго водит Витале по хрену сиськами. И когда Виталя окрепнет, с диким криком бросается на него, нанизывает на Виталин хрупкий поршень развратный цветок своей пизды. А потом начинает прыгать! О нет! Витале становилось дурно от мысли, что этому суждено случиться еще не раз. Этому прыганью у него на хуе. А вдруг сломается? Виталя был готов на любой эксперимент, но только не на это. Блин, да дрочить было лучше!
И в довершение всего Виталя, став миллиардером, оказался очень сильно ограничен в перемещениях. Буквально всюду его сопровождали метательницы молота. Матушка и Алена несли какой-то бред. Мол, Виталю показали по телевизору. Мол, все его узнают. Да сколько времени уже прошло! Кто его, Виталю, помнит? Уже другие герои на экране. Маньяк, например, которому Малахов заплатил несколько миллионов. А телки – здоровые, сисястые, потные – охраняли Виталю как какое-то ебаное гестапо.
Через шоссе был торговый центр. Он уже считался опасной зоной. Виталя не мог появляться там бесконвойно. А вот погулять по поселку его выпускали, даже без охраны. Но в поселке и не встречалось людей. Только машины. Звероподобные джипы. Сосны, заборы, охраняемая территория. Здесь с Виталей ничего случиться не могло. И он гулял.
Гулял и сейчас, этой чудовищной весной, с морозами в минус 25 в середине марта.
***
Жирный, как навязчивый, липкий демон, то и дело возвращался в мысли короля инноваций. В минуты особого уныния от миллиардерского бытия, Виталя вспоминал чудовищные гороховые карты. С особой тоской Виталя заново проживал свой королевский выперд, от которого ему казалось, что порвется жопа – такой был сильный удар изнутри.
- Туз! – завопил тогда Виталя на остатках куража. – Козырный!
И даже сам Жирный – маэстро художественного пердежа – не посмел этого отрицать.
Сейчас Виталя ловил себя на мысли, что это была самая заслуженная, самая сладкая победа в его жизни. Не унаследовать миллиарды, а пернуть тузом, посрамив непобедимого врага.
Сознание того, что это время никогда не вернется, тоскливым волком угрызало Виталю. Поздней весной, на излете отвратительного карантина, Виталя стал особенно часто вспоминать Жирного.
В голову даже вкрадывались опасные мысли: «Может, это я извращенец? Не братец мой? А я? Дался мне этот Жирный?»
Но привязался. Деваться от этого наваждения было некуда. В итоге Виталя набрал в «контактовском» поисковике Жирного. Так-то у Витали было то ли три, то ли четыре миллиона друзей, и Жирный в ленте просто не мог промелькнуть даже чудом. Впрочем, Виталя контактовскую ленту с новостями своих друзей даже не просматривал – настолько это был тоскливый шлак с губками, котиками, репостами и фейками.
Поиск по запросу «Александр Жирный» вывел Виталю на страницу злоебучего брата. Против ожидания, у Жирного оказалось не 18 друзей, как в прежние времена, а полноценных пятнадцать тысяч. Это было первым удивлением. Вторым стало то, что исчезла дрочерская ебанина – все три записи и два перепоста с телками. Теперь Жирный ходил по каким-то конференциям, скалился в компании чиновников, ковырялся в какой-то хуйне со стартаперами в масках. Хуже всего для Витали было то, что ебальник у Сани Жирного был донельзя довольный. Даже сквозь карантинный намордник это было видно.
«Да что же это за ебаная хуйня?» - подумал Глист. Он вдруг понял, что совершенно ничего не знал о том, как и чем живет его новоявленный братец.
Виталя, не подозревая плохого, забил ненавистные слова «Александр Жирный» в поиск гугла.
Результаты поиска стали ударом. Если бы Виталя был ковбоем и скакал бы, допустим, в седле, то, что он узнал, вышибло бы его из этого седла. И полетел бы Виталя кувыркаться среди ебаных кактусов и койотов. Весь вне себя от шока.
«Гений стартапа», «Российский Илон Маск», «Ультрафеномен из Бирюлево», «Зеленая экономика Александра Жирного», «Миллиардер в 19 лет: секрет успеха», гласили заголовки. Их было много. Не чета единственному за все это время про Виталю.
- Что?! – взвыл Виталя. – Что это за хуйня?
Ведь его могли разыграть? Мало ли – фэйковый результат поиска? Хакеры такое делают. Но зачем? Зачем? Неужели это правда? Но как это может быть правдой? Жирный? Чемпион по гороховым картам? Миллиардер?
«Меня не расстроило то, что я проиграл брату с наследством, - несло это чудовище гнусную ахинею в интервью какому-то писаке. – Я решил разбогатеть назло. И, как мне кажется, я скоро с братцем сравняюсь».
«Это же он мне говорит!» - обожгло тогда Виталю понимание.
- Ах ты, ебаный сраный гондон! – сказал он вслух.
Как такое могло произойти? Не один из возможных вариантов ответа не пребывал в парадигме теории вероятности.
***
Вспомнив про Жирного, Виталя разнервничался. Он понял, что ведет себя, как настоящий уебан, разгуливая по пустынным заснеженным улицам коттеджного элитного поселка. Ловя ебальником метель. Тьфу!
«Дойду до того поворота и назад», - решил Виталя.
Собственно, даже до поворота доходить не было желания. Плохо шевелились тяжелые от гнусного спорта ноги.
За углом стояла машина. Какой-то чудовищно огромный хаммер.
А из хаммера выходило…
- Да ну нахуй? – попятился Виталя.
Могло ли такое быть, чтобы по территории закрытого поселка, рядом с Виталиным домом, разгуливал…
- Жирный? – не то прошептал, не то икнул Виталя.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
