Эпизод 7. Древний символ⁠⁠

«Черт, черт, черт!»

«Черт, черт, черт, черт!»

Марат отбросил в сторону письмо, которое минуту назад принесла ему сова и схватился за волосы.

«Черт, черт, черт!»

Он вскочил с дивана и принялся шагать по столовой в своем доме. Не заметил и налетел на угол стола. Снова чертыхнулся, теперь уже от боли в ушибленном предплечье. Посмотрел на лестницу на второй этаж, прислушался. Нет, не разбудил. Спит еще. Жена так рано не встает.

Марат поднял с пола брошенное в порыве письмо и снова перечитал несколько строк. Ровные строчки, размашистые буквы с резкими углами — почерк Тимура, его начальника, главы Отдела контроля иных. В записке он просил его, как прибудет в Министерство, срочно! тут же! незамедлительно!! безотлагательно!! зайти к нему.

«Черт, черт, черт!»

Ничего хорошего ждать не приходилось. Нет, ничего. Совершенно. Неужели он узнал об Игоре? Черт! Он же говорил ему, говорил, что нельзя было тащить иную сюда. Нельзя! Нет ведь, упрямец! Жалко ему их стало! Вот теперь будет ему жаль. По-настоящему жаль. Ну и поделом! Он долго прикрывал его, заминал, скрывал эти его поездки к бывшей жене и сыну. Допрыгались!

И он сам тоже хорош! Ну о чем он думал? На что надеялся?

Марат снова чертыхнулся, схватил с вешалки в прихожей плащ и вышел на порог дома. Достал палочку, произнес заклинание и исчез,

оказавшись перед дверью в кабинет начальника.

Глубоко вдохнул и выдохнул. Еще раз. И еще. Положил руку на дверную ручку и нажал. Дверь открылась.

— Наконец-то! Заходи. Закрой дверь, — раздался хриплый бас.

Начальник Марата сидел в большом кожаном кресле за столом, заваленном папками с документами и книгами. Чуть раскосые глаза его были покрасневшими, две верхних пуговицы рубашки расстегнуты. Пиджак комком валялся на стуле для посетителей.

Тимур, не вставая, махнул палочкой в сторону двери, вслух произнес заклинание, потом еще — запечатал дверь и наложил заклятие оглушения.

— Так надежнее, — уставшим голосом прохрипел он. — Садись. А, это. Кинь куда-нибудь.

Марат повесил пиджак начальника на вешалку рядом с дверью и после сел на стул.

«Что тут случилось? Неужели проступок Игоря настолько тяжел, что Тимур провел ради этого всю ночь на работе?»

— Сразу к делу. Твой друг — Быстров, кажется? Который разведчик?

Марат кивнул и почувствовал, как сердце бухнулось об пол, подпрыгнуло и врезалось ему в кадык.

— Как он? Чем занят?

— Я… не знаю. Он… дома, думаю.

— Дома? Это хорошо. Тут такое дело… а черт! Кошмар тут одним словом!

Тимур разгреб нагромождение книг, бумаг и папок и вытащил из-под них графин с водой и стакан. Налил, отпил. Сморщился и посмотрел с отвращением на воду. Потом поднялся, достал из массивного застекленного шкафа бутылку виски. Выплеснул остатки воды в горшок с растением — растение тут же благодарно зашевелило листьями — и налил напиток в освободившуюся тару. Тут же махнул в себя всю порцию.

— Будешь?

Марат покачал головой.

— Как хочешь. Второго стакана, впрочем, все равно нет. Разбился. Давно.

Тимур снова сел в кресло.

— В общем. Нужен мне твой друг. Ты мне присылал на днях отчет, что он нашел очередного юнца?

Марат сглотнул и кивнул. Хотелось зажмуриться и просто исчезнуть куда подальше.

— Это уже четвертый за год. У него лучшие показатели среди всех разведчиков. Он хорошо знает мир иных, я полагаю?

— Да, — в горле мужчины пересохло. — Можно я, все-таки? — он кивнул на бутылку.

Тимур налил виски и протянул стакан Марату. Тот выпил его в два глотка. Вытер рукавом губы. Поставил обратно на стол и кивнул начальнику.

Тот спросил:

— Ты слышал о некой группе волшебников, которые кличут себя Архитекторами?

— Мммм. Что-то, может быть. Мельком. Думаю, нет.

Марат не понимал, как это все касается Игоря и иной, которую тот притащил в мир волшебников. Кажется, нависшая над ними буря проходила мимо. Впрочем, судя по виду начальника, шла другая, похлеще первой.

— Неудивительно, что не слышал. Так, мелкие сектанты, — разъяснил Тимур, — ничего особенного. Что-то там о восстановлении величия волшебников, союза с иными и прочая чепуха. После гибели того темного мага в Англии этих секточек по всему миру расплодилось уйма. Мелкие фанатики всегда были и будут. У нас тут тоже, вот.

Тимур скосил взгляд на бутылку, но сдержался.

— Мы следили за ними вполуха, вполглаза. Дальше листовок они не никогда не продвигались. Мы ловили их распространителей, штрафовали да отпускали. Вообще всерьез не ставили. И похоже, зря.

Тимур все-таки налил себе добавки и снова выпил. Налил и протянул Марату. Тот взял, но пить не стал.

— Два дня назад группа людей в черных мантиях, человек двадцать, судя по рассказам очевидцев, появились на каком-то спектакле в театре иных. Поначалу иные радовались, веселились — посчитали, что это часть представления. Люди в мантиях — это я тебе пересказываю слова очевидца, иного, которого мы допросили, прежде чем стереть память — разошлись по зрительскому залу и встали молча в рядах. Потом на сцену вышел еще один, тоже в мантии, но пурпурной, в полумаске, скрывающей пол лица. Иной удивлялся, что тот говорит без микрофона, но его в большом зале отлично слышно, при чем не просто эхом, а будто тот говорит рядом, чуть ли не в ухо.

Тимур замолчал, переводя дыхание. Руки его мелко дрожали. Он достал платок и вытер лоб. Промокнул губы.

— Он сказал, что явился сообщить, что людей обманывают. Что в мире существуют волшебники, элита которых правит и обычными людьми тоже. Говорил о всяких ужасах, смертях волшебников, которые живут среди иных и мучаются от собственного разрушения. Должно быть, имел ввиду обскуров. Говорил, что виноваты в этом аристократы-консерваторы, которые боятся себя обнаружить и бросают себе подобных медленно умирать без возможности и умения применять свою врожденную силу. В общем, все в таком духе. Ты понимаешь. После вывел на сцену какого-то человека.

Тимур замолчал, часто и тяжело дыша. Будто после пробежки. Пересказ давался ему не просто.

— Что было дальше, Тимур?

— Да. Да. Он сказал, что это один из членов мелкой аристократии. Назвал прислужником более могущественной части элиты. Заявил, что месть и справедливость настигнет свех. Заставил встать того на колени и…

Тимур трясущимися руками схватил бутылку, посмотрел на стакан в руке Марата и сделал долгий глоток прямо из бутылки. Потом, глядя мимо Марата, в стену, продолжил сдавленным голосом:

— Убил он его. Заклинанием. Запретным. Тот повалился мешком. Очевидец говорил, что в зале раздались мелкие хлопки. Он сначала испугался, что это какие-то взрывы, но потом понял, что часть присутствующих аплодируют. То ли они все еще думали, что смотрят представление, то ли выражают тем свое согласие. Думаю, первое, конечно. Но черт его знает.

Марат с ужасом смотрел на начальника, позабыв о своем страхе, с которым пришел изначально.

— После волшебники в мантиях стали раздавать людям листовки. Вот одна из них.

Тимур из вороха бумаг на столе вытащил плотный лист бумаги и протянул Марату.

На черном фоне была изображена полуразрушенная башня из серого камня с обломками у основания. Над ней крупным шрифтом: «Архитекторы». Под рисунком еще надпись, более мелкая: «Перестроим разваливающийся мир руками волшебников и иных! Восстановим древние союзы. Смерть прогнившим аристократам!» Марат перевернул листок. На обратной стороне был изображен символ, черный на белом фоне: змея, обвившаяся вокруг нижней части буквы «Х».

— Древний символ, — кивнул Тимур на рисунок. — Ученые считают, он был в ходу еще во времена первых цивилизаций. Не знаю. Во всяком случае, самое ранее его изображение было найдено на камне где-то на территории Дании. Долгое время считали его рунной надписью, символом эпохи викингов. Но дальнейшие исследования, анализы всякие, показали, что изображение куда старше, вероятно, каменный век или что-то вроде того. Я это все этой ночью прочитал, — невесело усмехнулся Тимур, кивнув на бумаги на столе. — Символ этот означает единство жрецов и простых людей. Змея символизирует магов, крест — тех, кто не владеет магической энергией, не волшебников, иных, типа человеческий силуэт. Давно, очень давно, наши миры не были разделены. Потом произошел раскол. Ну, это ты знаешь из истории.

— Угу.

Мужчины замолчали, смотря каждый на свои ладони. Марат чувствовал себя вдавленным в стул, придавленным чем-то сверху. Наконец, Тимур тихо произнес:

— Прошляпили мы что-то. Что-то серьезное и жуткое, Марат.

— Но… Это же просто секта. Можем найти их, обезвредить, изолировать. Такое уже было и…

— Мы не знаем, где они, — перебил Тимур Марата. — Не знаем, сколько их. Я отправил запросы по Министерствам других стран, может, у них там есть что-то подобное. Надеюсь, что нет, разумеется, иначе… Не знаю. Ответ жду на днях. Проблема в том, что они точно не в нашем мире. Они живут среди иных. Прячутся. Прятались…

Марат взглянул на начальника, начиная догадываться, зачем тот его вызвал. Поставил стакан с не выпитым виски на стол.

— Пополитов велел действовать скрытно. Старинные семьи волшебников, Морозовы, Мушниковы, Александровы и прочие — настаивают, чтобы мы нашли сектантов, отправили агентов в мир иных, но никак не проявили себя. Они боятся огласки. Знаешь же, как они трясутся над своей изоляцией. Тот человек, которого убили, был каким-то там двоюродным племянником Константина Морозова. Седьмая вода на киселе, но Константин в ярости. Считает случившееся ударом по репутации, — Тимур усмехнулся. — Он был вчера у Пополитова. Велел разобраться и всех причастных наказать. Угрожал министру отставкой. Кричал, что распустит все Министерство к чертовой матери. Когда Пополитов вызвал меня и других руководителей отделов к себе, он выглядел испуганным. Представляешь себе Пополитова испуганным?

Марат покачал головой, глядя на начальника.

— Никакой огласки, — повторил Тимур. — Это все усложняет. Потому мне и нужен твой друг.

Марат кивнул, глядя перед собой.

— Судя по отчетам, он уже больше семи лет чуть ли не безвылазно проводит время среди иных. Так?

— Да.

— Он знает их лучше прочих. И профессиональная подготовка на уровне. У него лучшие шансы найти их, оставшись незамеченным.

— Не уверен, что он согласится.

Тимур громко вздохнул и поджал губы.

— У него нет выбора. Я не хотел прибегать к этому, но… Ты должен понять, ты не первый день в Министерстве, знаешь какие тут порядки. Знаешь, что нам всем грозит, если аристократия решит, что им угрожает опасность. Потому, я… Ты уж прости, но… Знаю, низко. Но он же навещает свою бывшую семью?

Марат с удивлением и испугом посмотрел на начальника, который сбивчиво продолжал говорить.

— А это категорически запрещено. Я закрывал глаза. На его вольности, на то, что ты его прикрываешь. Да, это мне тоже известно. И я все понимаю. Но если твой друг станет возражать, мне придется, придется прибегнуть к шантажу. Прости, — Тимур покачал головой. — Надо выполнять свою работу. Я жду вас обоих завтра в полдень. Здесь, у себя. Договорились?

Марат кивнул.

— Уговори его. Расскажи о том, что узнал от меня, если посчитаешь нужным. Найди аргументы. Не давай мне повода идти на шантаж. Я сам этого не хочу.

Марат снова кивнул, нервно сжимая пальцы рук.

— Можешь идти. Но только больше никому!

— Я понял, — произнес Марат и встал. Тимур взмахнул палочкой, снимая заклятие с двери. Марат вышел.

Оказавшись в коридоре, он почувствовал, как немеют ноги. Слабость мурашками прокатилась по всему телу. Он сглотнул.

***

Вернувшись домой с Ярмарочной улицы, Игорь сразу прошел к себе в спальню и прикрыл дверь. Сел на край кровати и достал листок, который передал ему мужчина со шрамом в туалете в кафе. Долго смотрел на него, не желая отчего-то знать, что там написано. Потом вздохнул и развернул.

На нем наспех был изображен странный символ: буква «Х» и овивающая ей «ноги» то ли веревка, то ли лента, то ли… Игорь присмотрелся — змея. Он увидел утолщение с одного конца и змеиный язык, высовывающийся из предполагаемой пасти. Рисунок был выполнен топорно, будто рисовался наспех.

Под рисунком был лишь адрес.

Игорь нахмурился, вспоминая где это. Мысленно прошелся по наизусть выученной карте волшебных болот, в которых было упрятано их поселение. Название улицы и обозначенная постройка было явно не здешним. Тогда, на всякий случай, Игорь припомнил карту города, где он работал. Тоже ничего.

Странно, подумал Игорь, где этот адрес? Ему явно предлагают отправиться туда. Иначе зачем было передавать послание с адресом? Интересно, что это за символ такой?

Мужчина внимательнее вгляделся в рисунок, но неровные линии больше ничего не могли ему сообщить.

Он пожал плечами и убрал листок в шкатулку на полке, в которой хранил старые письма и записки. Поставил шкатулку среди книг и вышел из комнаты. Он обещал Татьяне, что займется ужином. А этот адрес… Он поговорит о нем с Маратом, завтра. Или послезавтра.