Я буду ждать тебя⁠⁠

ч.4.

ч.1— Я буду ждать тебя

ч.2— Я буду ждать тебя

ч.3— Я буду ждать тебя

Звон колоколов оборвался резко, будто нажали на кнопку и выключили диск. Что-то в этом было обрекающее. Друзья сбились в кучу, озираясь. А потом студенты увидели между деревьев тени. Одна, две, три, четыре…Они приближались, обретая форму людей. Незнакомцы были обряжены в необычную одежду, которую носили сотни лет назад: меховые безрукавки, вышитые рубахи, подпоясанные кушаками, яловые сапоги, мечи на поясах. И сами незваные гости напоминали людей давно канувшей в прошлое эпохи.
– Ну мы и дураки. Это, похоже, ролевики, – выдохнул, успокоившись, Антон.
– Или кино снимают, – поддакнул Сергей.
– Сейчас узнаем. Девчонки, скройтесь-ка в палатке на всякий случай и не высовывайтесь, пока мы не разберемся, что это за люди. Нож прихватите, – Макс достал убранный в рюкзак пистолет.
Глядя на него, Антон вооружился топором, Сергей саперной лопаткой.
– Ближе не подходить! Буду стрелять! – крикнул Макс, направив оружие на приближающихся людей.
– Нехорошо вы гостей принимаете, не по обычаю русскому, – долетел ответ.
– Сначала скажите, кто вы? Потом поговорим, – отозвался Антон.
– Мы переселенцы с Дона. А село наше недалече отсель, в версте. Вольновка называется. Али не слышали?
– Точно ролевики, заигрались, мать их, даже говорят, как в старину, – Сергей сплюнул с досады, злясь на незнакомцев за пережитый недавно страх. Было стыдно за минуты слабости и перед собой, и перед друзьями. Проклятый дед, все из-за его дурацкой байки.
Но Антон с Максом держались по-прежнему настороже. Смущало их что-то в обряженных в старинные одеяния шутах. Сейчас развлекаются, кто как может. Отчего же не отпускает ощущение угрозы? Оно прямо обволакивало холодом, раздражала нос неприятным запахом. Догадка, что это за запах, заставила их лица посереть. Пахло смертью. Могильной сыростью и разложением.
Пара минут понадобилась им, чтобы осознать, кто с ними разговаривает. И за это время незнакомцы вдруг очутились на вершине холма. Впереди шел ражий детина с лохматой черной бородой. Шагал уверенно, напористо, точно по своему полю. Только руки его сжимали не плуг, не косу, а меч, поблескивающий в закатном свете. За вожаком двигались – под стать ему – такие же крепкие мужики: кто с копьем, кто с палицей.
– Стоять! Дырок в башке понаделаю! – заорал Макс, щелкнув предохранителем.
– Да ну? Забавное у тебя оружие. Неужто и убивать умеет? – осклабился вожак. Однако остановился, расставив ноги, упер руки в бока. С интересом взглянул на парней. – Вы кто сами будете, хлопчики?
– Мы туристы, – ответил за всех Антон.
– Это что за народ такой – туристы? Не слыхал, – вскинул бровь мужчина.
– Туристы не народ. Это образ жизни, – Сергей скривился, поняв, что ляпнул не то.
– Вера, значица. И кому молитесь? – спутники вожака придвинулись ближе с угрозой в глазах.
– Туристы – это люди, которые любят путешествовать. Путники мы. И неприятности нам не нужны, – Антон попытался выдавить улыбку. Друзья глянули на него с недоумением, когда он заговорил как пришлые: – Милости просим, дорогие гости, разделите с нами нашу скромную трапезу. Что бог послал.
Вожак взглянул с усмешкой на парней, подошел к расстеленной на земле клеенке, наклонившись, цапнул с нее шампур с мясом.
– Что Бог, говоришь, послал? – откусил и тут же выплюнул. – Что за гадость вы жрете? Будто лягушку проглотил. Не особо вас любит Бог, если посылает такую снедь мерзкую.
– Обычное мясо, свинина, – пробормотал Сергей.
– Видно, кормили ее дерьмом, если она на вкус такова, – спутники вожака дружно заржали. Правда, глаза у них так и остались точно льдинки, бесстрастны. Их предводитель захватил на этот раз бутылку водки, недолго думая, отбил мечом горлышко, плеснул содержимое в рот, изрезав губы. – Вот это доброе питье. А теперь поговорим о Боге, в которого вы веруете. Кому поклоняетесь, туристы?
– Христа чтим, – перекрестился Антон.
Вожак кивнул. Отбросил в кусты пустую бутылку.
– Христа, значица. Это ладно. Только где ж твой нательный крест?! – никто и охнуть не успел, как его рука с мечом стремительно взлетела в воздух, рубанула Антона по шее. – И крестился ты, хлопче, не верно, - сплюнул презрительно мужик.
Макс с Сергеем в оцепенении уставились на покатившуюся по склону голову друга, роняющую на траву багровые капли крови. Поверить в происходящее было невозможно. Этого не правда! Мертвецы не оживают, не пьют водку и не убивают мечами. Это просто легенда, сказка! Только тело Антона, лежавшее у их ног говорило об обратном.
Меч вожака уперся в горло Сергею.
– В кого ты веруешь, хлопче?
– В Христа. В Христа. Клянусь, православный я. Вот крест, – трясущимися руками Сергей вытащил из-под спортивной кофты золотой крестик, вытянул вперед, чтобы его лучше разглядел мужчина.
Вожак кивнул. Хищный оскал исказил лицо.
– Крест есть. Веры нет!
Взмах мечом, и голова Сергея свалилась в траву.
– А, сволочи, получайте!
Макс отскочил назад, выстрелил три раза в мужчину. Оставшиеся в обойме патроны выпустил в других мертвецов.
– Отважный, но глупый, – произнес вожак. В два шага очутился возле парня и оголовьем меча ударил его по лицу. Макс упал, оглушенный, на землю. – Распять, паршивца!
– Никифор, с ними вроде девки были, – зашептал ему на ухо один из ватажников.
Предводитель повел бровью, бросил заинтересованный взгляд на палатки.
– Проверь их халупы, – сам уселся на перевернутое бревно возле клеенки, засунул пальцы в открытую банку с ананасами, вытянув пару колечек, отправил в рот, хмыкнул удовлетворенно. – Хороша заморская снедь.
Поглядел, чем бы еще поживиться…

То, что от поднявшейся на холм ватаги мужиков ничего хорошего ждать не приходится – стало ясно сразу. Чувствовалась в них нахрапистость, привычка брать чужое, как свое. Но еще теплилась надежда, что мальчишки разрулят как-то конфликт, избавятся миром от незваных гостей… Пока голова Антона не свалилась в траву. Стыдно признаться, но именно парализовавший их шок, отнявший на миг голос, не позволил выдать своего присутствия.
– Бежать надо, – прошептала Ольга, первая пришедшая в себя после потрясения. – Спрятаться.
– А как же мальчики? Я Сережу не оставлю, – уперлась Наташа. – Мы должны помочь.
– Как? С одним-то ножом! Только обузой для них станем, если попадемся этим психам ряженым. Глупо умирать всем вместе.
– Ольга права, – промолвила Рита, – надо бежать. У Макса пистолет. Отобьются. Мы только свяжем им руки. Вернемся, когда они будут в безопасности.
Вместо ответа Наташка всхлипнула, затрясла головой, указывая пальцем на поляну. Сдерживаемые рыдания готовы были выплеснуться истерикой.
– Заткнись, сука, погубишь всех нас, – прошипела Ольга, зажав ей рот.
Отстранив приглушенно завывающую подругу, Рита с опаской припала глазом к щели в пологе палатки. От увиденного она тут же зажмурилась, сдерживая слезы. Ольга поняла все без слов, взгляд сделался жестким.
– Уходим.
А через миг грянули выстрелы. Один, второй, третий…
Спортсменка разрезала ножом заднюю стенку палатки, выкатилась наружу и поползла к темнеющим деревьям. Оглянувшись, махнула подругам рукой, зовя за собой. Рита не отрывалась от щели в пологе до последнего, все надеялась, что Макса минет судьба друзей, пока чудом уцелевший вожак шайки не сбил его с ног. Девушка знала, парню больше не подняться.
– Идем, Натка. Надо теперь самим спасаться.
Выскользнула в дыру, поползла к Ольге. Добравшись до деревьев, скатилась в овражек, где ее поджидала подруга.
– А где эта чумная, почему не идет?
Рита с удивлением обернулась. Ей казалось, Наташка ползет следом. Но ее голова только появилась в проеме располосованной стенки палатки. Девушка выкинула вперед рюкзак, который покатился со склона прямо к их овражку, и только затем собралась вылезти сама. Но тут мужская рука вцепилась ей в волосы и дернула назад.
– Бегите! – зазвенел надрывно голос подруги. А потом захлебнулся, будто кто перехватил горло ножом.
Схватив рюкзак, Ольга рванулась в чащу. Рита помчалась следом, но время от времени оглядывалась, хотя надеяться было глупо. Сзади следовало ждать лишь погоню. Надежда, как оказалось, в последние полчаса вещь такая же реальная, как Дед Мороз.
По ощущениям Риты, они убежали далеко от холма, но ночной лес мог водить их кругами или того хуже, завести в болота. Было удивительно, что за ними никто не гнался, они с Ольгой создавали такой шум, несясь по лесу не разбирая дороги, что без труда можно понять в какой стороне их искать. К счастью, им везло. Преследователи не дышали в спину, не хватали за волосы. Едва только девушка подумала об этом, как нога угодила в ямку, подвернулась и щиколотку охватила боль. Рита растянулась на земле, ободрав щеку. Попыталась встать, вскрикнула, вновь осела на землю.
– Бежать можешь? – спросила вернувшаяся назад Ольга.
– Вряд ли, – покачала девушка головой.
Подруга посмотрела на нее задумчиво и с сожалением. Рите не понравился ее взгляд.
– Прости, но сейчас каждый сам за себя. Вдвоем нам не уйти. Спрячься куда-нибудь и не высовывайся. Если я сумею добраться до людей, то приведу помощь. Ты только продержись. Я быстро.
Рита надеялась, что ее улыбка не выглядит жалкой.
– Иди.

– Вот, поймали одну, а две другие сбегли, – проговорил ватажник, кинув к ногам вожака Наташу.
– Ничего, нынче наше время, никуда не денутся, – обтер Никифор рот рукавом. Затем приподнял голову девушки за волосы. – Что это у тебя с лицом, разукрашена вся: хворая или шаманка? – указал он на порезы, смазанные зеленкой.
– Я не шаманка, – пролепетала сквозь слезы девушка. – Я вообще сюда ехать не хотела… их отговаривала. А они… придурки… не послушались… Отдыха на природе им захотелось! И капище это проклятое! Не надо было туда ходить. Все из-за него!
– Капище? – насторожился, как охотничий пес, вожак. – Что вы делали на капище?
– Мы только посмотреть хотели. А врата возьми и рухни, осколки во все стороны, мне в лицо, Максу в живот, – Наташа поперхнулась словами от стиснувшей горло ладони вожака.
– Врешь, курва, не могли врата сами рухнуть. Их шестеро здоровых мужиков пытались повалить – не вышло, веревки полопались, глаза им повыбивали, кого задушили. А у вас взяли и рассыпались?
– Сходите – проверьте, одни осколки от них остались, – прохрипела девушка. Подняла дрожащую руку, перекрестилась. – Бог свидетель.
Хватка железных пальцев ослабла на горле.
– Степан, проверь, – вожак подтянул Наташу ближе, заглянул ей в глаза.
–Крестишься ты верно, но если солгала – на ремни порежу.
– Христом клянусь, правду говорю.
– И крест имеется?
– А как же без него, – девушка потянула из-за ворота майки цепочку с крестом – из самого Иерусалима привезли, в соборе Христа Спасителя крестилась в Москве. И молитвы знаю. Отче наш, Иже еси на на небесах… – затараторила она.
Вожак поднял руку, давая знак замолчать.
– Ладно, девица, верю. Только как ты с этими язычниками повязалась?
– Уговорили поехать вместе. Грех попутал.
– Бывает, – степенно произнес Никифор, погладив ее по голове. – Все мы не без греха.
Наташка потупила взгляд, изображая смирение, а на деле пряча радость. Поверили. Пригодился теткин молитвенник и ее комариное зудение, чтобы она выучила хоть пару молитв. Кто б знал, что жизнь ей спасут.
– Только теперь ты очиститься должна, снять с себя скверну, что подцепила от язычников и доказать, что по-прежнему верна вере христовой.
– Доказать? Как? – растерялась девушка.
Взгляд Никифора стал масленый. Губы расплылись в похотливой улыбке. Руки потянулись к штанам.
Наташа побледнела. Отвела глаза и медленно потянула с плеч ветровку…

Найденный в рюкзаке компас точно взбесился. Стрелка крутилась в безудержной пляске, вращаясь то вперед, то назад. Ольга со злости закинула его в кусты и попыталась взять себя в руки. Вот уже час она бродила вокруг проклятого холма. Неладное девушка заподозрила, когда вышла к нему в первый раз. А ведь, казалось, километра три пробежала, удаляясь от их лагеря, но жарко полыхающий на вершине огонь и мелькающие в его свете тени говорили об обратном. Ольга была не в силах поверить, что сумела заблудиться. С ее-то умением ориентироваться на местности, да в такую лунную ночь, когда под ногами видна каждая веточка, что и без фонарика спокойно обойтись можно. Но когда в третий раз вернулась к холму, внутри нее уже все кипело от злости. Сбросив на землю рюкзак, спортсменка повела натруженными плечами, покрутила головой, избавляясь от поселившейся в спине боли, будто и не носила прежде тяжести по много километров. Хруст ветки за спиной заставил ее вздрогнуть. Подхватив с земли рюкзак, она быстро оглянулась. Из-за дерева вышла тень. Сбоку появилась другая, чуть в отдалении от них третья. За спиной кашлянул четвертый.
– Привет, красавица, заждались мы тебя. Может, хватит бегать?
Ольга улыбнулась, кивнула, а потом резко развернулась, швырнула в стоявшего позади ватажника рюкзак, сбив его с ног, и метнулась в чащу. Возможно, ей и удалось бы убежать, если бы не саданувшее по ногам копье прячущегося в зарослях кустов пятого мужика. Девушка полетела кубарем, разбив нос об торчавший из-под земли корень. В глазах на миг потемнело. Но она сумела заставить себя вскочить, принять оборонительную стойку. Пальцы дернули привязанный веревкой к левой руке нож.
– Ба, да ты никак, девонька, с нами сражаться собралась? – заржали ватажники, вальяжно окружая ее.
Зря они потешались. Ухмылки на их лицах исчезли бы, знай они, что Ольга вела курс самообороны. Первого напавшего, расставившего широко руки и решившего с ней поиграть она легко отправила посидеть на травке, зажимая руками распоротое брюхо. Остальные на его примере сразу собрались, потянулись за мечами.
– Живьем брать суку, – прохрипел один из ватажников, отлетев от удара Ольги в кусты.
Мужики налетели скопом и отмахиваться ото всех одновременно стало невозможно. Она исхитрилась ранить еще двоих, но удар по затылку опрокинул саму на землю. Чья-то рука схватила ее за волосы, задрала вверх голову, в шею уперлось лезвие кинжала.
– Только дернись, – прошипели угрожающе на ухо.
Ольга медленно подняла вверх руки…

Кровь сочилась в горло из прокушенных губ. Ее вкус и бьющий в нос запах мертвечины вызывали тошноту. Наташа зажмурила до слез глаза и уговаривала себя потерпеть, потерпеть еще немного – жизнь того стоила. Никифор врезался в нее грубо, жестко, глубоко. Низ живота болел от его движений и проникающего холода, будто в нее загоняли ледяную палицу. Скорее бы все это кончилось. Спрятаться, уйти в себя, отключиться от реальности, иначе спятит. Надо думать о чем-то другом, прекрасном. Море. Анапе. Горячем песке. Солнце. Но когда вожак выгнулся на ней и издал рык наслаждения, Наташа невольно разжала веки. На ярко светившую, точно фонарь, луну наползла туча, бросив хищную тень на землю. Черноту неба разрезала молния. Огненный всполох озарил холм, высветил пятном лицо вожака: пустые глазницы, лысый череп, куски разложившейся плоти, свисавшие с потемневших костей, беззубый рот. Наташа закричала от ужаса и потеряла сознание…

Идти было больно. Щиколотка слегка опухла, и каждый шаг давался с мукой. Рита хромала, опираясь на подобранную палку.
Спрятаться. Нужно спрятаться. Но где?
Более глупого вопроса не придумаешь, находясь ночью в лесу, но на деле найти подходящее место оказалось не так-то просто. Лес заливал лунный свет, пронизывая каждое дерево, освещая каждый куст. Раскидистые сосны не давали нужного укрытия, ветви находились или слишком высоко, или слишком низко: не подлезть, а там, куда удалось девушке пробраться – ее легко могли заметить. Рите хотелось превратиться в белку и скрыться в дупле, или стать зайцем и забраться в нору. На зайца она и походила: дрожащая от холода и страха, вздрагивающая при малейшем шорохе. Внезапно раздавшийся крик совы чуть не вызвал у нее истерику, и только мысль, что тем самым она выдаст свое местонахождение, удержала от желания разрыдаться.
Овражек.
Глубокий темный овражек, вот что ей необходимо, лучше – заросший кустами. Девушка бродила больше часа, но ничего подходящего для укрытия не нашла. Туча набежала на луну, притушив ее свет, и желанная темнота окутала лес. Только теперь стало еще страшнее, неизвестно, откуда могут появиться бандиты. То, что напавшие на них люди были бандиты – она не сомневалась. Непонятно лишь, как остался жив после трех пуль вожак.
Девушка замерла, заметив впереди возле дуба фигуру. Первым желанием было рвануть наутек, но с больной ногой не побегаешь. Приглядевшись, она с облегчением различила у прислонившегося к дереву человека светлые волосы до плеч, как у Ольги. И фигура вроде ее – стройная, спортивная. Но что она тут делает? Рита надеялась, подруга уже далеко отсюда. Возможно, поднимает милицию и народ на помощь. И вдруг стоит себе в задумчивости у дерева.
Она проковыляла к дубу, протянула руку к плечу девушки.
– Оля?
Та обернулась, и у Риты в груди все оборвалось. Перед ней стоял мертвец. Незнакомая молодая женщина с пустыми глазницами на полусгнившем лице. Безгубый рот ощерился, костлявая рука протянулась вперед.
– Попалась, – прокаркал живой труп.
Крик застыл в горле ледяным комом. Рита отшатнулась, краем глаза уловив какое-то движение сбоку. В голубом свете выплывшей из-за тучи луны сверкнуло лезвие меча, и голова женщины слетела с плеч, покатилась в кусты. А потом крепкая ладонь зажала девушке рот и ее куда-то поволокли…