Выспалась. Часть 2⁠⁠

Знаете, в моей голове это выглядело так: один пост про стеноз, небольшой по объему, второй - про лечение, объемом еще меньше. Но как только я села писать, поняла что уж слишком много надумалось у меня мыслей за этот год и тут Остапа понесло.

Итак, продолжаем.

В начале июня прошлого года меня выписывают из ЛОР отделения, тонко намекая, что работать в обычной бригаде («на линии») с трубкой в горле я не смогу. Мне предлагают оформить инвалидность и перейти на более легкую работу, но я барышня упертая, и до последнего надеюсь, что все обойдется и я вернусь, пусть даже и на облегченный труд.
Да, это сейчас мне хочется крикнуть той себе «але, Bryukva, ты больная или да?», но тогда я до дрожи в коленках и кипятка по ляжкам хотела вернуться на свое рабочее место, и искренне удивляться людям, которые удивляются моему выздоровлению. Дура, че уж греха таить.

Впереди меня ждала бюрократическая волокита с оформлением инвалидности.

Тем не менее, преодолела я ее относительно достойно, даже ни разу не заплакала в очередях, умничка.

Параллельно с этим у меня начинается сильное, нет, СИЛЬНОЕ выпадение волос. Для юной особы, которая тряслась над своей внешностью, как чихуахуа когда всегда, это было довольно серьезным ударом по самооценке. Сидит такая вся, молодая-красивая, но в шее трубка и на голове крысиный хвостик - зрелище не из приятных. По крайней мере, мне так казалось.
Зато было забавно наблюдать за лицами родни, когда на чью-то жалобу про «ой, я так нервничаю, у меня так сильно волосы выпадают», я просто дернула себя за хвосты, и половина объема волос осталась у меня в руках.

В общем, через два месяца после крайней выписки от моей косы до поясы осталось целое ничего, и я, как самая умная, решаю, что хочу себе афрокудри и иду их делать. Да, на Зендею хотела быть похожа.
Это было ошибкой, так как буквально через 1,5 недели носки своей новой шевелюры у меня появился сильный зуд. Сняв их, я поняла, что что-то моей голове стало уж слишком легко. Придя домой и глянув в зеркало, я увидела зареванное лицо и три волосины, которые преданно держались на моей макушке. Стадии отрицания, гнева и торга в этот момент пронеслись в моей голове, словно Молния Маккуин на Кубке поршня.
Сквозь слезы отчаяния я позвонила сестре и на мое зареванное «Че делать-то?», она ответила кратко:
- Донт сцать, ща приеду.

Вообще я отдельно хотела бы поблагодарить свою старшую сестру и своего мужа, так как эти двое меня больше всех поддерживали во время болезни и, собственно, продолжают это делать. Я знаю, что вы это читаете. Спасибо, что вы у меня есть.

Так вот, приехав ко мне, моя сестренка потеряла дар речи, но не подав вида усадила меня на стул, достала из-за пазухи машинку для стрижки волос, и успокаивая что подлецу все к лицу я молодая, и внешне очень даже ничего, предложила сбрить остатки моей некогда густой шевелюры. Пришлось согласиться, она иногда бывает чересчур убедительна. А чтобы я сильно не расстраивалась, она обрила и себя за компанию. С ебанцой сеструня у меня, за это я ее и люблю.

Наступает конец моего длительного больничного, я получаю свою розовую бумажку и, пуская солнечные зайчики лысиной, иду на работу, ожидая, что меня просто переведут на упрощенный график. Хрен там.

- Ну вот сама подумай, как тебя выпускать на линию, а вдруг дурак какой тебя за трубку дернет, что мы делать будем? И в диспетчерскую тебе не вариант идти, там же такая нагрузка на голос, а ты со стомой, много не поговоришь… - сокрушался начальник отдела по охране труда.
- А может ты у нас санитарочкой останешься? - предложила возникшая в дверном проеме кабинета старший фельдшер. - нагрузка не большая, да и график удобный, дома ночевать будешь.
Краткое отступление: не помню точно с какого года, должность «Санитарка» была переформирована в «Уборщица служебных помещений», т. е. вместо привычного мне фонендоскопа у меня в руках была бы тряпка с ведром. И вместо кочевой врачебной романтики я бы получила мытье полов на подстанциях с графиком 5/2. В этом нет ничего постыдного, но такой бросок с прогибом меня ошарашил.
Естественно, такой расклад меня не устраивал и я, прикинув хрен к носу, принимаю довольно-таки тяжелое для меня решение - уволиться, а как вылечусь, вернуться обратно.
И вот середина сентября, я стою на пороге станции СМП с лысой головой, документами об увольнении в руках и трубкой в горле. Куды бечь-куды лечь? А хрен его знает, товарищ майор. Я была растеряна. В таком состоянии проходит еще 3 месяца.

Наступает декабрь, вторая госпитализация. Ее я опишу кратко: трубку получилось обрезать, но убирать мы ее не рискнули, так как я умудрилась простыть в отделении, и, чтобы уж наверняка, решили оставить стент на еще 6 месяцев. Настроение скакало ланью между «все будет хорошо и жизнь хороша» и «все тлен, я останусь такой на всю жизнь».
Мною были перечитаны все мало-мальски доступные в гугле статьи о моем заболевании и вариантов его лечения. Их, я так поняла несколько:

1. На уровне поврежденного участка трахеи ставится Т-образная трубка на 1 год+, вокруг которой формируется фиброзный каркас. По истечении срока трубка извлекается, стома закрывается.
2. Поврежденный участок трахеи бужируют, т.е. ,грубо говоря, расширяют просвет эндоскопом и наблюдают за состоянием организма.
3. Поврежденный участок трахеи просто вырезают и оставшиеся «целые» сшивают между собой - резекция трахеи. Как по мне, самый радикальный способ лечения.
Товарсчи ЛОРы, не кидайтесь кроксами, пожалуйста, если я где-то ошиблась и неправильно рассказала о лечении. Я фельдшер, такую болячку только заподозрить умею.

А время шло, я постепенно восстанавливалась после перенесенных потрясений (не без помощи модных сейчас психологов). Медленно, но верно расправлялись крылья и на очередной осмотр мое тельце неслось легкой походкой. Настроение было хорошим - наступала весна, самочувствие отличное и я уже надеялась услышать очередное «без изменений», но не в этот раз.
Врач очень долго разглядывал эндоскопом мою трахею через трубку и несколько раз переспрашивал не болела ли я. А я и не болела, ведь в связи с тем, что организм ослаблен за счет наличия нихрена себе каких больших ворот инфекции я всячески береглась и старалась не подвергаться ни лишним контактам, ни лишним сквознякам.

- у тебя там воспаление, - подытожил свой осмотр док. - но ты не паникуй раньше времени, я пропишу тебе лечение, через две недели на контроль.

«Зашибись!» подумала я, но рецепт забрала. Спустя две недели лечения возвращаюсь на контрольный осмотр, после которого я поняла, что рано начала радоваться.

- Смотри, какая ситуация, - молодой врач стянул с себя лобный рефлектор, поправил очки и взглянул мне в глаза, - воспаление мы убрали, но я не могу тебе обещать, что после снятия трубки твой стеноз не вернется через месяц или год. Я думаю, что стоит трубку оставить, тебе придется походить с ней еще некоторое время.
- Сколько? - я кивнула ему, с надеждой в голосе.
- Около 3-5 лет.

«Сколько?!» пронеслось в моей голове, но лицо получилось сохранить каменным. Поняв, что мой врач не ошибся в цифрах, и мне не послышалось, я почесала затылок и отшутившись про «вы вообще грозились оставить мне трубку на всю жизнь» ушла восвояси. Я долго переваривала полученную информацию, метаясь между «ай похрен, пойду высшее получу» и «блин, а вдруг и потом не получится ее снять». В очередной час моих терзаний, я вспомнила о словах торакального хирурга, осмотр которого был у меня единожды, при оформлении инвалидности:

- Вы еще молодая, BryukvaBivalaya, и если верить заключению КТ, у Вас довольно широкая трахея, поэтому есть достаточно оснований предполагать, что через полгода-год трубку снимут. Но если по каким-то причинам не получится это сделать, не ждите и езжайте в Москву, ищите торакальных.

Тогда я подумала еще, «было бы славно, посмотрела б столицу». Сейчас же это была надежда на то, что все-таки срок носки у меня будет меньше обещанного.
Собрав семейный совет и предварительно посоветовавшись с ЛОРом, мы пришли к мнению, что надо хотя бы попытаться добиться осмотра других специалистов, а дальше как пойдет. Начался усердный поиск,
рассматривались варианты в Астрахани, Тюмени, Питере и нескольких медицинских центрах в Москве.
Остановились мы по итогу на Московском НМХЦ им. Пирогова.
В середине мая я прилетаю на прием к заведующему торакальным отделением, показываю ему свои немногочисленные выписки и результаты обследований. Прочитав их, он задумчиво подпер свой подбородок кулаком и спросил:

- Ну, и чем я могу тебе помочь? - доктор перевел свой взгляд с разложенных перед ним веером выписок на меня.
- Да хотя бы глянуть на меня, что вы думаете по поводу моей болезни. - я застенчиво теребила край папки с документами, не решаясь установить полноценный зрительный контакт.

- Ну вот, смотрю. Че ж мне делать-то с тобой, я не могу тебе так сходу сказать что там у тебя, мне как минимум КТ нужна.

«Вот же ж..ведь хотела сделать» выругалась я на саму себя, но че уж, поздно.
По итогу, мы пришли к такому решению: он определится, когда меня можно будет положить к ним на обследование и позвонит мне. Я воодушевилась, появился свет в конце тоннеля шанс на мое выздоровление.

Долго ждать не пришлось, через пару дней поступил звонок: «так мол и так, ждём тебя 5 июня в приемном покое с приданным и результатами анализов, список высылаю»
Две недели обследований пролетают как во сне, и вот я оказываюсь в Пирогова.
Первый наркоз я перенесла легко, мне достали мой т-образный стент и торжественно вручили в руки.

Вот она, красавица. Это сейчас она такая маленькая, а по началу я не фотографировала.

«Положу к украшениям» язвительно подумала я про себя и уселась пить чай. Начинаю дуть на кружку с горячим даром Цейлона, а оно, собака, не дуется. «У меня же сквозняк в шее, точно!» - было непривычно остужать горячий чай, поднося кружку не к губам, а к шее. Первая бронхоскопия показала - стеноза нет, слизистая чистая. Что ж, держим пальцы.
Прошла неделя. На одном из утренних обходов, врач, закрывая пальцем отверстие в шее, которое за эту неделю практически затянулось самостоятельно, пришел к выводу, что надо бы сделать повторную бронхоскопию, да и можно было бы стому закрывать, а там и домой пора. Ну что ж, можно - так можно.

Вы находитесь здесь

На данный момент я еще в больнице. Трахеостому мне закрыли, при этом все-таки 100% гарантию того, что повторного стеноза не будет мне пока не дают, ибо рубец есть рубец. Так что наблюдаем.
Но уже в планах восстановить дыхательную систему (может плаванием займусь, если состояние позволять будет), поставить голос и переучиться на медицинскую сестру.
Я искренне надеюсь, что мне больше не придется переживать это вновь. А так же я не устану повторять: берегите себя, ребятки. Болеть не прикольно.