Цицерон⁠⁠

Егор Куликов ©

Грузный мужчина, в пиджаке и рубашке навыпуск, двигался по темному ресторану так, словно каждый пустующий стул дерзил ему. Видимо, поэтому, посетитель так рьяно распихивал все эти стулья, не желая ни на градус изменить свой курс. А, судя по тому, как он шел, Вадим легко определил, что он уже под немалым градусом.

Наконец он пришвартовался у столика и плюхнулся на диван.

— Официант! Официант! — тут же завопил жирдяй, тяжело ворочая маленькой и лысой как мяч головой.

— Я вас слушаю, — учтиво сказал Вадим, склонившись к гостю.

— Организуй мне тут по-быстрому поляну. — Распорядился жирдяй, помахивая пухлой клешней.

— Что именно желаете? Салаты, нарезки, основные блюда, закуски...

— Оу-оу-оу... — скривился посетитель и голова его стала еще меньше. — Хочу, чтоб у нас была шикарная поляна. Сейчас еще люди подтянуться. Для начала принеси мне грамм двести водки. Так, у тебя есть, примерно — жирдяй вздернул руку, на запястье которой натянутые как струна, едва держались часы. — Двенадцать минут. Может пятнадцать. Не переживай, чаем не обижу.

— Спасибо. Я нисколько за это не переживаю. Но мне бы хотелось, все-таки знать ваши предпочтения.

Вадим не первый раз встречал подобную публику и отлично знал, что некоторые из них любят пафосно накидывать заказы, не называя ничего конкретного. А потом проблем не оберёшься.

То платить не захотят. То будут давить на то, что официанты сами им принесли самое дорогое вино и самые дорогие блюда. А они, бедные и несчастные, вообще хотели просто поесть. Хоть гречки с котлетой.

Жирдяй, видимо прочитал мысли Вадима и сразу дал ему оранжевую купюру.

— Это тебе для разгона. И в знак моей платежеспособности. Уловил?

— Уловил! — ответил Вадим, сворачивая пятитысячную купюру в трубочку. — Сколько будет человек? Какие напитки принести сразу?

— Я хочу, чтобы все было красиво! — ответил жирдяй. — Дальше думай сам.

Вадим забрал меню и прошмыгнул к бару. Передал заказ и нырнул в кухню.

— Так... две мясные нарезки, две рыбные. Какие-нибудь красивые салаты, порции три-четыре. Селедку, соленья, канапешки... Сейчас все пробью.

Он выскочил в зал, встал к кассе и начал беспорядочно тыкать пальцем в экран. В это время на барной стойке появился запотевший графин.

Когда Вадим начал выносить закуски, хлеб и раскладывать приборы, к столику потянулись другие личности.

Навеселе.

Женский визг и смех, разбавлялся басистыми голосами мужиков.

Пришло больше положенного. Кое-как они умудрились рассесться за столом. Некоторые дядьки явно были не против того, что бы обтянутые и округлые формы девушек приземлились им на колени.

Тогда Вадим принял решение и, подойдя к жирдяю, попросил:

— Вы не могли бы попросить гостей, встать, мы второй стол поставим.

— В тесноте да не в обиде! — закричал кто-то из гостей. — Правильно я говорю Танюша?

— И то правда, — хмыкнул жирдяй. — Ты нам не стол увеличивай, а еду на столе. Давай-давай... по-шустрому.

Вадим понял, что с этими ребятами лучше не спорить. Пусть хоть в свинарнике едят, лишь бы было, как они сказали. Этот народец был ему известен.

Раз двадцать ему пришлось бегать на кухню и обратно, пока все закуски и холодные блюда оказались на столе.

Затем еще столько же носился к бару.

За столом сидит семь человек, а работы столько, словно он в одиночку банкет обслуживает. То зубочистка не та — принеси другую. То проведи до туалету ту самую Танюшу в красном обтягивающем платье. То тысячу раз скажи, что курить в помещении запрещено. А потом все равно найдется пара бычков — либо в тарелке, либо под столом. Дело привычное.

Но все это можно понять. Такая уж работа официанта. На ногах. Принеси — подай. Отнеси. Выслушай. Все это ничего. С этим можно свыкнуться. По сути, Вадим давно уже с этим свыкся.

Одно лишь злило его так, что он забывал об усталости — это отношение.

В каждом их слове слышался не намек. Не нотка. И даже не легкий отголосок презрения. Их слова были пропитаны невежеством и превосходством.

Обычная фраза: «Принеси-ка мне еще» из их уст звучала как:

— Халоп, метнись за стойкой и дай барину выпить. Не вздумай отлынивать! Потому что я Большой человек в этом мире, а ты ничто!

В такие моменты Вадим завидовал своим коллегам, которые каким-то магическим образом умеют отстраняться от всех этих речей. Их хоть трехэтажным матом будут крыть, а они стоят как неприкаянные. Глупо улыбаются и кивают. А через минуту уже и помнить не будут об этом инциденте.

Но Вадим был не такой. Каждая подобная фразочка делала небольшой надрез на его самолюбии. И даже когда смена закончится. Когда зал будет пуст и убран. Когда Вадим отправится домой, то он еще долго будет жевать эти фразы. Вспоминать их. Обсасывать. Мысленно дерзить в ответ и с наслаждением представлять ошалелые физиономии этих больших людей.

После, как обычно, мысли его потекут в другом направлении. Сколь несправедлив мир по отношению к людям. Почему капелька понимания и банальные чувства этикета не смогли укорениться в головах этих «гостей».

Ведь замени они хоть раз слово «по-шустрому» на «пожалуйста», то уже стало бы приятней. Но нет таких слов в их лексиконе. Да и желания сделать приятно так же отсутствует. Ведь кто Они и кто он. Они — ого-го-го... а он. А его нет. По крайней мере, их глаза его не замечают.

И даже эти проститутки, а Вадим нисколько не сомневался, что это были проститутки, пусть и весьма дорогие, быстро перенимали манеру общения своих нынешних ухажеров.

— Мальчик, неси еще виски. Этих как их там Шивас Ригал. Только смотри чтоб двадцатилетние. Я вкус их по одному запаху могу отличить.

«Да тебе сейчас хоть Red Labelналей, вылакаешь и не заметишь», — думал Вадим, направляясь к бару.

И только скрученная в трубочку пятитысячная купюра грела душу в это непростое время. И, хоть Вадим и презирал таких «гостей» но в тайне он все-таки надеялся, что сегодня его душу согреют еще парочка таких бумажек.

Наверное, это справедливо, думал Вадим. За унижение должна же быть компенсация. Хоть в денежном эквиваленте. Жаль сегодня бармен из чужой смены. Так можно было бы их еще нагреть на пару бумажек. Тогда бы жизнь стала не такой скотской. Ну да ладно... сколько выйдет — столько выйдет.

Вышло неплохо.

Шумные гости ушли, оставив после себя загаженный стол и торчащие из салата пеньки окурков.

— Даже задерживаться не пришлось, — говорил довольный бармен. — Ты домой сейчас? — спросил он Вадима.

— Да. Но... не хочется. Завтра не на работу. Можно и прошвырнуться.

— Выпить не хочешь? Я знаю отличное место.

— Можно, — равнодушно ответил Вадим.

Спустя час, Вадим и Игорь, сидели в приличном кафе. Народу было мало. Пара столов. И на весь зал, всего один официант. Молодой парнишка. Видимо, подрабатывает после учебы.

Для разгона взяли по бокалу пива. А уже спустя двадцать минут, перешли на виски.

Они лениво ковыряли еду. Лениво ворочали языками. И оба чувствовали усталость, которую не прогнало даже изрядное количество алкоголя.

А веселья хотелось...

Нет. Не хотелось. Жаждалось.

— В клуб? — спросил Игорь так, словно они уже долго мусолили этот вопрос.

Вадим кивнул. Улыбнулся и пьяненькими глазками начал оглядывать зал.

— Где этот шкет? — спросил он. — Малой! — прокричал Вадим и посетители презрительно уставились на него. — Мы вообще-то оплатить хотим! — не унимался Вадим.

— Ваш счет, — вынырнул из темноты официант и положил чек на стол.

— Где тебя носит? Мы клиенты или кто? — Вадим взял счет, продолжая бессвязно бубнеть. Вычленил из многих цифр итоговую сумму и, особо не считая бросил на стол деньги. — Стоило бы вычесть с твоего чая за медлительность, — предвзято и с ноткой презрения, сказал он. — Но ладно... сегодня я добрый.

Группа в ВК

АвторТудэй

ЯндексДзен