СТЫД. НО...?
С каждым было, чего там.
Нависаешь над своим карапузом эдакой Пизанской башней в шлепанцах, распинаешься: “Ну, кто же так делает, а? Разве тебе не стыдно?!”
Начнем с того, что да, не стыдно.
И это нормально.
И я догадываюсь, почему.
Хорошо это или плохо, но нам ничего не дается даром. Нет, конечно при рождении Природа начисляет бонусов: десяток безусловных рефлексов, умение задумчиво пускать пузыри и незаметно пукать, например. В принципе, многим и этого на всю жизнь хватает с лихвой. Но с тех пор, как наши предки променяли палки-копалки на бумажки-управлялки, для жизни в обществе дополнительно требуется целый набор качеств, некоторые из которых подозрительно похожи на психические расстройства средней тяжести.
Даже нам, взрослым и адекватным большую часть дня людям, эти правила далеко не всегда очевидны. Мы покупаем толстые книги раздражающе жизнерадостных авторов, проходим тренинги, платим психологам, но к пятничному вечеру все эти усилия снова превращаются в тыкву и катятся ко всем чертям под Аллегрову в караоке-баре.
А дети вообще к этому не готовы. Год-два еще туда-сюда, жить можно. Но с первыми робкими шагами социум берется за детишек всерьез. Уполз от задремавшей мамы - злятся. Укусил кота за хвост - ругают. Проверил, сколько печенек одновременно влезает в рот - визжат. И постоянно, постоянно звучит это загадочное слово “стыд”.
Большинство детей, несмотря на свой наивный вид и обаятельную улыбку, очень быстро начинают понимать, что такое хорошо и плохо. Крошка-сын, который пришел об этом спросить папу, просто хотел, чтобы батя оторвался от компьютера и уделил ему внимание. А все детские выходки и шалости, по большому счету, имеют только одну цель - определить границы, разделяющие умильное мамино “Вот сорванец, а!” и яростное папино “Ну, заяц, погоди!”
Но категория стыда… Мне кажется, она недоступна детям по одной простой причине. Стыд - изобретение чисто человеческого разума, явление для природы абсолютно чуждое и надуманное. Способность испытывать стыд нарабатывается в нас годами пережитых эмоций, литрами валерианы и тысячами часов телефонных разговоров по душам. Безусловно, это абсолютная необходимость, позволяющая нам балансировать между своими желаниями и желаниями окружающих, но ребенку она дается с трудом. Потому что он этого всего не прожил.
Нет, возможно чисто механически научить его воспринимать свои поступки как постыдные. Но в этом случае мы рискуем воспитать человека, променявшего желание понять на желание избежать или соврать. Променявшего сознательно, а значит - неисправимого.
Я вижу выход в том, чтобы задавать ребенку правильные вопросы. И вместо напористого: “Как тебе не стыдно?!”, спросить его: “Что ты чувствуешь, совершив этот поступок?” Дать понять, что вам интересен не конечный результат - стыдно или нет, а вся цепочка его размышлений, переживаний и причин, которые стали основой этого поступка.
Ведь нам ничего не дается даром. Кроме родителей, которые могут либо распахнуть дверь в целый мир эмоций и чувств, либо навсегда запереть ее на замок.
