Слуга⁠⁠

711-ый год нашей эры. Северо-западная Африка.

Наместник Северной Африки, Муса ибн Нусайр, мирно покуривал кальян в домашней обстановке в своей резиденции в Тетуане: в парчовом халате на голое тело, заботливо обдуваемый павлиньим опахалом стоящим немного позади жирным евнухом, с огуречной маской на мешках под глазами, в окружении многочисленных слуг и наложниц...и в военных сапогах.

Прибежал начальник гвардии Надир.

Надир(с поклоном):

– Владетель Сеуты – граф Юлиан, просит аудиенции, о владыка.

Муса:

– Приглашай, и Тарика позови.

Входит Юлиан, Муса показывает ему жестом на тапчан напротив, и Юлиан садится.

Муса:

– Салом алейкум, мой самый упорный враг, покурим?

Юлиан кивнул, и по щелчку пальцев Мусы ему принесли кальян.

Юлиан(затянувшись и расслабившись):

– Дело есть, о Муса, взаимовыгодное...

Муса щелкнул пальцами еще раз, и многочисленные слуги спешно засеменили к выходу.

Вошел Тарик с двумя ящиками подмышками, поклонился Мусе и Юлиану, сел на один ящик перед Мусой, на другой поставил правую ногу хозяина в сапоге, и деловито стал чистить сапог бархатной тряпочкой, умасливая его.

Юлиан(кивая на Тарика):

– Ему можно верить?

Муса(зевая):

– Надеюсь.

Юлиан(неуверенно):

– Ладно.

Муса:

– Что за дело привело тебя ко мне, граф?

Юлиан:

– У меня много кораблей, ты это знаешь, а у тебя нет флота совсем, а за проливом богатая Испания.

Муса(обращаясь к Тарику):

– Скажи, любезный, можно верить человеку, который собирается предать своего сюзерена – владыку Испании, короля Родериха?

Тарик:

– У Родериха его дочь Кава, и король ее обесчестил. По слухам, Кава покончила с собой, не стерпев позора. Можно ли верить отцу, жаждущему отмщения за дочь?

Муса(раздраженно выдергивая из рук Тарика правый сапог, и ставя на ящик левый ):

– Горазд ты вопросом на вопрос отвечать, отродье Шайтана.

Тарик(пожав плечами):

– Ответ по чину, избегающий ответственности, присущей иному чину.

Муса:

– Какому?

Тарик:

– Генеральскому.

Муса:

– Жалую тебе чин генерала: табун берберов Рифа и четыреста всадников-курейшитов.

Тарик:

– Благодарю, господин.

Муса:

– Жду ответ генерала.

Тарик:

– Мне второй сапог дочищать?

Муса(вальяжно):

– Дочищай, я тебя пока этой должности не лишал. Так каков будет ответ генерала?

Тарик:

– Не нравится мне этот граф.

Юлиан(поежившись):

– Ничего, что я все еще здесь?

Муса:

– Послушай, граф, если даже мы с моим генералом опустим вопрос личных симпатий или их отсутствия...хм, ты же знаешь, что халиф запретил мне вторгаться в Испанию...

Юлиан(затянувшись, и кивнув на Тарика):

– Знаю, а новый генерал тебе на что?

Муса(Тарику):

– А и правда, ты мне на что?

Тарик:

– Вчера мне языческий мудрец на куриных потрохах погадал, и поведал, что в далеком будущем будут существовать так называемые ЧВК, которые хорошо станут решать проблемы с теми, кто им не нравится против тех, кто им тоже не нравится...

Муса(Юлиану):

– Не угодное Аллаху и халифу всех правоверных дело ты предлагаешь, граф, я не соглашаюсь на него.

Юлиан(по гречески):

– Блять!

Муса:

– Но, какой спрос я языческого мудреца? Как до меня дойдут слухи позже, генерал одного ЧВК воспользуется твоими кораблями, переправится через пролив, разгромит армию Родериха, и завладеет казной города Толедо.

Юлиан:

– А? Оо! Ага.

Муса:

– Скольким людям небходимо запретить садится на твои корабли, чтобы они ослушались приказа халифа, и овладели городом Толедо?

Юлиан(сощурившись):

– Хотя бы десять тысяч ..для начала.

Муса:

– Я не тебя спросил, граф.

Тарик(сощурившись):

– Хотя бы десять тысяч...для начала.

Муса:

– Сунь Цзы то дочитал?

Тарик:

– Да, мой господин.

Муса:

– Ну, и что думаешь?

Тарик:

– Правильный стратегический расчет часто можно спутать с оппортунизмом, но лишь издалека, как барана в воловьей шкуре спутать с быком.

Муса:

– Почему?

Тарик:

– У стратега действия могут быть обманным маневром, у оппортуниста вся суть – обманный маневр.

Муса:

– Ступай...приступай.

Тарик:

– К чему?

Муса:

– Кабы знал, кожу бы с живого содрал, стратег.

Тарик поднялся, поклонился, и вышел вон.

Юлиан:

– Не смогу понять я вашу восточную душу никогда! Что сейчас было вообще?

Муса(пожав плечами, и затянувшись):

– Ничего: слуга, чистящий мне сапоги, вышел, а генерал, ослушавшийся приказа халифа, погрузит десятитысячную армию на твои корабли...

Юлиан:

– А кто стратег, и кто оппортунист?

Муса:

– Вышел стратег, сядет на корабли оппортунист, а спрашивать я буду со стратега, а ежели что-то пойдет не так, мы, вместе с чистильщиком сапог, с этого генерала кожу живьем снимем...

Примечание:

Спустя месяц, бывший раб и вольноотпущенник наместника Северной Африки Мусы ибн Нусайра, генерал Тарик ибн Зияд, на кораблях графа Юлиана переправился с десятитысячной армией через Гибралтарский пролив, и за последующие три года захватил почти весь Иберийский полуостров. Через год после начала вторжения, забыв спросить мнения стратега, и послушав оппортуниста, с подкреплением прибыл сам Муса. Халиф в Дамаске был в ярости от ослушания оппортунистов, и вызвал стратегов в Дамаск для дачи показаний. Из Дамаска оппортунисты не вернулись...