Сицилийский галстук⁠⁠

Жила-была одна писькологинька. Она перманентно находилась в прелести, ибо участвовала в ток-шоу в качестве приглашённого эксперта, вела колонку, как колумнист, писала блоги в роли знатока всего и всея, воевала в комментариях в личине гурыни, продавала инфовоздух аки коуч.

Несметные стада экзальтированных особей преимущественно женского пола возвели её в ранг идола, безупречного божка.

Популярность в массах подняла и подтолкнула её окольными путями в серьёзную комиссию в качестве психоаналитика для экспертизы профиля обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких уголовных преступлений.

— То есть вы регулярно покусывали своего сына за ягодицы? — спросил эксперт.

— Ну да, в шутку, — ответила растерянная женщина.

— А моетесь вы вместе? — прозвучал неожиданно вопрос.

— Ну да, он же ещё маленький, не умеет мыться самостоятельно, — недоумевая, ответила мать.

Женщина была осуждена. И до конца своих дней осталась в шоке с вопросом «За что?!».

Когда дело получило публичную огласку, разгневанные женщины возмутились было, но их быстро запугали и заткнули радфемские организации с немалой чайлдфри составляющей.

Вот и прецедент.

Отныне женщины старались быть аккуратнее в выражении своих чувств к собственным детям.

Писькологинька после этого случая вознеслась на недосягаемую высоту благодаря поддержке со стороны радикального феминистского движения.

Следующим её успехом стало заключение по делу мужчины, где истцом выступила неверная жена, жаждавшая избавиться от мужа и прибрать к рукам всё его имущество целиком.

Писькологинька провела беседу с малолетней дочерью пары и сделала блестящий вывод, что та «неоднократно на регулярной основе» подвергалась домогательствам и сексуальному насилию со стороны отца.

— Ребёнок нарисовал домик с распахнутой дверью. Распахнутая дверь означает дефлорированную вагину девочки. Строго вертикальная труба и строго вертикально направленный дым символизируют эрегированный фаллос отца. Кривой забор около домика означает подавленную волей отца фигуру матери, что была не в силах защитить ребёнка от насильника. Маленькие окна домика показывают, что девочка держала в себе страдания, боясь сказать кому-то о них, — выступала писькологинька на пресс-конференции после оглашения приговора.

Огромная толпа радфемок на главной площади города под экраном, транслирующим новости, ревела от восторга и бесновалась, ликуя. Идол в очередной раз не подвёл их.

Идолу же в глубине души было наплевать на фемок и радикальные принципы. Ей хотелось простого женского счастья и тяжёлого люкса.

Юность писькологиньки пришлась на непростые 90-е, что вырубили на ней незаживающие засечки нищеты и неисполненных желаний.

Мир менялся, а она, женщина 45+, навсегда осталась мозгами в парадигме тех давно минувших лет. Время активного потребления и потребительства уходило, экошизы ввели новые тренды на минимализм и разумное потребление, а писькологинька жаждала неполученного в юности крепкого люкса. Шубы, бриллианты, Биркин, Эрмес, спорткары, яхты и ванны с шампанским и лепестками алых роз сводили её с ума своей недостижимостью. Она видела только один путь к ним — мужчины.

На банкете в бизнес-центре после очередного громкого дела, где именно её блестящее заключение, как эксперта-психоаналитика-психотерапевта, сыграло основную роль, к ней подошёл импозантнейший шикарный мужчина. Она почувствовала, как стали подкашиваться ноги. Он был её ожившей мечтой.

«Невозможно! Нереально!», — думала она, не в силах отвести взгляда от прекрасного лица.

Пронзительные чёрные бездонные глаза мужчины не отпускали её всё то время, пока он брал её руку и прикладывался к ней губами. Медленно касался кожи, отравляя, обволакивая тягучим и невероятно сладким мёдом своего обаяния.

«Всё, что угодно! Всё, что угодно, господи! Всё отдам за него! Наконец-то! Дождалась!» пронеслось в её голове. А когда мужчина улыбнулся, сверкнув бриллиантом в белоснежных зубах, она окончательно потеряла разум. «Это же два в одном» мчались мысли в черепной коробке. Это же и мужчина, и путь к вожделенному тяжелейшему люксу. Она жадно поедала глазами дорогой смокинг, платиновые перстни с элегантными одиночными бриллиантами, часы с запредельным ценником. Уж в часах она была докой!

Мужчина пригласил в элитный ресторан. Само слово «элитный» всегда вызывало в ней дрожь сродни оргазменной.

Когда они одевались в гардеробе бизнес-центра, она узрела норковую куртку своего спутника и окончательно поняла, счастье есть, во всяком случае, для неё точно.

«Красавец, жгучий брюнет, черноглазый, черноусый, белозубый, да ещё роскошный бриллиант инкрустирован в зуб, обаятельный, сексуальный, весь в золоте, платине и мехах», — вела она подсчёт активов.

Когда они вышли на улицу, мужчина открыл перед ней дверцу красного кабриолета «Феррари». «Я поймала удачу не просто за хвост, а за горло!», — ликовала женщина.

После ресторана он преподнёс ей подарок в большой круглой коробке. Всё происходило так, как она мечтала.

— Тебе очень пойдёт эта шуба, — сказал он, накидывая ей на плечи шедевр семейной фабрики итальянских мастеров Бонаюти.

Она растаяла, расплавилась, была готова отдаться тут же, в шубе и на столе.

С тех пор так и повелось.

— Тебе очень пойдёт, — говорил он и дарил то браслет, то колье, то кольцо, и всё в бархатных, велюровых футлярах, и всё произведения ювелирного искусства, и всё в точку, как ей мечталось.

Она даже забросила свою основную деятельность фальшэксперта, играющего судьбами людей, ломающего их мечты и счастье.

Фемки, увидев спикера своего движения, голос своей революции, петрушку своего авангарда с мужчиной, гневались и призывали писькологиньку к ответу, взывали к её совести и, кажется, были готовы свергнуть её с пьедестала. Но ей стало плевать. Она, наконец, на пятом десятке нашла своё запоздалое счастье.

Красный кабриолет заехал на набережную. Тепло, падает пушистый снежок, синие сумерки, романтичный свет фонарей и Сальваторе Адамо поёт «Tombe la neige».

— Тебе очень пойдёт сицилийский галстук, — осклабился мужчина, сверкнув бриллиантом.

Обычный питерский полдень. Найден труп.
На трупе приколота записка «Срежьте галстук и скормите собакам».

Кто-то милосердный, похоже, внял просьбе, вероятно из животнозащитниковых — неподалёку собаки ели что-то, нюхали грязный снег и жаждали продолжения трапезы.