Парейазавр Владимирович⁠⁠

На этом фото из журнала «Огонек» (тогда — приложения к газете «Биржевые ведомости») показан первый скелет ископаемого ящера, найденный на территории России. Его торжественный показ состоялся в Санкт-Петербурге, в рождественские каникулы 1900 года.

28 декабря в Санкт-Петербургском университете прошло традиционное годичное заседание Общества естествоиспытателей. На него пригласили всех членов общества, а также студентов, профессоров, членов Академии наук и газетных репортеров. Их просили собраться в геологическом кабинете и обещали сюрприз большого научного значения. Одним из приглашенных был Александр Павлович Чехов, брат знаменитого писателя. Он тоже обладал бойким пером, писал фельетоны, рассказы и репортажи. По его словам, еще никогда в геологическом кабинете не было так живо.

«В обыкновенные дни этот уголок университета слывет одним из наиболее тихих и молчаливых... В нескольких комнатах за отдельными столиками безмолвно работают над геологическими или ископаемыми объектами три-четыре ученых или будущих ученых... Если в такое время пройти через амфиладу витрин, то делается как-то неловко за шум своих собственных шагов среди этой научной и серьезной тишины, в которой привыкли работать гг. ученые. Теперь же, в описываемый четверг, движение в этом приюте науки было необычайное и даже торжественное», — писал он, подметив, что среди гостей оказались даже дамы.

Пока гости с любопытством разглядывали окаменелости и минералы, в аудитории для лекций настраивали проектор, или, как тогда говорили, волшебный фонарь. На невысокой эстраде возвышался загадочный предмет, покрытый серой тканью, словно памятник перед открытием.

Наконец заседание началось. Слово взял профессор, палеонтолог Владимир Прохорович Амалицкий. Он говорил о пермских эпохах и о своих раскопках на севере России.
Несколькими годами раньше Амалицкий заметил любопытное сходство, даже тождество, раковин моллюсков пермского периода из Африки и Восточной России. Он предположил, что сходство не может ограничиваться одними лишь моллюсками — остальная ископаемая флора и фауна также должна быть похожей. Чтобы найти доказательства, он отправился на поиски ископаемых остатков в Вологодскую губернию.

В песках пермского периода ему повезло найти отпечатки листьев растений и отдельные кости ящеров, очень напоминавшие африканские. Более того, он нашел богатые окаменелостями места, которые назвал линзами. Линзы представляли собой русла древних рек, заполнившихся песком. В 1899 году Амалицкий начал раскопки на одной такой линзе и, сам того не ожидая, добыл целых 20 тонн материала. Кости залегали в конкрециях — прочных глыбах песчаника, который облегал их, словно футляр. Некоторые конкреции имели очертания ящеров: в них угадывались головы, лапы, тазы.

Голова ящера парейазавра в конкреции. Фото В. П. Амалицкого, 1901 год
Чтобы извлечь остатки из камня, Амалицкий нанял скульпторов-каменщиков, показал им анатомические атласы, рассказал, где располагаются кости в скелетах, как они выглядят, какую имеют форму и как друг с другом сочленяются. После этого выдал несколько не очень ценных конкреций на пробу. По округлым желвакам трудно было понять, какая кость лежит внутри. Каменщики боялись испортить остатки и долгими часами потели над конкрециями, по сантиметру отколупывая кусочки. Но постепенно вошли во вкус и научились очищать кости быстро и аккуратно.

Газеты много рассказывали о необычной мастерской Амалицкого и с трудом подбирали для нее названия: «мастерская для выделения скелетов из каменной оболочки», «специальная мастерская для извлечения костяков из их каменного чехла». Саму работу препараторов тоже называли по-разному. К примеру, писали, что рабочие снимают со скелетов «каменные рубашки», «рубашки из песчаника», «каменные саваны», «чехлы» или «сорочки».

Когда препараторы наловчились извлекать отдельные кости, Амалицкий дал им серьезное задание — очистить от породы и смонтировать целый скелет ящера парейазавра (ящера отнесли к роду парейазавров, но позже выделили в отдельный род скутозавров, см. картинку дня Скутозавр Карпинского и его реконструкции). Огромная конкреция со скелетом весила 2,5 тонны, причем 90 процентов приходилось на пустую породу. Кости скелета, как выяснилось позже, ровно в десять раз легче — около 250 килограммов.

Препаратор с черепом парейазавра из палеонтологической мастерской В. П. Амалицкого

Скелет хотели сделать как можно быстрее и отпрепарировали всего за два месяца. Особенно тяжело оказалось очистить от твердой породы череп, весь покрытый шишками, бугорками, шипами и наростами...
Рассказав публике о раскопках, моллюсках, каменщиках и конкрециях, Амалицкий подошел к загадочному предмету, стоявшему на подиуме, и с помощью служителей снял покрывало.

«Глазам присутствующих предстал скелет огромного допотопного животного с массивными, неуклюжими костями, с безобразной, хищной головою и челюстями, усеянными страшными зубами. Из раскрытой пасти виднелись еще три ряда мелких зубов и на нёбе... Зала дрогнула от аплодисментов», — написал Чехов.
Одним скелетом Амалицкий не ограничился. Он показал и другие кости, а еще округлые конкреции с отпечатками листьев древних папоротников глоссоптерисов (Glossopteris). По окончании выступления Амалицкий пригласил слушателей подробнее осмотреть «очищенный и связанный под его руководством скелет парейазавра». Все поздравляли Амалицкого, а кто-то предложил назвать ящера «Парейазавром Владимировичем».

Первый скелет, смонтированный в мастерской В. П. Амалицкого, и показанный публике в декабре 1900 года

Журналисты записывали в блокноты впечатления.
«По внешнему виду он напоминал черепаху — маленькая голова, громадное неуклюжее туловище. Голова покрыта сплошным щитом из сросшихся теменных костей, по бокам два больших, спускающихся к низу, выступа в виде рогов; роговидные выступы есть и на нижней челюсти. В общем, животное по устройству очень оригинально», — писал репортер «Санкт-Петербургских ведомостей».
А через неделю, 3 января, в геологический кабинет пожаловали представители императорской семьи — великий князь Александр Михайлович и великая княгиня Ксения Александровна. Они тоже «изволили осматривать» остов чудовища. Про раскопки и ископаемых ящеров им рассказывали профессора А. А. Иностранцев, В. П. Амалицкий и хранитель геологического кабинета магистр Б. К. Поленов.
И никто из публики не заметил, что скелет стоял на четырех задних лапах. Когда скелет уже почти отпрепарировали, торопясь показать на заседании Общества естествоиспытателей, то выяснилось, что у скелета нет передних лап. Недостающие конечности позаимствовали у другого экземпляра, причем тоже задние. Видимо, передние лапы в суматохе не отыскали. В результате самый первый русский ящер гордо встал на четыре задние лапы.

Фото из приложения к «Биржевым ведомостям» — журнала «Огонек», №2 за 12 января 1901 года. Фотографии из архива Палеонтологического института РАН.

Антон Нелихов

https://elementy.ru/kartinka_dnya/905/Pareyazavr_Vladimirovi...